Кто-то подумал - «Чудак», кто-то - «Сумасшедший!» Кому-то показалось увиденное очень странным, некоторые, в основном молодежь, ухмыльнулись - «Загадят». Что же могли увидеть пассажиры с правой стороны троллейбуса, что смогло привлечь их рассеянное внимание, их, едущих домой с работы? На одной из остановок сидел старичок, неуклюже откинувшись назад, прислонившись к металлическому столбику, рядом с ним к скамейке приставлена его палочка. И голуби, голуби слетались к нему с близлежащих заснеженных крыш и карнизов. Чудак, улыбаясь, посыпал лежащую на коленях газету и приподнятую левую руку хлебными крошками, а ненасытные птицы копошились вокруг, садились на плечи, колени и даже голову, снова взлетали, чтоб пересесть поближе к крошкам, наталкиваясь друг на друга. Чуть поодаль суетилось несколько воробьев, они пугливо, но вполне нахально воровали корм у сизых птиц, что выглядело очень забавно. Старик изредка подбрасывал и им, тогда часть голубиного беспорядка перелетала к воробьям, пытаясь их оттеснить, но те не поддавались. Люди, ожидающие транспорта, стояли у самой обочины дороги. Они бросали недовольные, брезгливые взгляды на странного дедушку и мечущихся птиц, ведь и их, ожидающих, загадить могут.
Его маленькие глаза чуть виднелись за перемотанными синей изолентой очками с потертыми стеклами, улыбка на старческих губах и без того узких хранила загадки этого человека. Где еще можно наблюдать подобное выражение лица? На нем, под прозрачной маской непродолжительного и в то же время безграничного счастья, за прожитые годы накопилась тоска. И совсем не морщины, а облепившая серыми неправильными пластами тоска скрыла под собой всю его прожитую жизнь, приняв ее неправильную форму.
Бесспорно, этот человек одинок, абсолютно одинок, и людный город и беспокойные соседи в старенькой «хрущевке» только подчеркивают его одиночество. Как, должно быть, невыносимо ему сидеть на маленькой, бедно обставленной кухне, греть большой зеленый чайник на старенькой двукомфорочной газовой плите, с туго поворачивающимися ручками и слушать ругань пожилой супружеской пары за стеной. И вот, когда сырой мартовский день упрямо становиться вечером, старик пришел на остановку в одном из самых людных и, если можно так сказать, птичьих мест в городе, чтобы порадовать себя бессловесным общением с теми, кто умеет летать.
Но меньше минуты простоял троллейбус на остановке. Вышли те, кому пришла пора выходить, вошли те, кому нужно ехать, закрылись, пыхтя, двери, и троллейбус отправился дальше по своему маршруту. И пассажиры думали: «Чудак! Сумасшедший! Они же его загадят».
Март. 2005