Бывают ночи, которые засыпают снегом утра, усыпляют их, обволакивая синевато-белесой бледностью поджарый блуд. Утро – главная проблема ночи. До 6-и я ловлю себя в мелькающих окнах чужих историй. Я мерещусь себе же, почти в бреду, но еще не. Мерцаю. А потом – меркну.
Я знаю: кроме меня – никого. У Тебя и быть не может никого, кроме меня, несмотря на. Иногда я слышу Твое искрящееся игристыми: «люблю тебя». Люблю – и тыл. И мы с Тобой – на Ты тычемся в губы друг другу. Я таю и ничего больше не таю. Under «люблю тебя» боюсь представить, поэтому разрисовываю только апогей, а не неуемную пустоту after в продымленных авто. Я уполномочена рисовать то, что хочу.
Он молча заходит в комнату. Он – моя выдумка, исключительно удачная выдумка, выжимка моей твердости, трезвости. Я до сих пор не определилась с его именем. Иногда я развязно швыряюсь в него именами разных поэтов (при всем моем пренебрежении к слову «поэт», коим меня саму клеймят: «поэт» - рифмованная вещь и идол, а я не первая, не второй). Он откликается сардонической ухмылкой, сплюнутой сквозь щелочку между передними зубами. Он всегда справедлив и по-мужски искренен со мной, идиотиной. Он меня утешает, избегая лжи. Кивая на Тебя, он говорит, что Ты – единственная, кому, помимо меня, он наносит визиты.
Сегодня мы долго сидели на бежевом диване, и он поил меня чаем, отпаривая неподатливое горло.
-Вы чересчур близки, - бросил, наконец, бычком в банку из-под оливок. Ушел.
Мне стало непоправимо грустно.
Я живу на 10-м этаже в 6-й квартире. Не спрашивайте, бывает ли такое. Конечно, бывает: я же здесь живу. Бытовыми мыслями кормлюсь. Например, стричься мне или нет. А температура требовательно надавливает на тело, заставляя меня улечься в постель. Температура рассчитывает на подчинение. Лихо радуется лихорадка. Ликует. Я постепенно разряжаю строчки, фантазируя себя у тебя на коленях. Ты прости меня за эту слабость. А у тебя на коленях очень легко спать, покрываясь чихающими из-за вечного табака картинками сказочного. Ты кладешь себе в рот конфету и тщательно изучаешь фантик, стараясь запомнить, чтобы ответить урок на положительную оценку. Ты играешь и делаешь ставки. Постоянно на жизнь и всякий раз насмерть.
А я слежу за Тобой, смущаясь серо-голубой синевы Твоих глаз.