Невозможно обсуждать Землю обетованную без того, чтобы обсудить, что же я понимаю под еврейством. Для меня еврейство – это образ мысли. Я могу наблюдать этот образ мысли в себе, и посему для того, чтобы не быть обвиненным в антисемитизме и сионизме одновременно, я буду говорить о себе, но вы, мой дорогой читатель, помните, что я имею в виду еврейский образ мысли вообще.
Я, как уже было сказано ранее, обладаю двумя видами здравого смысла – обычный здравый смысл и супер-здравый смысл.
Обычный здравый смысл оперирует обычным практическим мышлением. Например, если денег стало мало, надо меньше тратить или больше зарабатывать.
Супер-здравый смысл оперирует парадоксальным мышлением. Например, если денег стало мало, надо тратить еще больше и не беспокоиться о заработке. Опасность полного разорения мобилизирует умственные способности настолько, что придет такая идея, которая позволит разбогатеть в гораздо большей мере, чем простое сокращение расходов и попытки заработать деньги увеличением объема обычной работы. Подобная идея может заложить основу успешного бизнеса, научной идеи и прочих предпосылок всеобщего прогресса.
Еще пример, уже более глобального свойства. Обычный здравый смысл, оперирующий практическим мышлением, говорит, что если вас ударили по одной щеке, то вам не надо подставлять другую щеку, а нужно так жахнуть обидчику, чтобы он стал постоянным клиентом дантиста и нейрохирурга.
Однако супер-здравый смысл, оперирующий парадоксальным мышлением, говорит, что если вас ударили по одной щеке, следует подставить другую, ибо если все так будут поступать – в мире не будет больше жестокости и агрессии.
Итак, по моему мнению, парадоксальное мышление присуще «еврейскому» образу мышления. Это не националистическое заключение, ибо есть евреи, не обладающие парадоксальным образом мышления, и есть неевреи, весьма искушенные в этом подходе к жизни.
Проблема практического мышления в том, что оно не может посмотреть за пределы простых очевидных понятий. Оперирующие практическим мышлением могут быть успешны в конкретных простых ситуациях, но будут ограничивать себя лишь этим нехитрым успехом. То есть в первом примере простое сокращение расходов и попытка больше работать на первых порах будут более действенны, чем при парадоксальном подходе, но в конце концов человек придет в полное изнеможение от работы, а сокращенные расходы сделают его жизнь неприемлемой. Во втором примере, опять же, выбивание зубов обидчику будет иметь немедленный положительный эффект, но в дальнейшем может привести к нагнетанию все большей и большей агрессии и кончится смертоубийством с той или другой стороны.
Проблема парадоксального мышления состоит в том, что если хоть один элемент нарисованной парадоксальным мыслителем идеальной картины будущего мира не сработает, вся его теория полетит в тартарары. Так, если попытка заработать деньги альтернативным путем натолкнется на непреодолимое сопротивление – обладатель парадоксального подхода еще быстрее окажется в худшем положении, чем разумный практический мыслитель, выбравший в качестве решения проблемы сокращение расходов и более напряженный труд.
Во втором примере парадоксальный мыслитель также может оказаться в затруднительном положении, поскольку если в нарисованном им иллюзорном мире, где никто не отвечает на агрессию агрессией, а следовательно, в мире, лишенном агрессии, все-таки хотя бы один обитатель нарушит сие правило и ударит кого-нибудь по лицу, – вся система рухнет, что обычно и происходит в натуральном мире.
Парадоксальный образ мышления чрезвычайно раздражает приверженцев практического образа мысли. Справедливо и обратное.
Во многом антисемитизм основывался именно на этом конфликте образов мышления. В то же время и еврейская убежденность в богоизбранности, и презрительное отношение к гоям имеют ту же природу различий типов мышления.
Несмотря на то, что я сам являюсь носителем скорее парадоксального, чем практического типа мышления, сразу по приезде в Землю обетованную я столкнулся с тем, что с трудом переношу образ мысли моих новообретенных соотечественников.
Сидя, как придурок, под обстрелом иракских СКАДов во время первой войны в Заливе, я материл Израиль на чем свет стоит за то, что ситуация была доведена до обстрела израильских городов, за то, что Израиль не выпустил ни единого снаряда в сторону Ирака, чтобы, видите ли, не разрушать коалицию.
Я почему-то терпеть не могу, когда по мне стреляют. В этом вопросе, пожалуй, я схожусь со многими представителями как раз-таки практического мышления.
Однако это не мешает мне все время совершать нерациональные поступки, которые приобретают смысл лишь со временем. Я не знаю, почему они успешны. Возможно, это из-за того, что я сам оцениваю себя и, таким образом, всегда нахожу способ оценить свой поступок как удачный, хотя любой сторонний наблюдатель все равно, даже по прошествии многих лет, раскритиковал бы его в пух и прах.
Я не люблю вспоминать все перипетии моих постоянных конфликтов с израильским образом мысли и жизни. Поскольку, как мы уже выяснили, я сам еще тот подарочек, это нецелесообразно, – все равно что выслушивать жалобы одного умалишенного на поступки другого, не менее умалишенного.
