Оля, конечно, переживала. Развод – это всегда травма. Для обоих. Но, как ей казалось, в их конкретном случае – только для нее. Вадик отключился. Когда она объявила о своем решении – все, мол, не могу так больше – он даже не глянул в ее сторону. Так и сидел, уставившись в монитор. Услышал? Похоже, что нет.
- Вадим, я ухожу.
- Да-да… конечно…
И тогда она заплакала. В последний раз за их совместную жизнь. Внизу ее ждало такси, другой мужчина и другая жизнь.
«Сегодня ушла Оля. И правильно сделала. Я обрадовался, но вида не подал – не хотел обижать. Ей не место рядом со мной. Моя Миссия требует полной самоотдачи, круглосуточного напряжения и продумывания всех мелочей на десять шагов вперед.
Она все равно не справилась бы, а терять бойца, соратника – не в моих правилах. Да и какой из нее воин? Слишком эмоциональная. Конечно, она могла остаться в качестве аналитика или разработчика текущих стратегий, но… В последнее время ее голова была занята совсем другими мыслями. Нормальная жизнь! Как же она не понимает – не может быть у меня этой самой «нормальной жизни»! Эх, женщины… Всякая профессия, кажущаяся романтической, таит в себе угрозу для семьи. А тем более – моя.
Я – Исполнитель. Мои цели настолько трудны, а задания настолько опасны, что даже названия для моей деятельности не существует. И втягивать в такое близкого человека просто недопустимо.
Хорошо, что она ушла. Мне будет спокойнее.»
Когда Оля собралась замуж, ее предупреждали, что Вадим безумен. Безумно влюбленный безумно талантливый программист. Он украл ее из реальной жизни, и утащил в свою, придуманную. Очарованная процессом созидания иных миров, она видела в нем Художника. Она с восторгом изучала сотворенные им странные планеты, не переставала удивляться изобретательности, с которой он создавал самому себе трудности и, не отрываясь, наблюдала, как его герой в одиночку расправляется с толпами им же придуманных монстров.
Спустя четыре года Оля вспомнила, что живет на Земле, и захотела ребенка. Семью. День рождения, Новый год, неделю на море, телевизор – все, о чем забыла, нырнув – слишком глубоко – в его безумные фантазии.
- Он пропадет без меня, пропадет, пропадет… - причитала Оля, уткнувшись в плечо подруги, когда осознала невозможность жизни с безумцем.
- Он уже пропал.
Она не хотела класть Вадима в больницу, и – просто чтобы сделать хоть что-нибудь – наняла женщину, которая будет приходить к нему раз в неделю убирать и готовить.
«Ее прислала Оля. Сказала – для помощи по хозяйству.
Я сначала обрадовался – ни одна Миссия не обходится без обслуживающего персонала. Кто-то занимается глобальными проблемами, а кто-то хлебом насущным. Как правило, без отлаженной экономики – бесперебойного производства и стабильной добычи ресурсов – самые блестящие стратегические решения обречены на провал. Любую армию надо содержать и обеспечивать. Я, конечно, не армия – моя Миссия одиночная – но рабочие руки и мне не помешают.
Так я подумал сначала.
А потом заподозрил неладное. Для простой домработницы у этой женщины был слишком внимательный взгляд. Цепкий. Оценивающий. Я делал вид, что не замечаю ее, а сам потихоньку наблюдал и старался понять – что же у нее на уме.
Марина – так ее звали – время от времени пыталась заводить со мной разговоры. Такие, типично женские – издалека и вроде бы ни о чем. Понравился ли мне суп? Не скучно ли мне? Не одиноко? Я нарочно отвечал невпопад, иногда и вовсе отмалчивался, а на самом деле тщательно фиксировал все ее слова, взгляды и реакции.
Я знаю – рано или поздно истинная причина ее появления обязательно выяснится.»
Квартира была шикарной. Сталинский дом, окна во двор, огромная кухня. Без ремонта, конечно, не обойтись, но не капиталка – так, только обои поменять и потолки покрасить.
Марина выметала из углов мусор и с интересом поглядывала на хозяина квартиры.
«Замуж, что ли за него выйти...», - квартира ей нравилась все больше и больше. И хозяин тоже. Такого облапошить – много ума не надо. Сразу видно, что псих конченный. Расписаться, пожить годик, потом развестись и оттяпать полквартиры.
Вот только он на нее внимания не обращал. Совсем.
