МеЛ
Дверь мелодично скрипнула, когда крепкий мужчина по-хозяйски поднадавил на неё плечом. – Вот тут повнимательнее, …ступенька здесь.
Тот человек, который шел следом за ним, чуть наваливаясь на трость, осторожно переступил с высокого порога на ступеньку, а затем на пол. И огляделся. В малюсенькой прихожей не было даже признаков светильника. Полоса света, падающего из-за раскрытой настежь двери, освещала помещение с тремя темными прямоугольниками закрытых дверей. Четвертая была открыта, и солнечный свет позволял заметить ряд веревок, натянутых под самой крышей дома. На них, издавая ненавязчивый аромат, висели веники для бани, а так же просто пучки трав. Человек, принюхиваясь к аромату можжевеловых веточек, да листьев мяты, улыбнулся. Будто и этот запах не удивил его, а лишь подтвердил то, что он и ожидал здесь узнать и увидеть. – А эти двери куда ведут?
-Там сауна; эта - в кладовую ведет. Можете там продукты хранить: там темно и прохладно. А нам сюда….
Оба мужчины вошли в жилое помещение одноэтажного деревянного шале. Оба огляделись.
Четыре стены и потолок были обклеены обоями. Три окна, по-видимому, давно не мытых, слабо пропускали солнечный свет. Из мебели здесь было только самое необходимое: стул, кровать, стол. Один из углов комнаты занимал шкаф.
Всё выглядело чистым, но без особого усердия сервиса. Например, постельное, скатерть, салфетки горкой возвышались на голом матраце широкой деревянной кровати.
В ближайшем к двери правом углу была оборудована кухня. Там стоял узкий тумбовый стол, над ним пара пристенных полок с кастрюлями, с одной сковородой и парой пластиковых коробок для сыпучих продуктов. Чуть ниже, рядом с кофеваркой и чайником стояли книги. Немного. Поварская, как успел заметить гость, была наиболее читаемая. Даже в закладках.
Заметив взгляд гостя на книжки, крепкий мужчина поспешил оправдаться за немногочисленность сервиса. – Туалет там, душевая – там. Тесно, правда, но вода….. – Мужчина улыбнулся, его крепко загорелое лицо осветилось яркой белозубой улыбкой. - Да всё нормально с водой! Вот тут Вы не сомневайтесь. Помыться там, вымыть чего – это не беспокойтесь. Вода здесь чистая, артезианская. Уж лучше бутылированной, что в магазинах. А тарелки…тоже есть. – Он кивнул на стол, покрытый голубым пластиком. - Они там, ложки, кружки, …всё есть.
Хозяин деревянного шале развел руки в стороны, когда освободил их от двух тяжелых чемоданов, которые прибыли сюда с возбуждающим общий интерес странным гостем. - Вот тут, значит, и обживайтесь.
Гость поставил сумку на пол. Затем, опершись обеими руками на крепкую трость, постоял рядом с чемоданами. Он молча смотрел в пол. Из-под старенького ковра были видны хорошо подогнанные друг к другу широкие доски. Пол перестилали недавно, с умением и заботой о тех, кто будет ходить по нему босыми ногами. «Хороший мастер сработал». - Улыбка на лице гостя будто припечаталась к губам.
Ол Спайк, оглядел помещеньице, заметил пару присохших к стеклу мух на окнах и, чуть нахмурившись, снова покосился на улыбку притихшего гостя. И снова поспешил оправдаться, хотя делал это уже заметно против желания. – Грязновато …тут. Я могу, конечно, …прислать девчонку, она приберет ...немного. Но на счет кухни договаривайтесь сами. Женщин у нас тут мало. Капризные.
Ол Спайк ещё час назад, встретив гостя, прилетевшего в эти места на вертолете, задавался вопросом: кто этот «гость», и зачем он в эти места прилетел? Парочка местных, встретившихся им по пути, так же интересовались: кто и зачем сюда?. А Ол и сам не знал, что отвечать. Даже возраст мужчины он определил на глаз, посчитав, что тому не более тридцати пяти лет. «Люди, выносившие ему вещи, помогавшие выйти из вертолета, были уж слишком обходительны с ним. Всё «господин», да «господин». А что за господин? Ведь даже имени я его не знаю. Трость интересная у него. Набалдашник резной, красиво. С ногой, видно что-то. Уж больно опирается он на трость эту правдоподобно. Без позерства. Одет добротно и как будто даже не просто. Солидно выглядит. По телефону с кем-то поговорил, пока шли. Ничего существенного. Так: «Приехал. На месте. Всё в порядке». Может, чиновник какой? «Господин Лоренс». …Нет, не слышал о таком. Лоренс, …Лоренс…Нет, как будто такой фамилии в нашем округе не было слышно. Может, слишком высоко летает? …Зачем сюда? Вроде работы уже к исходу».
Выражение удивления, скрываемое за обычным любопытством к новому человеку, так и не сходило с лица Спайка. Удивляло, что человек этот «отдыхать сюда приехал». Он так и сказал ему, когда тот, просто так, как всякому, ответил на вопрос: «Далеко ли люди и есть ли где остановиться», - что, мол, и к людям проводить могу, и дом пустой найдется. «Я на отдых, подлечиться приехал», - сказал человек и …махнул летчику, мол, всё, лети. Спайк машинально, ведь человек с тростью был, подхватил его чемоданы, тот забрал свою сумку с земли и …пошел за ним.
Просто так, вышел человек из вертолета, приземлившегося на поляне среди дремучего леса, и …пошел за другим человеком, которого видит впервые.
"Странно всё это. С чего бы вдруг? Кажется человек солидный, а собирается отдыхать среди нескончаемых ветров и туманов. И чего его потянуло в такую глушь? Сейчас бы хорошо ананасов поесть, фруктов там всяких. Весна. Авитаминоз. А здесь, ну если завезут в местный супермаркет или закажет что через кафе, так надо ж несколько дней ждать тот ананас, чтоб привезли. У нас в лесу кроме диких ягод ничего. Так ведь и это только месяца через три будет. Весна только вот заглядывает. Дичь, правда, водится. Только зачем ему дичь, куропатки наши, лисы? Какой он охотник с ломаной-то ногой. Ему бы тепло, да массажистку понастойчевее, ...а он на север … «отдыхать». Чудак".
-Ладно. Располагайтесь. Чемоданы …вот. И вроде бы все?
-Да, все в порядке. Спасибо, мистер Спайк. А можно просто Ол?
-А почему нет? А Вас ...простите?
-Тед Лоренс.
-Ну вот ...и располагайтесь. – Олу хотелось бы спросить, как и зачем, да только он по натуре был неторопливым человеком.
Лоренс улыбнувшись, кивнул ему, пытаясь визуально определиться с его возрастом. Тед решил, что по годам как будто был ровен хозяину сдаваемого в наем деревянного шале. Беседуя по поводу необходимых деталей найма, он осторожно приглядывался к Спайку. И ещё думал о тех, местных, которые встретились им на пути к поселку. Люди незнакомые, но жить ему среди них предстоит долго. «Не день, ни два, так что присматриваться и привыкать придется».
Тед, может, и к другому бы хозяину попал, да только именно этот первым попался ему на глаза.
Лоренс тогда сразу переглянулся с летчиком. Тот, узнав в Спайке знакомого, кивнул в ответ, мол, «всё в порядке, местный, нормальный мужик».
В крепком теле Стайка чувствовалась весомость, основательность. Его светлые глаза пристально и умно смотрели из-под темных бровей на внезапно появившегося в этих местах нового человека. Тед ставил себя на его место и вполне оправдывал его любопытствующий и выжидающий взгляд. Волосы Ола были белесыми, да ещё и обсыпанными ранней сединой. Тед решил, что и этот «не из числа тех, у кого всё гладко складывается». Голова Спайка казалась крупной, угловатой и крепко посаженной на могучую шею. Небритость, небрежность в одежде - все это вместе делало тридцатичетырехлетнего мужчину похожим на дикого фермера. В добела протертых джинсах и зашитой в некоторых местах крепкой ниткой фланелевой рубашке под распахнутой кожаной круткой он выглядел несколько неотесанным и неуклюжим особенно рядом с элегантностью гостя.
Тот был в отличие от коренастого бригадира лесорубов высок ростом. И скорее жилист, чем худ. Темные волосы были аккуратно коротко острижены. Лицо Лоренса было гладким, будто он брился только вот. Одет он был никак не «по лесному». На нём было длинное распахнутое пальто, под которым, Спайк заметил, был хороший костюм из ткани в полоску и ботинки на толстой подошве. С высокой крепкой шеи свисал длинный светлый кашемировый шарф, на голове была элегантная шляпа. Спайк как-то мерил подобную, и решил, что и ему б такая подошла, да носить её пока было некуда. Он застрял в этих местах аж на пять лет.
Барменша Анела, из местного казино, случайно встретившая их со Спайком на пути к поселку сразу окрестила приезжего "долговязым красавчиком". Заглядевшись на его серо-голубые с прищуром глаза, на ровную, будто с искусственным загаром кожу лица, да затаенную улыбку (без привычного ей "зубоскальства"). Она несколько минут, остановив, «пытала» Ола своими вопросами: «Кто такой да к кому?».
В поселке жили в основном временщики. Те, кто приехал сюда, чтоб заработать деньжат на рубке дикого леса. Тех, кто жили здесь постоянно, было всего лишь несколько семей. Поселок небольшой, тридцать домов, кафе (оно же и казино, и библиотека, и кинозал), больница, свой полицейский участок. Появление таких «элегантных красавчиков» здесь даже не приветствовалось. Настораживало. «Уж больно не похож на официальное лицо, - подумала Анела, – хромой к тому же. Странно, поздоровался первым, улыбнулся…первой встречной. Кто ж такой? За чем? Надо бы у шерифа узнать».
Местечко Ексит неподалеку от городка Стипл Сити, что расположен на юго-западе Аляски, не отличалось приветливостью климата. Но запах сосновой хвои, чистые родники, да утренние и вечерние туманы, бодрящие прохладной сыростью прогуливающегося вдоль петляющей речки человека, обещали ему здоровье. И Тед верил в свое выздоровление среди этой тишины, неприхотливости хозяйства и отсутствия суеты. Верил в силу и дух нечужих ему мест. И, конечно же, верил в себя. Не внушая, а считая истиной свое выздоровление именно тут. Именно среди этих диких лесов, приносивших ему, превращающего их в бумагу, спирт и волокно, немалый доход. «Вот, значит, где я родился. …Ну и дремота…». - Тед, пока шли до поселка, всё оглядывал места. Он будто что знакомое искал. А ведь он здесь только появился на свет. Его – желанного первенца владелец этих земель мигом на вертолет с молодой «непутевой» мамашей, проглядевшей сроки, уже через три дня отправили назад, в ликующую под ярким солнцем «страну Калифорнию». Поселка тогда этого здесь не было. Был отстроен всего лишь один дом, но большой, крепкий. Вот он-то и стал теперь местом встреч простого тутошнего люда. Когда по вечерам заканчивалась в округе работа по добыче леса, именно сюда стекались люди, поиграть в карты, послушать новости и местные сплетни.
Вокруг стоял лес. Стоял, крепкий и частый. Он при бережном и грамотном хозяйстве ничуть не выродился за тридцать четыре года. Шумели леса, не мельчали реки, не выводилось ни зверье, ни рыба. Хоть и рос поселок, год от года прибавлялось в нём по дому, ни грязи здесь не было, ни химии, портящей и в конечном итоге губящей жизнь. Люди, если не требовался лес, уезжали из этих мест. А кто закрепился надолго, занимались промыслами. Кто шишки лесные заготавливал, кто мебель на заказ делал, кто одежду шил. Приезжали сюда и просто пожить в тишине. Так приехал как-то на медкомиссию врач в эти места, да так тут и остался, обзаведясь симпатичной медсестричкой - женой. Появился зоотехник, нашлись повара, кулинары; появился свой шериф. Кто-то из полицейских чинов, пожелавших покинуть «дикость» современных городов выбил здесь себе «законное» проветриваемое местечко.
Тед ехал сюда издалека за здоровьем. Толи виденье ему было, толи нашептало что внутри, да только здоровье он укрепить поехал в места, где родился. Где впервые услышал жизнь и увидел свет. Где вместе с молоком матери, впервые пробовал вкус воды, наполненной силой родников древних земель Аляски.
Впервые тяжесть в области груди Лоренс почувствовал год назад, когда появились крупные проблемы на заводах. Но только дела поправились, и, казалось, все снова пошло гладко, вдруг его семья попадает в авиакатастрофу. В дыму горящего самолета задохнулись его мать, отец и шестилетний сын - сероглазый парнишка, оставленный ему после случайной связи со студенткой, практиковавшейся менеджменту в офисе Лоренса и исчезнувшей из его жизни, погибнув раньше сына в парах наркотического дурмана.
Лоренс перенес потерю с великим терпением. «Бог дал, бог взял».
А уже через полгода Тед сам попал в серьезную автокатастрофу.
Вылетев в лобовое стекло служебного авто, Тед припомнил всю свою недолгую, трудную жизнь. Только тогда «в последнем полете» она вовсе ему трудной не показалась. Напротив, он за считанные мгновения увидел жизнь светлую, полную любви и солнца. Видел мать в окружении её любимых розовых кусов; отца, улыбавшегося ему из-за ветвей цветущей белым цветом старой груши. Видел девушку, однажды с улыбкой заглянувшую к нему в кабинет. И сынишку успел увидеть, катающегося по дорожкам их усадьбы на высоком трехколесном велосипеде.
Он долго приходил в себя. Трудно.
Что-то случилось с его памятью и ему заново пришлось привыкать к тому, что он остался один. Будто вылетели из его жизни несколько лет. Он в беспамятстве кидался тушить пожары на складах одного из своих заводов. Он торопил заместителя, пришедшего навестить его в больнице, подписать уж года три назад как подписанный договор о поставке нового оборудования в дефибрерный цех. И всё-то он грустил о трехколесном велосипеде, который обещал сыну, да так и не купил.
Медленно всё возвращалось на свои места в его голове.
Четыре месяца ему спасали ногу, собирая ее буквально по кусочкам. Металлические штыри стали ему уж родными, пока кости его наконец-то срослись, как нужно. Потом вытяжка, как он говорил: «Бесполезное лежебокство».
Но самое трудное, к чему Теду пришлось привыкать, так это к его «новому» лицу, собранному ...по фотографии. Не любил он сниматься на пленку. Никак не любил. На официальных встречах выглядел слишком серьезным, всегда старше своих лет. Потому, когда увидел свой новый, слишком округлый подбородок, заметил капризность в чуть длинноватом новом носе, отвернулся от зеркала, да так и не ответил специалисту хирургу, доволен он физиономией или нет. Не это волновало его. Он хотел встать на ноги.
Три месяца он сильно желал встать на ноги. После пару недель, не боясь оступиться, справлялся с тростью на самых крутых дорогах. Преодолевал лестницы, совершенно будто бы забыв про лифты, учился ходить с тростью. Да где ж в городе походишь, поучишься ходить заново, чтоб без подглядываний да суеты?
И вот здесь, среди суровости крепких лесов, среди далей и бесконечных речушек, несущихся к океану, он хотел дать свободу груди и своей правой руке. Обещал себе, что после своего полугодового отпуска он закинет дорогой свой «костыль» в волны маленькой бухточки близ родного Лос-Анджелеса.
Но до мечты этой было еще очень далеко. Сотни километров предстояло ему намотать по тропинкам поселка лесорубов, чтоб сделать мечту свою былью.
***
Девчонку, что обещал прислать Ол для уборки маленького бревенчатого домика на окраине поселка, мать не пустила. Та решила, что чуть "подержав мужчину в грязи Олого сарая", столкуется с ним сама и подороже, чем обещал за ведение хозяйства Спайк.
Но, придя дня через три в дом к приезжему для разговора, расчетливая женщина была сильно удивлена. Ни пыли, ни тем более грязи в доме не было. Стекла окон приветливо встретили ее, не препятствуя свету весеннего солнышка. А на пороге, чисто вымытом, лежал, видимо, привезенный с собою напольный в контрастную клетку коврик. И рядом стоял моющий пылесос - малютка.
Вот сразу и «споткнулась» женщина о непривычную чистоту в этом доме, сдаваемом обычно женам, приезжавшим сюда на встречу с заработавшимся муженьком-лесорубом.
Познакомившись, даже как бы за ручку подержавшись, женщина снова обвела взглядом «повеселевшее» помещение. - Ну что ж, мужчина Вы, я вижу, самостоятельный. Серьезный. …А не тяжело было полы-то мыть с одной целой ногой?
-А у меня целых пока нет. Они, Анна, обе у меня несколько поломаны. Впрочем, такой пустяк, как уборка, мне это не трудно. Вместо гимнастики. Не тяжело.
-А ноги не надсадите? Ол сказал, устаете вы скоро.
-Ничего. Немного неудобно, но ...даже полезно. Усталость, это тоже хорошо. Приятно после отдохнуть.
Женщина понимающе кивнула. - Ну да, вместо гимнастики, значит. Понятно. А с кухней как?
-И с кухней вроде бы справляюсь. Правда, повар я, ...но зато сильно, думаю, не располнею. Я сюда на полгода. Если без гимнастики – быстро, как барсук жиром обрасту.
Женщина удивленно глянула на худобу мужчины. К таким стройным она в этих местах не привыкла, хоть живет тут уже более десяти лет.
Она улыбнулась человеку. - Да уж, располнеть, думаю, это Вам не грозит.
-Но все равно, привык, знаете, калории посчитывать. Вот это-то как раз и трудно.
-Как?! Вы что же, по калориям едите?!
Её «как» прозвучало, как "кар!". Лоренс постарался сохранить серьезность на лице. Ответил, поглядывая на свои руки, в общем, действительно не привычные для поварской работы. – Вот принесли мне индейку…замороженную. Я тут же и подсчитаю, сколько ж мне нужно отрезать от тушки, чтоб тихий ужин мой не превратился в рождественское пиршество. А вы как готовите, не считая калории?
Женщина хмыкнула, и, улыбнувшись, пожала плечами. – Чудной Вы. Ничего я не считаю.
Анна снова огляделась. Маленькие дополнения к мебели, какой-то свой, мужской стиль чувствовался в порядке комнаты. - Ну, если так, ладно. Тогда просто по-соседски заходить буду. И Вы, не стесняйтесь. Наш дом как раз на пути к магазину. Через четыре от вашего. Дом Сема Була. Это мой брат. Я не замужем. С дочерью живу. За братом присматриваю. За домом. Так что заходите. Если надо чего, я сговорчивая, помогу. А машина тут стиральная есть?
-Да. И ещё я узнал, при магазине прачечная есть.
-Ой, да не портите Вы там бельё своё! Вон, я погляжу, рубашка на Вас, какая. Неужто Вы позволите её в одной машине с рубашками этих грязнуль лесорубов стирать? Я недорого буду за стирку брать. Зато чистенько всё будет. И салфетки, и скатерть, и простыни - даже без вопросов. Зайдете, скажите, я дочку и пришлю. Заберет, а я за вечер постираю, да выглажу. Как новое будет.
-Спасибо. Вот этим, пожалуй, воспользуюсь. Я, разбирался с машиной. Старая, но, как будто работает.
-Это как хотите. Любопытствуйте, конечно. Только не ваше это дело белье стирать. Вы ж, отдыхать, я слышала, приехали?
Женщина хотела из уст самого гостя про это чудное дело узнать. «Где тут отдыхать-то?» думала Анна, оглядывая серый поселок, спрятанный среди лесных холмов, увитых речушками да маленькими озерцами. «Воздухом только если подышать, свежий он тут, не загаженный городской копотью. Станция наша, на газе работает. На собственном, тут же газ нашли и вот, …и котельная – газовая. Потому чисто. Вода тут просто как минеральная. А может, и минеральная. В общем, чистая. А так, чтоб отдохнуть, как бы развлечься, ни тебе театров, ни аттракционов каких. Казино с бандой завсегдатаев картежников, да игра на банджо Стива Мартина. И тот играет, когда переберет с выпивкой. Где тут отдых? А вы вот…надумали. Ну что ж, оно надо, исполнить надо, если надумалось. Легче живется, если задумалось - сбывается».