Чтобы понять Израиль, его действия и мотивы, необходимо все время держать в уме этот парадоксальный образ мышления. Проблема Израиля и евреев также состоит и в том, что сколько евреев – столько существует и разных парадоксальных образов мышления, которые неохотно объединяются в группы и с трудом поддаются какой-либо классификации.
В этом и состоит, пожалуй, причина того хаоса, что царит в Израиле. В этом же причина его проблем на мировом просторе. Там слишком много евреев.
Мой друг детства, еврей, который впоследствии стал монахом в бенедиктинском монастыре, что, в общем, тоже хороший пример парадоксального мышления, говорил: «Евреи в обществе – как сахар в кофе. Когда его не хватает – кофе горький, когда его слишком много – приторно сладкий...» В обоих случаях его неприятно пить... В Израиле кофе практически нет – один сахар, поэтому неудивительно, что Израиль страдает диабетической гангреной и у него постоянно ампутируют куски территории; Израиль также страдает диабетической слепотой...
Вот, пожалуй, вам и объяснение неумения евреев содержать собственное государство в приемлемом виде.
То есть, для того, чтобы обладатель парадоксального мышления имел шанс на успех, он должен, как это ни парадоксально, быть окружен лицами с практическим, а следовательно, легко предсказуемым типом мышления.
Израилю следовало давно отказаться от непускания в страну нееврейских иммигрантов, тогда бы население имело шанс прийти в какое-то равновесие, но, опять же, совершенно отживший идеалистический подход к неразжижению еврейской крови, который спасал нацию в изгнании и вредит ей теперь в собственной стране, ее же в конце концов и доводит до полного исступления.
Хотя сами коренные израильтяне, как микробы, привыкшие жить в вулканических источниках, где, в общем, жить невозможно, привыкли к такому положению дел и прекрасно себя чувствуют в Израиле, бывая там проездом, между отпуском в Нью-Йорке, плавно перетекающим в выходные в Турции и завершающимся вечеринкой в Таиланде.
Я полагал, что основная проблема Израиля состоит в том, что он – марионеточная страна, что «кукловоды» дергают за веревочки, а арабы дерутся с израильтянами. Это слишком упрощенное видение проблемы. Дело в том, что если кукла не захочет, – ее никакой кукловод не подергает... Вы скажете: кукла безвольна – на то она и кукла... Возможно. Но, так или иначе, людьми с парадоксальным мышлением легче манипулировать, если подстроиться под их собственный бред.
Дело в том, что государство не призвано вести людей в утопические дали, а должно являться управдомом, на которого возложена обязанность следить, чтобы в коммунальной квартире не перегорали лампочки в коридоре, чтобы баба Маня не гасила папироски в супе тети Люды и чтобы никто не нарушал порядок очереди в туалет по утрам. Была когда-то песня «Коммунальная квартира – коммунальная страна...». Помните? Так вот, государство является хозяйственным образованием, созданным гражданами для поддержания интересов самих этих граждан. К сожалению, во многих странах этот простой принцип игнорируется.
Я бы отметил два вида правительств: правительство, которое служит народу, воспринимает свой народ как клиента (например, в Канаде это очень выражено), и правительство, которое руководит народом, – ну, например, Россия. Проблема состоит в том, что израильское правительство не делает ни того, ни другого. Израильское государство ведет свой народ к утопической цели – невозможной смеси сионизма и мира на Ближнем Востоке или, например, к консервации древнееврейских обычаев в рамках современных реалий... Какую бы цель любого израильского правительства вы ни проанализируете, – окажется, что она в корне утопична и является продуктом парадоксального мышления. То есть в теории, если бы все элементы парадоксального плана сработали, – в Израиле зажили бы лучше, чем в Швейцарии (они так и говорят – «ближневосточная Швейцария»), но дело в том, что, конечно, эти элементы на практике все не срабатывают и вместо ближневосточной Швейцарии – получается сточная канава.
Израиль не одинок в своем парадоксальном мышлении на государственном уровне. Например, я сам, едва начинаю мыслить о государственных вопросах, нахожу не менее парадоксальные решения... Но, что хорошо, – я не лезу с ними в политику... Более того, даже не пишу в книжках, понимая, что изложение парадоксальных политических идей практически всегда заканчивается плачевно. Возьмите Маркса – и руины социалистического лагеря, возьмите Ницше-Бисмарка-Гитлера – и руины Европы... Вот что делают парадоксальные идеи, когда их пытаются осуществить на планетарном уровне.
Я давеча читал один томик по конфуцианству, и один из видных последователей Конфуция там говорит: «Есть ли разница между убийством палкой или ножом? А есть ли разница между убийством ножом или дурным правлением?» Увы, государственное правление, основанное на парадоксальном мышлении, – всегда дурное, и население таких стран рыдает... Если, конечно, не обладает не менее парадоксальным мышлением (как большинство коренных израильтян), которое всегда поможет найти объяснения, во имя чего нужны все эти страдания, и более того – что это никакие не страдания, а просто построение «ближневосточной Швейцарии» или «швейцарского Ближнего Востока».