Ночью ко мне пришел человек и спросил:
- Зачем ты видишь сны?
Он глядел сурово. Из-под мохнатых бровей сверкали два уголька-глаза. Усы только слегка прикрывали ухмылку - типичная сволочь. Тень его дрожала, как дрожит отражение в беспокойной воде, но не от холода - от "священного" негодования.
Я не знал, что ответить и начал оправдываться:
- Но они же сами приходят. Без приглашения, иногда даже без моего ведома. Мы не представлены друг другу, но, кажется, я знаю, кто их зазывает. Пусть уходят, я не жду их!
- Ты врешь! - с ненавистью в голосе беззубо прошамкал он мне в ответ. - Вся твоя жизнь во сне!
Я прогнал его.
Тогда днем пришел человек и спросил:
- Зачем ты смотришь вдаль, когда стоит протянуть руку и она будет полна?
Я возмутился:
- Ты сам спрашиваешь о том, что есть где-то вдали, а значит, оно существует и имеет смысл. Так почему же ты недоволен моими поступками? Я живу и это главный ответ, а то, что вдали - дает мне силы жить сейчас, на расстоянии вытянутой руки!
Был бы он толст и самодоволен, близорук и отвратителен..., так нет - он суров и искренне расстроен. Ему не понравился мой ответ, и он ушел сам.
Подошедшая вечером девочка поинтересовалась:
- Зачем много лишних слов? Не будет стыдно? Мне-то все равно, но я ребенок и не переживаю по таким пустякам, как делаете это вы - взрослые.
- Девочка, - усмехнулся я, - тебе не пора спать? - и тут же пожалел о сказанном. Девочка загудела басом:
- Не стоит хамить, не то я пожалуюсь на тебя маме. Она хоть женщина и красивая, но характер - напильник сточишь.
- Я не хотел тебя обидеть, - начал извиняться... - Просто высокомерный чуть-чуть, - закончила гостья и, отступив в тень, исчезла из вида. - Где ты-ы-ы...? - понесся ее голос, закрывая мне рот.
Больше я ее не встречал.
Был еще человек: черный, незнакомый, страшный.
Ночью пришла женщина. Обнаженная и молчаливая. Она улыбалась и была желанна.
Утра не было. Было солнце. Оно жгло кожу и прокалывало лучами зрачки. Линзы каменели и отваливались. Была боль - да, но не было людей, не было Человека.
Пусть этот лучший Человек будет хотеть чего-то от других, чего-то требовать от них. Пусть он будет воспринимать других такими, какими привык их видеть, а не теми, кем они являются. Пусть. Для меня он будет Человеком! Оттого, что мы не те, кем кажемся, и рождаются вопросы.
Безмолвие гнетет. Но даже в молчании есть жажда узнать ответ. Я ждал хоть кого-нибудь, кто спросит, задаст нужный вопрос, быть может - тот самый. На поиск ответа время терять не придется. Он лежит в основе вопроса - правильного, необходимого.
Время ушло, и некого уже было ждать. Я лежал на новой, незнакомой кровати, ощущая, как усталость ртутью разливается по телу. Вокруг были стены, которые я видел в первый раз. Удушливая, угарная, атмосфера от раскаленных батарей, словно закупорила нос и рот. Рывком открытая оконная створка впустила чистый, живой воздух, который поначалу принес облегчение. Но створка впускала воздуха больше, чем было нужно, чтоб просто дышать. Наступал холод, и не было сил ему противиться. Он обволакивал тело, сжимал его в своих клещах, не отпуская ни на секунду. И не было сил встать и согреться. Холод, слепой, безжалостный холод рвал на куски тело. Зима пришла, не человек - мертвая зима.
01-12.2005
п. Селенгинск - г. Правдинск