Лоренс ответил утвердительно: «Да, отдыхать приехал, поправлять здоровье». А про себя подумал: «Задумалось»… - хорошее слово». – Тед улыбался своим мыслям, а Анна решила, что её слово ему понравилось. А за то, что зашла «присмотреть за ним» женщина он ей спасибо сказал: «Спасибо, мисс Бул. Обязательно зайду к вам в гости».
Заметив, что Анна не торопится проститься, а предлога задержаться не находит, он спросил: «А Вы после ужина чай или кофе предпочитаете?»
-Да я все пью. Но если уж чай, …так лучше можжевеловый. Хорошо спиться после.
-Что Вы говорите? А что это за сорт такой?
Лоренс осторожно осматривал незамужнюю женщину.
Анна, как он подумал, либо была старше его возрастом, либо чуть огрубела, живя здесь среди диких мест. Его первое впечатление было таково, что она - дамочка, которая не только за мужчинами присматривает, но и себя содержит чисто и даже с некоторой долей шика для таких мест. Она была окрашена под блондинку, делала высокий, не модный теперь начес и носила волосы распущенными. Тед подумал, что сама по себе Анна всё же брюнетка, но за волосами следит тщательно, по-видимому, ей важно быть именно блондинкой. Глаза ее были умными, ясными, но чрезмерно ярко очерчены черным карандашом. Что делало её похожей на Брижжит Бордо в расцвете карьеры. Рот с пухлой нижней губой был очерчен карандашом и был густо окрашен в красно-коричневый цвет блестящей помады. Это выглядело несколько вульгарно, но общая серьезность и осанистость крепко сложенной женщины не позволяли Теду усомниться в каком-то индивидуальном ее подходе к макияжу и прочим женским тонкостям. Перед ним была серьезная женщина. И всё же, присмотревшись, Тед решил, что не ошибся, посчитав, что за эталон красоты Анна считает сексапильную французскую актрису шестидесятых годов. Этот стиль, может, и граничил с вульгарностью в таких мрачных, закрытых местах, да только был в рамках, не отдавал комизмом.
Анна до тонкостей рассказала про чай. И как заваривать, и с чем лучше пить его и когда.
Тед уже пил такой, в гостях у Спайка. Кислый суррогат в сравнении с тем, что он привык пить обычно. Однако спалось после такого напитка действительно спокойно. Хотя это можно было объяснить просто чистой водой, воздухом и отсутствием шума по ночам.
В этих местах собаки лаяли только, завидев чужого. Через три дня Тедового здесь пребывания, и он не стал возбуждать нездорового интереса у местных псов. Ночью стояла тишина, порой даже пугающая его. Зато ровный свет ночника, который он привез с собой, создавал необходимый комфорт и вновь возвращал его к спокойствию. Тед решил, что его вскакивания из-за тишины (под час казавшейся абсолютной) скоро пройдут. «Как же я буду привыкать к шуму потом?» – Думал Тед, и, улыбнувшись, тут же снова засыпал, не гася ночника на столике.
Женщина говорила и про другие чаи, завариваемые на местных, чистых травах. Прерывать её Тед из любопытства не хотел. Слушал внимательно, чуть кивая, как бы соглашаясь с тем, что рекламируемый ею чай самый лучший.
После такого пришлось угостить даму "своим" чаем. Тонкий вкус с ароматом бергамота видимо пришелся и женщине по вкусу. Но она тщательно скрывала свою оценку. Сказала только, что пила на днях похожий. - Не хуже нашего, что на сушеной бруснике с костяникой. Такой же почти. А печенье Вы где покупали? У Анелы?
-Нет, пока еще свои запасы не оскудели. С собой кое-что привез.
-А, ну да. Мне говорили, что у Вас семь чемоданов было.
-Нет. Два. И ещё сумка. А печенье. Это, …это уже с посылками, посланными мною, прибыли. На другой день.
От Анны не ускользнула деталь, что человек сам себе посылки с печеньем отправлял.
Вообще эти несколько дней, что Лоренс поселился в лачуге бригадира лесорубов, только об этом и разговоры шли. Анела, «вытрясшая душу» из старого шерифа (пока тот обедал в её кафе), только и узнала, что «Тед Лоренс - это первый, родившийся в этом поселке, ребенок». И ещё неразговорчивый шериф добавил: «Он тут на отдыхе. И мне велено: не только не мешать ему, отдыхать, но и помогать…запрещено. Так что, тихо тут, рубаки хреновы! Ни вам, ни мне не надо, чтоб поселок закрыли. Вот …и не мешайте ему, пусть ходит, куда хочет, зачем хочет и сколько хочет. Хрен с ним!»
Тед продолжал говорить, подкладывая гостье печенье, и подливая в маленькую легкую чашечку её английский чай.
Анна слушала его, и отмечала про себя приятность, чуть урчащего, низкого мужского голоса.
-Значит, посылочки получили. Да, я сама слышала, что …вы их получили. И что тяжелые они, будто камни в них.
-Там журналы разные. Они тяжелые, зачем в чемоданах перевозить. Ну и из вещей кое-что. – Тед огляделся. Он уже давно расставил по «своим» местам особо нужные ему здесь вещицы: лампу, пачка свежих журналов, ноте бук, факс.
-Привыкли к комфорту, значит. Лампа у вас красивая. На кухне вон, всего полно: и тостер, и кофемолка. Кофе, значит, варите себе?
-Да, люблю побаловать себя. По ночам люблю читать. Чтоб не задремать быстро, пью кофе. Хотя врачи запрещают. У меня ко всему прочему ещё и …сердце шалит.
Анна осторожно оглядела Теда. - Понятно. Я …тоже, не позволяю себе лишнего. Тут, знаете, и пьют крепко. Вы были уже в нашем казино?
-Это Вы про буфет?
-Ну, уж! – Анна, с гордостью защитила местную достопримечательность. – Это наш интеллектуальный центр, можно сказать! Там мы и кино вместе смотрим, и танцы иногда бывают. У нас есть парень…
-Мартин с банджо.
-Да, он. Вы уже слышали? …Талант! Весело играет. Я люблю живую музыку. Это, как-то сближает всех сидящих в кафе. Уже не замечается недостатков. Анела, ведь иногда разбавляет водку. Да! …А вы как насчет выпить?
Тед, будто удивившись, округлил глаза. Хотя такие излишества, как водка из кафе - его здесь совершенно не интересовали.
Однако ему приятно было посмотреть на манерность сидящей перед ним женщины. Та будто даже переигрывала Брижжит Бордо. Теду было интересно смотреть на «живое» кино. Глядя и слушая местную «звезду» он решил, что та и выпить, наверное, большая любительница. Только опять же, «чисто» пьет, тихо, чтоб без людских ярлыков.
Женщина опять оглядела комнату. - И как это Вы решились ехать сюда? Говорят, Вы из калифорнии.
Анна не спрашивала, Тед понял, она уже узнала от кого-то про это, и он думал, от кого?
-Да.
-В Калифорнии в это время, наверное, хорошо.
-Да, апрель-май и еще октябрь, на мой взгляд - лучшие месяцы. Самое цветение и не жарко. Дождей у нас почти не бывает. А вот ветра и ураганы…случаются. …Но весной – нет, весной таких неприятностей не бывает.
-А Вы вот сюда, к дождям и ветру. Дороги у нас, сами видели: тропинки одни да просеки. Вы ведь все пешком ходите. С зонтиком, ...я видела.
Женщина опустила глаза. Поглаживая чистую скатерть, она улыбнулась на то, что выдала себя, тем, что подглядывала за редкими прогулками мужчины по поселку.
Тед чаще гулял подальше от домов. Ходил среди сосен, или доходил до озера ближайшего и обходил его кругом. И правда, в дождь ли, или во время сбивающего с ног ветра с ним был зонт. Он опирался на него, в случае чего, как на трость.
-У нас тут конечно и казино, и магазин, и больница. Есть библиотека, парикмахерская, только все равно, большинство на выходные едут в Стипл Сити. Там поцивилизованнее. Но к понедельнику опять назад. - Женщина хохотнула. – Опять возвращаются к нашей «цивилизации». – И снова лицо Анны стало серьезным. - Но тут свое преимущество - воздух чище. Я как съезжу туда, в Стипл Сити, - женщина поправила волосы, - мне там больше салоны нравятся. Так возвращаясь, и все думаю, какой же у нас чистый воздух в сравнении с тамошним.
-Да, Вы правы, воздух тут превосходный.
-Ну, вот и поправляйтесь. А то вот Вы говорите, и ноги…да, и сердце – не в порядке.
Тед улыбнулся на «клинический» портрет. - Да, не порядок.
-В Вашем-то возрасте. Хотя конечно, всякое бывает.
Женщина поднялась. Поблагодарила за чай и печенье. И ушла. Пококетничала немного на комплимент Лоренса по поводу аромата её духов и ушла. А Тед облегченно вздохнул. Расцвел вдруг улыбкой и, подражая манере мисс Бул произнес: "У нас тут тоже все: и воздух, и воздух и ещё раз воздух и…казино интеллектуальное".
Он засмеялся и пошел мыть посуду. Ему хотелось поскорее закончить с вдруг возникшей заминкой, да отправиться в обычную для этого времени прогулку.
Ничуть его не интересовало мнение о нём в поселке. Что о нём говорят, он понимал. «О чем им ещё говорить? Пусть».
Только в поселке больше и больше о нём хотели знать. И как только кто, какую новость узнавал, тут же и козырял ею, будто просто так, заглянув в казино к «хозяйке всего тут» - к Анеле. Та была «почти» женою управляющего. Она жадно ловила новости о Лоренсе, подозревая в нём человека, который способен «влиять на её неуправляемого Джимми».
Только у Джима Мориса и Теда Лоренса особая договоренность была: «не только не мешать отдыхать, но и не помогать в этом».
***
Случалось, что и вечер был солнечный. Солнце словно зависало над макушкой высокой сосны и ярким раскаленным диском, согревало, освещая редкие молочно-розовые облака прозрачного лазоревого неба.
Для таких вечеров Тед вынес из дому старое кресло (найденное им в кладовке и добросовестно отремонтированное). Он сидел на узенькой террасе, укрывшись по пояс одеялом, долго любуясь закатом. Само солнце быстро пряталось за густыми деревьями. Но вот зарево заката иногда до боли красное, щемящее до печали - он видел. И сравнивал его с закатами калифорнийскими, по которым, не признаваясь в этом никому, вдруг заскучал. Он сидел и смотрел на раскаленное зарево, думая о своем. Чаще о печальном. О печальном, но всё ещё греющем душу.
Вставал он с кресла лишь тогда, когда затекут ноги и теплые, накинутые на плечи вещи, перестают спасать от вечерней весенней прохлады.
Иногда после таких "посиделок" он простывал. Вдруг начинал кашлять. И принимался лечить себя привезенными лекарствами, горячим грогом и сауной.
Еще в такие «простудные» денечки очень выручало его желание спеть. В обычном состоянии, то есть когда не першило в горле, такой странности Тед в себе не замечал. А тут вдруг, как захрипит горло, вдруг ему захочется спеть. Сначала он начинал потихоньку мурлыкать замелькавшую в уме мелодию, потом, припоминая слова, запевал. Если слова песни помнил хорошо, то случалось начинал петь в полный (хриплый) голос. Получалось громко. А потом неожиданно, будто "услышав себя", расшумевшегося, он начинал хохотать. И раскашлявшись, очищал горло. «Раз пою, значит, не болен. Значит, аптечку к чертям! Пусть полечатся! А мне - в сауну!" И после, на электроплите он варил себе грог, пил его глотками и …засыпал. Сначала за столом, потом, вдруг очнувшись оттого, что соскользнёт рука, перебирался на широкую кровать. И там, хмелея от легкого круженья в голове, засыпал быстро и крепко.
Дверь в его доме не закрывалась никогда. Тед не мог видеть, он крепко спал, но в такие вечера к нему тоже заглядывали гости. Но, услышав, то женское имя из его уст, то, слова, обращенные как будто к ребенку, стушевавшись, они совестливо пятились назад. Уходили, оставив на столе, рядом с пахнущей вином алюминиевой кружкой свежую домашнюю выпечку или банку брусничного кваса… «для поправки».
***
К концу апреля солнце стало припекать нешуточно. Весенние, яркие цветы, привлекая ароматом первых пчел и бабочек, сразу захватили все свободные от камней полянки. Лес преобразился, изменив цвет и даже звучание ветра, играющего ветвями его, стало более ласковым. Работы по заготовке леса фактически завершились. Но это не означало, что её - работы не стало вовсе. Шла прочистка леса, производились свежие посадки деревьев. Уезжали одни временщики, приезжали другие.
Первая неделя мая разразилась ливневыми дождями.
Как-то, к вечеру выходного дня, покрутившись по делам по поселку, зашел Ол Спайк посмотреть, чем народ занят. Вернее, как отдыхает. И вдруг услышал там, что его постоялец вот уже второй день не выходит погулять. Анела, перегнувшись через стойку, продемонстрировала для него кусочки своего аппетитного бюста. Повела глазами и томно предупредила его: «Дожди. Зашел бы к нему, миленький. Не заболел бы наш общий гость. Не видно что-то его. Может, зонтик сломался?»
Спайк, оглядевшись, и не заметив поблизости управляющего, навалился на барную стойку, чтоб ответить. Он фактически отразил назад «томность» в бесстыжие глазки общей любимицы поселка. Скользнув по молочности грудей, почти не скрытых за ажуром белой кофточки, он вздохнул и душевно предупредил: «Ты за свой личный «зонтик» поволнуйся, …миленькая. А его на месте. Да уж, будь спокойна».
И всё же, несколько насторожившись, после стаканчика пива Ол решил-таки заглянуть к Лоренсу, так сказать, проведать «партнера по картам».
Вдвоем они с Тедом играли нередко. За беседой, за чашечкой кофе у Теда. Но назвал он его «партнером» только лишь раз. Тогда, когда они, всего лишь один раз севши играть в карты, выиграли сразу пятьсот баксов у завсегдатаев казино.
Ол не позволял себе такого, чтоб играть с подчиненными. Он даже после удивился, как это он быстро согласился с Тедом, чтоб «непременно и сейчас же обыграть хвастунов». Компания, которая играла с ними, была серьезной. Спровоцировав Лоренса, группа лесорубов, решила крепко «нагреть залётного гостя». И к огромному удивлению Спайка, они с Лоренсом их обыграли. Последний как будто удивлен их победе не был. А Ол удивился собственной решительности и везучести. Им, правда, ответили, что «лохов май пасёт». Но Тед, посоветовал бригадиру «проигнорировать аутсайдеров». Поделили они сумму с Лоренсом поровну, тут же и остались своим "партнерством" довольны. Лоренс там же в казино протянул ему руку и произнёс: «Благодарю за содержательное партнерство».
Сегодня «партнер» Ола был явно не в "форме". В доме было не прибрано. На столе крошки, закуска почти отсутствовала. Стояла начатая бутылка русской, дорогой по стоимости водки, горка чашек и на треть наполненный водкой стакан.
Спайк попытался пошутить, осторожно оглядывая неухоженность, несвойственную его постояльцу: «Ты что, по пятым числам не бреешься?»
Сидевший за столом Лоренс поднял тяжелую голову и, усмехнувшись, качнул ею, и снова опустил её. Он дернул рукой в сторону стула. Сам, тяжело поднявшись, задев ногой пустую бутылку, валявшуюся под столом, перешел на кровать. Тут же шумно притянул стол к себе. - Садись.
Спайк, перенес валявшуюся пустую бутылку к порогу, кинул в мусорный пакет. Потом, отряхнув ладони, присел на стул, придвинув его к столу. – Сядем.
Лоренс налил водки в чайную чашку и небрежно, рукой придвинул её к Спайку. От неловкого движения жидкость чуть пролилась с чашки на стол.
Ол удивленно вскинул густые темные брови. – Отлично! …Я о емкости. Устойчивая посудинка.
Тед не обратил на замечание внимание. Он долил себе водки в стакан и тут же, не дожидаясь приятеля, отпил пару глотков.
Спайк наблюдал за ним. Было заметно, что водка в горло Лоренса уже не идет. Судя по странности его физиономии, такой нечеткости вида, он пил давно и …без перерыва на сон.
Тед неуверенными руками положил тонко нарезанный сыр на кружок посахаренного лимона. Один такой «бутерброд» он положил на чайное блюдце и опять же подвинул его ближе к гостю. Второй, сунув в рот, долго жевал, будто тот был резиновый.
Закусывая какие-то не складные думы свои кислой закуской (впрочем, вкуса которой, как показалось Спайку, Тед и не чувствовал), он, будто и забыл, что за столом с ним кто-то есть. Глядя в угол комнаты, освещенной лишь настольной лампой, сглатывая лимон, Тед чуть шевелил бровями, и Спайку казалось, что он предается скорее не грусти, а каким-то размышлениям. Взгляд Лоренса был сердитым, и Спайк посчитал, что это из-за его внезапного прихода.
Уже чувствуя недоброе настроение своего знакомого, Ол осторожно заметил, будто оправдывая настроение Лоренса: «Понятно, опять дождь пошел. Нелетная погодка».
Лоренс хмуро кивнул. Он даже не заметил сырости на плечах своего гостя. Спайк терпеть не мог зонты. А за стол сел прямо в куртке, так как заметил, что в доме Теда прохладно.
Лоренс вдруг встал, качаясь, пошел ближе к кухне. Он резко открыл холодильник, сунул туда руку. Будто всё равно, что ему было брать, он просто протянул руку и вытащил оттуда банку семги. Широким ножом вскрыл ее и уже подрагивающими руками постарался, как можно аккуратнее разложить рыбу на узкую тарелочку. Принес и поставил на стол. И грузно уселся обратно на кровать. – Хлеба нет. Но ты…давай, Ол, закусывай....Водка крепкая, тут главное, голову не потерять.
-Что-то не радостно пьешь? …Случилось что?
Лоренс ответил сразу. Хотя первоначально хотел гостя выгнать. Не ко времени пришел.
-Моему сыну было бы сегодня ровно шесть. Вот гуляю, ...именины.
-Тед, …извини. – Спайк помолчал. Он не пожалел, что зашел, он просто не знал, что можно сказать на такое. Поднял чайную чашку с водкой. Посмотрел на поблескивающее позолотой дно. Ухнул, выдув воздух изо рта, и залпом выпил всё содержимое. Вздохнув, уже легче получилось спросить: «Умер что ли?»
Лоренс отодвинул от себя стакан с недопитой водкой. Но, отвечая на вопрос, смотрел на него, и морщился, будто б продолжал пить: «Погиб в автокатастрофе. Роберт ...Лоренс. ...Сегодня ему б исполнилось шесть, …шесть лет ему сегодня».
Тед низко опустил голову, помолчал. Потом налив гостю ещё, ударил по чашке своим стаканом и, держа его в кулаке, повинился той виной, что так в душе камнем и осталась: «Я ему велосипед обещал…на высоких колесах, с красным клаксоном. В цирке такими пользуются. Мартышки их водят, клоуны. Я обещал, что такой у него будет. Трехколесный велосипед. Боб ждал его. Когда ему исполнилось пять, я не смог ему подарить такой велосипед. Заказал в Южной Америке, а судно из-за тайфуна потерпело крушение. Я ему дома электромобиль купил. Подарил. А он, …он всё тот велосипед ждал. Я думал, зачем ему мартышкин велосипед, если он уже машину стал водить. А он ждал. И мы договорились, что в шесть лет у него такой велосипед точно будет...». - Тед вдруг очнулся, он понял, что мыслит вслух. Он понял, что виниться, изливая душу перед чужим человеком.
Ол внимательно слушал его. Когда Тед остановился, и взгляд его замер точкой между глаз бригадира, Ол сказал: «Такой велосипед не продается. Если только на заказ».
Эта здравая мысль тоже пришла Теду в голову. Но вечно занятый папа Лоренс не успел вовремя найти, к кому обратиться с таким заказом. Зато он знал, что сухогруз с древесиной дойдет до места как раз ко времени. И, позвонив знакомому бразильскому иллюзионисту, он мигом, одним звонком договорился о покупке игрушки для сына. И велосипед с клаксоном, с именной подписью клоуна Муклуэ был доставлен на судно.
