На часах было без двух минут восемь, когда Пожидаев открыл глаза. Он редко заводил будильник и обычно вставал в то время, которое сам себе назначал. Эта способность пробуждаться в нужные часы была его гордостью. Ложась спать, он говорил себе: «Я сплю столько-то часов. Просыпаюсь во столько-то полным сил и энергии». Пожидаев не совсем понимал почему, но это действовало. Возможно, сказался опыт занятий йогой, которые он практиковал с достаточной серьезностью, хотя в последствии и забросил.
Он встал, прошелся по комнате и нехотя проделал несколько упражнений с гантелями, чтобы почувствовать, действительно ли в нем достаточно сил и энергии. Зазвонил телефон. Пожидаев закатил гантели в угол и взял трубку. Номер с двумя нулями в конце, высветившийся на дисплее, был ему не знаком.
- Я слушаю, - сказал он, скрывая раздражение.
- Вадим? Здравствуй, это я, - и этот нежный женский голос также был незнаком Пожидаеву.
- Простите?
- Это я - Лариса.
Пожидаев на секунду задумался, отведя трубку от уха.
- Но…., может, вы ошиблись?
- Пожидаев Вадим Сергеевич? Я.. я Лариса…
- Подождите, - Пожидаев потер лоб, - а по какому делу вы звоните?
- Я не понимаю… Вадим, ты действительно…, - она замолчала, как будто собираясь с мыслями, затем быстро договорила: - вчера вечером вы забыли у меня свои часы.
- Какие часы?!
- Э…, сейчас... Сертина… наручные… Вадим?
Пожидаев бросил взгляд на тумбочку. Его Certina DS Podium лежали на месте.
- Извините, девушка, вы ошиблись, - он нервно бросил телефон на кресло.
Когда последовали другие звонки, уже адресованные именно ему и по конкретным делам, тот, первый, совсем вылетел у него из головы; да он, собственно, и не придал этому звонку никакого значения: мало ли кто с утра напутает…
Легко позавтракав, он быстро собрался и выехал из дому. В машине, просматривая ежедневник, среди других отметок он увидел, что на сегодня он обещал встретиться со своим однокашником, с которым недавно столкнулся, но за неимением времени, так и не поговорил с ним. Он набрал номер:
- Володя?
- А, Вадим, привет! – услышал он бодрый голос.
- Кафе на углу у кинотеатра помнишь, да? – без предисловий начал Пожидаев. - Можешь к часу дня?
- Ну да, не вопрос.
Пожидаев отключил телефон.
Они были близкими друзьями, но это было уже в прошлом. В последнее время почти не виделись; Пожидаев знал только, что работает Володя начальником цеха в какой-то тюрьме.
В двенадцать-пятьдесят восемь, Пожидаев подъехал к центральному кинотеатру. Володя стоял у входа в кафе и курил, поеживаясь от холодного ветра.
- Давно стоишь?
- Минут десять-пятнадцать, - ответил Володя, пожимая руку Пожидаева.
- Счастливый человек... Давай зайдем пообедаем.
Они вошли в кафе и, выбрав столик, заказали обед. Пожидаев взял свой любимый бифштекс «натуральный рубленный с яйцом» и холодец с хреном и горчицей.
- Ты что будешь? – спросил он Володю.
Тот пожал плечами, пробежался по меню и выбрал гречневый суп с шампиньонами и свиную корейку с рисом и соусом.
- Иди, я заплачу, - Пожидаев отстранил Володю, пытающегося вытащить свой бумажник. – Я возьму еще водки и сока.
Водку Пожидаев взял для Володи, себе же он взял белого сухого вина.
- Сколько у тебя времени на встречу? – с ироничной улыбкой спросил Володя Пожидаева, все время поглядывающего на мобильный телефон, лежащий на столе. – Наслышан про тебя, фирма процветает, деловым человеком стал.
- Да, знаешь, затянуло. – Пожидаев отхлебнул вина. – Ты не переживай, есть у меня время. Сам чем занимаешься? Все с «зеками»?
