Золушка (Зола)
Вышла Зола из зоны. Куда пойти юной выпускнице исправительного учреждения? Прописки, ясное дело, нет. Мужа сроду не было. Из папы с мамой – только бабка парализованная.
К ней и прибилась. Соседи активно не возражали. Все же живой человек в коллективе прибавился, в отличие от бабки, номинально только числящейся. Всяко пользы больше, если драка между лестницами происходит или вина собрались всей квартирой выпить. За полцены через забор с водочного завода. Впрочем, на лестницу одному лучше вообще не выходить, тем более что в темноте сам шею сломаешь. А насчёт вина или там ещё чего покрепче, так ведь с завода никто отдельную бутылку тебе через забор совать не станет. Ночные менеджеры по сбыту там только бидонами апеллируют. Можно, конечно, изловчиться и молочный бидон в одиночку выпить, но квартирой практичнее. Хотя бы из соображений похмелья на завтра.
В нормальных коммуналках что главное? Чтобы перспективный почин был взят. На предмет культурного досуга. В среде обитания. Когда всем в кайф, редко до поножовщины доходит. Матерщины и той меньше.
Золушка в таких общаках квартирных не сильной активисткой была. Не бурлил в ней восторг жизни и запал выдумки. Мыла, всё больше да чистила всякую дрянь при бабке, от нормальных людей бельевой верёвкой отгородясь. Будто, если руками и ногами дёргать, как Буратино, кровь от головы отгоняя, можно от жизни спрятаться.
Люди, как говорится, не первый день в городе, видят – порченая девица. Бельё по два раза на дню вывешивает, посуду до зеркального блеска натирает. Ждёт, наверное, дура, что каша перловая в её тарелках икрой паюсной заблестит.
Решили, не блюдёт квартирантка коммунального этикета. Надо бы уравновесить в среде обитания. Или изгнать с жилплощади. К чёртовой матери! Тем более что ни прописки, ни опекунства нет. Зато с галошной фабрики разнарядку ждет, из кадров.
На лицо явное шизофреническое раздвоение личности. С одной стороны, принцессу из себя строит. С другой – из розовых облаков канализацию высматривает. Ещё бы в психушку пошла работать. Сопли подтирать. Или клетки в зоопарк от дерьма чистить. Как раз по бабкиному профилю.
Подумали, подумали жильцы да решили: надо бы Золушке проверку учинить. Оценить её на совместимость в коммунальной ассоциации. Причём, не в унитазном варианте её высветить, а по самому высокому счёту. На чистоту помыслов её вывести, а не на чистоту тарелок! И относительно любви, конечно, диагноз, поставить. Какие у неё на этот счёт нездоровые сдвиги имеются?
Дали объявление. В самую, что ни есть рекламную газету. Что де требуется жених, для благородной девушки с принципами. На счёт принципов, сильно ударение не акцентировали. И по жениху тоже расплывчато указали. Не обязательно, написали, чтобы принц датский был, но хотя бы без бомжовых признаков в натуре. По самой Золушке, согласно регламенту, тоже внешние штрихи дали. Опять же, без лишних слов восхищения. В стандартном объёме рекламного блока. Про возраст и красоту аккурат в одной фразе уместились. “Бюстгальтер, - написали, - пока ещё рюмкой торчит в атакующей проекции, а изгиб фигуры, как у "Столичной" в экспортном варианте”. Подробности социального положения опустили. И, чтобы самолично весь цирк лицезреть, свой адрес в заготовленных восьмёрках вырисовали.
Не успела газета выйти, как потянулись на смотрины орёлики и прочие пернатые стервятники. Хотя, точнее будет – петухи общипанные. А если в самую точку бить по форме и содержанию: козлы в перьях. Причём каждый козлися с претензией на индивидуальность. Ну, так и к лучшему. Квартирному комитету как раз и нужно, чтобы претендент истинное нутро выказал. Ведь всё на коммунальной сцене происходило. И по тому, кто как из себя невинность копытом отбивает, сразу комиссия и оценку жениху выставляла.
