Примечание автора - Рассказ не претендует на точность расположения достопримечательностей Хельсинки, прошу меня за это простить...
Алиса сидела на ступенях Кафедрального собора в Хельсинки и тупо смотрела на свои затянутые в черные митенки руки. Ногти на левой руке были накрашены черным лаком, и она зачем-то отковыривала его с поверхности.
Темные волосы Алисa стянула на затылке в высокий хвост, с висков спускались две закрученные пряди. Бледное лицо и глаза, подведенные черным карандашом – она пугала проходящих мимо консервативных финнов.
На запястьях у нее болтались два напульсника с острыми шипами и две фенечки :одна с надписью “Gothic”, вторая – с изображением оскаленных волчьих морд.
Длинный кожаный плащ и заплечная сумка – опять-таки с нарисованным на ней серым «санитаром леса». Темно-синие джинсы и черная кофта с воротом. Алиса не хотела выглядеть иначе.
Мама привезла ее в страну озер десять лет назад и скинула на руки отчиму, немолодому уже финну Маркусу Мустайоки. В своей родном краю Алиса не была уже давно, и язык Суоми знала лучше, чем свой национальный.
Хельсинки она считала чуть ли не своей родиной, но все равно ей хотелось увидеть Санкт-Петербург – город, в котором она появилась на свет и впервые огласила стены роддома звонким плачем.
По-фински ее имя звучало как «Элисса», причем с ударением на первом слоге, но она просила, чтобы друзья называли ее именно Алисой. Или же Kuolema - по кличке, которую ей с недавних пор дали – с тех самых пор, как она превратилась в маленькую вампиршу. Не в настоящую, конечно – просто стала одеваться в черное и красить лицо таким образом, что делалась похожей на живой труп. Kuolema на языке страны озер означало «смерть».
Отчим не одобрял ее увлечения готикой, но особо и не возражал, по большему счету ему было все равно, как она выглядит, главное, чтобы хорошо училась. А оценки у Алисы были хорошие, она любила учиться и старалась успевать по всем предметам. Не потому, что была ботаничкой, а потому, что ей было интересно узнавать что-то новое.
У Алисы была своя группа, играющая готик – денс – металл. Но совсем недавно они на время прекратили репетиции – солист, бой-френд Алисы, попал под катафалк. Сразу и насмерть…
Алиса полностью ушла в себя и захлопнула за собой дверь. Ей было тяжело даже думать о том, чтобы возродить группу. Она не хотела, чтобы у микрофона стоял кто-то другой, потому что Айни был незаменим. Разве мог кто-то другой, кроме него, петь песни, которые они с Элиссой(он всегда называл ее именно так и никак иначе, и он был единственным близким человеком, которому она это позволяла) сочиняли, часами просиживая с гитарой в его комнате или болтая по телефону ночи напролет?! Друзья по группе – Панда, русский эмигрант Дрон, очкастый ударник Маркос и девчонка по имени Ворона – пытались найти Айни замену, но Алиса даже слышать об этом не хотела. Никто не мог занять место ее парня… Такой человек, по ее мнению, еще не родился.
Клавиши пылились на чердаке. Пианино стояло закрытым и было завалено учебниками, книгами и тетрадями. Алиска бросила музыку. Как ей казалось, навсегда…
…Темнело, и Сенатская площадь медленно пустела. Алиса продолжала сидеть на ступеньках.
- Шла бы домой, дочка, - посоветовал ей со вздохом дворник.-А то сидишь тут каждый день и просто в землю смотришь, так и заболеть от меланхолии недолго…
Алиса слабо улыбнулась подслеповатому старичку и поднялась. Отряхнула плащ и направилась в сторону дома.
Где-то в глубине торбы зазвонил мобильный телефон. Она вытащила трубку на свет божий.
- Kuolema, мы нашли солиста! – Голос Панды переливался радостью.
- И что? – Алиса вовсе не разделяла ее счастья. – Ты же знаешь, как я к этой вашей идее отношусь. Если хотите играть с ним – без меня, пожалуйста.
- Алиса, ты бы послушала его! Он поет, как ангел! – Ритм-гитаристка всегда была склонна к громкой фразе. – И я не преувеличиваю. Честное слово!
- Аннике, - Kuolema называла свою лучшую подругу по имени только тогда, когда дела были серьезнее некуда. – Аннике, ты не понимаешь… Айни был незаменим. Ты же знаешь, что никто не сможет спеть так, как он. Без него группы нет. Если хотите продолжать играть с другим солистом, забудьте обо мне как о клавишнице и авторе текстов. Я не стану работать ни с кем. И точка.