И вот теперь пьяному Лоренсу не понравилось, Ол будто подтвердил, что неисполнение мечты погибшего сынишки покататься на клоунском велосипеде произошло именно по вине папаши. Из-за его, получалось, равнодушия к просьбе сына, он расстроил тогда пятилетнего именинника, расстроился сам. Тед зло сверлил пьяным взглядом глаза Спайка. Но мысль в хмельной голове человека, привыкшего управлять эмоциями и продумывать результат необдуманных высказываний, шла медленно, но путем верным. Не свершившаяся мечта сына - камень на его – отца совести. «При чем здесь этот неотесанный лесоруб?» - мысль Теда сопутствовал затяжной вздох. Он махнул рукой. – Ладно, не грузись. Пей. – Сам же он поставил свой стакан на стол и, покачиваясь, поднялся с кровати.
На вешалках в шкафу висели и лежали его аккуратно сложенные вещи.
Если он что и клал туда не гладко, приходившие на чашку кофе или чая Анна или Марго – вдовушка погибшего лесоруба, повариха и швея в одном лице, тут же наводили положенный порядок. Лоренс пробовал препятствовать такому вмешательству в его мужское нехитрое хозяйство, потом, махнув рукой, уже только и занимался, что сервировкой стола, пока дамы соревновались в аккуратности в его шкафу, беспрестанно повторяя, будто цитируя друг друга: «Ах уж эти мужчины! Всё бы им носки вместе с нательным бельем класть!»
Лоренс стянул с себя двухдневной свежести рубашку. Надел на голое тело теплый пуловер, заметив, что гульфик застегнут наполовину, и там привел себя в порядок и, достав чистые носки, сел на кровать, стал надевать их. И вдруг спросил: «А у тебя есть семья?»
Спайк выпил. Съел лимон с сыром, закусил рыбкой. Долго молчал, пережевывая всё. Вздохнул после и ответил: «Была, ...теперь нету. Моему Бобу уже одиннадцать. Но видимся редко. У него теперь другой ...папаша. - Ол улыбнулся "беззубо " и грустно. – Я …второй номер теперь».
Лоренс внимательно посмотрел на него, потом вернулся к натягиванию второго носка …на ту же ногу. Остановившись, сообразив, что делает что-то не то, он ругнулся и стал надевать носок на другую, уже голую ногу. - Бывает и так.
Ол вздохнул и посмотрел на бутылку. – Это точно. Случается всякое.
Подойдя к столу, Тед спросил: «Хочешь еще?»
Спайк покрутил головой. - Нет. Хочу предложить прогуляться до больницы.
-А кто тут болен?
Спайк уже "добрее" улыбнулся, показывая ряды крепких зубов. - Слава богу, больных нет. Но там комиссия приехала. Прививки, флюорография, анализы …на СПИД, всё такое. Бесплатно. Гуманитарная помощь называется. От хозяина всего нашего хозяйства. - Ол прищурился и хохотнул. - Пойдем, проверимся.
Лоренс хмыкнул. – Таким …я не болен.
-Ну, я и говорю, хорошо. Там как раз здоровые требуются.
Спайк тоже приподнялся из-за стола. - Тед, там ко-мис-си-я. Это значит - праздник для таких холостых и здоровых мужиков, вроде нас с тобой. Там баб, ...сестричек разных - всех мастей. От девятнадцати до пятидесяти. Ну, крепких по возрасту - мы на потом оставим. А тех, кто по нашему пределу - сегодня проверим. Не на СПИД. Нет, не это. На податливость пока. И пока что…бесплатно.
Лоренс пьяно кивнул, поджав губы. - Спасибо за заботу, Ол. Спасибо. Но я пока отдыхаю. Ты ж, видишь, день не для «сладкого».
-Ну, хоть просто подышать, Тед. Подышать пойдешь?
Спайк, в отличие от Лоренса, пьян не был. Такому крепкому человеку много требовалось, чтоб захмелеть. Но и его качнуло, когда он поднялся, и прочувствовал выпитых две чайных чашки «русского чаю». И может ещё и поэтому, он решил поучаствовать в человеке. Помочь отвлечься от гнетущего. – Подышим?
Лоренс кивнул. – Я готов проводить тебя.
Спайк помолчал, глядя на «партнера» и хохотнул, вдруг поняв, что тот так тщательно одевался, чтоб довести до дома его!
Ол кивнул. – Хорошо. Только я …не домой. Я всё-таки загляну в больницу. Всё…здоровее буду.
До тропинки, что ведёт чуть в гору, они шли вдоль речки. Молчали, но как будто вместе неплохо думалось об одном и том же. О мелком дождике, который грозил испортить выходные.
Тед, держал в одной руке зонт, но использовал его всё в том же назначении, опирался на него, как на костыль.
Оба они вымокли. Лица обоих мужчин поблескивали от влаги, но оба, не чувствуя ни усталости, ни сырости, ни даже уже проникающего к телу озноба, улыбались, если поглядывали в сторону друг друга.
-Кончится. Куда он денется? Весна! Всё равно придется …
Лоренс, вздыхая, кивал. – Придется. Весна.
Идти дальше, как только показался «больничный» домик, Тед отказался.
-Ладно, если пока отдыхаешь, тогда я один проверю. Узнаю, чего там нам комиссия приготовила ...к "сладкому". Расскажу тебе завтра, что там и как…анализируют.
Спайк помолчал. Лоренс, который, чтоб меньше качаться от хмеля и усиливающегося ветра, стоял, вцепившись в ручку зонта обеими руками. Ол всё ждал, что тот все же согласиться пойти с ним. Но Тед просто стоял и, подставив лицо дождю, смотрел на тяжелые серо-синие облака.
-Тед, а может, теперь в твою сторону пойдём?
-Ол, иди куда хочешь. У меня своя дорога.
-Да я, …может, …дорога скользкая, в гору. Я подумал….Дойдешь?
-Спайк, я отвечаю здесь…(Тед закончил фразу в мыслях: «…даже за этот чертов дождь»). – Он пьяно кивнул Олу. – Ладно, Ол, без меня. - Протянул руку Спайку для прощания. Ол пожал её. И Тед пошел назад. Домой.
Он уже прослышал про комиссию медиков. И был доволен, что его заместитель побеспокоился о здоровом климате в поселке лесорубов.
***
Спайк легко стал подниматься в гору. Извилистая дорожка, что вела его к небольшой, чистенькой больнице не была очень длинной.
Забравшись на горку, он осторожно, будто просто отряхивает сырость с плеч, оглянулся. Ол запрещал себе делать это, пока поднимался.
Лоренс шел, шагая широко, но тяжело опираясь правой рукой на зонт.
«Не получится у него. Он и к врачам не идёт из-за этого. Обе ноги…где там …Уже и от трости отказался, всё с зонтом ходит. Да что толку, без палки ему никак теперь».
Подумав в след человеку, Спайк стряхнул капли с волос, дернув головой, и пошел дальше.
Сама больница была скорее "временным убежищем сердечно больных". Люди тут лечились все больше молодые, здоровые. Четыре женщины поселка сюда заходили ещё реже.
Если что случалось серьезное: травма или несварение – таких тут считали «тяжелыми». Для них была приготовлена особая палата. На две кровати. «Легких», это про тех, кто палец пилой задел, лечили быстро: на палец – повязку, внутрь – крепкий чай со спиртом. И кашель тут же стихал, и палец, после двухчасового мурлыканья с молоденькой женушкой местного эскулапа, уже почти не беспокоил.
Общая палата на шесть коек пустовала. А врач специализировался в ветеринарии и гинекологии (распространял достойные внимания контрацептивы).
Спайк, поднявшись на пару ступенек крыльца, потопал ногами, чтоб скинуть сырость с ботинок. Потом хотел более тщательно протереть подошвы о коврик, но за дверью больницы послышался такой здоровый смех, что он рванул на себя дверь и, весело улыбнувшись, отрекомендовался …семерым лесорубам и четверке молоденьких «сестричек» в фисташкового цветах халатиках: «А вот и я!»
***
Тед вернулся в тот раз в дом под проливным дождем. Тот резко усилился. Но Тед как будто его и не заметил. Зонт так и остался всего лишь тростью в его руке.
На другой день он встал позже обычного. В комнате было необычно светло. Солнечно было именно по-весеннему. Несмотря на некоторую сырость, дышалось, как во всяком доме из «чистого» дерева, легко.
Поднявшись, прошлепав босыми ногами до окна, Лоренс громко чихнул. Обеими руками упершись в раму, он стоял и щурился, заглядывая в яркую даль. В лице его отразился свет дня, радость, когда он смотрел на поднимающееся над соснами солнце. Ночной ветер, по-хозяйски размахавшись, разогнал всю серость с неба. А то, что ещё осталось в его прозрачности, было похоже на легкие облачка – барашки. Теду они показались розовыми, похожими на фигурки из фруктового мороженого.
«А неплохо бы сейчас…холодненького», - подумал он, и глубоко вздохнул.
Только вместо мороженого, он принял контрастный душ, побрился, оделся, выпил кофе, капнув в чашку немного водки, чтоб снять тяжесть с головы и потом…пошел гулять. Дышать, делать гимнастику.
Только сегодняшний, обычный "пейзаж" был несколько оживлен.
Тед посмотрел вниз, в сторону речки. На горизонте он заметил яркую фигурку. Тем же маршрутом, к реке уже кто-то двигался. Сине-розовое пятно - женщина с полотенцем на плече шла со стороны больницы.
Лоренс со своей, с противоположной стороны пошел медленнее. Он вовсе не хотел встречаться с молодой женщиной, которая, поначалу не замечая его, неторопливо, осторожно спускалась по мокрой тропинке к речке. Тед решил, что если он пойдет медленнее, то она успеет умыться. Поплескаться и уйти пока он туда «доковыляет».
Но женщина, заметив его, остановилась на середине спуска с горы. Она поняла, тот шел к реке. И, по-видимому, раздумывала, идти ли ей дальше. Она остановилась, и стала, пережидать его. Она будто заинтересовалась каким-то кустом и остановилась, трогая его ветви. Но перешагнула и поскользнулась. И чтобы не упасть, она, быстро-быстро перебирая ногами, пробежала оставшиеся метры спуска и остановилась на плоском камне. У самой воды.
Лишь искоса поглядывая на приближающегося человека, она засучила рукава и наклонилась над речкой.
Женщина пришла сюда не умываться. Она была уже и умытой, и причесанной, но ей хотелось сполоснуть лицо холодной весенней водой чистой речки. Как у всякого городского человека, случаем вырвавшегося на дикую природу, наблюдения последней восхищали и будоражили её. Кто-то из вчерашних новых знакомых сказал ей, что вода в этой речке такая, что «вылечит мертвого». А у неё как раз после вчерашних, долгих посиделок разболелась голова. И она решила умыться «воскрешающей» водой.
Тед, раз уж его заметили, продолжил путь дальше. Шел медленно.
В поселке женщин действительно было мало. Для тонуса каждый здешний мужик спешил чем-нибудь угодить «красавице», чтоб получить в ответ улыбку, ласковое словцо, а может быть даже надежду на свидание. Гость поселка последним был даже избалован. Не было вечера, чтоб кто-нибудь из дам не заглянул, чтоб попить с ним чаю, чтоб заглянуть с ним в Интернет, узнать о погоде, о новостях мира, казавшегося здесь таким далеким, что всякие новости мельчали. Но тонус, он и кролику - тонус. Тед никогда не чурался таких посещений. Только он прекрасно понимал, кивни он вот такой Аннушке - Брижжит Бордо, или зеленоглазой Марго, или томной Анеле – ночь, конечно, покажется теплее, да только утро может пойти не той дорожкой, какую он себе тут определил. Вот он и крепился пока. Хотя весна бурлила ив его крепкой груди. Что-то такое, что поднимает и лес поваленный, бродило и в нём.
Может, поэтому он и не свернул с всегдашней дорожки. Хотя мог бы сначала до Анелы дойти. Покупки он делал ежедневно. Его, человека вовсе не интересовавшегося мелким хозяйством, это просто развлекало. А его рюкзачок за плечами, в который Анела складывала ему продукты и канцелярские мелочи – это развлекало остальных в поселке.
Но он пошел к реке.
Женщина расстегнула куртку, кинула её на куст и наклонилась. Беря пригоршнями воду, стала плескать себе ею в лицо. Наверно, она хотела, чтоб все выглядело серьезно. Но видимо удовольствие было столь велико, что она улыбнулась утренней свежести. И чуточку ему - человеку рядом, когда он проходил мимо.
Мелкая галька шуршала под его ногами, когда он проходил рядом.
Взгляд его на женщину был неопределенным по характеру. То, что она хорошенькая, он заметил уже давно, ещё спускаясь к реке. Но, разумеется, пускаться в заигрывания или знакомства - это было не в его стиле. Он был в смущении, не зная, как будет …правильнее, поздороваться с нею или нет? И так и прошел мимо, только посмотрел на выпрямившуюся перед ним женщину.
Он даже как бы и не на неё посмотрел, а на яркое желтое полотенце, намотанное вокруг высокой шеи.
Тед прошел мимо и стал подниматься по той тропинке, по которой пришла сюда женщина. Только поднявшись чуть-чуть, он замешкался, ведь он вовсе не собирался идти к больнице. Резко развернувшись на девяносто градусов, он пошел иной дорогой. Возвращаться было глупо, Тед решил дать возможность женщине вдоволь наплескаться, без отвлечения на пустяки. Но песок под ногами был сырым. Идти ему было трудно, и минут через семь, ругая себя, Лоренс повернул назад.
Он, сильно, даже, как будто пригибаясь, торопливо стал подниматься в гору. Во всей его походке чувствовалось упрямство, с которым он преодолевал трудности и даже боль в ногах, особенно той, что стала беспокоить его в последнее время чуть больше. У больницы Тед свернул. Не глядя вниз, на речку, он прошел часть пути, что был уж вовсе не его дорогой. Там шла высокая прошлогодняя трава, что от дождя повалилась, и вид ее вовсе не манил пройтись по ней. Но Тед прошел и этот путь. Так было короче до его дома.
Несколько шагов без упора на трость им уже сделаны. В день он прибавляет по шагу. Это он сделал. Можно было уже и назад. Но в его доме не было хлеба. Об этом Тед тоже помнил. «Зайду за рюкзаком и ….А, черт с ним, с хлебом! Так переживу!»
Когда он переступал порог дома, он чувствовал себя последним идиотом.
Он посмотрел в корзинку факса, как всегда там лежали бумаги, которые требовали его внимания, и Тед, попытался отвлечь себя от суеты. Он даже сказал себе: «От ерунды».
Он снял верхнюю одежду. В комнате было прохладно, он добавил температуру обогревателя и, устроившись на стуле, затих, уставившись в экран монитора.
«Странный, - подумала о нём женщина. - Зачем же он тогда шел сюда?»
Но тут она оглянулась. И увидела над соснами солнце. - «Ах, вот в чем дело! Надоел противный дождь. Вышел человек погулять при солнышке, понятно».
Член комиссии – молодая женщина, врач, вздохнула полной грудью, улыбнулась весне и снова наклонилась над речкой. И снова начала плескать в разрумянившееся лицо студеной, бодрящей водой.
***
Не только Спайк хотел узнать, чего это Лоренс так метался утром, вместо того, чтоб спокойно, как всегда пройтись вдоль речки да на обратном пути заглянуть к заждавшейся его Анеле.
Ол не стал, как обычно толкать дверь от себя. Он «поцарапал» по толстой доске какое-то время, вроде, как выждал чего, а потом осторожно заглянул в комнату.
Лоренс брился. На «привет» Ола он ответил: «Привет», - за его спиной. – Я в душевой, Ол. Ты что-то хотел?
-А чего это ты на ночь бреешься, ждешь кого?
Спайк разочарованно оглядел пустое пространство комнаты. Ни признака, даже запаха женского не чувствовалось.
Лоренс, закончив процедуру, сполоснул лицо холодной водицей и, обтираясь полотенцем, вошел в комнату. – Вот, ты пришел.
Спайк криво усмехнулся. Но решил не обострять тему. Пока подождать. - Как на счет пострелять уток?
-Нормально.
-Завтра собирается неплохая компания из Сипл Сити, устраиваем охоту. Я бы мог дать тебе свой карабин.
Лоренс на ходу приглаживал щеткой волосы у висков.
Днем заходила Марго. «Не в гости», а, как она выразилась: «На секундочку». Они закусили с Тедом его - чаем, её - молодым медом. И она, оглядев гостеприимного хозяина со всех сторон, упросила его постричься. Постригла его, разумеется, сама, сказав, что «у их местного брадобрея выйдет и хуже, и дороже». Тед расплатился безделицей: уж очень вдовушке хотелось вместо Вашингтона в овал сотенной попасть. Лоренс положил в сканер пятисотку (которая в этих местах и хода не имела, если только в ближайшем банке могли б принять), и сделал даме приятное. Формата листа получился портрет, женщины, снятой Тедом на мобильный телефон и отпечатанный после на зелени в овале купюры. Уж как не упрашивала его двадцатипятилетняя вдовушка сделать «подпись автора», Лоренс, улыбаясь, отказал. «Моя подделка – проделка - это одна статья, а вдвоём, Марго, мы как хулиганствующая группировка по электрической части пойдем. Давай, лучше друзьями останемся, хорошо?», на что вдовушка, щурясь и морща вздернутый носик, пропищала: «Ужонок, …выкрутился».
При свете гаснущего дня стрижка Теда более устраивала. Он улыбнулся своему отражению в стекле темного окна и ответил Спайку по поводу карабина. - У меня есть ружье.
-Да? Какое?
Лоренс подошел к кровати, осторожно, чуть выставив вперед побаливающую ногу, присел на ту, что считал уже почти здоровой и, откинув стеганное синее покрывало, достал небольшой узкий ящик. Поднялся и прошел к столу, где сидел Спайк.
Оружие хранилось в разобранном виде. Детали его красиво, торжественно лежали в углублении черного шелка. Тед собрал ружье в целостную конструкцию. Пока он ходил за патронами, которые хранил отдельно, Спайк любовался серьезным охотничьим оружием.
-Неплохо. Ну, тогда сегодня спать пораньше ложись. Я за тобой в три утра зайду.
-Договорились.
-Как медичка?
Лоренс не сразу сообразил, о чем его спрашивают. Потом что-то промелькнуло в его лице, и он кивнул. Улыбнувшись, припомнил свежее лицо молодой женщины, которая встретилась ему утром у реки. - Хорошо умывается. Красиво.
-Это я послал.
-Да? - Лоренс был удивлен. Но потом, опустил голову и…неожиданно вздохнул.
Спайк не понял смысла вздоха. Не услышав комментария и благодарностей, он хмыкнул. Потом добавил: «Совсем забыл, к тебе Конрой должен зайти».
-Должен? А кто это?
-Он наш почтмейстер. Через него вся почта сюда идёт. Марго, я слышал, упрашивала его через неё письма передать, но он сказал, что не имеет права.
-Ну, и где же он с этими письмами?
-Там и посылки. …Только ты их попозже получишь. Он пока на своём стареньком бьюике до тебя не доехал.
-Авария?
Спайк успокаивающе помахал рукою, заметив, насколько Лоренс серьезно воспринял его слова.
-Успокойся. Он просто "застрял" у стойки Анелы.
Лоренс не понимал причину. Спайк детализировал её: «Ну, дай ты старику, …надышаться. Наша барменша ему как-то аванс за жилетку сунула, теперь он ходит, как кот возле бочки с валерианой».
Тед поморщился. – Что за блажь, работа есть работа. Когда пришли письма?
Спайк понял, что сказал лишнее. Или вернее, не с тем человеком решил пошутить. - Не волнуйся. Машина у него - танк, ни одна бумажка не пропадет. Да и собственно грабить - то у нас не кому, ...да и нечего. Посылки только ты и получаешь.
-Я могу сам зайти.
-Не-ет! Ты что, это ж почта! Закон. Сегодня пришло, сегодня и получишь. Пусть что к ночи. Получишь и распишешься, как надо.
Спайк, чтоб уж совсем отвлечь Лоренса от нехорошей мысли об их почтмейстере, кивнул в сторону компьютера. – Так у тебя ж ноте бук, не пойму, зачем на конверты деньги тратить. Кто тебе письма пишет?
-Друзья.
Спайк, уже задававший этот вопрос Конрою, недоверчиво покосился на Лоренса. – Только?