- Нет, ушел давно. Зарплата, сам понимаешь… Сейчас, в основном, самолет кормит.
- А, что-то припоминаю, - Пожидаев поморщил лоб. Володя рассказывал как-то, что случайно, буквально за копейки, купил полуразвалившийся спортивный самолет и долгое время не знал, что с ним делать.
- Як-18. Удалось отремонтировать. Поставил двигатель от Як-50, планер подлатал, нанял летчика, которому можно не платить - он настолько любит летать, что готов мне доплачивать; получил лицензию. Техник – я сам. Могу прокатить или поучить летать. В общем, денег угрохал уйму, окупится все не скоро, сейчас еле хватает на аренду ангара.
- Тоже – бизнес, - одобрил рассказ приятеля Пожидаев.
- Какой, к черту, бизнес! Чуть жена из дому не выгнала.
- Передай Маринке привет. Обязательно. Как она, кстати?
- Нормально, пилит потихоньку, - улыбнулся Володя. – Привет передам. А ты к Вике не собираешься вернуться?
- Я думаю, ей и без меня хорошо.
- С ребенком дает видеться?
- А куда она денется. Деньги-то мои она брать не отказывается… Женьку на воскресенье заберу. Только вот не знаю, как спланировать, чтобы и себе отдохнуть.
- Слушай, Вадим, - оживился Володя, - приезжай с ним на аэродром, я самолет свой покажу, может, полетаем, если будет нормально с погодой.
- Ай, далеко это, - вздохнул Пожидаев, - и утомительно.
- Да ты сам удовольствие получишь!
- Ладно, решим что-нибудь.
Пожидаеву позвонили. Он ответил, дал кому-то распоряжения.
- Шагу без меня не могут сделать, - Вадим, взглянув на время, высвеченное на дисплее, положил телефон на стол.
- Нет, я бы не смог, как ты; не люблю постоянно следить за временем, – сказал Володя.
Пожидаев посмотрел на него искоса.
- Ты понимаешь, что время летит? Оно уходит; особенно после тридцати это слишком заметно, - сказал он.
- Ты сам задал себе скорость времени. Ну, пролетит оно, не пролетит; какая разница? Мы вбили себе в голову: нужно то успеть, это успеть…
- Конечно, нужно многое успеть! Жизнь-то коротка.
- Нет, Вадим, мы друг друга не поймем. Да и разговор это длинный, - Володя замечал торопливость Пожидаева, с которой тот ожидал окончания разговора.
- Хорошо, мы же не уходим еще. Но философствовать, ты знаешь, я никогда не любил.
- Я знаю, ты человек конкретный. Давай еще выпьем.
- Приятно встречать старых друзей, - поддержал Пожидаев.
- Пойдем, я подброшу тебя, предложил Пожидаев, когда они вышли из кафе.
- Можно, но не обязательно, - сказал Володя.
Пожидаев его уговорил и они сели в машину.
- А что касается времени, - продолжил Володя, прерванный разговор, - то я склонен считать, что его и совсем нет.
- Ну, знаешь, было же начало, есть развитие и все движется куда-то, в конце концов, - возразил Пожидаев.
- Вот ты сказал фразу - это уже прошлое, но только в памяти у тебя и у меня, то есть это субъективно, а объективно этого события – твоих слов, может, и не было. Так и со временем: оно только в конкретном восприятии человека. Настоящее неуловимо – в каждое мгновение оно становится прошлым, а будущего еще нет…
Пожидаев резко затормозил:
- Нет, тут надо или за твоей мыслью следить, или за дорогой, - сказал он. – Видишь, что делается, еще и дождь начал накрапывать.
- Ладно, поговорим в следующий раз.
- Я высажу тебя около университета. Годится?
- Вполне, - согласился Володя. – Да, так что у тебя с женщинами? Ты ничего не рассказывал.
- Так ничего и нет. И никого.
Володя удивленно поднял брови.