- Ну подожди, Алиса! – В голосе Панды послышались молящие нотки. – Ну хоть приди послушать его, я тебя прошу. Ради меня.
Алиса призадумалась. Аннике на другом конце связи терпеливо ждала решения подруги.
- Ну хорошо, - наконец согласилась Элисса. – Я приду. Вы где сейчас?
- На старом месте репетиций, - Панда не стала скрывать триумфальной интонации в голосе, и на заднем плане послышался вопль Дрона «Есть!». – Мы тебя ждем!
Алиска убрала телефон и, резко развернувшись в противоположную сторону, пошла к старому хельсинкскому кладбищу. Оно находилось на окраине города и давно уже было местом паломничества всех местных готов. Правда, Алису в их тусовке не очень любили, так как считали за псевдо, но ей было все равно, главное, что они не гнали ее с насиженного места, и все.
Их группа репетировала в старой заброшенной сторожке в самом конце погоста. Алиса заприметила ее еще в свое самое первое появление там, и, когда создала банду, предложила репетировать именно в ней. Они перетащили туда аппаратуру и каждый день после школы приходили на кладбище. Довольно странно было слышать на обычно тихом могильнике звуки гитар, клавиш, ударных и вокала, но мертвым было уже все равно, а больше протестовать было некому. Правда, сначала выступали местные готы-завсегдатаи, но потом и они привыкли к начинающим музыкантам, им даже стало нравится.
Алиса перелезла через невысокий забор – калитка не открывалась с тех пор, как кладбище закрыли и некому стало ходить на могилы к родственникам – последнее захоронение датировалось 1889 годом, и спрыгнула вниз. Погост пустовал – для появления «детей ночи» было еще слишком рано. Девушка не спеша шла мимо могил, думая о том, сколько еще просуществует это место старых захоронений. Его собирались сносить еще в прошлом году, но у мэрии города все никак не доходили руки, и Алиска была этому рада – если его разрушат, у нее совсем не останется мест, где она может скрыться от окружающих ее людей, которые чаще всего ее не понимали.
На ветке засохшего куста бузины висел маленький крестик с распятой фигуркой человечка. Элисса улыбнулась – значит, Дагон уже была здесь и ушла…
Дагон была ее единственной подругой в среде хельсинкских готов. Все остальные не общались с ней. Особо она от этого не страдала, но все-таки…все-таки… Дагон и ее парень Анкх- вот и все. Анкх, правда, общался с Kuolem’ой только из-за своей девушки, но она не могла его за это винить.
«Дагон вернется вечером, вместе с Анкхом»,- решила Алиса.- «Иначе она бы не оставила весточку. Надо будет придти сюда еще раз, часов где-нибудь в одиннадцать…»
Алиса прекрасно понимала, что отчим вряд ли отпустит ее, но уже сама мысль об этом ее успокаивала. Ей нравилось общаться с Дагон, и она старалась не упускать случая пообщаться с этой интересной девушкой.
- Алиска! – Дрон, стоящий в самом конце этого ряда могил, замахал ей рукой – Иди сюда!
Алиса улыбнулась и устремилась ему навстречу. Дрон, приблизившись, поцеловал ее в щеку.
- Остальные ждут тебя в сторожке, пошли скорее!
Ребята подошли к домику. Дрон толкнул дверь и зашел первым, Элисса – за ним следом.
Вся команда была в сборе. Маркос, беспрестанно поправляя на носу сползающие очки, тихо джемил на своих ударных, Ворона настраивала соло-гитару, сидя в углу, Панда негромко играла что-то на клавишах, оставив свою ритм-гитару в стороне.
Возле микрофонной стойки стоял невысокий молодой человек в черной рубашке и такого же цвета широких, слегка подвернутых снизу джинсах. На руках у него были точно такие же перчатки, как и у Алисы, только поверх них были не феньки, а цепь с висящим на ней ключом и лезвие. Волосы скрывала черная шапочка. На ногах красовались тяжеленные ботинки фирмы «Доктор Мартенс», с железными вставками. Девушка со смехом подумала, что с его малым ростом платформу можно было купить и повыше, не помешало бы. Хотя она сама и была всего 165 сантиметров от земли, она считала, что для парня рост ниже 175 сантиметров – позор. Длина этого чувака была около 170.
Алиса вгляделась в его лицо. Приятное, но немного женское. Широкие скулы, короткий курносый нос, темные редковатые брови, полные губы и подведенные черным зеленые глаза. Пожалуй, его взгляд был единственной откровенно незаурядной чертой в его облике, хотя само его лицо было довольно-таки любопытным и притягивало взор.
- Это и есть тот самый солист, которого вы нашли? – Спросила она у Панды.