Тед кивнул. – Только. – И чтоб закрыть тему, предложил пострелять из его ружья.
Они вышли со Спайком во двор. И развлеклись, разбудив всех сто кобелей в округе.
Прощаясь, Ол обещал поторопить почтмейстера с доставкой писем. - Ты уж не читай сегодня свои "неделовые бумаги". Выспись. А-то посадишь нас всех на один выстрел своей бессонницей.
-Хорошо. Не буду.
-Тогда до утра. В смысле до рассвета.
После Ола, почти тут же, отпыхиваясь, то ли от бега, толи от надсады (посылки, конверты всё в одних руках было), зашел Конрой..
-Я, простите, почту принёс. Полученную сегодня.
-Спасибо.
-Все здесь. Ничего не пропало. У нас так не бывает. Чтоб не вовремя или чтоб пропало – этого нет.
-Рад за Вас.
Конрой был у Лоренса в комнате впервые. Ему хотелось посмотреть, как она с его присутствием преобразилась. Потому он вежливо, не коснувшись его, прошел к столу. – Я сам положу. Вы…ноги не надсажайте. – Он аккуратно выложил на стол две посылки, упакованные в картон, и несколько заказных писем рядком. - Вот тут распишитесь.
Лоренс пересчитал письма. Проверил пломбы на посылках, после чего, достав свою ручку, расписался.
Его неторопливость и обстоятельность видимо понравились почтмейстеру. Он кивнул важно, и взял квитанции. - У нас все во время и ничего не пропадает. Будьте уверены.
-Рад за Вас, – так же повторил Лоренс.
Он уже не обижался на задержку почты. Образ почтмейстера просто обворожил его. В этом человеке было два с лишним метра росту и метр с лишком в диаметре. При этом больным этот мужчина не выглядел. Щеки Конроя лоснились от удовольствия. Такая вечная улыбка носителя благополучия светилась с его лица. Но чтоб выглядеть серьезным служащим, ему приходилось строить гримасу. В такие минуты лицо человека отражало суровую комичность. Потому Лоренса подмывало пошутить: «А не занимаетесь ли вы сумо?» Но спросить такое, разумеется, он себе не позволил. Сказал только: «Спасибо, мистер Конрой».
-Не мое. Ваше. Пожалуйста.
Ещё раз, окинув взглядом похорошевшую комнату, почтмейстер двинулся назад. Сначала попятился к двери, а потом, чуть поклонившись Лоренсу, развернулся и пошел к выходу.
Тед некоторое время, стоя у окна, смотрел гиганту в след. «Мать твою! …Хотелось бы увидеть».
Лоренс долго не спал. Всё читал пришедшие к нему в эту глушь письма. Вскрыл посылки. В одной из них были витамины и медикаменты. Лоренс, недоумевая посмотрел на адрес отправителя, пожал плечами. Его секретарь-делопроизводитель и в офисе «спасал его от сквозняков». Снова упаковав все в коробку, Тед отложил её подальше. В другой посылке были деликатесы. Она пришла от его мажордома. Тед отнес всё в холодильник. И только после этого он лег спать.
***
Но как ему показалось, он только прилег, как "сработал" его будильник. Сегодня он не разговаривал много. Петушком пропел "ку-ка-ре-ку", и Теду пришлось вставать. Не хотелось опаздывать на свою первую охоту.
Ровно в три постучали в дверь. И голос Спайка оповестил его, что пора выходить. Что Тед встал, он заметил по свету в окнах и «тени», гуляющей по комнате.
Джип подъехал ближе в воротцам. Охотников было пятеро вместе с водителем.
Трясло в дороге, конечно, крепко. Но Лоренс молча переносил все "прыжки". Чуть приподнимал ломанную ногу.
Спайка, решившего сделать замечание водителю, Тед придержал жестом. После того как приехали на окраину лиственного лесочка, (это место уже было за пределами владений Лоренса) машина остановилась возле чьего-то домика. Молодой парнишка загнал "джип" в ворота усадьбы, а охотники тронулись в путь дальше. Уже пешком.
Шли минут сорок. Тед с гордостью думал про себя, что не зря упражнял ногу частыми прогулками и "хозяйственной" зарядкой. Нога не сильно устала от длительной ходьбы. Хотя взглядов на себе он не замечал, но видел как первого чуть "тормозили", когда тот сильно разгонялся, поспевая за бегущим впереди всех доберманом.
Тропинка неожиданно, за одним из поворотов прервалась. И Тед увидел красивейшее озеро.
Спайк подмигнул ему, прошептав: "Ни пуха...", - и отправился в одно из указанных старым "утятником" место засады.
Сидеть пришлось часа два.
У Лоренса затекла нога. Он разминал ее рукой, боясь приподняться и тем самым испортить всю охоту. И ещё он страшно зевал. До боли в скулах. Спайк уже несколько раз качал головой, глядя в его сторону. Видимо, ругал приятеля за то, что тот не сдержал слова, и всю ночь читал свои "неделовые бумаги".
Но первая охота все-таки была для Лоренса удачной.
Он подстрелил две «приличных» утки. Тед понятия не имел, что значит «неприличная утка», но улыбался, будучи довольным, что профи посчитали его уток «приличными». Сам он лишь пару раз был на охоте. Лису гоняли. Тогда он ничего не подстрелил, просто принимал веселое участие в «травле».
У других были либо селезни, либо вперемешку: селезни и утки. То, что у Лоренса были только утки, развеселило бывалых охотников. Они на привале с удовольствием потешались над метким стрелком по «дамскому полу»: «Тед, не зря тебя наши женщины уважают - дуплетом и прямо в щелки! Толково».
Тед пожимал плечами, как будто не понимая странного комплимента.
Все рассматривали ружье его. Разбирали и собирали его каждый. Интересовались ценой и откуда ружьецо. Тед ответил: «Это подарок отца».
После привала, веселыми и чуть хмельными, все направились в обратный путь.
Спайк домой не спешил. Они пообедали у Теда закусками из полученной накануне посылки, и он решил помочь ему в обработке уток. Тед понятия не имел, как это делается. Даже протестовал, что это ему вовсе не нужно. Просил Спайка забрать дичь домой. Но бригадир слушать его не стал. Ловко он справился с пухом и пером. А Лоренсу предложил тушки «прооперировать».
-А может, черт с ними, Ол. Так, в холодильник сунем.
-Ты что?! Охотник обязан съесть первую дичь сам!
Теду пришлось взяться за нож. Чтоб «удача не изменила».
Но, как, оказалось, потрошить жирных "дамочек" – это не трудно.
Ковыряясь пальцами в потрохах, Тед нащупал нечто. - Что это?
-Где?
-Да вот…- Тед вместе с переработанной пищей вынул из желудка утки кольцо.
Спайк ошеломленно ахнул: «Ах, ты, твою мать! …Ну, деньги к деньгам! Мне надо было потрошить, ни черта бы в ней …лишнего не было». - Спайк вытер руки, которые были в жире и пуху, о тряпицу и взял из рук Теда кольцо.
Это было женское обручальное колечко. Широкое, но на очень тонкий палец. Ни Теду, ни Спайку оно и на мизинец не полезло.
-Ну, Тед, судьба....Пошли сегодня в больницу. Эта "комиссия" что надо. Когда еще другая приедет. Там, ...- Спайк показал пальцем на потолок, - не очень-то часто о нас вспоминают. Редко, когда такими «гуманитарными» красотками забрасывают.
Лоренс не слушал болтовню приятеля. Он вымыл руки, вымыл кольцо и пошел рассматривать его через маленькую, привезенную с собой лупу. Голые тушки уток одиноко лежать на столе.
Спайк усмехнулся, заглядывая Теду за плечо: «Ну что? …Надеюсь, не золотое».
-С этим все в порядке. Но интересно не это. Вещица эта старинная.
-Как узнал? - Спайк ниже опустил голову, пытаясь тоже рассмотреть то, что Тед видел в лупу.
-Здесь кроме обычной печати фирмы, пробы, еще и клеймо мастера есть. Вот взгляни.
Спайк взял лупу. - "ФМ" - эти?
-Это Фридман. Марк Фридман.
Ол прищурился и внимательнее присмотрелся к буквам. - Ну, приятель, спешу тебя огорчить. Такое колечко я недавно видел у жены нашего управляющего. Она в Сипл Сити живет. Сюда редко ездит. Он ей его в магазине купил совсем недавно. Не древнее колечко. Помладше нас будет. Точно.
-Ты ошибаешься, Ол. Таких колец в магазине не встретишь. Только с аукциона или в лавке у антиквара такое можно приобрести. Вот это точно.
-Тед, ты ошибаешься. Я сам видел эти буковки. Ну! - Спайк перешел на шепот. - Я эту душку под кустом осматривал. Она мне хвалилась колечком и этими буковками. Я если не слепой, то вижу, Тед, ...точно, верь мне. Она так мне и сказала, что это «колечко Фридмана».
-Ну что ж, тогда спорить не буду. - Тед вздохнул и положил кольцо подальше от себя.
Но продолжал на него смотреть. Задумался. Что-то тронуло его в словах Спайка о «судьбоносности кольца».
Вдруг Тед снова взял кольцо в руки. Снова посмотрел на него через лупу.
-Подожди-ка, так ты говоришь, она сказала "колечко Фридмана"?
-Так точно.
-Значит, буквы «МФ» были!
-Есть разница: ФМ или МФ?
-Как раз в годах. Один крепкий профессионал владел ювелирной мастерской. А другой, его звали … - Тед потер переносицу, – точно! Макс. Он был у него в подмастерьях. То есть, он даже мастером сначала у Фридмана не был. Но мальчишка окреп. Раз фирма дожила до этих лет, значит, вырос подмастерье и стал неплохим мастером. Хозяин пригрел его. А так как на родственников по несхожести характеров он перед смертью обиделся, это я знаю точно, читал о Фридмане и его деле, так и мастерскую он, по-видимому, завещал этому парню. Марка Фридмана весьма известна теперь. Думаю, этот Макс воспользовался схожестью инициалов и теперь процветает.
-Значит то "дамочка", что ты грохнул, так стара? - Спайк посмеялся.
-Уточка - не знаю. Но объявление в газету о находке я подавать не буду. Теперь этой вещью я с немногими ...поделюсь. - Тед принес бутылку, и друзья выпили и за охоту, и за удачу.
И всё же у Спайка появилось желание уточнить детали, касающиеся тедовой находки. Он позвонил Анеле и выяснил о кольце её «знакомой» - жены её любовника. Анела подтвердила, что кольцо она на супруге своего героя видела вот только пару дней назад. Спайк, будто огорчившись, покачал головой: «Тед, даже не знаю, что и сказать».
Лоренс, усмехнувшись на страдания «партнера» и ответил: «Поздравь, остальное оставь при себе».
-Так ведь обручальное, Тед? Как ты, не боишься, если оно с руки …несчастной любви?
-Нет. Это я уже пережил. – Тед серьезно полюбовался кольцом ещё раз и, приятно звякнув, то упало на дно позолоченного чайного блюдца.
Но в больницу к нахваливаемой "комиссии" Тед все-таки не пошел.
-Тебе на «осмотр» другую прислать или эта еще не надоела?
Тед с порога смотрел на приятеля, уже далеко отошедшего от его дома. Улыбнулся, опять припомнив лицо любительницы умыться в речке, и покачал головой, как бы отвечая - «нет».
Спайк засек жест. И это "нет" он понял так, как ему надо. Махнул рукой и пошел к себе, перекинув своих уток через плечо.
***
Однако утром следующего дня у речки Тед никого не встретил.
Лоренс почувствовал необъяснимое для него сожаление. Даже как бы досаду за свою не активность.
Но с настроением таким он справился. Он поднял его себе сам. Дошел до реки и с удовольствием умылся в ледяной воде. Вытираясь носовым платком, Тед улыбался от наслаждения и какого-то даже душевного очищения.
Чуть пройдя вдоль речки, постояв, посмотрев на текущую воду, он вдруг подумал о быстротечности «лучших» лет. И с сожалением подумал о вечной занятости, о своём нежелании искать любви, боясь, снова ошибиться. Да и травма от первой неудачи была ещё кровоточащей. С матерью Роберта он и недели не смог прожить под одной крышей. Купил квартиру, нанял служанку, охрану и «практикантка дозревала в своей тихой беременности одна». А, родив ребенка, тут же потребовала от Лоренса «свободы», и снова ушла в компанию, с которой провела все студенческие годы. Родители её требовали от Теда «взрослого участия», но он, сразу решив, что «нянчиться у него нет ни желания, ни времени», забрал ребенка в родительский дом, отдал матери на присмотр, а сам с головой ушёл в своё дело. Чтоб спрятаться от мелочей, мизерных чувств и главное, уйти от стыда за промах. Мать Боба погибла от передозировки наркотика. На очередных посиделках с друзьями. Тед отнёсся к смерти своей «разовой» женщины более чем равнодушно. Он и к мальчишке относился с некоторой подозрительностью, будто смутно, в душе подозревал в нём дурные наклонности. Мальчик не был им усыновлен до двух с половиной лет. Он просто был воспитанником матери Теда. Знакомым его представляли, как «сироту дальней родни». Лишь внезапная болезнь ребенка, когда Тед обстоятельствами был притянут к нему, фактически не спускал двухлетнего малыша с рук сутками, дала ему понять, что мальчик ему не безразличен. А когда он провел с ним свой длительный отпуск, а потом вдруг почувствовал к нему отцовское чувство ответственности, то есть стал не тяготиться ежедневными встречами с мальчиком, появилась привязанность, даже любовь. Тед только почувствовав, что готов стать официальным родителем малыша, объявил всем, что именно он – отец его. Боб стал носить его фамилию. Он стал частью семьи Теда. И, судя по боли, по вине которую Лоренс испытывает за своё первоначальное невнимание к сыну, мальчик стал ему действительно родным. Но, увы, потерянным безвозвратно.
Снова пережить всё это – Тед в себе сил не ощущал. Ему хотелось иметь некоторые постоянные отношения с женщиной. Но люди, живые люди, кроме всяческих достоинств имеют ещё и недостатки, скоро мириться с которыми тридцатичетырехлетнему мужчине было трудно. «Готовые вариантов» он не встречал. Потому присматривался он к знакомствам с женщинами подолгу и пока безуспешно.
А в столь узком кругу, как этот, он был осторожен даже в выборе мимолетной связи.
Ну и о несостоявшейся встрече у реки он всё же подумал.
Женщина в синей куртке, с лучистыми синими глазами, с улыбкой, не имеющей ничего общего с призывным натиском потаскух, женщина, вдруг сразу смутившая его тактичностью, даже некой деликатностью - она вспоминалась Тедом с желанием «заново прокрутить встречу». Чтоб приглядеться получше. Но опять же, он боялся выразить свою озабоченность и, конечно же, его смущала его хромота. Нога уже не побаливала, состояние стабилизировалось, но теперь уже психологический барьер заботил его. Лоренс сражался с недостатком в себе, призывая «любить» самого себя.
И всё же он грустил, посчитав, что встреча у речки могла бы стать той капелькой, которой не хватало ему для хорошего самочувствия на весь день. Может быть, от этого идти по вязкому песку ему было чуточку тяжелее обычного.
Но дела по «заочному» руководству целлюлозно-бумажным комбинатом отвлекли его от «безделиц». Проверенное временем лекарство пока спасало от самокопаний.
***
А днем его "официально" пригласили к ужину в дом Сема Була. Кто-то заботливо вставил в щель его двери конверт с приглашением, надписанным неторопливым женским почерком.
Ужин был по случаю какой-то удачной коммерческой сделки Сема. Тот решил, что по такому случаю может позволить себе пригласить интересных людей на званый обед. Анна постаралась с обустройством праздника, затянувшегося до позднего вечера.
Тед познакомился с Булом на охоте. Тот был человеком неторопливым, обстоятельным, то есть очень похожим на Анну, с которой Тед встречался чуть ли не каждый день. Разумеется, не специально и не будучи инициатором этих случайных встреч за чашечкой чая или кофе. Анна, кстати, сказать, каким-то чутьем угадывала, когда от Теда уходила Марго и тут же появлялась, заодно узнавая новости и о своей «приятельнице», с которой лично не дружила. Лоренс определил отношения этих двух женщин как чисто партнерские. Они и зла друг другу не желали и …добра – не делали. Объединяясь в исключительных случаях, например, чтоб противостоять приезжим дамочкам.
Охотники вспомнили об охоте, о случаях на работе, о последних крупных выигрышах в казино.
И всё же Тед не считал, что именно Сем хотел бы видеть его за столом. Почему-то подумал, что его пригласила любительница можжевелового чая.
Может быть, так оно и было. Но он никогда бы не понял этого сам. Анна была как всегда предусмотрительна, вежлива, но сдержанна. По крайней мере, заметив, как Анела агрессивно атакует пришлого гостя, она отошла в сторону. Только издали улыбалась Лоренсу, нахваливая ту или иную закуску.
Только войдя в дом Була, Тед подозрительно оглядел компанию и решил остаться лишь тогда, когда заметил, что не он здесь будет играть роль «посаженного генерала». За столом собрался весь состав стрелков-охотников. Там были веселые парни из числа тех, что держат настроение компании в крепких руках. Общество мужчин "разбавили" исключительно местные дамы. И Тед понял сразу: медичек из «бесплатной комиссии» здесь бойкотировали. Обошлись местным составом из крепких, незамужних, и весьма самостоятельных женщин. Анела настояла, чтоб Тед сел рядом с ней.
Лоренс знал, что управляющий занят делом и уходом за заболевшей супругой. Он метался, уезжая на вездеходе сразу с делянки в Сипл Сити. Анела скучала. И Тед понял, он - закланная овца барменши на этот вечер.
С другой стороны сексапильной Анелы сидел Спайк. Это спасало Лоренса, так как званный обед незаметно перешел в вечеринку с танцами.
Тед утомился страшно. Больную ногу за время долгого общения под час просто сводило. Но он держал улыбку, и сказал "нет" лишь тогда, когда его в конец достала Анела. Она, как оказалось, большая любительница целоваться. Она "вытерла" о него всю свою алую помаду, напирая на его грудь своим высоким, плотным бюстом. Барменша поводила глазами, делая ему уморительные знаки-приглашения.
Найдя повод, Тед «вышел» и уже не захотел возвращаться в дом Була.
Как оказалось, это сильно обидело Анелу. Увы, Тед, обычно обходительный с женщинами, понял это слишком поздно.
Ушел он с вечеринки когда уже вовсю светили звезды. Ему хотелось освежить голову от духоты и похмелья. Он шел, даже в мыслях не держа, что в поселке его могут ожидать неприятности.
Первыми ему встретилась странная пара: полицейский и почтмейстер.
Коротышка полицейский смерил Лоренса внимательным, изучающим взглядом, но, кивнув, поприветствовав, промолчал. А верзила почтмейстер как всегда цвел довольной улыбкой. На его вопрос: «Как Ваша нога?», - Тед улыбнулся и ответил: «Как раз она и ходит».
Потом, уже подойдя ближе к дому, Тед увидел ещё парочку. Это были молодые ребята – лесорубы. Лоренс уже ознакомился со списком людей, работавших на делянках его участка леса. Но в лицо он, разумеется, парней не знал.
Сейчас, при ярком свете луны и крупных звезд, он, оглядев парочку, вдруг почувствовал странное, несколько притупившееся в нём в последнее время, чувство опасности. Была в глазах двух мужчин некая «хорьковость». Избежать встречи с ним они, по-видимому, хотели, но не успели.
Просто кивнув Лоренсу, они прошли мимо. При этом разделившись, и обойдя Теда с двух сторон.
Когда парни отошли, Тед остановился и посмотрел на свой дом. свет в окнах не горел. Видимых изменений не было.
Запоров на дверях не было никогда. Если бы и случилось ограбление, то преступники, уходя из поселка единственной дорогой, всё равно бы попались с награбленным. «Да и нет у меня там ценного». И вдруг он вспомнил о кольце. То открыто лежало на тарелочке, на столе в комнате. Тед показывал его накануне управляющему. Тот убедительно отверг гипотезу Спайка. Это кольцо не было знакомо управляющему. «Неужели ограбили?» - Тед поспешил в дом.