Театр – не театр, но выходило что-то вроде танцев на льду. Хотя далеко и не все тройной тулуп могли продемонстрировать. Бывало, что претендент и в фуфайке на голо тело заявлялся.
В концерты ходить не надо. Цирк ведь наблюдать, кто как пируэты выписывает, в восторге от дармового счастья в сожительстве. Аж с запахом от предвкушения.
Один только с жилплощадью представился. Вроде бы ему дом по бумажкам причитается. В какой-то коми-коряцкой новоявленной области. Не шибко ему, однако поверили. Во-первых, что есть такая область. Во-вторых, бумажкам его замусоленным. Известно, какая им цена, при нынешнем всеобщем ксивопечатании.
Назад по указанному адресату сомнительного гражданина отправили.
Были бы потрезвей, сто пудов, можно было бы общественную диссертацию состряпать. По Энгельсу о семье и браке. И по единству и борьбе противоположностей. На тему: “Настырно-пессимистический сидром мужской особи в условиях ограниченного рынка девиц с площадью”. Описательная часть диссертации – по типам и характерам женихов, – без сомнения на научный труд тянула. Доклады с прениями, если диспуты протоколировать, тоже можно было в отдельный том сброшюровать. (Теперь ведь на всех квартирных попойках ничего другого и не обсуждалось.) Вот только выводов по диссертационной работе получилось не очень много. Всего два.
Один - в том, что все претенденты без исключения стремились себя на продажу выставить, а не наоборот, невесту купить. И второе неутешительное наблюдение - никто из конкурсантов зарабатывать на совместную жизнь не собирался.
Какая-то тупая маска у всех клиентов на этот счет на физиономии имелась. А может быть у всех постперестроичных мужиков - тоже. Что всё само собой придёт. Как в сказке: к обеду образуется обед. Понятно, что квалификационной комиссии эта высокая истина давным-давно была известна. Про обед и про птичек небесных, что не сеят и не жнут, но всегда имеют что поклевать. Тем боле, что так оно по большому счёту и есть. Но не так же в лоб.
Этот вирус глобальной халявы, как выяснилось, у многих имел возрастной характер. Вернее – растительный. Когда сначала детский сад, потом школа, армия и т. д. И, соответственно, можно предположить, что и в остальном всё также образуется. Как, впрочем, и некоторые квартиранты, тоже искренне так считали. На диспутах выяснилось. Учёба, работа, карьера, семья, благосостояние и так дальше по нарастающей. И когда вдруг чего-то само собой не происходит, в частности благосостояния, на лице маска образуется. Кстати, довольно распространённая в повседневной жизни. Тупорылого недоразумения: очередь подошла, а из лукошка ничего не выпрыгивает.
Вторая категория соискателей искренне не понимала, о чём речь. На счёт хлеба насущного. Были даже артисты, что тащились от такого своего недоумения. Что на жизнь надо зарабатывать. С морганием глаз и причмокивании в самовосхищении: ну как я вам такой благородный и от бытовухи независимый.
А кто так театрально не тянул мимикой упражняться, просто молча тыкались своими чемоданчиками по углам в прихожей. В целях, немедленного ведения совместного хозяйства с Золушкой. Однако тут же получали под зад коленкой от дежурного, к выходу.
А как же, домочадцам самим приходилось вести приём посетителей. По полной схеме, как в поликлинике. Инициативные втихаря даже таможенный досмотр умудрялись производить. Не отступая от генетического стереотипа родного отечества. Но мало чего получалось для конфискации, во всяком случае, без рентгена.
Самой Золушке тоже иногда разрешалось присутствовать. Не столько, чтобы надежду о счастливом замужестве вселять, а в целях того же воспитания чувств. Должен же был в ней обнаружиться хоть какой-нибудь половой фактор в русле остальной её серой никчемности.