- Да, - ответила подруга. – Познакомьтесь, Kuolema – Линту. Линту – Kuolema.
- Очень приятно, - проговорил парень хриплым голосом. – Ты играешь на клавишах?
- Больше нет, - Алиса решила внести ясность с самого начала. – Я ушла из группы после… неважно.
- Как жаль, - тихо сказал он. – Не сомневаюсь, что ты была украшением коллектива.
- Не надо вешать мне лапшу на уши, - девушка поморщилась.- Я прекрасно знаю, что не красавица, и не знаю, какие цели ты преследуешь своей грубой лестью.
Линту пожал плечами и взял микрофон в руки.
- Не будем терять времени, - раздраженно заметила Алиска.- Давайте начинать, мне скоро уходить.
Дрон кивнул и взял свой бас. «Инструменты уже давно настроены»,- поняла Элисса.- «Они знали, что я соглашусь придти.».
Вступление песни было совершенно незнакомым, и брови Алисы сами по себе приподнялись. Это была явно не их с Айни песня, но чья же тогда?
Как бы то ни было, пение Линту завораживало. Голос у него был высокий, с хрипотцой, достаточно сильный и красивый, очень подходящий под его внешность. Алиса заслушалась. Слова песни тоже привлекли ее. Они были не банально-заезженными, не попсово-идиотскими, а по-настоящему искренними и пробивающими дорогу прямо к самым сокровенным глубинам человеческой души. Разумеется, Алиса не могла знать обо всех людях, однако она судила по себе. И ее суд был для нее самым честным и справедливым.
Как человек, этот Линту ей определенно не нравился, но вот как певцом она была им очарована. Его голос и манера исполнения ничем не напоминали Айни, но Алиса была вынуждена признать, как бы ей не было тяжело, что в группе с самого начала был необходим именно такой солист. И дело даже не в его привлекательной внешности – сама музыка кричала о том, что лучше и быть не может, не стоит мечтать, они не найдут вокалиста замечательнее. Даже если обойдут пешком всю Финляндию. Линту был тем, что им нужно, что они искали с самого начала.
Когда песня закончилась, Алиса несколько секунд помолчала, внимательно глядя на ребят, а потом спросила:
- Кто написал это? Музыку, слова?
- Я, - несколько смущенно признался Линту. – Не понравилось?
- Ну, как тебе сказать… - Kuolema усмехнулась, наблюдая за появившейся в его глазах тревогой. – Неплохо, неплохо…
- Неплохо?! – Возмутилась Ворона. – Очень хорошо, если ты не заметила!
Линту немного покраснел, принимая похвалу. Однако Алиска вовсе не собиралась прилюдно выражать свои восторги, это было не в ее натуре. Единственный человек, которого она могла хвалить, был Айни, но теперь его нет…
- Я бы сказала, что очень неплохо, - Элисса улыбнулась еще шире. – Но я-то тут при чем?
- Но Алиса… Мы хотим, чтобы ты вернулась в группу, - как на духу выпалил Дрон. – Нам нельзя без тебя!
- Найдете другую клавишницу, тоже мне, проблема,- фыркнула девушка. – Клавишниц в Хельсинки пруд пруди, надо только знать, где искать! Я пошла, мне пора!
- Kuolema, подожди! – Заорал ей вслед Дрон, но она уже вышла из сторожки и быстрым шагом направилась по погосту на выход.
Алиса вновь перелезла через невысокий забор и оказалась на улице. Было прохладно, и она запахнулась в плащ.
- Смерть, говоришь? – Раздалось сзади.
Алиска обернулась. На самом верху забора стоял Линту и насмешливо смотрел на нее сверху вниз.
- А тебе какое дело? – Грубо ответила она. – Ну Смерть, и что? Ты бы вообще молчал, человек-птица!
- Я ничего не имею против, - улыбнулся он. – Просто странно, что столь симпатичная молодая леди назвала себя таким мрачным и в чем-то даже средневековым именем.
- Тебе странно, а мне – нет, - Элисса отвернулась от нахала и собралась было продолжить путь, но Линту, легко спрыгнув на землю, схватил ее за плечо и развернул. Алиску передернуло от отвращения – все-таки в нем было что-то жутковатое и не поддающееся рациональному объяснению. Или ей так просто казалось. Вполне могло, Алиса вообще в последнее время стала подозрительной. Ее и саму это беспокоило, так ведь и до паранойи недолго…
- Мы еще не договорили, - спокойно продолжил он.- Я бы хотел знать, почему ты больше не играешь в группе. Расскажи.