Его вначале удивил громкий лай пса, рвущегося с поводка, но когда Тед подошел к дому, он увидел странную картину: огромный волкодав из числа местных псов, за широкий ремень был привязан к ручке двери его дома.
Пес рвался с привязи, он явно злился на свою несвободу.
Обойти его Лоренс не мог. Влезть в высокое окно – он бы тоже не смог, нога его плохо сгибалась в колене. К тому же бить стекла – это было делом Теду незнакомым.
Разумеется, возвращаться к Булу в дом – это даже и в мыслях Лоренса не мелькнуло. Единственное, в чей дом он мог пойти, это в дом управляющего (Спайк, Тед понял, надолго задержится на вечеринке Була). Но того могло не оказаться здесь в поселке в данный момент.
И вот тогда впервые он подумал о том, чтоб пойти, «отдохнуть» в больнице.
Но какое-то странное чувство стыдливости ситуации, легкий путь к отступлению, который многим бы в поселке показался «намеренным» -всё это сдержало Теда.
И он решил, что просто обязан «не заметить» присутствия пса. Это как к карате: нет преграды – бей смело, а что перед тобой кирпичная кладка - так это – мираж.
И он пошел к дому.
Шел так, будто и не слышит и не видит рвущегося на него пса.
Дело было опасным, собака могла повредить итак плохо подживающую ногу. Но что-то мальчишечьим безразличием к собственной боли прошло по телу его, шаг стал жестче, взгляд направленным и упрямым.
Лоренс взялся за ремень и, отведя его в сторону приоткрыл дверь дома. Пес, пригнувшись, настойчиво угрожал укусить его в икру. Но, пугаясь трости в руке Теда, всё же …не укусил.
Закрыв за собой дверь, Тед, прижался к ней спиной, и некоторое время стоял, пытаясь заглушить буханье сердца. «За что?» - Било в его голове колоколом.
Пес, так и оставшийся привязанным громко лаял на дверь.
Лоренс прошел в комнату, верхняя одежда небрежно была им кинута на кровать. Он сразу пошел посмотреть на кольцо.
Под блюдцем лежала записка. Написанная от руки почеркушка гласила: «Будешь обижать наших девушек, утопим».
Кольцо тускло поблескивало на дне блюдца.
Лоренс открыл дверь на чуть-чуть и выставил консервную банку с тушеной индейкой. Тут же, в полной темноту, на ощупь, стал отвязывать ремень от ручки двери.
Пес, получив свободу, лаял некоторое время, потом, поев, убежал. Лишь через некоторое время Тед услышал его уже более миролюбивое потявкивание у двери.
Тед всё не спал. Он вовсе не ждал пса, он обдумывал свою ошибку.
Услышав собаку, Тед выглянул в окно. Пес, встав на задние лапы, сунул морду в окно. Но не запрыгнул.
-Что, понравилось шуметь? …Сейчас. – Тед принес еды, разложил её кусками по подоконнику.
Пока пес слизывал неудобно для него разложенную еду, Лоренсу удалось развязать ремень на его шее. Тот оказался обычным, кожаным. И ещё сильно заношенным и в металлических клепках. «Вот и обратный адрес собачки. Вот и …подумаем теперь, как нам с ним быть».
Закрыв окно, Тед лег в постель, выпив таблетку от похмелья и подумав ещё немного, всё-таки уснул.
***
Утром Лоренс проснулся не оттого, что кукарекал его будильник. От собственного храпа.
-Ах ты! Ничего себе!
После утренних процедур, после кофе, взбодрившего его, после телефонного разговора с управляющим его дома в Лос-Анджелесе, Тед пошел на прогулку.
Правда, чуть задержался на пороге. Зазвонил мобильный телефон. На дисплее отразился номер телефона управляющего. Только услышав первые слова, Лоренс хотел отключить телефон, ругнувшись по адресу малодушного управляющего, но не отключил. Анела дышала в трубку, «умоляя его»: «…Тед, я вела себя так глупо. Я вела себя, как девчонка. Ты простишь меня? …Милый Тедди, ну почему ты молчишь, …ты простил меня? Скажи?»
-Да. Дай трубку Джону. …Джон? ….Какого хрена?….Зайди ко мне, завтра утром. В шесть. Будь с машиной. Я хочу съездить, лично посмотреть, как отработали твои «собачники» на месте. …Я говорю СОБАЧНИКИ! Ты не ослышался. …Всё.
Сегодня маршрут его был необычным. Через полицейский участок.
Положив на стол бумагу, ремень от пса, Тед присел на стул возле служебного стола.
За ним сидел Гарри Браун. Альбинос и коротышка. Но человек смелый, решительный. Правда, чрезмерно совестливый, потому подсиженный кем-то на прошлой службе в городе.
Он посмотрел на Лоренса. Молча взял в руки бумагу. Короткие пальцы сжали её, тут же и помяв. – Заявление…хорошо.
-Вы находите?
-Я спрашиваю.
-Да? Простите, я не сразу это понял. – Тед повернулся к столу всем корпусом. - И что же вас интересует?
-Мистер Лоренс, эти парни уже уволились. Позавчера – это был последний день работы их на делянке. Я, конечно, могу дать ход этой бумажке, ...бумаге, но…. они уволились, сегодня они уезжают.
Лоренс поднялся со стула, опершись на трость. Сегодня он решил идти гулять с тростью.
До вчерашнего дня, когда он не мог пойти в гости с зонтом, трость лежала забытым предметом на подоконнике в его доме. Сегодня он пошел гулять с ней.
-Значит, с собаками в поселке больше проблем не будет.
Полицейский сморгнул. Подергал губами и повторил: «Не будет».
Уходя, Тед обернулся. По физиономии Брауна, совершенно без эмоциональной, даже как бы и безликой, он не понял, правильно ли тот понял его. Он решил уточнить: «Я не о самих собаках».
-Я понял.
Тед, снова не разобрав того, как его поняли, пожал плечами и вышел. «Картинная галерея!» - усмехнулся Тед, и несколько разочарованно, будто даже уже и сомневаясь в правильности своего поступка, пошел дальше.
***
Спускаясь к реке, он сильно опирался на трость. Нога снова стала болеть.
И это опять же доказало Теду, что дело не в костях, …всего лишь в его расшатанных нервах.
И всё же он поклялся себе, это были его последние в жизни танцы.
Спускался Тед к реке очень осторожно. Тропинка уже подсохла совершенно, обувь не скользила, но спускаться ему было всё равно тяжелее, чем идти на подъем. Медленно и тяжело опираясь на трость, он шел, размышляя о возможных покупках леса в других хозяйствах.
А когда он шел вдоль русла, вдруг развеселился. Вспомнил и удивился на крепость своего сна под самое утро. «Что ж мне снилось? Ах, да!» - Тед припомнил, что уже думал о своём странном сне. Ему снилась Анела, она лежала полуобнаженной на его кровати в доме Спайка. Глаза молодой женщины томно закатились, груди свесились, округлое бедро возвышалось холмом. Она трогала лобок рукой, будто гладила его и шевелила губами. Голоса Тед будто не слышал, но уже знал, что она ему говорила в том сне: «Он уехал. Я СОВЕРШЕННО свободна».
Тед шел и улыбался. «Хорош бы я был, если бы Джон вернулся, а я в его доме с его любовницей!» - Смеясь над провидением, поднявшем его из-за стола ещё тогда, когда он был в силе сопротивляться местной красавице, Тед даже не заметил, что уже некоторое время идёт по самой воде. Он снова наклонился и зачерпнул воды из речки. Ополоснул лицо. – Хорошо! Нет, всё-таки хорошо, что я сюда приехал. Чертовски надоедает благополучие и приторный комфорт.
Пока думал о своём, не поднимая головы, он шел, ничего не замечая. И вдруг, уже с расстояния пятнадцати-двадцати шагов, он увидел женщину.
У Теда возникло ощущение, что она ждет кого-то. По тому, как она дернулась к нему, он понял, ждали его.
И тут же, какая-то глупая улыбка, как прилипла к его губам. Тед пытался смять её, он подумал, что его улыбка может показаться женщине пошловатой, непристойной. Что это может спугнуть её или даже обидеть. Но радость, которая зажигала эту улыбку, с ней Тед ничего не мог поделать.
Признать, что симпатия возникла с первого взгляда его на эту женщину – это было не по его принципам. Он не за что бы ни признался себе в этом. И всё же с улыбкой он ничего поделать не мог. Та светилась в его глазах. Она подпрыгивала на подергивающемся от нетерпения кончике чуть длинноватого его носа; она игралась его ртом. - Доброе утро. Вы что, через день здесь умываетесь?
-Что? …Ах, вы об этом. Нет, я вчера была здесь. Только я …проспала. – женщина вспыхнула улыбкой. –А вы уже были на горке. Да. Я видела вас, когда начала спускаться к реке.
-Значит, сегодня вы пришли пораньше. Но тут опять я проспал. А вы …решили ...подождать?
Женщина смутилась. И кажется, сильно. Она закусила нижнюю губу и как будто даже перестала дышать. Румянец заметно сходил с её щек, уступая место матовой бледности.
Лоренсу стало неудобно собственное столь открытое пренебрежение тактом. Он протянул руку и представился. - Простите меня. Тед Лоренс. Я из Лос-Анджелеса. Тут поправляю здоровье.
Она не заметило, что полотенце сползло с её плеча. Тед поднял его с песка.
-Спасибо. – Она протянула Теду руку.
И пожала его руку, удивив спокойным, разумным, но женским рукопожатием. - Стасси Прайз. Я врач. Из Сипл Сити. Здесь с комиссией. Профессиональный осмотр лиц, работающих в «ЛК».
Теду, пожалуй, впервые настолько было приятно слышать аббревиатуру названия своей компании.
-Я в курсе.
-Женщина кивнула. – Я понимаю. Вам, наверное, не хочется, чтоб кто-то знал о том, кто вы в «Лоренс Компани».
-Думаю, это уже для большинства ясно. А вы, …вам кто-то сказал?
-Да. Мой брат. А ему сегодня утром об этом сказал Браун. Это тутошний полицейский.
Тед чуть нахмурился. – Когда же он успел? - Он был удивлен, как будто по времени не получалось, чтоб весть, что он заявил на «спустивших на него пса хулиганов» вот только что, так скоро облетела поселок и аукнулась ему здесь у реки.
Стасс почти поняла ход его мыслей. - Анела – барменша из казино, она позвонила Брауну рано утром, сегодня, прямо домой. Вчера она …пошутила, а двое парней, совсем мальчишек, среди них Майкл – мой брат, пошли защищать её …честь. Записка их, …пожалуйста, не принимайте её всерьез.
Тед вздохнул и тут же снова улыбнулся. – Увы. Я …струсил вчера. И возможно, от этого сегодня с утра…тоже зашел к Брауну. Думаю, парней больше не возьмут на эту работу.
-И всё?!
Тед удивился. – Да.
Стасс улыбнулась радостно, как в тот, первый день их встречи. – Спасибо. Спасибо вам! Они вовсе не хотели…(она будто поперхнулась словами «топить вас»). Нет-нет. Это глупая, бессмысленная шалость. Пожалуйста, простите…их. И меня. Я помешала вам. Вы прогуливались. Извините.
Она развернулась, будто решила уйти. И Тед, перестав улыбаться, оттого, что испугался, что вот она сейчас, выяснив всё, и уйдет, быстро переспросил, чтоб задержать её: «А вы что подумали?»
Стасс снова обернулась к нему. – Я?
Тед любовался её чистым лицом, взглядом темно-синих глаз, ясным, чутким взглядом. – Да. Что вы подумали, с…Стасси? Что я сильно…струсил? И что парням сильно попадет.
Стасс чуть взмахнула рукой. – Нет-нет! Теперь я поняла, это Браун. Он нашумел на них сегодня утром. Пригрозил огромными штрафами от компании по защите животных. Он сказал, что собака получила стресс. Что она заболела, и им – как виновным, придется оплачивать её лечение.
Тед хохотнул и покачал головой, тут же стал серьезнее. Ведь речь шла о ближайшем родственнике Стасс. - А он показал им моё заявление? (Стасси недоуменно сморгнула, и Тед понял, что Браун действительно всё уже сделал до его прихода к нему). Ах, да! Но вот если бы они прочли бумагу, которую я написал, то стало бы ясно: с собакой как раз всё в порядке. Это я напугался её …гнева. И ещё, они входили в дом в моё отсутствие. А я этого …никак не приемлю. – Тед говорил всё нормальным, светским тоном. Но чтоб ещё более смягчить тон, чтоб снова не спугнуть Стасс, он опять улыбнулся и уточнил: «И всё. Никаких штрафов. Нет у того пса хозяина, и никто не определял степень его потрясения при встрече со мной. – Заметив, что Стасс, по-прежнему серьезна, Тед ещё более уточнил. – А у меня к ним одна претензия: больше здесь не хулиганить. Это не страшно для вас? …Э…то есть, для вашего родственника?
Стасс покрутила головой.
Тед любовался её аккуратной, гладкой прической. Свои длинные каштановые волосы женщина уложила в плотный узел под затылком. Ни челки, ни каких волос - нитей, по новой моде торчавших у многих девушек у висков, у Стасс ничего такого не было. Аккуратная голова. На Теда будто взглянула ожившая голова бюста Нефертити. Взглянула, улыбнулась и покачала головой. – Нет-нет, всё в порядке.
А Тед, подозревая неамериканский стиль во внешности, угадывая в произношении французский акцент, спросил: «А вам не трудно говорить по-английски?»
-Нет. О! У меня плохое произношение, да?
-Я не о произношении. Вы выглядите, …то есть да, у вас типичный выговор юга Франции.
-Я родилась и воспитывалась в Марселе. В доме моей бабушки. А сейчас живу в Ричмонде, это в Канаде. Там тоже основной французский. Но вы, наверное, про мой профиль?
-Вернее, фас. Вы чрезвычайно напомнили мне известный бюст Нефертити.
-Да. Именно это я и слышу в последнее время. Надеюсь, это временные изменения в лице, и со временем я стану похожей лишь на самоё себя.
-Это точно! Я даже, …поспешил. Извините. …Ну конечно! Конечно, сходство так себе, если только чуть-чуть. В разрезе глаз, …в гладкости волос, в…грации шеи… – Лоренса несло, он пытался оправдаться. Хотя сам ничего страшного в схожести лица Стасс с лицом египтянки не видел. – Впрочем, извините. Я перебил вас. И вообще, говорю, лишнее. …- Он смущенно потупился. - Но я помню, на чем я сбил ваш рассказ. – Тед снова поднял лицо и посмотрел в глаза Стасс. - Вы сказали, что живете в Канаде и только каким-то чудесным образом оказались в Сипл Сити.
Стасс перестала улыбаться Лоренсу явно. Её улыбка стала затаенной, он смотрела на Теда с внимательным удивлением, будто несколько даже испугалась его чувственного импульса в отношении её – человека, с которым встречается лишь второй раз в жизни.
Но она всё-таки продолжила. – Да и вот. – Она опустила голову, стала глядеть на камешки под водой яркие, разноцветные. - Я окончила медицинский колледж и уехала с отцом в Стипл Сити. Там стала практиковаться. Я уже сказала, что места терапевта не было, я стала ассистировать врачу-хирургу. Здесь подразумевались частые травмы. Но к счастью, работы совсем мало. Так, порезы, ушибы. Даже за иглу берусь редко. В основном делаю компрессы, перевязки. В общем, больше отдыхаю. Здесь так чудесно.
Последние слова Стасс произнесла, подняв лицо. Она быстро огляделась. – Вокруг только чистый лес, чистая вода. А воздух….вы заметили, он не надоедает. Просто не хочется уходить в дом. – Стасс закончила чуть грустно. – А ведь дома не так.
И снова она посмотрела прямо на Лоренса. И снова, прямо тут же опустила глаза. Улыбка её совершенно растаяла. Тед беззастенчиво любовался ею. И влюбленность во взгляде его действительно была чересчур откровенной. Сильно её смутившей.
А Тед будто хватался за неё своими вопросами, не давал ей и шага сделать. Он просто заставлял её смотреть на себя и никуда не уходить, только отвечать ему. - Значит, на родине, …то есть, у бабушки, давно не были?
-Только во время отпуска можем теперь увидеться. Хорошо хоть к родителям удается слетать на несколько дней. В Сипл Сити всегда много работы. Промышленный город.
-Так часто калечатся? - Тед поиграл, рисуя тростью на песке.
Женщина молча кивнула. И медленно пошла в сторону его дома. Стасс поняла, только там ей удастся найти заключительное слово для прощания.
Лоренс слишком спешил. Он просто пугал её своей настойчивостью. Откровением, которого даже не пытался скрывать.
-Я немного пройдусь в том же направлении. Вы не против, Тед?
-Что вы?! Буду только рад!
Они не спеша пошли вдоль реки.
-Я давно хотела прогуляться в ту сторону. Но ...узнала, что это …ваше место прогулок и почему-то не решилась ...мешать.
-Стасси, а ведь я Вас тоже вчера поджидал, там у тропинки.
-Что? Вы …ждали меня?!
-Мне Спайк сказал, что Вы придете.
-Спайк? Это такой…в огромной кожаной куртке? – Она улыбнулась. – Он смешной. …Мне кажется, он не снимает эту куртку ни зимой в снег, ни летом - в жару. …Но откуда он мог знать, что я приду?
Лоренс даже остановился от неожиданности. Даже предположить, что Спайк солгал ему - он не мог. Тед посмотрел женщине в глаза. Потом рассмеялся. - Вот пройдоха! А я ему поверил! Значит, Вас кто-то другой видел здесь. Может, действительно не он сам. Он просто посмеялся надо мной....
-Тед, простите. Но я Вас не совсем понимаю.
-Это пустяки. Я сам …(он чуть не выпалил: «Сам себя не понимаю!», - и резко замолчал).
Потом, когда уже и речка осталась далеко позади, и дом его был уже вот, рядом, он закончил фразу: «Я сам хотел зайти к вам. У меня к вам, то есть …Вам "гуманитарный презент".
-Что? – Стасс осторожно отстранилась от него. Тед, она считала, совсем забылся, заговорив о каких-то подарках.
А того …несло. - Мне мой мажордом прислал кучу всяческих медикаментов на случай, ...скорее на все случаи от скоропостижного утопления до вечного расстройства желудка. Я вчера приносил, хотел отдать Вам, но вот пришлось нести назад.
- А я проспала....Простите.
-За что же? Это Вам пришлось сегодня ждать меня. И это прекрасно.
-Что?
Тед замер. Уже давно, ах, как давно, он почувствовал, что его несет, но он был так рад, что не ошибся в первом впечатлении. И это просто окрыляло его.
-Тед, если Вы не передумали с лекарствами, может, мы сейчас дойдем до Вашего дома, и я их заберу. Просто мне будет страшно не удобно, если Вы из-за меня передумаете. Люди так редко дают от души.
-Мне право стыдно....Я ведь скорее как бы избавляюсь....Впрочем, ладно. А можно мне попросить Вас?
Да, конечно.
-Стасси, а если я навяжу Вам приготовление дичи. Мы тут охотились и я…Гриль печь – это имеется. Вас здорово затруднит?
-Вы хотите пригласить меня на ленч с дичью?
-Это сильное нахальство по Вашим принципам?
Стасс какое-то время стояла в задумчивости. Потом подняла голову, улыбнулась и кивнула.
-Только у меня встречное предложение.
Лоренс был согласен на всё!
-А можно, я заберу лекарство сейчас. А…готовить вашу утку я приду чуть позже.
Теду было очень приятно, что ко встречи с ним женщина желает подготовиться. – Да, Стасс. Да!
Но Стасс так и не двигалась в сторону дома. Даже за медикаментами.
Она опустило голову, и тихо попросила: «И если я приду не одна, это тоже не испортит вашего настроения?»
-Да нет же!
Стасс так и не поднимала глаз. – Понимаете, Тед, этот поселок, он весьма своеобразный. И люди – тоже. Нам просто некуда выйти. – Она подняла голову и произнесла спокойно и с достоинством. – Если вы по-прежнему хотите, чтобы я пришла и помогла Вам с дичью, я приду. Только вместе с Тони. Доктор Крафт – это мой жених. – И она тут же, не прерывая дыхания, спросила. – Я так поняла, Вы против этого?
Лоренс от неожиданного оборота просто отупел.
