Сегодня утром я проснулась с чувством тоски в душе и осознала, что вся моя жизнь есть одиночество.
Пока я завтракала, впрочем, полчашки кофе, которые я держала в руках, вряд ли можно было назвать завтраком, мои мысли бежали не вперед навстречу новому солнечному дню, а назад – в прошлое, где остались мое счастье и тупая ноющая боль.
Время идет, стирая чувства, но не воспоминания. Да, чувства притупляются, а воспоминания приобретают очертания пиратского корабля, находящегося далеко в море. Хорошо это или плохо, но пиратский корабль с человеческими воспоминаниями в трюме вместо продуктов безопасен лишь до тех пор, пока не приближается к берегу, на котором стоит его жертва. Сегодняшней его жертвой была я. И по моему лицу можно было судить о том, что корабль с развевающимся по воздуху черным флагом с изображением черепа удачно пришвартовался на пляжном бережку с названием «Уединение».
Пока я сидела в коридоре в ожидании приема у психоаналитика, время летело мучительно долго. Опаздывать я не люблю, но и приходить рано тоже.
Я спросила у проходившей мимо меня по коридору женщины: «Который час?» и между нами, к моему удивлению, завязался разговор. Не люблю я эти разговоры о том, что я делаю около кабинета психоаналитика. Спросил бы кто лучше, что я делаю у него в кабинете, тогда бы еще поверила в искренность задаваемого вопроса.
- Ну и как он? – осведомилась приятной наружности и лет сорока женщина, словно читала мои мысли.
Лишь спустя минуту пристального вглядывания в ее лицо я поняла, что речь идет совсем не о том человеке, размышлениями о котором я была поглощена. Не зная как объяснить моей собеседнице преимущества одного психолога перед другим, я просто сказала:
- Мне стало лучше.
- Это очень хорошо, - констатировала дама.
А потом внезапно для меня задала свой второй вопрос:
- Но как же так, ведь Вы такая молоденькая…
Закончить она не не успела, а не смогла. По выражению ее физиономии я поняла, что ком застрял в ее горле.
- Правильно, - попыталась она меня поддержать, - Лучше рано, чем поздно.
- Лучше поздно, чем никогда, - парировала я ее слова и перевела разговор на другую тему – погодную.
Я вернулась домой никакая. Я так и не смогла вытащить из глубины себя на поверхность самое важное и главное. Мне почему-то не хотелось, чтобы кто-либо, кроме меня, знал правду. Это тяжело – раскрываться перед чужим человеком, не зная, что он сделает с моими откровениями в следующую минуту. И дело не в том, что он разболтает их газетам, и даже не в том, что он поймет что-что, чего не смогу понять я. Все дело в том, что он просто будет все знать. Знать так же, как знаю это я. Тайна не может считаться тайной, если ее знают двое, а мое сердце – это моя тайна, и она должна оставаться моей всегда.
Вечером приходила мама. Сидели и молча пили чай. Со смородиновым вареньем, так любимым мамой.
После ухода мули (сокращенное от «мамуля», я чаще всего называю маму так), мне стало еще тоскливее, чем вместе с ней.
Вроде бы ни о чем с мулей не говорили. Так перекинулись парой официально сухих фраз, словно мама мне мамой то и не приходится, а какой-то совершенно чужой женщиной, встреченной в здании государственного учреждения, городского муниципалитета, например. И, несмотря на это, рядом с мулей мне было легче. После ее ухода наступило абсолютное одиночество.
По телевизору шли «Новости». Снова обстрел какого-то здания, непонятно то ли теракт, то ли покушение на убийство местного главы. Меня это никак не трогало. Меня, высказывающую свое собственное мнение по любому поводу, даже когда меня об этом не просят!
Я что же умерла? Кажется, так оно и есть. Ведь сегодня я совсем не такая как всегда.
Да, нет, просто сегодня я без маски. А значит, истинная, такая, какая есть на самом деле: я не прячусь от себя.
Маски. И зачем только мы их надеваем? Ведь они не стирают боль, они лишь прячут ее под слоем «грима»: веселья, равнодушия, улыбчивости, оригинальности. Какую маску еще можно придумать, чтобы хотя бы на восемь рабочих часов забыть о своей тоске по былому счастью?
Восемь часов из двадцати четырех. Как это мало. Остальные шестнадцать - если получится, то наедине с самой собой. Не стоит забывать о родственниках, с которыми делишь жилплощадь. Из этих шестнадцати восемь – там, где даже от себя не спрячешься: во сне. Именно во сне мы отрываемся, наконец, самим себе. До этого же можем даже не замечать, что надели маску, которая «спасет» от самого себя.
Мы тщательно подбираем маски каждое утро, словно одежду, в которой нужно идти на работу, и даже выходные дни не являются исключением, ведь есть близкие, друзья, родные, которым так и не терпится влезть в чужую душу. Наверное, для того, чтобы отыскать в ней искорку теплоты, которой своей собственной душе так не хватает.
Я тоже искала тепло, любовь, нежность. В нем. В его душе. Нашла. Но этого оказалось мало для совместного счастья. Ему было нужно, чтобы все это было во мне, потому что в себе он этого не видел, как я не видела этого в себе. Оказалось, что и он искал тепло, любовь, нежность, одним словом, счастье, в моей душе. И как я поняла, нашел. Только не оценил своей находки.
Как жаль, что он не понял того, что мы есть зеркальное отражение друг друга!!! И что именно потому нам было очень хорошо вместе.
Я не могу описать словами как тяжело это осознавать. Ведь если он не понял этого, то, значит, не любил на самом деле меня. Себя только. Возможно.
И для того, чтобы додуматься до этого, мне потребовался год консультаций психоаналитика?! Смешно, не правда ли?
Смех сквозь слезы. Что это? Трагедия нашего времени? Просто данность? Или освобождение души от мук, которые мы придумываем себе сами?
Он ушел. Я стала одинока. Но если он – мое зеркало, то одиноко ли оно сейчас, вот в эту минуту?
А, может быть, все люди – зеркальное отражение друг друга? Тогда рядом со мной должно быть еще одно одиночество.
А что будет, если два одиночества соединятся? Хотелось бы, чтобы одно одиночество растворилось в другом, и таким образом, пришел бы, конец скучнейшему существованию в компании самой себя и больше никого другого.
Какая, право, нелепость! Из школьной программы помнится, если «минус» сложить с «минусом», то получается «минус». Выходит если одно одиночество «сложить» с другим одиночеством, то результат математического действия - одно большое одиночество. А кому оно нужно это одиночество? Все люди хотят жить в любви и гармонии, а не в одиночестве вдвоем.
Странно. Уже двенадцать часов ночи, а звонит телефон. Наверное, ошиблись номером. Стоит все-таки поднять трубку, чтобы об этом сказать.
Голос. Его голос! Прокуренный и пьяный. Просит дать взаймы «сотку».
Неужели у него уже родилась дочь?!
Как легко от этого на душе. Свобода! Больше нет воспоминаний! Потонул пиратский корабль. Есть только реальная жизнь, в которой я – одна, но уже без прошлого.
Пойду-ка я спать. А завтра, точнее уже сегодня, начну искать внутри себя источник любви. Я буду любить себя сама, я научусь этому, и тогда мне моя собственная компания больше не будет казаться скучной. А когда-нибудь я встречу того, кто также любит себя и готов делиться этой любовью с другими, как буду готова к этому в тот момент я.
Присоединяйтесь!!!!
Окончено 30.06.2005.
Последняя редакция автора: 09.01.2006.