- Перебьешься, - она вывернулась из его цепкой хватки и отступила на шаг назад. – Это мое глубоко личное дело!
- Я думаю, что Айни бы не одобрил твоего поведения, - так же бесстрастно заметил Линту. – Считаешь, я не прав? Тогда ты абсолютно не знаешь своего парня.
Алиса, собравшаяся было уходить прочь, резко обернулась и в недоумении, граничащим с гневом и почти что с ненавистью, посмотрела на юношу.
- Кто тебе сказал? – Прошептала она. – Панда? Дрон? Ворона? Маркос? Кто?
- Никто. – Линту подошел к ней вплотную. – Никто из них , правда. Можешь мне не верить. Но неужели ты думаешь, что это – тайна? Тоже мне, секрет Полишинеля! – В его голосе послышались презрительные нотки. – Вся школа знает об этом и все об этом говорят, просто тебе наплевать на чужое мнение, поэтому ты не обращаешь внимания на слухи о себе. Ясно?
Он говорил с ней, как с несмышленым ребенком, и за это Алиса его ненавидела. Он явно умышленно издевался над ней, и за это она его тоже ненавидела. Он вызывал в ней острое чувство, такое, какое еще ни один человек не мог в ней пробудить, даже мать, которая в семь лет бросила ее в незнакомой стране, а сама укатила с любовником в Испанию, и о которой она больше не слышала. И не хотела слышать…
- Ты не смеешь говорить обо мне или о моем парне в таком тоне, - угрожающе начала Алиса, но осеклась, увидев, что зеленые глаза Линту откровенно смеются.
- Kuolema, ты заживо хоронишь свои способности, - посерьезнев, произнес он. – Я был другом Айни, я слышал ваши записи. У тебя есть талант, настоящий. Не надо отказываться от него, вдруг это – твое призвание?
- Не ври! – Истерически закричала Элисса. – Ты не был другом Айни, у него никогда не было таких мерзких друзей! Мой парень был самым лучшим, ты не имеешь права даже произносить его имя!
- Разошлась, я смотрю, - хмыкнул Линту. – Еще что скажешь? Ей-богу, с тобой столько всего нового о себе узнаешь, я поражаюсь…
Алиса замолчала. Ее слова не произвели на него никакого эффекта, наоборот, казалось, он других и не ждал. Поэтому она развернулась и пошла в сторону дома.
- Репетиция завтра в четыре, не опаздывай! – Крикнул ей вслед Линту.
«Нет, ну каков нахал!», думала Kuolema, быстрым шагом идя домой. Она никак не могла успокоиться. Этот парень бесил ее настолько, что она была готова расстрелять его из автомата без суда и следствия. Как он только посмел говорить об Айни таким тоном! Какое он имел право?! Да никакого!
Алиса кипела от гнева, словно чайник на плите, но при этом она знала, что на репетицию завтра она придет. Она говорила себе, что назло ему не заявиться, но все равно в глубине души была уверена, что придет. Придет просто потому, что он ей…приказал? Попросил? В любом случае отказать она не сможет…
* * *
Все уроки в школе Алиса просидела, как на иголках, а как только прозвучал звонок с последнего, быстро собрала сумку и первой вышла из класса, даже не дослушав домашнего задания. Она говорила, что идет на репетицию только затем, чтобы как следует разнести Линту и его песню, но не окончательно вернуться в группу…
…На репетиционной базе уже собрались все, включая нового солиста, который распевался, сидя на колонке и свесив вниз ноги в своих неизменных ботинках. Алиса чмокнула в щеку Дрона, по очереди обняла Панду и Ворону, к Линту же даже не подошла. Девушка твердо решила его не замечать, но пока еще не знала, что это будет весьма проблематично.
- Ну, так что ты решила? – Нетерпеливо спросил ее басист.- Ты возвращаешься?
Алиска выдержала паузу и со значением ответила:
- Да.
Панда с радостным воплем бросилась ей на шею, Ворона к ней присоединилась. Дрон, сияя, обнял всех троих девчонок сразу. Один только Линту остался сидеть на своей колонке. Он улыбался с таким видом, словно бы ни в чем и не сомневался, и Алиса, заметившая его улыбку, бессознательно нахмурилась. Все-таки он ей не нравился. Совсем…
Сама репетиция началась с того, что Линту показал им тему для новой песни. Он сидел с акустической гитарой на коленях и пел, осторожно перебирая струны. Лицо при этом у него было отрешенное, словно он был не на земле, а в другом месте, где-то очень далеко… Его глаза странно блестели, делая Линту почти прекрасным. Таким, что от него невозможно было оторвать взор. Вот Алиса и не отрывала…
- Far away, far away from the darkened blame, - пел он, даже не глядя на струны. – They haunt you, Lucifer’s angel… Never live, never die, your life has being denied, they call you Lucifer’s Angel…
Алиса смотрела на него, и поражалась тому, как в этот момент он напоминал Айни. Точно такой же взгляд, манера играть на инструменте… Но так же не бывает! Хотя…не у одного же Айни была привычка не смотреть на пальцы при игре… Например, Дрон тоже так делал… Да и она сама настолько хорошо знала свои партии, что редко обращала внимание на то, куда ставит руки. Она и так никогда не ошибалась.