Не зная дела, понятия не имея, кто такой Тони Крафт и почему…ему некуда выйти в таком приятном и гостеприимном месте, Лоренс начал отстаивать «право» этого человека. – Да, конечно же, Стасси! Я буду только рад познакомиться с этим…с Тони, с доктором…- и уже тише он добавил, - с женихом …вашим.
И он был вознагражден такой замечательной, такой уже полюбившейся ему улыбкой, что он не пожалел о своём приглашении. - Так я жду…вас.
-А лекарства?
-Ах, да! Идемте.
Но Стасси не двигалась.
И Лоренс понял…что перед ним действительно «чужая невеста». – Хорошо, Стасс. Я сейчас.
Он принес картонку, Стасс поблагодарила его, и ещё раз пообещав, «прийти, помочь с дичью», ушла.
Тед вернулся в дом и уже там, укрывшись, выругавшись крепко и послабее, вдруг почувствовал себя …глубоко одиноким человеком.
***
Он бы очень хотел познакомиться в этот день с занудой, внушившим милой девушке несвойственную ей покорность. Или с ловеласом, смутившим покой чистой девушки. А лучше с хамом, такие тоже, это бывает, покоряют сердце совершенно нежного, интеллигентного создания.
Только он встретил ещё одного достойного и интеллектуального человека.
Крафт и утку поджарил, и в покере силен, а как играет на гитаре, как ловко он оставил Теда в шахматы! …Лоренс загрустил.
Это был тот самый вопиющий случай влюбленности, когда девушке все равно, сколько денег в твоём кошельке. Они есть – и она довольна. Главное: внимание, а Тони так душевно тыкался носом в её плечо, или осторожно целовал то в щеку, то в руку в течение всего визита. Не менее главным было то, что он был интересной личностью. Тед понял: перед ним (вернее напротив его) весьма интересная личность.
И снова он загрустил.
И всё же он не был бы собой, если бы потихоньку, когда Стасси и Тони уже собрались уходить, а доктор вдруг решил зайти ещё и в туалет, чтоб не предложить…прогуляться. – Вечером, Стасс. Я помню, ты же говорила: воздух и всё такое. А я знаю одно место. Это озеро. Здесь лесом полчаса ходьбы. Мы туда до захода быстренько дойдем, закат посмотрим и быстренько назад. Как, нормально?
Стасс снова его перестала понимать. «Как же это «нормально?!» Вот вроде бы всё стало на ноги: Лоренс вполне адекватно воспринял их с Тони отношения. Они без пяти минут муж и жена. И вдруг опять…всё на голову встало.
Она почувствовала неприятное чувство досады. – Тед, как же я пойду? Ты же понимаешь, это …-она покачала головой, – это не возможно, Тед.
Тед осторожно оглянулся на дверь туалета (он пошел на подлость, подсунув гостю пивной суррогат, приятного вкуса), он взял руки Стасс в свои. – Хорошо. Стасс, я понял, ты не хочешь.
Стасс снова покачала головой, но теперь убеждая Теда в обратном. – Ах, нет же! Тед, я хочу. Я очень …хотела бы, но…- и она посмотрела на дверь туалета. И туже сжала руки Теда в своих руках , – но ты, я знаю, ты сам знаешь, так поступать нельзя.
-Можно.
-Тед, ты первым же назовешь это подлостью. Нет. Я не пойду. А если и да, то… – Стасс отняла свои руки и пошла в прихожую. Осторожно постучала в дверь туалета. - Всё в порядке, Тони?
Тед услышал нечленораздельное урчание. Парня тошнило.
Лоренс сказал тихо, но он знал, стоявшая к нему спиной Стасс его всё равно услышит: «Это пиво. Оно…оказалось некачественным. Прости».
Стасс услышав это, выпрямилась. Её голова дернулась, чтоб повернуться к Теду. Но она просто чуть-чуть повернула лицо и, тут же опустив голову, просто осталась у двери туалета.
Она стояла с опущенной головой, чувствуя досаду и вину.
Уходивший из дома гость вежливо извинялся за своё нездоровье: «Тед, прости. Просто не знаю, что такое. Как будто всё было прекрасно».
-И будет, Тони. И…будет, до встречи.
На Стасс посмотреть Тед даже боялся.
А зря. Она не презирала его. Она его пожалела. Но, не сказав ни слова, взяла под руку своего доктора и ушла.
Лоренс смотрел на колечко в тарелочке. На него обратили внимание и Стасси, и Тони, только они промолчали, не спросив, отчего обручальное кольцо не на пальце, а в тарелке. Тед долго смотрел на него, будто не замечая ничего другого на столе. Он гипнотизировал его. То есть взгляд отражал его внутреннее упрямство. Весь облик его выражал решительность. «Плана нет. Фантазии у меня отродясь не было. Иллюзий меня лишили, но … делать что-то надо».
***
Анеле Тед сказал, что «прошлогоднее» пиво ему нужно для себя. Но барменша понимала, непьющий в одиночку Лоренс брать пиво, тем более «такое» - для себя не будет. Она с нетерпением ждала либо его звонка, либо известий о том, что Лоренсу требуется медицинская помощь. Её нетерпение было настолько сильно, что она впервые обратилась за помощью к Анне Бул. И только парочка «врачей» вышла из дома Лоренса, Анна, уже давно считавшая себя другом последнего (разумная женщина поняла, шансов стать подругой значительно больше, если вначале получить статус «друга»), появилась на террасе дома.
Она постучала в окно. Улыбнулась, когда Тед заметил её и, открыв окно, выглянул на улицу.
– Привет! Почему не гуляешь? Такая погода. – Заметив задумчивость в лице Теда, Анна тут же спросила: «Ты не болен?»
-Нет. – Тед смотрел на Анну, но мысли его были о другом. Пытаясь понять, как действовать далее с Крафтом, он искал сообщников.
С Анелой всё было просто. Она теперь после случая с собакой чувствовала себя обязанной ему. Её помощь начала попахивать испугом, и была потому лишена той прелести и фантазийности в общении, которая, например, чувствовалась в участии Спайка. Управляющего – он тоже мог посвятить в дело и использовать для того, чтоб отделаться от Крафта. Джон, окрученный Анелой, вместе с тем был крепким семьянином. Для него должность управляющего в тихом месте, где можно слегка расслабиться от семейных обязательств под прикрытием занятости – это был уже даже не стиль жизни, а характер. Но вот Марго, Анна и Ол – эти люди ничем обязаны Лоренсу не были. Тут можно было даже не брать во внимание того, что Спайк был бригадиром у лесорубов, что он был назначенным помощником управляющего, контролировавшего все работы в лесном хозяйстве Лоренса, то есть, был нанимаемым им человеком. Прежде всего, Ол, как понял Тед, был из числа негнущихся людей. На выставляемое ему условие, он вполне мог выставить своё. И тут не гордость, не расчет правил, а элементарная, но прирожденная порядочность. Более того, Теду даже нравилось, что его отношения с этой тройкой не включали элемента обязательства. Эти люди просто развлекали себя приездом и наличием нового и интересного для них человека. Ну, женщины, предполагал Тед, могли ещё и иначе развлечься с ним. Но ни Анна, ни Марго даже повода не давали ему думать, что в них заботе к нему есть корысть. «Может, - думал Лоренс, - они и хотели бы затащить меня в постель, только не о чем более серьезном они в тот момент не задумывались. Они – из сорта тех женщин, что даже в экстазе разума не теряют. Трезвые, как мужики».
Но Крафт был проблемой для Теда. Просто воспользоваться правом хозяина - Тед не решался, это могло повлиять на мнение Стасс. «Да и как выставить из поселка комиссию и оставить одного из её членов незаметно? Врач и медсестра, работавшие здесь вполне всех устраивали, и их смена так же была бы подозрительной (Тед, прежде всего, думал о подозрительности Стасс). Нет-нет, замысел будет дурно пахнуть, и Стасси - моя милая, такая умная Стасси - она поймет, что я настаиваю. А я не НАСТАИВАЮ, я …влюблен. Тут нужно действовать тонко. Нужно вытолкнуть этого «шахматиста», как пешку с доски! …Думай, Тедди, думай…».
Относительно Стасс его действия были вполне определены, тут «действовать» по-мужски - он даже пытаться не собирался, женщина должна выбрать его сама. А вот Крафт ему мешал.
Тед может, не столько чувствовал колебания Стасс, сколько надеялся на существование не окончательности в решении женщины о выборе жениха. «Если убрать Тони, можно надеяться на успех. При нём, …я, увы, не Король».
Именно эти мысли блуждали в голове Лоренса, когда Анна спросила его о самочувствии?»
-Да всё…как будто в норме.
-Да? А что тогда ты так бледен? Может, с желудком что?
Тед недоуменно посмотрел на Анну. Потом, угадав, причину такой мысли, он решил подыграть Анеле. – Да, немного крутит что-то. Но я думаю, справлюсь. Впрочем, - он нарочно взялся за живот, - что-то действительно. …Но ты всё равно, заходи, заходи. Только гулять я не пойду. Что-то….- О, извини, не нужно освежиться. Я отвлекусь. Прости.
Тед скрылся, прикрыв окно, а Анна пошла, добывать средств помощи ему в свою кладовою с травами. Но сначала она зашла в казино. Она ведь к Теду послана была просьбой Анелы.
Анела с ужасом узнала от неё о том, что у Лоренса расстройство желудка. «Какого черта?! Он же сам его попросил!» - Но объяснять, «кому попало», чего просил у неё Лоренс – этого гордячка и красотка не стала. Анна ушла из бара, поклявшись, что больше она никаких таких поручений её выполнять не станет!
Зато, когда Анна пришла (ну на всякий случай, посчитав что и стандартные медикаменты пригодятся), чтоб спросить эффективного средства против расстройства желудка в больнице, Стасси, выдавая ей таблетки (из тех, что тот сам дал ей утром с посылкой) была сильно удивлена. «Так он сделал это…не намеренно? Боже мой, как же я могла подумать? Но мне показалось, он сам мне дал понять….Нет-нет. Ах, какая же я глупая! Я не правильно поняла его. Они оба выпили какую-то гадость. Наверное, прав был Тони, говоря, что в этом казино «всё насквозь прогнило продажностью». Хотя мне показалось, там отдыхают обычные люди. Вот и Майк – брат говорил, «веселые ребята». Ах, мальчики, да как же так вышло? Вот вам и попили «пивасика».
***
И всё же Тед не удержался от повторного приглашения.
В больницу зашел управляющий. – Миссис Прайз, будьте любезны, можно вас на минуту.
Стасси вышла из комнаты, которую она занимала для проживания и пошла в кабинет, посчитав, что управляющему требуется помощь. В комнате на диванчике лежал, читая газету, приходивший в себя Тони Крафт. Разумеется, как врач на сегодняшний день он был исключен из числа действующих. Прием вели тутошний специалист и девушки из комиссии.
Когда управляющий подошел со Стасс к кабинету, она уже спросила его о самочувствии. Тот тут же ответил ей, что совершенно здоров. – Но вот моя супруга…
-Да, я слышала, она больна.
-Да, знаете, эта аллергия…ежегодные мучения по весне.
-Вам нужны рекомендации?
-Да, вот, думаю, может, и вы что-либо сможете посоветовать.
Стасс вошла с ним в кабинет и тут же её взгляд привлекла фигура, маячившая за окном кабинета. Стасс поняла, кто это был только по знакомой куртке - ветровке. Лицо его было скрыто опущенным капюшоном. Тед стоял, чуть сутулясь, и был, что особо удивило и насторожило Стасси без своего обычного зонта.
Но она продолжила говорить с управляющим, давая ему …рекомендации для больных аллергией. Но сама, уже думала о том, кто был там, за окном. « Он что, стесняется зайти со своей проблемой? Как глупо. Но я же дала лекарство Анне Бул. А, наверно, она пока ещё не дошла до него. Эта женщина так медлительна. Ах, бедный! И погулять хочется и …нужда заставляет идти к больнице. Вот, даже забыл свой зонт. Торопился, понимаю. И прячется….Думаю, он вообще редко встречается с врачами. Есть такие люди, я знаю».
Управляющий, выполнив «некоторое поручение» Лоренса, поспешил забрать бумажку со списком препаратов и ушел.
Стасси тут же подошла к окну и открыла створку.
Раз Тед не обозначает себя, то и она звать его по имени не стала. Она только распахнула окно и чуть подалась вперед, чтоб лучше слышать его просьбу. Она ведь считала, что он просто пришел за лекарством, что он просто стесняется своей болезни. А тут как раз в больницу и парни лесорубы пришли, поболтать перед отъездом и управляющий. И местный доктор куда-то убежал, махнув ей: «Ведите прием без меня!». Стасс понимала, почему Тед не зашел, как все.
Тед двинулся ближе. Он чуть прихрамывал, припадая на правую ногу.
Лоренс не забыл своего «помощника», тот просто помешал бы ему в затее.
Стасс увидела его сияющее улыбкой лицо. Тед чуть распахнул куртку, и она заметила, что в его ладонях сидит малюсенький зайчишка.
Зайца этого Лоренс ловил вместе со Спайком.
Двое серьезных мужчин, обремененных ответственностью перед людьми и обществом,…гонялись по поляне, за домом Теда (вместе с кобелем, так и приставшим к лоренсовской тушенке с того случая) за зайчишкой.
А дело было так…
Спайк зашел к нему с лекарством от Анны. У той вдруг стала телиться коза, и ей было не до Теда. Она передала лекарство Олу, перед этим, позвонив ему и рассказав о «беде с гостем». Теду пришлось раскрыться. – Ол, я здоров, как Ахиллес. Только вот…
-Нога. Я понимаю. – Ол, кинул на стол пакет с травами от поноса. – Ладно, спрячь пока. Только напиши на пакете, от чего средство. Я как-то выпил тут, …пахло приятно, думал для сна. Оказалось слабительное.
Тед подошел к Спайку ближе. Он заговорил с ним, как человек, …заболевший. – Ол, ты, …ты ведь пошутил, когда говорил, что «подослал Стасси к реке», так ведь?
Ол чуть напрягся. – Тед, ты о чём? То есть, про что?
Лоренс отмахнулся рукой, будто требовал, быть его серьезней. - Не о чём, а о ком, Ол! Я о Стасс.
-При чем здесь врачиха? – Спайк притворялся «намертво». Лоренс уж, как ни заглядывал в его хитрые глазки, да те будто скрылись в тени его хмуренных бровей. – Тед, я не пойму. Может, тебе действительно попить отварчику.
-Да пошел ты! …с «отварчиком». – Тед отошел от Спайка. Он, как делал это теперь часто, взял с тарелочки колечко и стал перебирать его в пальцах, будто четки, сам же ходил по комнате, как ходит тигр по весне в тесной клетке. Но больше о том, что как будто бы Ол намекал когда-то, что Стасс оказалась у реки не случайно, а именно с его «подачи» - этого говорить он не стал. Хотя Лоренс помнил. Он помнил, как его Спайк цеплял на крючок. Но сейчас решил, раз Ол открещивается от этого, то и он светиться при нём со своей проблемой не станет.
Но проблема стояла, и он решил подойти, а вернее подвести Спайка, к ней с другой стороны. – Ол, мне страшно неудобно, я пригласил в гости врачей из комиссии, а пиво. которое мне рекомендовала Анела, …как приятное на вкус, оказалось, …ну, - Тед махнул в сторону лекарства, – в общем, проблемным оказалось пиво, ты понял. И мне хотелось бы как-то сгладить ту досаду, то впечатление от визита, понимаешь.
В конце концов, Лоренсу надоело катиться словами не по прямой. Это было видно по лицу его. Нерв, дергающий и превращающий его то в гримасу недовольства, то наигранного удовольствия.
Тед резко обернулся к Спайку. – Тони – ладно! он справится. Мне перед женщиной, …перед невестой его неудобно.
-Ты что, уже в курсе, что они – парочка?
-Да, конечно. И …неплохие ребята. …Мне показалось. В смысле, пара – хорошие люди, да.
Спайк внимательно посмотрел на Лоренса. А вот ему – бывалому «ухажеру», всё было ясно: не нужно было слов и намеков, боль, с которой Тед произносил это слово «пара», оно выдавало человека его. «Он втюрился во врачиху! …Мать моя! Бедняга Крафт…», - но Спайк только отвел взгляд да прикрыл покашливанием желание рассмеяться. – Тед, какие проблемы? Рыжий хорек этот – тот сам себя полечит, тут ты прав, а девушке приятное сделать, так это ж пара пустяков!
-Она ж не просто «девушка», Ол. – Тед снова заходил по комнате туда-сюда. - Как же я смогу сделать «приятное» чужой женщине? – И он Лоренс стал более серьезен. – Кстати, а почему ты назвал его хорьком? Он рыж и что?
Спайк мог ответить на этот вопрос. Часто заглядывая в больницу, он сталкивался с Тони достаточно близко. Однажды даже «слишком» близко, когда решил остаться там, у одной из девушек медсестер. А Крафт, разумеется, выгнал «липового» больного. – Тед, хорёк он и всё. Ну что тут объяснять, ту всё понятно: шкурка блестит от чистоты, а рыльце в курячьем пушку.
-Не понял. - Тед сел на кровать, чтоб не мельтешить и чтоб внимательно выслушать о том, что он упустил, встречая и разглядывая сегодня гостя. – Ну-ка, Ол, если не спешишь, расскажи мне о нём.
Ол решил поиграться. – Так тебя он интересует. А я – то уж подумал, что ты на его невесту глаз положил.
Тед прекратил шутки. - Что ты подумал – твоё дело. Расскажи, кого к нам председательствовать в медкомиссии прислали.
Ол рассказал, что знал. А поскольку у него была конфронтация с врачом, то он даже не из-за интересов Лоренса, просто имея свою точку зрения на «этого хлыща», начал говорить о худших чертах Крафта. И начал с того, что поведал ему «дивную» сплетню: что Тони несколько лет назад был женат на дочери мэра Сипл Сити. «А когда её папашу попёрли с поста из-за каких-то махинаций с общественными деньгами, и тот снова перебрался заведовать психиатрической клиникой, этот хлыщ кинул женушку. Не захотел быть испачканным в «деле». А сам, представь, заставляет эту, невесту свою таблетки экономить. Сука! Я, правда, не болен был. Я, конечно, шутил, по поводу головы, живота и жопы, но этот козёл, представь, сказал ей: «Дать ему …полтаблетки аспирина», - и выгнал меня из больницы!».
Тед, выслушав внимательно, вдруг рассмеялся от души.
А Спайк, по-видимому, обидевшись, сказал, что когда Лоренс смеется, то «звук такой, будто заяц по пеньку лапами стучит». – Ты деревянно смеешься. ...Ты чего вообще смеешься? …Что я смешного сказал? Про жопу? А если она и вправду заболела оттого, что мне девчонка там у него в комиссии приглянулась? Так он же понял всё, сука, понял и …выгнал меня! И не просто, он девчонке претензию выдвинул и замечание. Я сам слышал, как он угрожал ей, что больше она в его комиссии работать не будет. А ведь сестрички – медички мне рассказали, как он именно к ней и клеился, щупался с ней, пока эта его врачиха с лицом, как у египетской кошки, микстуры готовила. – Спайк был серьезен и зол. – А ты смеешься,…как заяц по пеньку…
И тут, как черт в руку! (Или может, он и заговорил о зайце, когда подсознательно подумал о нём, заметив каким-то третьим глазом зайчишку на крыше). Спайк взглянул в окно и увидел на крыше времянки серый комок. Именно на него лаял пес, которого в поселке уже вовсю звали Хозяин. (Так и говорили, когда звучал злобный, глухой рык черного длинолапого пса: «Хозяин голос пробует»).
-Смотри, заяц.
Тед, совершенно не обидевшись на оценку звучания его смеха, спросил, тоже приблизившись к окну. – Шутишь? Где?
-Да вон, на крыше.
Тед видел зайчонка. Он уже улыбался, найдя причину, чтоб снова появиться пред синие очи своей Пасии. – Вот жаль…
-Чего?
-Жаль, говорю, что они так быстро бегают. Мне с детства хотелось подержать в руках…вот такого.
Они стояли по разным сторонам одной оконной рамы. Спайк с недоверием посмотрел на Лоренса, будто пытаясь угадать, не лжет ли он. Для него - человека вот таких вот, лесных мест, мечтать о таком пустяке - даже как-то стыдно. И он решил, что и Лоренс с его зазнайством и важностью просто врет. Провоцирует его на …пробежку за зайчонком. – Так иди и догони.