«Я так и знал! Моя интуиция все еще на высоте. Обмануть? Меня? Ха-ха – не на того напали!
Сегодня Марина пришла с мужчиной. Представила его как брата (знаем мы таких братьев!) и оставила нас наедине. «Брат» подарил мне упаковку чистых дисков, долго расспрашивал о работе, а потом – ненавязчиво так – поинтересовался, не хочу ли я перебраться в другое место.
Он говорил, что мою квартиру можно поменять на более скромную, но с хорошей доплатой. Он упирал на то, что для моей работы необходимо усовершенствовать оборудование, что мне могут понадобиться более мощные компьютеры, что мне просто необходим третий монитор…
Я слушал, кивал и делал выводы. Моя аналитическая машина работала на полных оборотах.
Он предлагал мне деньги. Большие деньги. Я понял – это был аванс. Мне предстояло новое задание, очередная Миссия, и для этого нужно было переехать. Я – Исполнитель. Моя репутация хорошо известна в определенных кругах, и нет ничего удивительного, что обратились именно ко мне.
Да, вот так просто решилась загадка «домработницы» - Марина была Проверяющей. Когда она убедилась, что я по-прежнему в форме, ничем себя не компрометирую и умею держать язык за зубами – она привела Вербовщика.
В нашем деле очень важно не говорить о Миссии открыто, так что – респект «брату» - он великолепно замаскировал новое задание под обмен с доплатой.»
Уговорить «компьтерного червя» на переезд оказалось до смешного просто. Вариант с «замужеством», который они оставили в качестве запасного, тут же потерял актуальность. Кому нужны полквартиры, если есть возможность получить целую? К тому же быстро.
Марину смущал вопрос доплаты:
- А вдруг он выяснит, сколько НА САМОМ ДЕЛЕ это стоит?
- Расслабься, он даже не знает почем хлеб в магазине.
«У нас, Исполнителей, ничего не делается явно. Мы должны улавливать иносказания в, казалось бы, обычных разговорах. Мы должны угадывать скрытый смысл тех или иных поступков. Путем сложного анализа мы определяем свои настоящие цели. Наша первая задача – видеть второе дно (простите за невольный каламбур).
Мне пришлось посещать какие-то конторы, сидеть в очередях, подписывать документы… По-моему, я блестяще справился с задачей: «обмен» был успешно завершен.
Правда, молодой человек – специалист по недвижимости - поглядывал на меня с некоторым недоумением, но я с легкостью убедил его в правильности своего решения. Я прочитал ему небольшую лекцию о дороговизне программного обеспечения, о необходимости своевременных апгрейдов и нелегкой жизни IT-специалистов, частенько вынужденных идти на жертвы ради открытия новых горизонтов.
«Брат»-вербовщик был в восторге. Он никак не ожидал, что я так виртуозно смогу обосновать необходимость моего перемещения на новое место.»
Грузчики остались довольны. Четвертый этаж без лифта, плюс надбавка за осторожность – техника была не из дешевых – и почти ничего крупногабаритного. Так, мелочь. В основном коробки.
Они курили возле машины – ждали старшого с деньгами.
- Как думаешь, Толян, - один из грузчиков разглядывал убогую пятиэтажку. – с какого перепугу этот очкарик из центра в такую задницу переехал?
- Жена выгнала. Или за долги. – Толян сплюнул. – И вообще, тебе не пох?
Они замолчали. Толян думал о том, что наконец-то выпьет пива, а второй – о превратностях судьбы. Не очерствел еще. Молодой.
«Я оказался в самом центре враждебно настроенной цивилизации. Низкорослые азиатоподобные местные жители не шли на контакт, из чего я сделал вывод, что дружба с землянами в их планы не входит. Они не проявляли агрессии по отношению ко мне – видимо догадывались, что я здесь не случайно, но и не скрывали своей деятельности.
Я предполагаю, что это место было чем-то вроде снабженческой базы. Маленькие люди (в своих записях я буду называть их людьми, так как кроме цвета кожи и разреза глаз, они практически ничем от нас не отличались) безостановочно, каждый день, с утра и до вечера завозили и вывозили какой-то товар. Я не знаю, что конкретно – скорее всего, обмундирование – но перемещение огромных клетчатых сумок внутри здания и за его пределы было непрерывным.
Я был восхищен трудолюбием и неутомимостью этого народа: баулы, которые они таскали по этажам, порой были больше, чем самый высокий представитель их расы.