Линту закончил петь и отложил гитару. Воцарилось всеобщее молчание, и Элисса поняла, что просто должна хоть что-то сказать. Она глубоко вздохнула и произнесла:
- Это было…великолепно…
- Рад, что тебе пришлось по душе, - солист с хрустом размял руки.- Эту песню я написал сегодня ночью, вспоминая наш с тобой вчерашний разговор на улице, если ты помнишь, о чем мы говорили, конечно.
- Помню, - излишне, может быть, резко, отпарировала Kuolema и отвернулась от него, обратив свой взор на ребят.- Ну, а вы что скажете?
- Мне понравилось, - просто сказал Маркос. Он никогда не был щедр на похвалу. – Ты талантлив, Линту.
- По-моему, замечательная песня, - пожал плечами Дрон.- Можем взять ее в репертуар, если ты не против.
- Смотря что скажет Kuolema, - Линту выразительно глянул на Алису, как ей показалось, с издевкой, и она опять возненавидела его всеми фибрами своей души.
- Я не возражаю, - отрезала девушка с таким видом, будто ее вынудили согласиться.
- Ну, тогда начнем джемить, что ли?- Дрон поднялся со своего места.
…Клавиши очень хорошо ложились на новую песню, Алиса даже удивилась, как быстро она смогла подобрать свою партию. У Дрона дела обстояли вовсе не так гладко: бас упорно не хотел ложиться на мелодию, и в итоге партию для его гитары написал Линту, потратив на это от силы десять минут. Раньше так мог только Айни, именно он всегда помогал Дрону, когда у того что-то не получалось. Но Алисе вовсе не хотелось думать о нем…впервые за то время, что прошло с его смерти…
Репетиция прошла на удивление плодотворно. Кроме новой песни в репертуаре (которую, впрочем, еще надо было привести в божеский вид), они смогли разучить с Линту парочку старых композиций, и он спел вокальную партию так, что Алисе в голову пришла дурная мысль, будто в него на некоторое время вселился дух Айни. Но, конечно, это было полным бредом.
Они закончили работу над песней около восьми вечера, потратив всего четыре часа на отработку своих партий. Обычно этот процесс занимал у них гораздо больше времени, чем сегодня.
- Ты домой, Kuolema? - Спросил Элиссу Дрон, когда она вложила клавиши в чехол и поставила в угол.
- Нет, - ответила она, закидывая торбу за спину. – У меня еще дела…
Никто не стал спрашивать, какие. Все и так все понимали…
…Старое, но еще действующее кладбище находилось в другом конце города, и, чтобы попасть туда, нужно было сначала проехать на метро, а потом еще минут пятнадцать идти пешком.
Алиса вышла на станции и свернула на знакомую улицу. Вскоре она уперлась прямо в ворота погоста, невысокие, каждый железный прут которых заканчивался острой пикой. За ними росло большое, раскидистое дерево, ветви которого спускались за ограду.
Kuolema вошла внутрь и стала искать дорогу к нужной ей могиле. То место, где два месяца назад похоронили Айни, она обнаружила без труда – в новой части кладбища у него единственного стоял памятник в виде скульптуры – преклонившего колени молящегося ангела с обращенным к небу лицом. Это надгробие, возможно, излишне пышное и пафосное, совсем не смотрелось среди скромных могильных плит вокруг. Наверное, даже сами родители Айни не понимали, зачем заказали его, а уж их сыну было все равно…
Kuolema села на плиту и долго смотрела на выбитую на мраморе надпись: «Айни Хансени. 1988 – 2005 года. От любящих и безутешных родителей.». Простая, незатейливая, шаблонная эпитафия, но в ней читалась вся боль отца и матери, потерявших своего ребенка. Ведь Айни был их единственным сыном…
…Небо хмурилось, как недовольный малыш, у которого отняли любимую игрушку, и грозилось вот-вот разразиться потоком горючих слез. Алиса по-прежнему сидела возле могилы своего парня, держа на коленях листочек с одной-единственной фразой: «Rest in peace», что в переводе с английского означало «Покойся с миром.». Слезинка скатилась с носа и шлепнулась на бумагу, оставив развод на чернилах.