- Не хочу. Некогда, - продолжал Пожидаев, - мне мое время и свобода дороже. Женщины меня не интересуют. Эти их капризы, прихоти… они все одинаковы, даже говорят одно и то же, одно и то же делают. Нет… не хочу.
Володя молча пожал плечами.
Пожидаев вскинул левую руку, чтобы взглянуть на часы.
- А, черт, опять браслет расстегнулся, - с досадой сказал он.
- Хорошие у тебя часы, - заметил Володя, помогая застегнуть злополучный браслет.
- И недорогие - всего пятьсот баксов за них отдал, только браслет никак не починю, приходится снимать, когда что-то делаю или ложусь спать. Правда, я привык время смотреть на телефоне.
- Может тебя познакомить, - сказал вдруг Володя и на минуту задумался. – У меня есть…
- Ты все о женщинах? Дались они тебе, - засмеялся Пожидаев. – Впрочем, буду знать: если понадобятся – обращаться к тебе. Держи про запас. Понимаешь, совершенно нет времени, совершенно… Работаю допоздна, потом еще дома доделываю – ноутбук и настольный буквально дымятся.
- Да уж, сдвинуться можно от такого темпа. …Приехали? Ну, ладно, не забывай, и на счет воскресенья подумай. Не перенапрягайся. Всего тебе, - Володя пожал Вадиму руку и вышел из машины.
Пожидаев злился: друзья друзьями, но времени он потерял непростительно много. Сорвав злость на молодом программисте Валере, допустившему на прошлой неделе одну незначительную ошибку, Пожидаев закрылся у себя в кабинете и засел за телефон.
Несмотря на неутешительные свои же прогнозы, Пожидаеву удалось довольно быстро договориться с компанией-заказчиком. Компания согласилась не только разместить весь заказ у Пожидаева, но и заплатить больше суммы, которая оговаривалась ранее. Вадим потер руки и пошел сказать Валере несколько ласковых слов, которые придумал на ходу.
Портилась погода и Пожидаев решил не засиживаться на работе. Прихватив с собой ноутбук и пачку принятых факсов, он поехал домой.
Проезжая мимо автобусной остановки и притормаживая перед приближавшимся светофором, Пожидаев обратил внимание на одинокую согнувшуюся фигуру. Что-то подсказывало ему, что человек – там, на остановке – нуждается в помощи. Он включил задний ход.
- Я могу помочь вам?
Это была молодая женщина, одетая довольно легко – джинсы и светлый свитер, с мокрыми спутавшимися волосами. Она потирала колено, видимо ушибленное.
- Нет, ничего, спасибо, - сказала она неприязненно.
Нога Пожидаева дернулась, чтобы нажать на педаль газа, но все же он не уехал.
- Но я же вижу, вы кривитесь от боли. Что у вас с ногой?
Женщина внимательно посмотрела на Пожидаева.
- Я бежала за автобусом, - сказала она, - вот, споткнулась… и каблук еще сломала, - она чуть улыбнулась. - Сейчас будет следующий автобус.
- Куда вам ехать? - нетерпеливо спросил Пожидаев.
Эта едва заметная раздраженность Пожидаева, как ни странно, успокоила ее.
- Мне на Пушкинскую.
Пожидаев открыл заднюю дверь и помог ей сесть.
- Что же вы в такую погоду без зонта? – поинтересовался Пожидаев.
- С утра было солнце.
- Осень. Так что у вас с ногой?
- Просто ушиблась коленом. Хорошо, что в джинсах, иначе, содрала бы кожу.
- А туфля?
Она наклонилась, чтобы посмотреть на свою пострадавшую обувь.
- Так жалко, новые туфли, - сказала она. – Каблук болтается.
- Ничего, муж починит.
- Проблемы с этими мужьями.
- Что так?
- Так… Вот, если можно, поближе к тому зеленоватому дому.
- Вы держите мой зонт и другой рукой опирайтесь на меня, а я возьму вашу сумку, - сказал Пожидаев, - и давайте, по возможности, быстрее.
- Я сама. Я же вижу, вы спешите.
- Меньше говорите. На каком этаже вы живете?
