Ересь апостол Павел относит к делам плоти; звезды же чувственных
людей склоняют к ереси, сообразно характеру склоняемого, а людей разумных --
к разумному, истинному и святому закону изначального разума и слова Божия.
Богу же хвала вовеки. Аминь.
Кампанелла «Город солнца»
===============----------------=======================
Он сидел на пыльном каменном полу, бесцельно разглядывая трещинку на обшарпанном от времени и залакированном тысячами рук камне прямо перед носом.
===
"Интересно",- пронеслось у него в мозгу,-"сколько их тут сидело до меня, разглядывало ту же самую трещинку на камнях, и пытались сквозь нее увидеть хоть что-нибудь." Хотя смотреть было бесполезно, потому что по планировке здания Генеральной инквизиции за стенами темниц временного содержания преступников должны были находиться залы суда. На то они и временные. Кто не временный, тому сидеть еще ох как долго... Торквемада над людьми издеваться любит, это его хлебом не корми. Говорят же в народе - посадит в темницу парочку невинных, а года через три они сами во всем сознаются, потому что себе дороже... Ничего себе развлеченьице. По рождественским праздникам. А еще смеет заявлять и не краснеть: "Мол церковь никогда не карает своих жертв, а предоставляет это право светским властям..." А что толку, когда светские власти, сиречь Фердинанд с Изабеллой, весело пляшут под дудку того же Торквемады. Куда он, туда и они. Шикарно. Просто слов нет...А еще
===
В камере было душно и пыльно; камни свет не пропускали, на то они и камни, и узник сидел в кромешной темноте, изредка нарушаемой отдаленным эхом шагов по длинному коридору. Каждый раз при этом звуке сердце стремительно ретировалось куда-то в область пяток: сюда или не сюда?...И снова томительные, невыносимые, хуже всякой пытки часы ожидания..
Он помнил, как его вели по этому коридору. Бесконечно долго, спотыкаясь о неровную каменную кладку пола, освещаемую лишь чадящими масляными фонарями в руках конвоиров, которые не столько впрочем светили, сколько придавали окружающему и без того угнетающий оттенок...Коридор сужался вдали, казалось, что ему не будет ни конца ни края - назад оглянуться мешали цепи, но он и без того знал, что сзади - тот же, сужающийся, уходящий в бесконечность коридор. А по левую и правую руку - двери. Множество, бесконечное множество дверей - железных, с висячими замками и без них, с заржавленными петлями - запертые. Были и открытые. Пустые. С остовом железной скамьи и сиротливо свернувшимися, подобно змеям, цепями, свисающими из железных колец в стене. Страшно не было. Уже не было.
Весь мир сосредоточился в размытом, дрожащем полукруге желтоватого света, дальше которого не было видно решительно ничего.
Идти.
Пока не споткнешься.
Если споткнешься - заставят встать. Невербальной просьбой.
Поэтому идти.
Когда конвоиры резко остановились, он было удивился - ему уже казалось, что другого мира, кроме слабо освещенного фонарем коридора не существует...Отвратительно заскрипели давно не смазанные петли. Его втолкнули в камеру, за спиной лязгнула дверь и раздался звук уходящих шагов. Размеренный и отдающийся эхом в стенах. Тот самый звук, который не дает спокойно спать узникам временных...если им вообще возможно спать.
Он сел на каменный пол и вытянул ноги, затекшие от долгого пребывания в кандалах. "Не заковали. Значит ненадолго. Неужели все остальные камеры до этой не пустовали?..." - он неуверенно стукнул пару раз кулаком по стене. Бесполезно. Каменная кладка не пропускала ни звуков..ни судя по всему воздуха. Становилось душно. Перед глазами в полутьме вырисовывались кольца для кандалов. Бесполезные. Пока. "Нельзя спать, спать нельзя..." - мелькало в мозгу. Вдруг это последние минуты жизни?..Пролетела мимо совершенно идиотская мысль, что надо бы хорошо выглядеть на допросе...Мысль была последняя, потому что не успела она исчезнуть, как узник уронил голову на каменный пол, покрытый пылью и крошкой, и уснул. Тем сном, который снится в утро перед казнью - тяжелый, глубокий и лишенный сновидений...
===
"...Мы сердечно молим и просим милосердно обращаться с обвиняемым". МИЛОСЕРДИЕ. Эта формула всегда обозначала лишь одно - СМЕРТЬ.
Поэтому, от Томаса де Торквемады, генерального инквизитора Кастилии, а по совместительству Арагона,Каталонии и Валенсии, милосердия не ждали. Того милосердия, которое он раздавал направо и налево, с тех пор как его протеже стала королевская чета Кастилии. А следовало бы отправить обратно в доминиканскую Вальядолиду, дабы не чинил он того непотребства, кое так возмущало всех, попавших под его "святой огнь".
В народе думали, что дело над обвиняемым начинается с ауто-де-фе. Неправда. Не столь страшно ауто-де-фе, которое по сути является лишь хорошо спланированным спектаклем для черни и духовенства, сколько допрос. ДОПРОС. Слово, которое не дает спать узникам временных...если им вообще возможно спать. Схоластическая логика. Но логика потрясающая. Непререкаемая и неопровергаемая.
===
Никто не знал, кто придумал эмблему Святой Инквизиции, с некоторых пор появившуюся на всех зданиях и во всех залах суда Священных Трибуналов.
Полстены занимало овальное черное полотнище, в центре которого был изображен зеленый сучковатый крест, с оливковой ветвью слева и обнаженным мечом справа. По кругу была вышита надпись "Exurge domine et judica causam tuam. Psalm. 73". Этот девиз он выучил уже наизусть, за те долгие часы, которые просидел на жестком стуле посреди зала допросов. Хотя может прошло и меньше - в темной камере он потерял счет времени. Его звали Фредерик де Ласиньон. Когда-то он проникся учением святого Доминика де Гусмана. Когда-то. Учения, к сожалению хватило ненадолго. Когда он глядел на ауто-де-фе имени святого Доминика, он и подумать не мог что то же самое ждало и его самого...
Казнили минорита-францисканца Сальватора. От которого он и познал прелести еретического учения альбигойцев…
===
Последователи Доминика, Domini canes (Псы господни), как они сами себя называли, сдавали инквизиции всех последователей "альбигойской ереси". Никто никогда не забудет Альбигойские войны, словно сказавшие всем, кто осмелится отойти от церкви: "вот что будет с вами".
Его звали Фредерик де Ласиньон. Ничем не отличающийся от прочих. Даже не лидер еретических учений. Просто катар. Когда альгвасил с бумагой, подписанной Торквемадой, пришел среди ночи с арестом, он не удивился. Все этого ждали рано или поздно. Так или иначе.
===
Арестованный вздрогнул. Он настолько ушел в свои мысли, что не заметил, как в зал вошел Торквемада с двумя помощниками и альгвасилом, и, перекрестился на распятие, висевшее на восточной стене.