Я приехала сюда, в чужую страну, чужую мне землю с тайной надеждой
устроиться. В каждом театре, на телевидении или киностудии живут такие же
перелётные птички, как и я. И я двинулась методично оббивать пороги интендантов
различных театров и студий. Сначала, конечно двинула в драматический, но там сразу же охладили мой пыл. Уборщицей, или в обслугу, может и найдут какое место, но на сцену с моим языком и думать забудь. А я без сцены пропаду. Тоска меня мучит страшная.
Как сердце ноет, ноет, ноет
А мозг мой стонет, стонет, стонет!
А мысли воют, воют, воют
И в туне тонут!
Я - актриса. Мне сладок воздух сцены. Его запах клея и спёртого воздуха, стука молотков, движение, суета кулис и обслуги. Я думаю, что я родилась там и выросла, что вросла своей нескладной фигурой в образ сцены и стала частью её. Я читала отрывки из Чехова и Пушкина, мне сказали, что это не актуально, танцевала, расказывала смешные театральные байки - зал безмолствовал. Я стала изгоем. Я стала лишней. Я стала мёртвой.
Я умираю, засыпая,
Проваливаюсь в толщу сна
И правды пью вино до дна,
Что в доле горькой застывает.
Во сне я - подлинный изгой...
Нет эти мысли все долой!
А может хватит слёзы лить,
Пора бы носом землю рыть!
И потащились дни за днями в изучении языка, хождении по все возможным учреждениям, доказывая, что ты не верблюд. Мой диплом так и остался
невостребованным, а жить-то надо. Кушать каждый день хочеться. На социале долго не отсидишь. Молодая ещё, работать надо! А как - без языка-то?
Есть род и ось и мёртвого гряда...
Быть может - это лишь игра?
Игра беспечного осла?
Увы, всё это - тра-та-та!
Увы, всё это - пустота!
Увы, всё это жизни нить...
И надо жить, и надо быть!
Увы, всё это маета...
И я начала упорно учить язык. Скажу прямо давался он мне с трудом. Но я
читала бесплатные газеты. Стараясь постигнуть звучание, присаживалась на
лавочку к одиноким старушкам в скверах и вела с ними долгие беседы, главным образом, с помощью рук, глаз и слов, только что выученных и вставлявшихся к месту и не к месту. Что же дальше?
К чему я брежу под луной
Среди равнин земли чужой?
Под неугасный сердца шум,
Что наполняет сладость дум?
Что с беспредельною тоской
Несёт меня в мой край родной?
К чему виденья этих свет
Под неумолчный рокот лет?
Ужель затем, что одинок
Или положен горький срок,
Где всё натянуто струной...
К чему я брежу под луной?
Я не могла без театра, без его суеты, без его сутолоки. Театр начинается с вешалки и я заступила в гардероб. Я придумывала себе всевозможные этюды, чтобы не сойти с ума. Стоишь и преданными собачьими глазами посматриваешь на посетителей, которые раздеваясь, оставляли то две, а то и пять
марочек. И эти марочки составляли всё моё существование. Работа есть работа.Я втягивалась в коллектив и коллектив втягивался в меня.
Ведь жизнь есть жизнь и я живая,
и рождена не для услад...
и кто же я и где мой сад?-
что воспевать всегда должна я?-
щекочет мысленный поток
и наполняет мой лоток,
и в сердце милый уголок
предпослан Богом?-
быть может мысли - то не я,
а лишь во мне судьба моя,
ужель копаюсь в этом зря
задумавшись о многом?-
но если я - это не я,-
то что ж есть я?-нет это зря!
Ужель пречистая заря
в долине голой?
Ужель безумны мысли вслуг
и ждёт меня ночи испуг?
Ужели плачу в тишине у гроба?
Ужель немолчный крик людей
под неустанный звон церквей,
что наполняет седца стук у дома?
Вопросы минут чередой
за Вездесущего грядой...,
коль есть вопрос и есть ответ,
тогда ты снова человек!
И я стала среди них своя, если можно так сказать, я собеседовала с
одинокими старушечками и студентами, подрабатывающими на театре. И они меня постигали, постигали мою суть. Постигали мой стиль. И я постигала их суть и их стиль. Суть и стиль их прозябания только для себя, только сегодня, каждый час, благодаренье Богу, я проживала каждую лишнюю минуту и мне казалось, что она, вливалась в меня и я была Ему благодарна.
Не смей и не моги, о Бог!
Да в этом ль дело?
Но как же хочется взлететь,
Взмыть в небо!-
И проснестись по своду с стаей птиц
Иль прошуметь в болотистый камыш.
О как же хочется упасть в стремнину вод
И там удить безмерных дум поток.
Иль жирным чернозёмом лечь,
Чтоб землю-матушку воспеть! -
Под ветра свист и солнца воздыханье
Осенним страдным урожаем.
Иль радостью войти в семью
Или забыться воздыханьем...
О как же я тебя люблю, мой Бог!
Живу надеждой, верой, упованьем...
Всё чаще меня стали посещать видения, которые я старалась записывать,
чаще всего в стихотворной форме. Я стала писать и это стало моей отрадой, моей опорой. Я начала посещать церковь, хоть никогда в жизни не думала о Нём. Эти мысли, мысли о Боге стали посещать меня всё чаще и чаще. Кто - я?, зачем - я? И я в него уверовала. И решилась отдать ему всю себя, без остатка и мысли стучали во мне ибо я была совсем одна, одна и он был один. Всегда..
Стою коленопреклоненный
Пред статуей Христа,
Рукой воздвигнут вдохновенной
В пытливой мысли дерзновенной
С печатью на устах.
Ужели он - предвестник Бога?!
Ужели мерною стопой
Прошёл он край земли родной,
Чтоб искупить грехи народа?