Впрочем, она необходимую в таких случаях позу не принимала. Никакого блуждающего взгляда с поволокой, ни небрежно скрещенных ног с перспективой. Всё больше сама по-собачьи в глаза к претенденту пялилась.
Зря утруждалась, одна пьянь да рвань попадалась, с похмельными щелками вместо глаз. Бывало, конечно, и в очках жених заявлялся, но строго по запущенности зрения.
Смех – смехом, но и принца дождались. По полной программе один кандидат объявился. К вечеру на их театральные подмостки причалил. Зато вся квартира в сборе была. Пиджачный такой парень оказался и с благородными признаками в натуре. Причём всё в рамках. Пиджак хотя и в клеточку, но мелкую, а бледный, так не бледнее Ленина в Мавзолее. Никакого бритого затылка с цепями, тем более никаких чемоданчиков по углам. Только что папочку кожаную крепко под локоток сжимал.
Сначала, конечно, все в осадок выпали. Даже некоторые квартирные дамочки, из переспелых, тоже было, о лотерейном счастье, забрезжили. Потом пришли в чувство. Всё же не первый год при капитализме. Считай каждый уже успел и об МММ, или ещё об какой беспроцентный кредит головой споткнуться.
Принц же, не отвлекаясь на пристальное к нему внимание, безостановочно зондировал Золушку затяжным взглядом внутренней сосредоточенности. И что-то там внутри у него возгоралось. Потому что бледное лицо его красными пятнами осветилась. Что, естественно, не осталось без внимания судейской комиссии. С токи зрения эстетического соответствия. Хотя особенной порнографии никто пока не заметил. Тем более, что принц Золушку всё больше по верхнему торсу зондировал.
“Выходит, - решила комиссия, - полюбилась она ему не сокрытым своим развязным естеством, а, наоборот, кротостью непритязательного характера”
Так оно и вышло. Произведя полный осмотр золушкиных достоинств, принц, огласил свою принципиальную позицию о сожительстве.
– Будем не в схватке полов с тобой упражняться, а мирно существовать, исходя из доходной части семейного бюджета. – Заявил он Золушке без лишних децибелов в голосе, но и достаточно внятно, чтобы соседи расслышали.
Это туманное заявление наблюдателей несколько озадачило. В том смысле: не импотент ли? Впрочем, такое мерзопакостное предположение комиссия тут же отвергла. За несостоятельностью. Всё же в состав наблюдательного комитета и женщины входили. И уж конечно не из тех, кто дикого кота от домашнего кастрата отличить не может.
Выходило, что программное заявление принца произвело на комиссию, скорее хорошее впечатление, чем плохое.
Впрямую ведь не прозвучало, что принц собирается уклоняться от своей прямой мужской обязанности. Тем более что признаки сильной и целенаправленной натуры, так или иначе, проглядывались. И даже с элементами уважения к окружающим. Другое дело, что по доходной части бюджета опять никакой ясности не прозвучало. Так и иллюзий давно уже никто не питал.
Посовещались коротко и установили молодым испытательный срок на любовь. Неделя принудительной совместной жизни в реальных условиях конкретного быта. Включая и бабку парализованную. И как награда – семья. Черт с ней. Если вдруг чего получится. Хотя, конечно, дурдом. Добровольно, получается, экспериментаторы на себя ярмо дополнительного жильца вешали. И ещё раз, чёрт с ним! Слава храбрецам, идущим на смерть, и браво влюблённым, знающим, что любовь проходит. Потому что, всё имеет конец: И любовь, и молодость, да и сама жизнь.
И в коммуналках люди живут. Тем более, когда научный эксперимент. Хотя, можно сказать, что на самих себе ставящийся. Как герои – врачи с оспами. Хотя рано ещё ордер выписывать. Эксперимент только начался. Если и были сомневающиеся, то, разве что, насчёт длительности срока. Ведь едой и питиём надо обеспечивать. Но решили, если без излишеств в потребительской корзине: щи, каша, селёдка, квас – всё как у всех, – то истина дороже.