Сглотнув, она на секунду поднесла листочек к губам, а потом положила его на землю, придавив камнем, который нашла тут же – чтобы не унесло ветром.
- Здравствуй, - тихо произнесла Алиса по-французски, на языке, напоминавшем ей язык мертвых. – Я пришла. Ты ждал меня? Прости, меня долго не было, так получилось, не злись. Ты знаешь, что я скучаю по тебе…и каждую свободную минуту стараюсь провести здесь, с тобой… Как жаль, что на самом деле ты меня не слышишь…
- Я думаю, он слышит, - раздался голос позади нее.
Элисса обернулась и увидела стоящего у соседнего ряда могил Линту. Он серьезно и внимательно смотрел на нее, сунув руки в карманы. Девушка напряглась: она пришла сюда, чтобы отдохнуть и побыть одной, а не столкнуться вновь с этим ненормальным.
- Тебе не говорили в детстве, что подслушивать нехорошо?- Резким тоном осведомилась Алиса.
- Это не я подслушивал, это ты громко говорила! – Отпарировал он. – Незачем так орать, тут кладбище, а не базар!
- Что тебе нужно? – Элисса потерла пальцами виски. – За сегодняшний день ты меня уже достал!
- От тебя – ничего, - невозмутимо ответил Линту, подходя еще ближе. – Айни был моим другом, и я пришел к нему. Я не знал, что ты здесь, и, вообще-то, мне нет никакого дела до тебя, если быть честным, - с этими словами он присел на край могильной плиты и приложил к ней руку. Лицо его стало таким же отрешенным, как и во время его пения, словно бы он слышал что-то, чего не мог слышать никто, кроме него… И это казалось странным…
Когда Алиса ушла, Линту продолжал сидеть, приложив ладонь к холодному камню. Он улыбался так, будто знал какую-то тайну. Его улыбка была необычной, загадочной, вызывающей ассоциации с северным сиянием, возникающим и исчезающим неожиданно. Он сам был как ореол света, но света, пробивающегося сквозь непроглядную тьму полярной ночи. Света, появления которого ждут все живые существа.
…Алиса шла домой, отнюдь не чувствуя успокоения, обычно приходившего к ней после посещения кладбища, где находилась могила Айни. Этот мерзкий новый солист испортил ей настроение на корню. Что он пришел?! Кто его просил?! Никто. Никто не просил. Сам пришел. Незваный гость хуже татарина, блин…
Все от него в восторге. Да, поет хорошо. Да, голос проникновенный, красивый. Ну и что?! Ничего…
Алиса сняла с плеча сумку и стала искать на ее дне ключи от квартиры. Проклятая связка все никак не находилась, и она обругала все на свете, прежде чем обнаружила их на самом дне. Дверь была закрыта на все замки, следовательно, отчим еще не пришел. Девушка вошла в холл и с облегчением сняла с ног жавшие ей кроссовки. В доме царила тишина, которую, впрочем, тут же прервал звонок телефона.
- Алло? – Подняла трубку Алиса.
- Привет, - это была Ворона. – Как ты?
- Нормально, - ответила она. – На кладбище был Линту. Откуда он узнал, где похоронен Айни?
- Насколько я знаю, он был его другом, - в голосе подруги послышалось недоумение. – А что, это тебя так волнует?
- Просто я больше чем уверена, что он не был другом Айни, - Алиса разнервничалась. – Я была знакома со всеми его приятелями, но Линту среди них не было! Он даже не упоминал про него! Никогда!
- Не распаляйся ты так, - Ворона не разделяла ее подозрений.- Ведь Линту – это кличка, может быть, он говорил тебе его настоящее имя?
- А какое? – Задала встречный вопрос Kuolema. – Как его зовут по-настоящему?
Ворона не ответила. Он не назвал своего имени, он представился просто как Линту, и все. Этот факт еще больше укрепил Элиссу в ее сомнениях по поводу его личности. Несомненно, придя в их группу, он преследовал какие-то свои, одному ему известные цели. Какие?
Вся ситуация Алисе совсем не нравилась…
* * *
С утра Алисе нездоровилось, у нее поднялась температура и начался кашель. Отчим равнодушно посоветовал ей принять таблетку и отправляться в школу, чтобы не пропускать уроки. Она послушно встала, оделась и достала из шкафчика таблетку жаропонижающего, но так ее и не выпила. Вместо нее она глотнула горячего чаю и, пошатываясь, побрела в холл.