Ужели сей бессмертный дар
Подвластен воле человека?
Ужели - эту властность века
Он для потехи раздавал?
Стоит и мудрыми очами
Взирает вкруг своих равнин,
Своих несбывшихся мечтаний...
Один!,- всегда один!
Стою коленопреклоненный
Пред статуей Христа,
Рукой воздвигнут вдохновенной
В пытливой мысли дерзновенной,
С улыбкой на устах.
Я стояла и думала и вдруг в меня вошли его слова, что надо не только и не столько молиться, сколько жить и делать, себя, окружающих людей, этот мир. Населить его своей любовью. Любить предпослано природой. Любить! - и жить! Эта жизнь - она одна и надо грешить, чтобы познать его. И только с грехами приходит познание. Оно входит в тебя и ты постигаешь истину этой секунды, этой минуты, этого кусочка жизни.
Я знаю, смерти нет, а просто переходишь
Ты в состоянье небытья, душа очистится твоя,
Грехи сойдут, жизнь станет раем...
Всё встанет на круги своя!
И если чист до смерти ты,
Цветком прелестным возродишся
Иль мотыльком порхать тебе,-
Но человеком не родишся.
Я знаю, смерти нет, а просто переходишь
Ты в состоянье небытья,душа очистится твоя,
Грехи сойдут, жизнь станет раем...
Всё встанет на круги своя!
Не стать вершиной бытия
И не познать любви начала,
И поцелуев вечный свет,
И нежно даренный букет,
Восторгов пылких зала
Я знаю, смерти нет, а просто переходишь
Ты в состоянье небытья,душа очистится твоя,
Грехи сойдут, жизнь станет раем...
Всё встанет на круги своя!
Нет, буду я грешить, любовью упиваться...
И коль положено мне жить,
До смерти буду я любить и таять, и смеяться!
Я знаю, смерти нет!И там не будет развлечений
И там спадёт весны секрет,
Не будет там сердечных бед,
Ни боли, ни влечений...
Грустить и падать, и вставать
Вот увлеченье жизни!
Кричать, безумием дышать,
И ранить и тобой дышать
И мучиться отчизной.
Всё мне познать дано за век
Тогда лишь возродиться человек!
Я должна отдавать себя, своё нутро, всё то, что постигла за свою короткую жизнь и я стала ходить на площадь и там под аккомпонимент старого
магнитофончика, читала свои стихи деревьям, цветам, траве, птицам, пролетавшим в небе. Постепенно стали собираться люди. Некоторые понимали меня, некоторые слушали интонационные напевы, но никто из них не уходил. Они стояли и слушали, а я упоённо читала, всё то, что мне за ночь приходило в голову. Может я напевала, под моцартовский реквием, а может плясала мазурку, но в каждой моей строке жила надежда...
Надежда?! В ней мечты творенья,
И созреванья, увлеченья,
В ней нетлетворный лик.
В ней упоение весною,
И жизнь моя в Тебе со мною,
Останови сей миг?
Площадь вокруг меня заполнялась и заполнялась. И я услышала стихи, которые читал рядом со мной или наперегонки со мной, как бы отвечая моим мыслям, моим чаяниям - молодой человек
Стою у колодца с пречистой водой,
Склонилаь берёзка, колышит листвой,
И память невольно зовёт в ту весну,
Когда был ребёнком. В огне и в бреду.
Я шёл не сгибаясь, как горный поток!
Мне в спину кричали - еврейский совок!
Я горд тем, что вырос на этой земле
И стал не машинкой. Я - есть человек!
Мы читали, как бы открывая какой-то фестиваль внутренней радости, так как на лицах собравшихся не было печати печали, некоторые хлопали в ладоши, некоторые свистели, так выражая своё отношение, а некоторые просто бросали в мою шляпу, брошенную мной в порыве страстного монолога, мелкие монетки.
Кто я? - мой Бог и где дозвольного порог?
Зачем явился в этот свет,что полон стона, зла и бед?
Быть, может усладить послушьем вселенский стон?!
Или унять свой стон грядущим движеньем волн?
Волн, что заставят мою память
Иль умереть, иль одурманить безумием вины.
Вины за бытие меж нами...
О люди, вскройте вашу память!, проснитесь!
Чтоб успеть воспеть, родить и возлюбить!
Вдруг я, как бы очнулась ото сна и увидев огромную толпу, стоящую вокруг меня, изумилась. Значит что-то во мне есть?! Значит и моё искусство нужно этому народу?! Я медленно поклонилась зрителям и стала собираться домой, тем более, что время поджимало. Надо было идти на работу. Ко мне подошёл молодой человек. Он помог собрать мои нехитрые пожитки и проводил меня ко мне домой под одобрительный свист наших зрителей.
А потом мы целовались и я, давно не знавшая ласки и радости секса, отдалась ему и мы любили с такой неистовостью, с каким-то внутренним подъёмом, мы входили друг в друга и растворялись в небесах. На работу в этот вечер я не пошла, предупредив по телефону, что плохо себя чувствую. Это была вынужденная и оправданная ложь. Ибо я любила...
Любовь! - Что может быть прекрасней
На этом свете - чем любовь!,
Что будоражит нашу кровь,
Что претворяет наше счастье...
И этот взгляд, манящий в сад,
И этот бьющийся пожар,
И это хладное вино,
Всё это только для того,
Чтобы царила вновь и вновь
Любовь, любовь!
Мы нашли друг друга. И я постигла ещё одну истину. На свете трудно жить одной без опоры и защиты. Без любви и грёз ланитов, без повседневной суеты, где только я и только ты. Ты стал моей опорой в жизни, дорогой мой человек,
ты помог стать мне понятой собой и теперь я не упаду, потому, что я воскресла.
И буду жить!
Конец