- На третьем.
- Не волнуйтесь, я не стану заходить.
Она покопалась в сумочке и достала ключ. Пожидаев, тем временем, поставил ее пакет у двери и, попрощавшись, побежал вниз.
- Постойте! – услышал он. Пришлось вернуться обратно.
- Зонтик... – она стояла в проеме открытой двери. – И… спасибо вам.
Пожидаев взял свой зонт.
- Может я взгляну на ваши туфли, - сказал он вдруг. – Новые, говорите…
- Да, если можно что-нибудь сделать…
Пожидаев вошел.
- Меня зовут Лариса, а вы…
- Вадим, очень приятно. Давайте вашу туфлю.
- Мне кажется, я смогу вам помочь. У меня есть хороший клей, секретный состав. В машине, сейчас я принесу.
Лариса немного смутилась:
- Но только если это вас не слишком задержит.
Пожидаев бежал вниз по лестнице.
«…какого черта я забыл этот зонт, надо было не возвращаться, банальнейшая история, хм… сломался каблук, Лариса, может она специально? тертая птица? не похоже лицо очень интеллигентное, красивая? красивая, надо послать факс Павлову с договором, попросить кофе? нет тридцати, что она интересно думает? глаза красивые и кажется фигура, сейчас выйдет какой-нибудь хмырь с другой комнаты – познакомьтесь это мой муж, а что ты хотел может и муж мне-то что, где этот чертов клей? открывала же ключом, дождь ****ь, в машину сесть не побоялась дура, темно уже, ногти очень красивые, может не приклеится, Лариса, не забыть указать сумму на прошлую партию, Володя со своим самолетом, если кофе? хотя бы туфлю протерла…».
«Дзы-и-и-и-инь!»
- Ой, я же не закрывала, входите.
- Вот, все в порядке, есть клей.
Она уже успела переодеться – мужская байковая рубашка в крупную клетку и черные колготы, волосы причесаны.
- Подождите, дайте я протру, - Лариса взяла туфлю и побежала в ванную.
- Только насухо, - попросил Пожидаев.
«Очень уж она какая-то домашняя, - подумалось Пожидаеву, - эта рубашка; очень сексуально. Не понимает или нарочно?»
Когда Пожидаев начал возится с туфлей, браслет часов расстегнулся и, чтобы часы не мешали, он снял их и положил на телефонный столик.
- Смотрите, я кладу вот здесь, до утра не трогайте, надеюсь, будет держаться.
- Спасибо вам, и …извините меня, – она виновато улыбалась. Из кухни донесся какой-то щелчок. – Вскипел чайник… я могу предложить вам кофе?
Пожидаев вздохнул:
- Где у вас помыть руки?
- А у вас уютно…, - Пожидаев с удовольствием отхлебнул ароматный кофе.
- Почему вы не спрашиваете, как я не побоялась сесть в машину к неизвестному человеку? – Лариса с хитрой улыбкой смотрела в глаза Пожидаева.
- Почему вы не побоялись? – улыбнулся и он.
- У вас добрые глаза. И умные. Такой человек не способен на зло. А потом, я видела вас по местному телевидению; вы из городской бизнес-элиты. Да?
- Элита… народ называет жульем.
- И вы – жулик?
- С такими глазами?
Пожидаев все не решался открыто смотреть на Ларису. Конечно, он смотрел в ее глаза, слушая, как она говорит что-то, но сейчас ему хотелось ее именно рассмотреть хорошенько – он чувствовал что-то притягательное в ее внешности. Он попросил еще кофе. Она взяла его чашку, насыпала кофе, принесла чайник и наполнила чашки ему и себе. Она склонилась над столом, находясь рядом с Пожидаевым, и ему казалось, что, вдыхая аромат кофе, он, вместе с тем, различает и вдыхает и ее аромат, ее запах. Это было странное ощущение.
- Берите еще печенье, - она пододвинула ближе тарелку.