Нет, ее отчим вовсе не был зверем, просто он не верил, что в начале сентября можно заболеть чем-нибудь более серьезным, чем обычным для школьников воспалением хитрости. А эта болезнь не опасна и не заразна. Но он не соизволил посмотреть на градусник: столбец серебристой ртути зашкаливал за 38 градусов.
Алиса собрала сумку, у нее кружилась голова и болело горло. Она влезла в ботинки на плоской подошве и надела плащ. Вышла на площадку и закрыла дверь. Спускаться по лестнице, как она делала обычно, не стала, а вызвала лифт. Перед глазами у нее все плыло, и ощущение было таким, что она находится на корабле во время качки. Алисе очень хотелось вернуться домой, залезть под одеяло и поспать, но она знала, что Маркус не одобрит такого ее поведения и будет сильно ругаться, поэтому она собрала волю в кулак и направилась в школу.
Алиса шла так медленно, что уже на подходе к школе поняла, что безнадежно опоздала на первый урок. Девушка немного расстроилась, ведь литература была ее любимым предметом. У самого входа она увидела Линту. Он стоял, облокотившись на обрамлявшие ступеньки перила, и смотрел на нее.
- Привет, - поздоровался он, когда Алиса подошла к входным дверям. – Ты неважно выглядишь.
Kuolema не удостоила его ответом и взялась за ручку, чтобы войти внутрь.
Линту улыбнулся неизвестно чему и, схватив ее за руку, быстро всунул ей в ладонь сложенный вчетверо листок. Элисса выдернула руку и, раздраженно посмотрев на него, скрылась в здании школы. Линту опять улыбнулся своим мыслям и быстро сбежал по лестнице. Он знал, что она прочитает его записку, как бы ей не хотелось вышвырнуть ее в ближайшую мусорную корзину. Прочитает, и сделает все, что он захочет…
…Алиса сидела на уроке математики и все время поглядывала на записку, которую дал ей Линту. Она дала себе твердое обещание не читать ее, даже не прикасаться к ней, но маленький листочек бумажки манил ее, усмехался, будто знал, что еще немного – и она не устоит…
Преподаватель, мистер Салминен, что-то объяснял у доски, но Алиса его не слушала. Впервые в жизни она даже не записывала в конспект все его разглагольствования, которые добрая половина класса благополучно пропускала мимо ушей и забывала, едва выйдя из класса на перемену. Записка лежала на краю стола. Спокойно лежала.
Наконец она взяла ее в руки, повертела и развернула. Там было написано:
«Holding my breath as I walk to your garden,
Everything seem so abandoned.
Roses have grown just as high as a mountain
Fireflies glow in the dark…
Everyone came to the final revival
It’s been a year since we’ve been here.
Spell has been cast to welcome the arrival,
Phantom of silence is near…
Don’t let go now
The garden is dying.
These wounds won’t heal,
One of us is lying…
Break the spell of emptiness,
A thousand years of loneliness.
Bless the path of righteousness
And walk the trails of holiness…
P.S.: Репетиция начнется в четыре. Не опаздывай. Линту.».
Алиса еще раз в прострации перечитала записку. Нет, она не ошиблась и ей не показалось. Песня, написанная здесь, была песней Айни, которую он пел ей в тот день, когда, возвращаясь от нее, попал под катафалк. Откуда Линту мог ее знать? Они не успели записать слова, потому что Айни еще не был уверен, что оставит первый куплет именно таким, а не изменит, как хотел поначалу. И никто, кроме них двоих, не знал о ее существовании? Откуда она могла взяться у этого странного парня?
Девушку снова бросило в жар, на этот раз от нервного напряжения. Она должна, просто обязана все сегодня узнать!
…Дождавшись конца последнего урока биологии, Kuolema вышла из школы и отправилась на репетиционную базу. Она думала, что все уже собрались, но в сторожке не было никого. Домик был пуст.
Что за шутки, мелькнуло у нее в голове. Какого черта этот новый солист вздумал прикалываться подобным образом? Но не успела она придумать ему достойную казнь, как дверь приоткрылась, и сам Линту появился на пороге.
- Что за дурацкие приколы?! – Возмутилась было она, но Линту подошел к ней близко-близко и приложил палец к губам.
- Тшшш, - прошептал он. – Репетиция на сегодня вовсе не намечалась.
- Тогда какого черта?! – Возмутилась Алиса. – Зачем ты меня позвал? Я ухожу!
- Никуда ты не уйдешь, - он задержал ее за руку. – Я пригласил тебя, чтобы все объяснить. Думаешь, я не знаю, с каким подозрением ты ко мне относишься? Мне это прекрасно известно, и я не намерен больше терпеть такое твое отношение. Ты меня выслушаешь и, может быть, поймешь что-нибудь, если захочешь, конечно. Однако я не намерен выкладывать перед тобой все и сразу. Давай присядем, и можешь задавать мне любые вопросы, которые тебя интересуют. Я постараюсь честно на них ответить.