Зола на это постановление молча кивнула соседям, в знак согласия, и прикрыла дверь в комнату за собой и принцем, не считая, конечно, бабки парализованной.
Опыт, на удивление, проходил ровно и без истерики. Ни криков тебе душераздирающих, ни потёков кровавых через порог, ни бессовестных взвизгов с придыханиями. Тем более что следили пристально.
Непривычная нервическая тишина повисла в квартире. Считай, всю неделю без милицейских нарядов обошлось. Если бы и дальше так шло, на образцовую квартиру можно было заявку в ЖЭК подавать.
Но чудес не бывает. Вернее не так часто они случаются. И, как правило, не здесь, а там где-нибудь за горизонтом.
Ровно через семь дней Золушка своего принца через чуланный выход из своей комнаты на свободу выпроводила. Видимо задохнулись они там втроём без внешнего воздуха, хотя и на гособеспечении.
Коммунальные исследователи душ человеческих тоже вздохнули свободнее. Как не крути, а чёрт его знает, чем бы всё могло кончиться. Свадьбу, что ли ещё им прикажите за свой счёт справлять. И, хотя такая золушкина самодеятельность, когда она принца самовольно спровадила, руководителям проекта не в тему, сильно Золу не осуждали.
По любому, подтвердился факт несостоятельности искусственного счастья с площадью. В условиях продовольственного снабжения (через цепочку в двери), но под наблюдением. Хотя продвинутые родители своим чадам именно такие условия ставят. А потом удивляются, что это у них дети не самостоятельные. Но тут, правда, Золушка излишнюю самостоятельность проявила. Ведь в развязке совсем обратное кино для семейного просмотра ожидалось. С девичьими рыданиями и потасовкой жильцов с женихом к задержанию.
Зато правда жизни всё равно подтвердилась. Семь дней – тик в тик - и семейное гнёздышко, хотя и не разорилось, за невозможностью материального опустошения, но и шалашиком для влюблённых в розовые облака не воспрянуло. "Не растут зимой цветы: поливай, не поливай", – убедились в очередной раз золушкины соседи. Жаль только, что кино в итоге немое получилось.
Только и успели последний его вскрик с чёрной лестницы разобрать, что де: "спасибо, родная, за минуты истинные посреди фальшивых декораций судьбы". Не сильно было понятно, какие такие фальшивые декорации жених у них в квартире высмотрел. Бабка, во всяком случае, вполне реальная там у них за ширмой функционировала. Однако по печальной интонации прощального возгласа, отчётливо выходило, что Принцу уходить было скорее скучно, чем весело.
Сколько раз потом на бидонных дискуссиях пытались расколоть Золушку на откровенность по этому принципиальному в научном отношении вопросу. Сам от неё Принц ушкандыбал, или она его конкретно за порог попросила. Ну и подробности, конечно, выспрашивали: спёр что-нибудь принц с собой или порожняком отчалил.
Однако Зола, и до того в интеллектуальных разговорах тормозившая, после любовного стресса и подавно, одними глазами моргала. Зато, к дискуссиям у неё интерес прорезался. Может быть, оттого что когда в бидоне окончательно дно просвечивалось, то ей, как потерпевшей, всегда домашней наливочки из стратегических запасов подносили. Тем более что тогда от неё хоть чего-то можно было добиться. Но и тут: или слезливые моргания или чушь несусветная.
К примеру, что они с Принцем, пожив вместе, поняли им одним открывшуюся, а другим недосягаемую истину.
- Ну и в чём же эта недосягаемость состоит? - Поглядывали друг на друга соседи.
- А в том состоит, - с вызовом буравила аудиторию Зола, - что не в телесном сожительстве счастье и не в похлёбке.
- Ну–ну, - было ей молчаливым ответом.
