I ГЛАВА
Так и быть, расскажу вам о себе. Чего уж тут темнить -моя то жизнь вашей не чета будет, хоть мемуары пиши–такая вот судьба. Но предупреждаю сразу- СКЛЕРОЗ. Склероз- это вам не шутки!
Вот помню Ваську Гундосого, вот такой(!) был парень… Шо? Кто такой был?
- Да шут его знает. Под Кандагаром мы вместе под обстрел попали, он мне и говорит:
- Парень я, сам видишь, хоть куда, на сто процентов парень. За мной в Ереване все девчонки гонялись как за дефицитом. А я - ни-ни, что ты! Принцип у меня был- пока любовь свою не встречу, ни с кем шашней не водить. А любовь моя мне каждую ночь во сне являлась. Красавица-а-а-а: волосы аж до земли, глаза как изумруды, улыбается. Только почему-то в панталонах, как у батьки маго покойного были. Вот ходит она в этих панталонах по двору( а кроме них на ней и нет ничего), гусей кормит. Я к ней и так, и сяк, приобнять хочу, а она на меня как взглянет, да как гаркнет мужицким басом: « Шел бы ты, козел плешивый, Родину защищать!». И тут я и просыпался. Не поверишь, так извела она меня, что постригся я в солдаты, решил и впрямь послужить отчизне. Да как видишь, занесла меня нелегкая сюда, видно кости здесь свои сложу, не познав Великой Любви. Эх, пропадает такой красавец не за грош.
Да, думаю я, надо помочь Василию.
А в стройбате, что рядом с нашим окопался, девчонка одна была- Валюха из деревни под Рязанью. Не Бог весть какая красавица, но- ! рыжая! . Причем вся- сплошной поцелуй весны- в веснушках с головы до пят, да впридачу дурочка. Поговаривали, в детстве ее телега со свиньями переехала, с тех пор у девчонки развился некий неконтролируемый процесс- во время беседы она еле заметно прихрюкивала. Свинину само собой на дух не переносила и вообще при виде этих славных животных в каком угодно виде впадала в ступор и брала ее такая оторопь, что единственным верным методом по выводу ее из каматоза было влить в не самагону.Да еще и в таком объеме, что можно было б уложить вглухую три здоровых рязанских свиноматки. После чего Валюха отрубалась и на следующее утро снова вставала в дружные ряды рязанских бетонноукладчиц. Просыпалась снова, так сказать, вменяемым членом общества. Все эти процедуры реабилитации проходили, конечно, не без последствий, и уже с детства Валька была не дура выпить. Она порой даже сама мужественно выходила на поиски свинарников лишь бы хряпнуть разок самогона на вполне законных основаниях. Ее было чуть не заподозрили в корыстных умыслах и не привлекли к разбору в местной газетенке « Совесть Рязани», но ее «отмазала» родная тетка Савишна, которая на всеобщем собрании клуба акционеров ОАО «КомбикормИнкорпарейтид», членом которого и являлась на ряду с самими выдающимися жителями округи, вставила таки свое веское слово в обсуждающуюся проблему.
Но что поделаешь, травма детсва.
Короче, Валюха была то, что надо для моего плана по спасению Василия.
Уломать ее на это дело много труда не составило, я ограничился презентачией початой бутылки медицинского спирта. Спирт я, не долго думая, спер у комбата Панюка, который, в свою очередь, изъял его у наших санитаров для, так сказать, производственных нужд. Знаю я эти нужды! Панюк каждый вечер собирал в своей палатке веселые компании из прапоров , фейерверкеров и ефрейторов, где для укрепления боевого духа солдаты распивали что бог послал и резались в карты. От места их дислокации то и дело раздавался громкий мужской гогот, а то и вовсе пьяные визги.
В один из таких вечеров, мы с Валюхой и пошли надело. Панталоны мы предварительно раздобыли, все чин-чинарем! Только вот уперлась дубина стаиросовая- не сниму, говорит, рубаху и все. Хоть режь. Ну, думаю, и так сойдет для начала, а там, глядишь и без штанов останется…
Василий во всеобщих гуляниях участия не принимал, а все больше шатался где-нибудь с задумчивым видом и глазами полными печали, устремленными в звездное небо и иногда писал стишки. Вот что он однажды с горьким видом мне продекламировал, пояснив, что это из раннего:
«Улетают журавли в дальние края.
Уплывают корабли в синие моря.
Мы с тобой, любовь моя - утро и заря,
Выпьем водки чтоб понять - жизнь прошла не зря.»
Наши мужики называли Василия Гундосым сопляком или просто Бабой. Эх, не понять им тонкой души поэта.
Поэт, тем временем, прогуливался по пересеченной местности и в поисках живописной полянки и, матерясь, продирался сквозь засохший прошлогодний репейник. По этим звукам мы и обнаружили нашего героя.
Ну,-говорю, Валюха действуй!
По заранее разработанному плану « рыжая краса» должна была явиться как сон пред ясны очи бедолаги Василия, не говоря ни слова, приобнять и поцеловать счастливца, после чего скрыться в тумане бытия и мраке ночи, оставляя после себя надежду на скорое воссоединение. Все это, по моим расчетам, должно было приободрить и внушить оптимизм моему хилому боевому соратнику.
Однако просчитался я вот в чем- Валентина перед этой « боевой операцией» потребовала задаток в размере половины той самой вышеупомянутой бутылки спирта. Решив, что это не помешает, а наоборот добавит порох в пороховницы, я выдал ей требуемое количество алкоголя, которое она тут же не преминула употребить. Тогда меня насторожило только ее участившееся хрюканье, но, как выяснилось, в резерве у Вальки было еще много неожиданностей.
Уже по дороге она начала странным делом взвизгивать, а когда мы наконец вышли на Василия, она еле стояла на ногах, то и дело норовя ухнуть в репей.
Мне стало страшно за мирно курящего, прислонившись к ольхе, Василия.
Но… пути к отступлению были отрезаны - Валюха решительно ринулась в бой. Замаскировавшись в репье, я с ужасом наблюдал, как она дикими прыжками приблизилась к ничего не подозревающему объекту с тыла.