Алиса в шоке даже не стала возражать. Ребята присели на пол.
Несколько минут они молчали.
Наконец девушка собралась с духом и спросила:
- Откуда ты знаешь песню, которую Айни играл мне в нашу с ним последнюю встречу? Она нигде не была записана, потому что была еще сырой и требовала доработки. Так откуда она тебе известна?
- Я ее написал, - пожал плечами он. – Это моя песня, только и всего.
Элисса уставилась на него, широко раскрыв глаза. Да как этот лошок смеет утверждать это? Фактически он обвиняет Айни в плагиате! Кто он такой, чтобы заявлять подобное?!
Линту улыбнулся своей таинственной улыбкой, затем вдруг наклонился вперед и поцеловал Алису в губы. И ей показалось, что так ее целуют уже не в первый раз…
- Кто ты? – Прошептала она. – Кто ты такой?
- Неужели ты еще не догадалась? Это я…
Kuolema сглотнула вставший в горле комок и подняла взгляд на парня. В его глазах она заметила до боли знакомое ей выражение. Так умел смотреть только один Айни. И больше никто…
- Айни? Ты? – Она спросила это прежде, чем успела подумать о нереальности всего происходящего. Какой Айни?! Он же погиб! Она сама видела его тело в гробу! Это не может быть он! Или…может?
- Да, я, - Линту заправил за ухо темную прядь волос. – Я здесь. Я рядом. Я с тобой…
Алиса заплакала то ли от радости, то ли от только что пережитого шока. Линту-Айни обнял ее за плечи, прижимая к себе.
- Это не можешь быть ты…ты же умер… - Бормотала девушка, уткнувшись лицом в его плечо. – Ты же умер…умер…умер…
И Айни рассказал ей, что сознательно продал душу дьяволу лишь для того, чтобы иметь возможность вернуться на землю и побыть с ней еще немного. Ему удалось добыть только это тело сошедшего с ума молодого человека, которому стало казаться, будто он птица и умеет летать. Он узнал, что группа втихую от ее основательницы ищет вокалиста, и он понял, что это его шанс. К счастью, у парня, в чье тело он вселился, оказался прекрасный голос, отличный слух и чувство ритма. Это уже позже Айни узнал, что он был солистом какого-то коллектива, который бы несомненно добился успеха, если бы не душевная болезнь одного из его членов, то есть его. Имени этого юноши Айни не смог выяснить, так как дьявол позаботился о том, чтобы после его формальной смерти вся история болезни была уничтожена. Так что он назвался просто – Линту, что означало «птица». Все проще некуда.
Правда, Айни немного озадачило то, как его любимая девушка отнеслась к новичку, но его это не остановило. А узнав о подозрениях Элиссы, решил ей все рассказать.
- Я люблю тебя, - шепнул Айни ей на ухо. – Я тебя люблю… И это главное…
* * *
Они вышли с кладбища и, обнявшись, пошли по улице, ничего вокруг не видя. Двое счастливых молодых людей, любовь которых не смогла победить даже смерть… Или им так казалось, что не смогла…
Высокая фигура в плаще с капюшоном наблюдала за ними из-за угла. Она словно бы чего-то ждала, и это «что-то» вот-вот должно было наступить. Жить осталось чуть-чуть… Наверное… Потому что…
…В семье Карпиннен недавно умер дедушка, и, чтобы провезти его гроб до места захоронения, они заказали шикарный катафалк.
Водитель, мужчина лет тридцати пяти, наверняка с женой и малолетним ребенком, накануне пил пиво с друзьями и совершенно не выспался, поэтому постоянно позевывал, закрывая рот рукой. Зевнув в очередной (уже где-то сотый) раз, он не заметил юную пару, переходившую дорогу почти перед самым носом его машины. А когда увидел, тормозить было поздно…
Резко провизжали шины… Катафалк тряхнуло, и все люди, сидящие в нем, повалились друг на друга… Гроб упал на пол, крышка его открылась, и покойник наполовину выпал из него. Кто-то завизжал. Так громко, что у всех заложило на мгновение уши. Потом наступила тишина, в которой…
Глухой стук двух тел о бампер…никто даже не успел закричать, сообразить, что же, собственно говоря, произошло…
Высокая фигура в черном, стоящая до этого на углу, пропала.
Memento mori…
Rest in peace, it’s all over now…
And dust replaced their souls,
Minds turn into stone…