- А в чём ещё? - ласково, как в лечебнице, переспрашивали Золу.
– В душевном соприкосновении сердец и предчувствии радости! – роняя просветлённые слезы, отвечала девушка.
– Это как?!
– Когда одна общая мечта на двоих. И цель одна.
- И жилплощадь, подсказывали ей. Золушка от таких подсказок терялась и уходила в себя.
- А мечта, о чём? – пытались опять восстановить контакт.
– О любви, – в ясном сознании и трезвой памяти отвечала Золушка и опять впадала в забытьё. С блаженной улыбкой на красных от наливки губах.
– А счастье то в чём, в мечтах что ли? – без неё уже додискутировали квартирные учёные.
– Счастье – это миг, – отвечали молодые, компьютерного мышления квартиранты.
- Права девка, - говорили аналитики, что постарше, счастье – это когда ты любишь, тебя любят и все в ёлочку.
– А как это в ёлочку, - спрашивали молодые?
– Неужели не ясно, - вдруг сквозь сон отвечала Золушка. – Это когда мечты сбываются.
– А что этот придурок кричал про фальшивые декорации, когда ты его с лестницы спускала? – пользуясь гипнотическим состоянием пациентки, выспрашивали соседи. Потому что даже без науки, всё равно интересно было узнать истинные причины их с Принцем капитуляции.
– Говорил, что понял смысл жизни, – сипела носом Золушка.
- И ты поняла? – В последний раз, и опять ласково, обращались квартиранты к Золушке.
Но та уже крепко и окончательно спала.
– И в чём же смыл, чтобы не жить вместе? - В который раз пожимали плечами аналитики. – Без любви, что ли нельзя?
– Правильно, - говорили дискретники, – идиоты парами не живут, хватит с нашей Золушки и бабки для компании.
Однако вывод про смысл жизни в любви, сделали, как водится, с точностью наоборот. И во вселенском, разумеется, масштабе. Не живётся людям вместе не по причине нестыковки в пространствах заоблачных мечтаний, а в силу половой несовместимости.
Впрочем, компьютерщики за собой особое мнение оставили. Они считали, что и так бы сжилось, если бы качество жизни было соответствующее, а не их квартира, по санитарным нормам не соответствующая.
А полноценного научного труда не получилось, так пример уж больно не типичный. Причём в философском смысле. Оба тестирующихся идеалистами оказались. Если не сказать – идиотами. Вместо того чтобы жить, - мечты и смыслы из жизни выискивают.
Под ноги надо смотреть, а не в заоблачные дали пялиться. За нашими квартирными соискателями, - можно хоть компьютерщиков взять или тех же аналитиков, - таких глупостей отродясь за ними не водилось. Каждый на сто шагов в темноте все половицы в общем коридоре сосчитать мог. Не говоря уже о своих апартаментах. Хотя по коридорам с некоторых пор, как раз стали заминки случаться.
Вроде как скрипнет дверь на черную лестницу, и замрёт, будто в задумчивом ожидании. Заглядывает, что ли или выглядывает кто, не поймёшь.
А что там, спрашивается, заглядывать или выглядывать. Какой смысл? Сначала темень кромешная по этим коридорам стелится. Затем на лестнице мочёй кошачьей со сквозняка потянет. А дальше двор таким же чернущим туннелем откроется. Что там можно высмотреть?
Хотя, если бессонница, и сильно вглядываться. Вроде и скользнёт световой зайчик где-то там, где не видно. Так и правильно, как в школе в сочинениях писали: луч света в конце туннеля. Тем более что там за аркой огни горят. Огни большого города. И понятное дело отблески долетают. Правда, их раньше никто не видел, а теперь вот мерещатся. Так никто раньше и не вглядывался. И смысла не искал. А теперь, что ли стали искать и вглядываться. И напрасно. Давно замечено, – если в темноту долго всматриваться, – черте что привидится.