Пожидаев протянул руку, но печенье не взял. Он мог поручиться, что рука помимо его воли легла на ее руку, которую она не успела убрать. Но он не мог отрицать и того, что ее руки с самого начала привлекали его взгляд, их хотелось потрогать, погладить, пожать.
- Что вы так сжали мою руку? Я не собираюсь ее вырывать…
Он поднял глаза. Лариса смотрела на него почти серьезно, только губы ее чуть подергивались – то ли она хотела улыбнуться, то ли сказать что-то.
Пожидаев уже не мог отвести от нее взгляда. Он почувствовал, как под его пальцами учащенно бьется жилка. Ему вдруг показалось, что эти частые удары ее пульса и удары его сердца, сливаясь воедино, входят в резонанс, и он уже слышит все усиливающиеся глухие удары, которые вот-вот достигнут такой мощи, что оглушат его.
Он порывисто поднялся, не выпуская ее руки и спустя мгновение, оказался перед ней. Она смотрела на него снизу вверх; пышные, красивые губы улыбались, но широко открытые глаза остались такими же невозмутимыми и даже немного грустными. Из их глубины исходила какая-то необъяснимая тоска – это выказывала себя ее душа, терзаемая сомнениями.
Теперь они смотрели друг на друга совсем не так, как прежде.
Он легонько поднял ее за плечи и поцеловал в губы.
- Что вы делаете?...
Пожидаев не помнил, когда и как он сделал это – ему казалось, что его руки совсем не повинуются ему, - но пуговицы ее рубашки были расстегнуты. Теперь руки - снова без участия его воли - занялись колготами. Почему-то это оказалось задачей куда более сложной. Когда он понял, что это Лариса не позволяет ему сделать это, он не стал настаивать. Он продолжал целовать ее, все теснее прижимая к себе. Иногда он прерывался, смотрел на нее долгим взглядом, как будто не мог наглядеться и продолжал снова с еще большей страстью. Его губы скользили по телу Ларисы, опускаясь все ниже.
Она торопливо стащила с себя колготы и вместе с запутавшимися в них трусиками отбросила прочь..
Пожидаев, так же торопливо, как будто боясь упустить драгоценные мгновения, подхватил Ларису на руки и, совершенно не ощутив вес тела, усадил на широкий подоконник. Она издала негромкий стон и прижала его к себе ногами, обвитыми ссади.
Как они добрались до кресла, а затем к дивану, Пожидаев совсем не помнил: он видел перед собой только Ларису, чувствовал только ее и ничего, кроме нее в этом мире сейчас не существовало…
Когдавсекончилосьвременисдвинулась.
…Ее лицо висело над ним, словно полная белая луна на темном небе, спадающие вниз волосы щекотали его шею.
- Не засыпай, - она наклонилась и провела языком по его губам.
- Я останусь? Ведь уже, наверное, прошло полночи…
- Может придти муж…
Вадим приподнял голову:
- Ты же говорила, что с мужьями проблемы.
- Он работает ночью, но если придет, будут проблемы, - она поцеловала его и стала выбираться из постели.
Пожидаев хотел, спросить, было ли ей хорошо с ним, но вовремя осекся, сообразив, насколько этот вопрос глуп.
- Я позвоню тебе, Лариса. Ты дашь мне свой телефон?
- Конечно, - она написала номер на оранжевом бумажном квадратике и подала Вадиму, - несложно запомнить - в конце два нолика. Но лучше я тебе позвоню.
Он достал «визитку».
- Пожидаев Вадим Сергеевич, - прочла она и сунула ее в карман рубашки.
Пожидаев садился в машину с приподнятым настроением; его переполняли уже слегка подзабытые чувства и ему казалось, что он вполне сейчас счастлив. Он выехал на дорогу и включил приемник.
«…Лучше мне невзначай
Сказать: "Прощай!"
И не ждать твоего звонка.
Мой телефон - ноль-ноль-ноль
Нет, нет, я не шучу
Нет, нет, я не шучу
И не думай, что это пароль
Звони, звони...», -
пел холодный, металлический голос. Пожидаев сладко зевнул и прибавил скорость.