Эта цивилизация напоминала муравейник. Работоспособностью. Явно прослеживающимся коллективным сознанием - чувством роя, я бы сказал. Их женщины рожали много детей – кстати, характерная особенность для нации завоевателей. Чуть подросших малюток матери оставляли на попечении одной из них, а сами возвращались к работе. На нашей общей кухне – я видел – они готовили еду в огромных котлах. Это не было похоже на обед для семьи, пусть даже и большой, это была настоящая полевая кухня! Все в их жизни было подчинено одной, главной цели. Какой – это пока оставалось для меня неясным.»
Сверяясь с бумажкой, Оля оторопело смотрела на облезлую панельную пятиэтажку. Адрес совпадал.
Она прошла по длинному коридору, закрывая нос ладонью – кто-то жарил рыбу. Кажется, тухлую. По обе стороны коридора - хлипкие фанерные двери с нарисованными фломастером цифрами. Комната 26.
Боясь запутаться в проводах, протянутых через весь пол, она так и осталась стоять в дверях. Вадим сидел за компьютером.
- Сколько тебе заплатили? – среди всей грязи, беспорядка и убогости ее почему-то больше всего поразила огромная, как блюдце, дырка на его свитере.
- Много. Тысячу долларов, - ответила дырка, не поворачиваясь.
«Мне объявили войну.
Я попытался войти в более тесный контакт с одной из местных женщин. Судя по данным с камер слежения в коридоре, она не имела детей и постоянного партнера. Мои наблюдения подтверждала программа, которую я разработал для вычисления алгоритмов их деятельности – она отражала пики и спады активности, максимальные и минимальные концентрации людей в определенном месте, закономерности перемещения по зданию, а также просчитывала возможность агрессивного поведения по отношению ко мне.
Компьютер говорил, что с вероятность 93,6% данная особь не будет возражать против общения с представителем иной цивилизации.
Контакт состоялся.
Девушка ушла, а через несколько минут в мою комнату вошло около десяти местных мужчин. Несмотря на небольшой рост, в таком количестве они выглядели весьма угрожающе. Они что-то от меня требовали, но я смог разобрать только несколько раз повторенное на нашем языке слово «деньги». Я пытался объяснить, что денег у меня нет, и показывал на свою аппаратуру – вот, мол, все мои сбережения.
Немного посовещавшись на своем птичьем языке, они - совершенно неожиданно - на меня набросились. Я лежал на полу – пять или шесть тварей крепко меня держали, а остальные выносили из комнаты мониторы.
Я кричал. Без мониторов я слеп и беспомощен, как котенок. По сути, они лишили меня зрения!
Ну что ж, значит, наблюдение и разведка отменяются – пора атаковать.»
Синие мигалки пожарных машин, милиции и «скорой» освещали почти весь квартал. Горело вьетнамское общежитие.
Со звоном лопались стекла, и через дыры начинали валить новые клубы дыма.
Они кричали. Они выбрасывали в окна вещи. И выбрасывались сами, прижав к груди детей, в надежде, что, упав на спину, уберегут крохотное существо от удара об асфальт. Их было уже несколько – маленьких мертвых вьетнамцев – мужчин и женщин, прыгнувших из огня с ребенком на руках.
В кустах рвало молоденького милиционера, а рядом врач «скорой помощи» бил по щекам впавшую в ступор медсестру…
- По предварительным данным при пожаре погибло более сорока человек, около ста получили ожоги различной степени тяжести. Количество жертв уточняется, так как многие граждане Вьетнама жили в городе нелегально. По факту поджога возбуждено уголовное дело. Задержан подозреваемый.
- Снято.
- Убил бы ублюдка, - закончил корреспондент перед выключенной камерой.
«У меня новая Миссия. Очень сложная, практически невыполнимая. В одиночку я должен противостоять сразу двум безжалостным и воинственным цивилизациям. Они союзники в войне против Человека. Против меня.
Раса «серых» - воины. Они грубы, примитивны, носят оружие, которого не скрывают и держат меня за решеткой.
«Белые» - стоят на более высокой ступени эволюции. Я им любопытен. Они меня изучают – задают вопросы, заставляют проходить всевозможные тесты и все-все записывают.
Пока мне сложно разобраться в правилах этой игры, но я знаю – это временно. Мой опыт и аналитические способности – уже залог успеха. А если в том месте, где я буду жить – они обещали, что там обо мне позаботятся – будет хоть один компьютер, то пройти эту Миссию не составит никакого труда.
Они забывают, что я – Исполнитель. Профессионал.»