Жил-был когда-то давно в нашем царстве-государстве царь, и было у него три сына. Взрослые вроде бы мужики, а несерьезные какие-то. Ерундой разной занимались, лишь бы ничего не делать. Как царством управлять, дела государственные решать – им невдомек. Как басурман там разных войной воевать – слыхом не слыхивали. Горюет царь: как на такую бестолочь царство оставить? Смертушка-то уже не за горами… А царевичи только и знают, что брагу пьют да баклуши бьют, образование получать не хотят. Осерчал тут царь, созвал всех троих братьев, топнул на них ногой и как закричит: “Сыновья вы мои бестолковые! Я гляжу, вовек вам ума-разума не набраться. Я вот что вам удумал: жениться вам пора. Может хоть женитьба дурь-то из вас вышибет. Возьмите вы луки тугие да стрелы вострые, идите завтра к полудню в чисто поле, и стреляйте, куда глаза глядят. Где стрела приземлится, там себе невесту и найдете! И нечего на меня ворчать! Я способ такой в книжке одной умной вычитал. Вот вы, дурни, книжек не читаете, поэтому ничего и не знаете. Идите, остолопы, да без невест не возвращайтесь!”
Закручинились братья: способ отцовский не по нраву им пришелся. Военному делу не обучены, стрелять толком не умеют… А вдруг стрела в лес угодит, где звери одни дикие водятся, или того хуже – в болото, где кроме лягушек-квакушек живой твари никакой боле не сыщешь. Собрались братья вместе и стали решать да гадать, как бы им и по-отцовски сделать, и самим не опростоволоситься. Тут старший брат и молвит: “Не пристало сыновьям царским ручки белые марать, тетиву натягивать! Надо лук-самострел купить у торговцев заморских, он стрелу куда хочешь забросит. Я лично невесту родом-племенем из царства нашего знать не желаю. Хочу в невесты королевну какую-нибудь из тридесятого государства”. Средний брат обрадовался, захотелось ему тоже на королевне жениться. А младший брат плечами пожал: все равно ему. Пошли тогда братья на постоялый двор, где купцы заморские остановились. А те им и говорят, что есть у них один лук-самострел последней модели с трубой дальнозоркой и с автоматической подачей стрел, но стоит он тысячу рублей золотом. Братья за голову схватились: даже для детей царских это деньги были очень большие. А торговцы стоят на своем, ни копейки уступить не хотят. Попросили тогда братья торговцев до следующего утра не продавать никому лук-самострел, сказали им, что попробуют они достать денег. Ночью старший брат стражников придворных напоил, сам же тем временем со средним братом увёл из царской конюшни скакуна породистого, а вместе с ним и карету позолоченную, да и продали их богатым купцам. А потом сразу бегом к царю и давай орать благим матом, что мол увели коня вместе с каретой прямо у них на глазах. Царь осерчал на стражу, велел их всех на каторгу сослать, да новую охрану выставить. А старшие братья радуются, что ловко у них все так получилось, и что ровно тысячу золотых выручить удалось. А младший брат воровать побоялся, собрал только у себя бутыли из-под медовухи да браги, отнес их старьевщику и выручил гривенник. Братья смеяться над ним стали: “Сиди, дурень, на печи, не видать тебе невест заморских! Ты не воровал, не рисковал, не дадим тебе стрелять из самострела нашего!” А младший брат плечами пожимает: ну что тут поделаешь. Взял гривенник да побрёл в кабак, кручину свою вином заливать.
На следующий день старшие братья в полдень, как отец велел, вышли в чисто поле стрелять, а младший проспал с похмелья и не успел во время. Тем временем старший брат установил лук-самострел на самую большую дальность, какую только можно было, и пустил стрелу. Полетела стрела, засвистела, облетела кругом белого света и вонзилась старшему брату прямо в спину. Охнул тот и упал замертво. Погоревал средний брат, однако тоже взял в руки самострел и сказал: “Неправильно ты, брат, дальность установил. Надо было в остров Буян метить!” Поставил он тут дальность среднюю, на остров Буян трубу дальнозоркую направил и запустил стрелу. Полетела стрела, запела. Через море-окиян прямо на остров Буян. А на острове Буяне в это время дозорный сидел и в огромную дальнозоркую трубу наблюдал. Вдруг смотрит – летит на их остров стрела с огромной скоростью. Дозорный скорее королю своему докладывает, что летит на них стрела. Король подумал, что война это началась, и что стрела эта не простая, а ядрёная. Приказал он тогда своим стрелкам послать десять ядрёных стрел из своих самострелов в то самое место, откуда угроза исходит. Стрелки королевские так и сделали. Первая их стрела сбила стрелу, пущенную средним братом, а остальные девять – мокрого места даже от него не оставили.
Стрелы ядрёные такой гром и молнию подняли, что от этого шума младший брат проснулся. Вспомнил он тут, что надо идти в чисто поле стрелять, собрался и пошел. По дороге дубину сломил, шнурок к ней приладил – лук получился. Веточку зачистил, перышко приставил – вот и стрела вышла. Вышел он в поле, глядь – старший брат мертвый лежит, а от среднего даже мокрого места не осталось. Погоревал он, но делать нечего: один он не стрелял еще. Натянул он тетиву и пустил стрелу. Полетела стрела, завихляла и угодила прямо в болото. Младший брат к болоту подходит, стрелу подбирает, смотрит – а вокруг одни лягушки. Он и говорит тогда: “Лягушки, лягушки, кто за меня замуж пойдет?” Лягушки вылезли на него поглазеть, а от него так перегаром винным разит, что лягушек всех как ветром сдуло. Одна жабка только не испугалась сего духа, в болоте чай тоже не розами пахнет, привыкшая она была. И спрашивает, не царевич ли он случайно? Он отвечает, что так оно и есть. И только после того как жабка убедилась, что он действительно царевич и к тому же единственный наследник, согласилась она стать его женой. А когда после свадьбы жабка потратила половину состояния царевича на заморскую пластическую операцию, то стала она такой раскрасавицей, что не в сказке сказать, ни пером описать. Красотой своей даже королевен заморских затмила. А мужа своего заставила пить бросить да наукам разным научиться.
А затем я сказочку эту вам рассказал, чтоб вы на ус мотали да ума-разума набирались. Иной раз лучше жабка с местного болотца, чем королевна с острова Буяна. Так-то вот!
2002 г.