"Левый" драйв в ультраправой Бирме
Новогодний репортаж с мест боевых действий
Пока я лакал водярку, готовясь к встрече Нового Года на главной площади небольшого городка, меня все больше и больше начинала раздражать эта их тупая "ультраправость": без толку перегороженные вульгарной солдатней улицы, запрет на передвижения по окрестностям за радиусом трех километров, забитость во взглядах туземцев, пошлые хари свиней из эмиграции и вообще, тотальный контроль туризма режимными уголовниками. Наконец я решил - "Пора"!!! Задрав голову высоко в небо, я увидел красного архангела, беззвучно парящего в звездной ночи Азии. В моей взбалмошной башке холодным отблеском стали вспыхнул метеор.
Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
слово,
товарищ маузер.
- беcкомпромиссно взревел я. Азиатское гиканье и кваканье вдруг резко прекратилось. Бабки перестали теребить посуду и харчи. Младенцы прекратили своё злобное верещание, собаки - свой порядком поднадоевший скулёж. Всенародное чавканье оборвалось.
Довольно жить законом,
данным Адамом и Евой.
Клячу историю загоним.
Левой!
Левой!
Левой!
За соседними столиками доселе занятая обсуждением своих глубокорелигиозных проблем мусульманская диаспора затаила дух. Мне почудилось, что их женщины нервно задвигали указательными пальцами правых рук, как бы нащупывая смертоносную холодность ржавых курков своих калашей. Властно покачивая головой и вперив пронзительный взгляд в их сторону, я продолжал, убыстряя темп:
Эй, синеблузые!
Рейте!
За океаны!
Или
у броненосцев на рейде
ступлены острые кили?!
Столы мелко задрожали. Тарелки и стаканы задребезжали и двинулись влево в такт марша.
Пусть,
оскалясь короной,
вздымает британский лев вой.
Коммуне не быть покоренной.
Левой!
Левой!
Левой!
Тут уже неподалёку расположившиеся пикеты военных с мощновыбеленными на касках буквами "MP" встревоженно переглянулись и изучающе уставились на меня.
Там
за горами горя
солнечный край непочатый.
За голод,
за мора море
шаг миллионный печатай!
Пусть бандой окружат нанятой,
стальной изливаются лиевой,-
России не быть под Антантой.
Левой!
Левой!
Левой!
Войдя в финальную стадию революционного экстаза, да так, что время и пространство потеряли право на существование, я выблёвывал дальше:
Глаз ли померкнет орлий?
В старое ль станем пялиться?
Крепи
у мира на горле
пролетариата пальцы!
Грудью вперед бравой!
Флагами небо оклеивай!
Кто там шагает правой?
Левой!
Левой!
Левой!
Завершив рёв последней строки в ритме психатаки китайской конницы в противогазах на расцветающий вдали экспериментальный ядерный грибок, я огляделся вокруг. Ни единой души, ни одной шелудивой собаки не было поблизости. Заваленная грудой мусора и прогнившими остатками от дневного базара площадь была пустынна. Красный архангел в грустной задумчивости молча спустился с "ультралевых" небес на вконец опопсовевшую землю. "Сынки! Всем продолжать сосать!" -подумалось мне. Победоносно зевнув на пустынную округу, я бодро зашагал к пристани, где и расположился на ночлег, презрительным взглядом оросив близстоящие отели. "И вообще, если б был я чуть-чуть поконкретней..."