Лоренс ответил, как сама простота: «И пойду. И догоню».
И он действительно быстренько заковылял к выходу!
Это Спайка глаза забегали по комнате, выглядывая, где трость его, или на худой конец висит. А Лоренс так поспешил!
Спайку просто пришлось помочь и, в общем-то, научить Теда, как поймать зайца. – Они ж кругами бегают, чудак ты, человек! Пес видно нашел нору, стал рыть, а этот, дурачок, выскочил. Видишь, мальчонка совсем. Значит, их тут выводок целый. Идем нору поищем. Щас, выкурим тебе, подержишься.
И вот он пришел с этим зайцем к ней.
-Ой, что это у тебя?
-Это…тебе.
Она тут же потянулась к нему руками, а он отдал ей стреноженного зайчонка в руки. – Не бойся. не зарапнет. Я ему ноги перевязал.
-Стасс сморщила лицо: «зачем? Ой, бедный. Зачем же?
Тед был удивлен и озадачен.
Он тут как-то бычка треножил, чтоб не брыкался, когда режут. Так, на жаркое брали свежатину. И тут, он вовсе не считал жестокостью то, что он жертвовал зверьком ради человека. И что, что он уродовал бедные лапки, малюсенького животного? Он Стасси, её руки пожалел. Тед считал, удар даже такой лапы может нанести ущерб…нежным рукам её; её ровной, гладкой коже, имевшей такой приятный для его глаза загар (ему даже не понятно было то, что Спайк, этот бесхитростный ловелас, называет Стасс «врачиха», Теду последняя казалась самой прекрасной, самой красивой женщиной из всех когда-то виденным им).
-Я могу развязать, Стасс. Но он тогда может поранить тебя, а ещё скорее, убежать. Хочешь?
-Да!
Тед дернулся теснее к окну. – Я…сейчас.
Ах, как же ему хотелось выглядеть …абсолютно здоровым. Он уже ухватился за карниз, уже потянулся на руках, …да где там! Напрягшись, да ударившись коленом, так дернуло нервом по его больной правой ноге, что он только охнул и подался назад.
Привалившись к стене, Тед какое-то время стоял, бледный, безмолвный. Превозмогая нестерпимую, ноющую боль, он стиснул зубы и ждал, когда боль пройдет. Та уходила медленно, таясь звоном в теле, в других веточках нерва.
Тед не видел, как, прижав, живой подарок к себе, к нему бежала Стасси.
Она только крикнула попавшейся на глаза медсестре: «Нашатырный спирт?»
-Там! – махнула девушка в сторону стеклянного шкафа. Стасс выхватила оттуда пузырек, клок ваты и кинулась к дверям.
Лоренс уже пришел в себя и так, без чужой помощи. Только в голове его, как в пустоте пока ещё шел звон. «Ну что за дурь? Что за дурь, а? …Глупо. Выгляжу …- Он увидел её, бегущую к нему из-за угла дома, и не успел назвать себя «идиотом».
От «убойного» запаха спирта, от частого дыхания женщины, он глаз её, что были направлены на него и светились заботой и, как ему казалось, …любовью – всё сразу отошло за крепкую его спину.
Тед выпрямился, отвел руку Стасс от лица. – Да всё в порядке. Что ты, …всполошилась так. Зайца держи, убежит и стреноженный.
Вата была в её руке, Тед держался аз эту руку. Смотрел Стасс в глаза. – Ну что, не передумала, идти со мной к озеру?
Стасс быстро посмотрела в окно. В соседнее окно. Два лица: медсестры и кого-то из лесорубов торчали, излучая больше даже не любопытство, а понимание. Она осторожно отняла свою руку, и сделал шаг назад. – Так значит, всё в порядке, …да? А я вот, подумала, …что-то …не так.
-Это точно, Стасс. Что-то совсем не так. Так ты пойдешь, солнце заходит.
Она отказала тихо. развернулась и пошла назад. Но вернулась. Сунула зайца Теду в руки. – Отпусти его. Не нужно.
Она ушла. Он ушел. Солнце садилось за вершины высоких сосен.
Весна просто электризовало воздух вечера. Сухого, чистого, но одинокого для этих двоих вечера.
***
Утром он поднялся с трудом. Уснул под самую маковку просыпания.
А вездеход не умеет сигналить тихо. Он ревет, как бегемот, так, чтоб вся тайга слышала. Чтоб заблудившийся лесник знал, где его ждёт спасение.
Тед быстро застегивал молнию джинсов, натянул свитер на голое тело, схватил куртку, пару носок и, сунув в рот пару жвачек, чтоб рот «не вонял вчерашним ужином», а ноги - в сапоги, быстро вышел из дома. Выйдя за дверь, он выругался: «Вот черт!» - и дернулся, было, назад, да махнул рукой и так, хромая двинулся к машине. Управляющий вежливо подсадил босса в вездеход.
Шесть утра. Поездка на делянку.
Лоренс впервые был тут. Впервые пробовал «валить» дерево, управляя самостоятельно новой, приобретенной для его хозяйства и усовершенствованной местными мастерами машиной. Правда, он лучше знал технологию обработки древесины (мог в математических моделях расписать её процесс), чем понимать, как правильно добыть ценное сырье, и всё же он нашел к чему «чуть придраться», любуясь хорошей работой лесовиков.
Обсуждая с управляющим, у кого из соседей лучше сделать запас древесины, Тед вместе со всеми закусывал на свежем воздухе приготовленную на чернике настойку. Супруга управляющего очень волновалась за зрение мужа (когда-то веткой ему оцарапало роговицу глаза), зная полезность черники, она готовила из неё массу блюд. сегодня, Джон угощал всех слоеными пирожками и настойкой из этой лесной ягоды.
Посмотрев, закусив, обсудив планы, Лоренс покинул делянку. Вездеход прибыл в поселок как раз к обеду. Тед вежливо отказался от вежливых приглашений отобедать домашним. Он вполне понимал, люди рады прогнуться в мелочи. Он, как хозяин, желал иного: не сделав поблажки за малое, он не позволит себе спустить за большое. Да и Анела… очень уж сильно переживала, что …собачку спустила.
Она через Джона сделала приглашение Теду, зайти в бар. Для кого-то был просто обеденный перерыв, для Лоренса и Анелы…это получился, душевный обед при свечах и солнце.
Ей он поблажку не делал, поводок за содеянное всегда коротким держал. Мысль у него одна возникла. Анела могла ему помочь осуществить задуманное. Но хитрая спросила его при этом: «Ты желаешь этого?»
-Прошло время желания, Эн. Теперь это цель. Я не уеду без неё.
Он сказал именно так, а не иначе. Чтоб мысль в умной головке «дурочки» пошла нужным путем: помоги ему, и он исчезнет и не покажется здесь, в твоих владениях ещё тысячу лет.
***
Анела сказала ему про поляну, где растет сон трава.
Тысячи, десятки тысяч чудесных цветов, пушистых, нежных с тонким, томящим запахом талого снега. И цветом, как глаза у Стасси Прайз.
На другое утро именно эти цветы украшали обычный стакан, стоявший на подоконнике, у чуть приоткрытого для проветривания окна.
Это тоже было приглашение.
И так как это не чуть не меняло режима дня Стасс (она ходила на речку каждое утро и все это знали; знал и Спайк), она и пошла туда. Прекрасно зная, кто мочил ноги в росе, кто собрал для неё этот нежный букетик, пока её жених ещё спит.
Он ждал её. Знал, что придет, не нервничал, просто стоял и помахивал сеткой в руке. Мягко говоря, издевался над живым грузом в ней. Зайчонок рад бы был прогрызть сеть, да зубы ещё были слабы для столь крутой синтетики.
Стасс сначала заметила Теда. Но потом сразу того, кого он мучил неволей вот уже вторые сутки.
-Тед, …отдай. - Она забрала у него сетку. Нагнулась и прямо у реки, выпустила зайчонка из сетей.
Лоренс вздохнул. Глядя на прыгающего грызуна, он тихо произнёс: «Здравствуй, милая моя».
-Здравствуй, Тед. – Стасс выпрямилась. Машинально оглядела горизонт со стороны поселка.
Лоренс просек это взгляд. – Да ты не бойся. Кто рано встает, тот уже при деле. Мы ему не нужны. А кто спит ещё,…тому до нас с тобой тем более дела нет.
Он подошел ближе. Обнял женщину, стоявшую перед ним тихо, опустив руки. – Ты же хочешь увидеть, где таких цветов тысячи растет. Ведь хочешь?
Он говорил о цветах. Но нервной дрожью по её телу, жаром колющим прошел великий соблазн…пойти с ним, куда бы он ни позвал.
-Тед, …мне говорили…
-Обо мне? Всё ложь.
Стасс подняла к нему лицо. – Тед, нет…
-Почему?
-Дай же мне сказать.
-Ну, говори. – Он не держал её крепко. Она вполне могла высвободиться, да уйти. Выбор был за ней, как он и обещал …себе. – Говори же, я слушаю.
Стасс осторожно высвободилась. Чтоб не обидеть его, она присела, стала умываться.
-Я слышала об этой поляне. О ней даже легенды ходят. Увидеть сон траву при восходящем солнце – к радости. Только …неужели ты ходил туда сам?
-Вот я и говорю, пойдем. Я покажу тебе её.
Взгляд его был спокойным. Стасс радовало, что та, пугавшая её поначалу, его чувственность прошла. Или не прошла, а стала более глубоким, более качественным чувством, уже не капризом, не ...дурью.
Так красиво Стасс любили впервые.
Может, поэтому ей было немного досадно.
И в этот раз, промолчав о главном, она прошлась с ним вниз по реке, совершенно не замечая, что ноги, обутые в короткие сапожки, от весенней воды совсем продрогли. – Я пойду, Тед. Сегодня лесорубы уезжают, грустно будет, если не проститься.
Лоренс не мог не напомнить о себе. – А я тут, Стаси. У меня нет причины, чтоб покинуть эти места. – Он помолчал. И добавил: «И забыть их». – И пошел своей дорогой.
Стасс поднималась в гору, заметно грустив. Голова её была опущена, но то, что под ногами, а как будто и не замечала.
***
Ни зайчики - цветочки подтолкнули женщину сделать себе окончательный вариант судьбы.
Всё, закончилась «комиссия».
Спайк всем «сестричкам» своим помогал таскать сумки в микроавтобус. Всем раздавал визитку, всем напоминал, что «век не забудет».
А в это самое время на свежевспаханной земле делянки шла серьезная работа. Завершалась работа по восстановлению леса. Тут, в этом районе воздух был насыщен запахом свежевспаханной земли и молодой поросли, которую привезли прямо из теплицы. Было здесь такое небольшое застекленное здание, построенное прилепком к котельной.
Молодые технологи, дендрологи и прочие специалисты, работали сегодня под контролем самого босса. Тот старался не мешать людям работать, он здесь находился по делам, но не по лесным. Всё ту же проблему решал.
А в это время пришла пора прощаться медикам с красивыми местами поселка Ексит.
Вот, отходить уже микроавтобусу, тут то и «заиграла» мелодия на телефоне Тони Крафта.
-Алло? Да. …Боже мой, какая неприятность. …Нет, я очень, …я сожалею, но мы уже отправляемся. То есть, вот уже …отъезжаем…
-Что случилось, Тони? – Стасс с тревогой посмотрела в глаза своего жениха.
Сегодня она ходила как по иглам. Уже более двух недель по утрам они встречались с Лоренсом у реки, и вот именно сегодня его нет. Не было у реки, не было в поселке днём, и когда она буквально на минутку заскочила в его дом, чтоб проститься, там его тоже не оказалось.
Правда, «на минутку»…не получилось.
Входная дверь в доме была приоткрыта. И черного пса у дома – не было. Никогда, зная принципы Лоренса, она бы не посмела зайти в дом. Но дверь была приоткрыта. И она все-таки заглянула, окликая Теда по имени. Никто не отозвался. Она позвала возле двери в душ – тишина. Тогда она снова пошла к той двери, что вела в комнату. Как-то с Тони они заходили в гости, Тед всё не отзывался, оказалось, он был поглощен работой над каким-то документом, читал его с экрана компьютера. Вот и теперь, она решила, что ничего такого не случиться, если она приоткроет дверь комнаты и заглянет. Ей так хотелось увидеть его, а сегодня - особенно….
На неё полетели лепестки, которые он не поленился оборвать с сотни роз. Он придумал какую-то забавную конструкцию, что открываешь дверь, и вот…начинался розовый дождь.
Она была ошеломлена. Сжавшись, она замерла под падающими и ласкающими лицо лепестками. – Боже, …Тед,…Тед… .
Но он не отзывался. И она прошла в комнату. Оглядевшись, она снова заметила на чистом столе блюдце. Белое с наружи и золотистое внутри. Кольца почти не было видно, но она уже знала его место и потому догадалась, что оно там. Она долго смотрела на колечко. И вдруг заметила белый уголок бумаги. Под блюдцем, лежала записка. Свернутая вчетверо. Стасс, уже будто зная, уже чувствуя, что это для неё, отодвинула блюдце, посмотрела на колечко, подумала, кусая губу, и взяла листок в руки. Развернула. «Не будет дня, чтоб я не напомнил тебе о себе. Уедешь, я пойму, что ты согласна с тем выбором. Только и это точкой не станет. Я люблю тебя».
Стасси, будто теряя сознание, пошатнулась. А потом, осторожно положив, всё как было, …произнесла: «Это не мне. …Здесь нет имени. …Господи, что я наделала…».
Она пулей выскочила из дома. И бежала от него, будто её уже кто-то заподозрил в воровстве.
Спайк сказал ей, что Тед уехал по делам. Что он на делянке, в лесу. Стасс немного успокоилась. Хотя как успокоиться, если все мысли её были …там, на той делянке.
И вот этот телефонный звонок. И Стасс поняла, он заметно расстроил Тони.
-…Да что такое? Ну, так везите его в Сипл Сити, …а что я могу сделать сейчас? - Он несколько раздраженно махнул на Стасси рукой, когда она переспросила о том, что произошло. - Подожди, …чепуха какая-то. Кто-то ногу сломал. – И снова он заговорил в трубку. – Шину наложили и всё, …молодцы. Теперь в Сипл Сити. Нет, нет, это исключено.
-Да что случилось, Тони?! Ответь, пожалуйста.
Он всё махал на неё рукой. А вот Спайк, услышав про дела, тут же позвонил одному их рабочих теплицы, тот как раз тоже был в лесу, на делянке.
Лицо Спайка менялось по мере того, как шел рассказ о том, что произошло в лесу.
Он же прощался с подругами, улыбка его была до ушей, глазки масленые - всех любящие, всем всё прощающие. А тут лицо будто окаменело. Он ни словом, не прервал речь говорившего с ним.
Когда там закончили, он спросил, понимая, что к его голосу в микроавтобусе все прислушиваются. - Кто шину накладывал? …Ну, и ладно. Джон знает дело.
Спайк поднял руку. – Так, девушки, отъезжаем потихоньку. Тут дело срочное, но обойдутся без вас. – Он посмотрел на Крафта. (Ох, и невзлюбил он этого хорька!) – Не шуми, Джону итак не сахарно там. Скажи ему, я еду за раненым на «внедорожнике». Сейчас, через минут двадцать рядом буду. Так куда там, в Сипл Сити везти его?
-Кого везти? …Что случилось? …Я еду, Ол. Я поеду. - Стасс вытаскивала сумку из багажного отсека.
Разумеется, Тони возмутился. Но тихо. Он и говорил ей тихо, чтоб никто не слышал, но тут ситуация такая, что все уши навострили: «Какой-то идиот кинулся помогать таскать ящики с саженцами и вот, уронил его себе на ногу».
Стасс рукой освободила себе проход и вышла из микроавтобуса.
-Стасс, ну что ты делаешь? Зачем пороть горячку. Может там и не перелом, просто ушиб. Вон, есть у них МакЛин – пусть едет. Он даже быкам местным ноги вправляет, справится с ушибом.
-А если не ушиб, Тони? – Стасс замерла с сумкой в руке. – Если нет?
-А если нет – тогда в Сипл Сити! В любой клинике есть травмпункт. А здесь даже рентгена нет. Не горячись, прошу тебя. Что от нас требовалось - мы сделали. Договор о сотрудничестве выполнен, мы не обязаны…
Стасс стояла с сумкой у автобуса недолго. Только Спайк, засосав на последок близ сидящую сестричку в сочные губки, освободил от себя автобус, она тут же пошла за ним. – Ол, ты возьмешь меня? Возьмешь меня с собой?
Тони даже руками всплеснул. Кинулся за ними обоими. – Да что такое?! Стасс?!
Водитель посигналил и, выглянув из кабины, громко потребовал: «Ну, так что, я так и буду стоять?»
Крафт махнул на него рукой (просто размахался весь, растерявшись от возникшего сбоя в программе), даже прикрикнул, что с ним случалось в очень редких случаях. – Да подождите Вы!!! – Он потянул Стасс за локоть. – А ну иди сюда!!!
А вот это в правилах Спайка называлось «применить изнасилование». Он развернулся и попер на Крафта грудью. – Ну, ты, …док, …или поехали по делу или освобождай дорогу. У меня танк, если эта «булка» тут стоять будет, я всё смету на хрен, все твои коробки!
Крафт махнул и на него. – Спайк, …вы…езжайте куда хотите. Тут моё …личное дело. Я разберусь.
Но тут на Тони посыпалось: и из салона, и из кабины, и от Спайка: «Как личное?! …Ведь там Лоренсу последнюю ногу переломило!»
-Что? …Теду?– У Стасс округлились глаза, будто отродясь не было тяжелых век, делавших их узкими. Глаза потемнели, став иссиня-черными. – И ты, …ты отказываешься ехать?! Тони?!
Тони, впервые заметив в лице невесты сходство с разгневанной египетской кошкой, что-то ответил, пробормотал, да только теперь ей дела не было до его оправданий.
Спайк кивнул водителю. – Двигайся с дороги! – И побежал к своему гаражу. Здесь мужчины только один легковой авто имели, зато другой техники в их гаражах всегда дополна было. И у Ола чего только не было: и мотоцикл, и джип, и даже зеленый вездеход. Он пугал случайно заглянувших в гараж бригадира. – Мотор «вседорожника» взревел, сигнал-сирена ухнул раз, другой…давай знать тем, в лесу, что помощь уже вот, уже близко.
Тони, пытаясь перекричать шум, объясняя Стасс, что будет ждать её дома.
Женщина кивала ему, но, кажется, даже и не могла услышать того, что он ей говорит. И волнение, и шум не позволяли ей отвлечься от главного. «Тед, ах, …как ты мог…» - думала она, …и навсегда захлопнула дверцу перед носом бывшего жениха.
***
И вот беда! Ну, вот никто не ожидал, что врач всё-таки понадобиться там, в лесу.
Джон, ну надо же! Он рассмеялся, встретив машину Спайка у дороги.
Ол ему кричит: «Где он?!», - а он ему: «Да не ори ты, увалень! Вон, с девками чай пьет».
-Какой чай? А нога?
-Что нога? Ты ж заешь, он уж недели две как без своего костыля бегает. Да вон он, с тепличницами развлекается.
Язык Спайка стал как примороженный. – Так, …значит, ящик тут …не пролетал?
-Не, …шутка. Расслабься.
Спайка никто ещё так не дурачил. Разобидевшись на ящик, он дал по морде и управляющему, и…боссу.
Лоренс, не знавший про мордобой, с улыбкой встречал милую докторшу и честного друга. Он и вправду, отдыхал, пил чай в кругу приехавших из Сипл Сити лесников.
А Спайк ему с захода и без слов, …как даст по скуле и свернул её в сторону.
То есть совершенно симметрию лица нарушил.
Тед рот не закрыть, не открыть не мог. Сидит, слезы из глаз текут, слюна изо рта; …стыд, гнев…бледностью и краснотой пятнами по его лицу пошли.
Он вскочил, опрокинув стол, но…драться со Спайком не смог. Эта челюсть…она не закрывалась. А драться со слезами на глазах, со ртом открытым, да ещё и с человеком, который относился к тебе, как к брату – Тед не смог. – А.а…аааа.а…- кричал он, дергая головой в сторону Ола, но и сказать он ничего не мог. Требовалось серьезное и квалифицированное вмешательство.
Стасси стояла, молча наблюдая жуткую, просто-таки дикую картину.
Она поняла, что вызов её сюда был ложным. Что тут никто ног не ломал. Тут только пошутили неслабо.
Опять же, молча, без упрека во взгляде даже, она помогла прийти в себя управляющему, у того шла носом кровь и требовалась скоба на два зуба, а потом уже она пошла к Лоренсу.
С непередаваемо каменным, будто даже посеревшим от гнева лицом (впрочем, Теду она и такой самой совершенной показалась, он и сквозь слезы её хорошо видел и …любовался, помахивая кулаками на приятеля), она стала вправлять ему челюсть. – Посмотрите сюда, МИСТЕР ЛОРЕНС.
Тед с трудом отвел от неё взгляд, повел головой в сторону, следя за её щелкающими пальцами, а в это время она другой рукой, пятью цепкими пальцами держалась за его челюсть, …и как дернет её в обратную сторону!
-А!!! – А вот это было уже слово. То есть, челюсть встала на место, и Тед тут же и выразительно задолдонил: «Стасс, …Стасси, ради бога, …прости, …прости, слышишь? Стасс я только, …- он замолчал. Как скажет он ей, что только ради неё он готов ежедневно подставлять под кулак свою бедную челюсть?
Нет, ни какой фамильярности он не допускал. То есть прилюдно, он не выразил вслух своих запредельных в эту минуту чувств.
Да и как их выразить, если к тебе повернулись спиной.
Стасс собрала медикаменты в сумку и, всё так же, молча, пошла к машине. К дороге.
Лоренс вздохнул, но, конечно, бежать за ней, …как бы он ни хотел, он не стал. Хотя, наверное уже и побежать смог бы. Он опять выехал в лес, забыв свою трость. Ходил тут по вспаханной земле, только чуть прихрамывая.
Спайк отведя душу, тоже развернулся и поспешил убраться с глаз своих начальников, обиженными им, конечно, он это понял. Теперь, …когда отмахался.
Работы в лесу…продолжились сразу, как только вездеход дал ходу.
***
Вечером, на огонек в окне Лоренса заглянул Спайк. Ногой отодвинув черного кобеля от двери, он вошел в дом.
Кто-то бы поискал сначала повод, чтоб помириться, …то да сё, …да только не умел так Ол. Он просто на огонек зашел. – Э, чего собака у тебя не кормленной бегает?
Лоренс оглянулся к двери. Какое-то время смотрел гостю в лицо. В глаза.
Тед думал о том, что он пожалуй, впервые в жизни встречает таких людей. Вот таких, живущих в богом забытой таракани. «Где ж мне таких дома взять? Да и есть ли они там? Вымерли уж все».
Он отвел взгляд от Ола, будто так только, топтавшегося у двери, и ответил: «Я её к тушенке приучил, а та кончилась. …Ол, уезжаю я».
Спайк оглядел комнату. Та стала даже серой с вида, подрастеряв кучу мелочей, что украшали её долгое время.
-Как…уезжаешь? – Ол прошел в комнату. - …Из-за тушенки что ли?
Тед даже не улыбнулся на всерьез произнесенную шутку. – Пора. Нога в порядке, …какого черта тут делать? Дома дел полно.
Спайк присел на стул. Расстегнул куртку, снял её, на спинку повесил. И вдруг заговорил о другом: «Значит, подошло ей колечко».
Выражение не прозвучало вопросом. Да и какие вопросы, если блюдце стояло на подоконнике пустым. – Значит, с подарочком от тебя ушла.
И это прозвучало, как констатация.
-Ты что в бинокль "подарочки" разглядывал?
Спайка даже как будто удивляла серьезность, с которой Тед спрашивал о такой мелочи, как "гостевание" бабенки в его доме. - Тед, тут тебе не Лос-Анджелес. Тут соседский пес до соседской сучки добежит - весь поселок знает, и весь вечер этот хитрый факт обсасывается, как карамелька за чаем.
-Когда ж "обсасать" успели? Она вот только ушла.
-Вас сестренка Була видела. Ну и забежала к Марго, а та звоночком к Анеле - в казино. И пошло. Там почтмейстер трется, он к Гари двинул, пояснить обстановку. Ну на всякий случай, если ты вдруг на меня бумажку к нему понесешь по поводу хулиганства. Ну, а альбинос наш, тот обязан властей оповестить о делах здесь, он к управляющему побежал. Тот …Анеле: что да почему? Вот круг и замкнулся. Ты - в центре.
-А ты, значит, о собаке поспешил спросить?
-Ну, кто-то ж должен о псе побеспокоиться. Это ты приучил его тушенку жрать, у нас он мышковал и помалкивал. А сейчас, слышишь, скулит. …А такой псина был…- Первый бас!
Лоренс словоплетения слушал внимательно. Но думал о себе и Стасс.
А Спайку даже показалось, что он поверил в его шутку о собаке.
Лоренс перестал сверлить его внимательным взглядом и пошел, заглянул в холодильник. Достал банку, вскрыл её ножом и пошел к выходу.
Хозяин так привык к нему, что если нагуляется, да прибежит к дому, а дверь оказывалась плотно прикрытой, то он тут же начинал скрести лапой по ней, и поскуливать. Уличный пес, а не дурак, понял, в доме вкуснее. Стал проситься в дом. Нравилось дворовому псу, слушая урчание бытовой техники, спать у ног чуть прихрамывающего человека.
Вот и сейчас, Хозяин вбежал тут же, как только дверь открылась. Он и на банку в руках Лоренса не взглянул – бока его итак сытость отражали. В комнате он чуток полаял, заметив «своего – чужого». А как отзыв получил: «Ты что, телок с когтями, не признал что ли?» - так сразу же и примолк, хвостом завилял, и к Лоренсу. Вернее тут-то он и припомнил, о банке, которую Тед выгрузил ему в тарелку у двери.
Тед сел к столу, раскрыл ноте бук и будто отключился. Почту читал: от партера из Финляндии, от своего заместителя по производству, от коммерческого директора, от парочки друзей, скучавших без партнера по бриджу. Потом он ещё кинул письмишко мажордому в Лос-Анджелес. Тому предстояло готовиться к приезду хозяина. И, как писал Тед, не одного.
Спайк посидел, поиграл с собакой. Потом оделся и пошел, пройтись по поселку решил, поболтать кое с кем, а потом снова зашел.
Он какое-то время стоял за спиной Теда, смотрел на экран компьютера. Хотел уйти, раз тут все заняты: Тед при работе, пес спит, но Хозяин вдруг поднял морду, и …Тед, вдруг привстал и посмотрел на окно. Как будто он что-то мог увидеть при такой темноте за окном.
Хозяин вскочил и залаял. Но как-то не злобно, не строго.
-Тед, на улице дождь. Ты…ждёшь кого-то?
Лоренс пошел в прихожую. – Ол, извини. Я …действительно жду одного человека.
Ол крикнул ему в спину: «Эй? Так может мне уйти?»
Но он не ушел. Он увидел, как Тед, обняв, повел насквозь промокшую женщину в дом.
Спайк прибавил тепла, крутанув ручку обогревателя до предела. – Щас, баню сделаем. …Где ж тебя носило, детка?
Лоренс оглядел Стасс.
С неё текло, она сильно дрожала от озноба, сковывавшего её тело.
-Ты что, …пешком туда ходила?
Она потрясла головой, улыбнулась сырой улыбкой. – Н-н-нет. Меня на м-мотоцикле Браун возил.
Тед ахнул и чертыхнулся на «идиота». Тут же повел её в душевую комнату.
Спайк, ожидая их, быстро созвонился с Анелой.
Узнав, что Стасси ездила в Сипл Сити всего на полчаса, он напротив, похвалил полицейского. Разговаривая вслух, будто с псом беседу ведет, он довольно улыбался. – Ай да карлик наш, молоток! Туда сгонял и назад невесту привез. Заботливый, …хрен. Ещё б с выпивкой не прижимал – цены б ему не было. …Правда, Хозяин? Ну, чего смотришь, собачья башка, к кому теперь за тушенкой бегать будешь?
Пес, заслышав шорох в прихожей, дернулся к двери.
Уже тише, Спайк произнес: «Думаешь, возьмет он тебя? Вряд ли, друг. Там в его доме ковры-мавры, там на ножку стола не пописаешь. Оставайся со мной, хозяином тут будешь».
Тед и Стасси вошли в комнату. Стасс была переодета в сухую одежду Теда и выглядела забавно. Лоренс укутал её в теплую куртку, обул в сухие шерстяные носки и усадил, как ребенка, с ногами на кровать. – Вот, сиди, грейся. А мы…с Олом развлечем тебя чем-нибудь.
Спайк, заметив как эти двое смотрят друг на друга, просто ударную дозу смущения получил. Тут без слов всё ясно было. Хотя вопросик всё же был. Ол думал: «А куда ж тогда ноги бегали, если сердечко тут забыла?»
Ол посмотрел ан Лоренса и чтоб уж вовсе не стоять третьим лишним, он сказал: «Да, Тед ты бы чайком своим знаменитым нас напоил. Что-то мне травка Анны уже в горло не лезет».
Лоренс хохотнул на наглого но доброго приятеля и пошел к плите. Заваривать чай. И Ол – туда же. Только на вопрос он так ответа и не получил.
А вот когда чай был женщине подан в руки, и Тед, устроившись с ней рядышком, притих,…Спайк понял, ему здесь делать нечего. - Ну, теперь веселитесь без меня. Дела. Простите.
И он ушел. Ушел, вздыхая и, в общем-то, радуясь за приятеля. «Да уж, а я думал, он пошутил. Значит, прощай».
***
Он откинул ее волосы и, смешивая слова с поцелуями, чуть хрипя, не давал ей оттолкнуться от своей груди. Он раздевал её, стаскивая куртку, и свой свитер с её голого тела. Дрожь её только сильнее возбуждала его. Он льнул к ней и, прерывисто дыша, шептал: «Стасси, как же я долго ждал тебя. …Стасс, о…о…»
Её шея казалась ему той самой приятной сладости, которая не претит никогда и только манит. – Стасси, …нет-нет, не отталкивай опять, я согрею…тебя.
Но она только куталась от него, прикрываясь уже снятой одеждой, как от ветра. - Тед, пожалуйста, не надо. Мне, …мне тоже есть, что тебе сказать.
Лоренс чуть протрезвел. Чуть отстранился. – Что? …Сказать? …Опять?!
Она сняла его руки с себя и чуть отодвинулась. - Очень жаль, но …мне нужно уйти. Я не готова. …Пожалуйста.
Лоренс решил всё обернуть в шутку. – Так в чем дело, разомнемся, подготовимся… - Он снова стал целовать её, не скрывая, что давно уже не делал этого. Он шумно причмокивал, облизывал её губы, он хватал их ртом, и радовался, что она так слабо сопротивляется. – Стасс, Стасси, я хочу тебя. …Сейчас…тут…
Но Стасс стала отталкивать его энергичнее. - Прошу тебя, не надо, пусти. Я хочу уйти.
Но Тед, будто уже и не владел собой. Вперемешку с глубоким вздохом, он захватывал ее губы, кожу высокой шеи и уже не слыша ее «нет», задирал тонкий мягкий свитер ей на голову. - Стасси, но ведь все это не просто так, ты не просто из желания поговорить о красоте этих мест, встречала и поджидала меня, ведь ты, …ты хотела этих встреч ...со мной. Стасс, ведь ты тоже хотела, ...я же видел, я чувствовал, …так почему? – Он силой распрямил ей ноги. Раздвинул их. – Почему? …Почему ты отворачиваешь лицо? …Посмотри на меня, мне не стыдно, я же люблю тебя. - Он гладил её ноги, её живот, проводя ладонью по нежно-округлым местам. – Стасси, всё будет, …всё будет твоим, …я…и всё, …иди, …иди ко мне…теперь можно, …нужно, Стасс…
Женщина резко, с силой оттолкнула его руку и тут же села, упершись спиной в стену. Она ладонью уперлась в его вздымавшуюся грудь. - Тед, …Тед, мне очень жаль, если я дала тебе повод ...думать так. Но поверь, я не так думала закончить этот …
Лоренс выпрямился, пальцы его расцепились, освободив женщину. – Закончить? …Стасс, что это значит «закончить»? …Что там случилось, в этом чертовом городишке? Ты вернулась на себя не похожей, и …снова я слышу «нет»? …Тони, … -Тед отвернул лицо. –Тони, …снова обыграл меня в шахматы?
Он моргал, будто пытался снять пелену с глаз. Потом снова посмотрел на Стасс. – Что ты хотела мне сказать?
Она промолчала. Сползла с кровати, что-то там накинула на себя, и …пошла, побежала даже в больницу.
***
-За худшую из женщин! - Он стукнул стаканом о бутылку и выпил. Посмотрел на пустой стакан, налил водки ещё, …но пить не стал. Что-то расхотелось.
Он долго стоял у окна. Смотрел в ночь. После чего лег в постель, накрывшись одеялом с головой, и уснул.
Очнулся Тед около трех часов. Рассвет вот только-только загорался. Дождь прошел и на редких безоблачных участках неба, показались мелкие россыпи звезд. Земля блестела, отливая черно – коричневым цветом грязи. Лес, стоя ещё дремал.
Он шел скоро, будто спешил. Рядом бежал пес. – Ну, что, пустят нас с тобой переночевать или как?
Дорога была длинной. Почуяв друзей, пес отбежал в сторону. Тед шел один.
-Добрый вечер, мистер Лоренс.
Тед опешил. Он даже почувствовал шевеление волос на голове, когда слова эти прозвучали …за его затылком (даже чуть выше) и где-то у локтя …одновременно.
Это патрулировали вверенный им участок альбинос полицейский и верзила почтмейстер.
Только определившись, с кем имеет дело, Лоренс ответил: «Да, как будто, добрый. Добрый вечер».
-Вас проводить, мистер Лоренс? – Лицо Почтмейстера светилось звездной радостью.
Тед растянул губы в подобную же улыбку: «Спасибо. Нет».
-А вы далеко, мистер Лоренс?
Лоренс ответил и Гари Брауну: «Мне плохо. Иду в больницу. Вас это беспокоит?»
-В три часа ночи? Конечно, нет.
Тед поблагодарил полицейского за присутствие чувства юмора и, обойдя парочку, пошел своей дорогой. – Хозяин?! …Хозяин?! – Пес, крутившийся где-то рядом, с лаем подбежал ближе. - Охранять!
Хозяин, выровнял направление. Уже не отвлекался. Бежал, заглядывая время от времени в лицо кормильца.
Тед стучал по двери не долго.
Пожилая санитарка с удивлением посмотрела на высокого мужчину в темной дождевой накидке и заляпанных сапогах. – Вам кого?
Тед откинул капюшон. – Простите, мне нужна мисс Прайз.
- Заболел кто у вас?
-Вы не против, я войду, холодно.
-Да, конечно. Войдите.
Лоренс прошел в коридор больницы.
-Простите, меня, я тут вам испачкал, на улице сыро.
-Ничего, ничего. Ой, кажется, …я вас узнала. …Проходите. Что-то случилось? У вас ведь …нога.
-Даже две. Но я не, …простите, у меня ничего не случилось. Я просто хотел увидеть мисс Прайз. Можно?
-Если она спит, мне будить её? – женщина понимала, что такого ранга человек зря беспокоить врача не будет, и всё же ей было жаль будить девушку. Та за день столько переживаний получила. Вернулась заплаканная, продрогшая. – Ах, жаль будить. Но раз нужно, …постойте здесь.
Санитарка еще раз скользнула взглядом по заляпанным сапогам Теда, но ему показалось, не виня его за грязь, а, удивляясь тому, что он не вызвал машину, а по грязи шел аж на самый край поселка. - А Вы пройдите, вот кресло. Сядьте. Я сейчас. Может, она и не спит. Она как будто книжку читала, …я посмотрю.
Тед следил за женщиной, которая, пройдя по длинному коридору, скрылась в одной из дальних комнат.
Стасси, запахивая халат, надетый прямо на бельё, торопливо шла к нему с конца коридора. - Тед? Что случилось?
Пожилая санитарка выглянула в коридор, увидела их и затем закрыла за собой дверь, плотнее, оставив их одних в тихом, чуть освещенном коридоре поселковой больницы ...без больных.
Тед, перехватив что-то руками под накидкой, пытался снять её одной рукой.
Стасси удивленно посмотрела на ананас в его руке.
-Стасси, я ...пришел извиниться.
Он протянул женщине принесенный подарок. - Это тебе.
-Тед...
Она не сводила глаз с его руки, которая бережно поправляла сухие листы ананаса. – Тед, ...я же не ребенок.
-Я знаю. Знаю, милая. Поверь, я не хотел обидеть тебя. У меня и в мыслях не было, чтоб оскорбить тебя. Я люблю тебя. Люблю, Стасс. Я хотел, хотел согреть. И только. Нет, …не только, я лгу. – Он шагнул ближе. – Стасс, мне всё равно, с чем ты приехала из Сипл Сити. Я всё приму, как …своё: боль, печаль, …радость. Прости за то, что тороплю себя. Тебя – нет. Никогда. Ты можешь ещё сто пятьдесят три раза сказать мне «нет», а я, …я поспешил с этим, …прости.
Он помолчал. И будто за несколько секунд, равных его вздоху, он вспомнил обо всех своих потерях. Постоял, опустив голову, потом снова заговорил: «Стасс, я не лгу. Ты первая, ты …лучшая. Может, это для кого-то стыдно, но я не вру, у меня в жизни не так много женщин было. Вернее, …их совсем, …их не было, Стасси. Я люблю тебя.
Стасс улыбнулась и взяла из его рук и накидку, и подарок. – Я …ушла не потому, нет. Тед, я ушла, …потому что…
Тед наклонился и, взяв её свободную руку, поцеловал. Потом, выпрямившись, он подержал её руку возле своей щеки. – А может, не надо, Стасс? Кто тут требует доказательств. Мы ведь действительно, взрослые люди.
-Тед, я хотела тебе сказать, что я отдала, я …вернула ему кольцо. Это же кольцо его матери. Он его сразу узнал. Только молчал…при тебе. Я носила его не долго. Мы поехали на природу и …как-то, у меня же пальцы…тонкие, оно и потерялось. Он тогда сильно огорчился. А потом увидел и узнал его, там, в твоём доме на блюдце. Я говорила ему, что его нужно оставить тебе, такой случай, найти кольцо в утке. Но он, он …я отвезла его. Отдала. Ты …не обиделся? Тебе оно нравилось, ты сказал, надев мне его, что …тебе нравится. Что оно-судьба….
Тед, выслушал её, чуть удивленно. Потом рассмеялся. – Так ты из-за этого?! …Ты только это мне хотела сказать?
-А разве…тебе его не жаль? Ты …так интересно рассказывал…про охоту, про то, как нашел его…в утке…
-Стасс, о чем ты?! - Он прижал к себе женщину своей жизни. – Дурочка, какая же ты, …а уж я - то. …Что я только не передумал, когда ты убежала: и что ты ждешь ребенка, и что ты снова решила вернуться, уйти к нему. …Какой же я осел! Я взялся за водку, а надо было просто не выпускать тебя из дома. - Он поцеловал Стасс. – Верь, верь мне, больше не …не выпущу.
Всю ночь они просидели в сестринской, рассказывая друг другу о себе, дотрагиваясь до тайных уголков своей судьбы, где у каждого были свои удачи, и свои потери.
В комнате пахло зрелым фруктом и чаем из местных трав.
Рассвет уже случился. Он уже не стучался, а просто заглядывал в окно.
Его не звали, не торопили здесь. Но незванность его не смущала. И хозяином он растекся сначала вдоль всего восточного горизонта, а затем вспыхнул ярким летним огнем по всему небу, радуя безоблачным началом нового дня.
***
Трость была выкинута в залив. Маленькое колечко мастера Макса Фридмана нашлось на тонкий палец милой невесты....
А вдруг почувствовавший в себе неутомимую жажду жизни Лоренс, впервые узнал любовь. Познал силу и истинность отношений.
сентябрь 1997 Пермь
измен. янв. 2006
mel5@list.ru