В равнобедренном треугольнике углы при основании равны. (теорема)
Алина ждала. Ждала с замиранием сердца, отчаянно пытаясь верить, что все будет хорошо, что Мастер не разлюбил ее, что ее жизнь не кончилась вдруг вот так. Сегодня придет она. Она, которая вторглась в ее жизнь, разрушила ее мир. Аля сидела на коленях, и по ее щекам текли слезы, и только руки не могли оставаться на месте. Пальцы как будто перебирали жемчужины, пытаясь найти ту единственно правильную нить, на которую надо вернуть эти слезы, слезы моря, чтобы жизнь снова вернулась назад, и чтобы течение реки ее жизни снова вернулось в старое русло. Это невозможно! Некоторые бусинки рассыпались, а взамен их появились новые, неизведанные, но уже туго вплетенные в узор ее жизни. И что они принесут ей знал только Бог... и Мастер.
Мастер знал. Он внимательно наблюдал за ней последние дни. Он видел ее насквозь. Видел, как в глазах плещется боль. Слышал рыдание ее сердца за показной веселостью ее слов. Он был нежен. Нежен и непреклонен. Он был заботлив. Заботлив до невозможности, до тошноты. Сегодня в их доме появится еще одна женщина. Она тоже будет принадлежать Ему.
Алина со всей силы сжала кулаки. Почувствовав, как ногти впиваются в ладони, закусила губу. Взвыв от бессильной ярости, она запустила графин с водой через всю комнату. С каким-то наслаждением наблюдая, как он разлетается на куски. Это грозит наказанием. На какую-то долю секунды она пожалела о своей несдержанности, и в испуге бросилась подбирать осколки. И тут же, с каким-то упрямством бросила все обратно. Немного подумав, она швырнула в эту кучу стекла цветочный горшок. Глаза зажглись опасным светом, и в них появился дьявольский огонек. Аля оглянулась, глаза лихорадочно метались по комнате, ища, что бы еще вобрало бы в себя ее гнев.
Раздался звонок. Сердце Алины рухнуло вниз. Мысли ее лихорадочно метались, пытаясь найти объяснение беспорядку в комнате, взгляд устремился к тому, что творилось на полу. Осколки стекла вперемежку с землей и сломанными ветвями ничем не виноватого растения, не оставляли сомнения в том, что это была не случайность. Ее первым порывом было не открывать пока дверь, а быстро все убрать, но мудро решив не усугублять и так незавидного своего положения она побежала навстречу своей судьбе.
Мастер вошел в дверь. Высокий и ослепительно красивый. Она быстро опустилась перед ним на колени, почтительно склонив голову, и все же не могла удержаться от любопытства и пыталась рассмотреть женщину, следовавшую за ним. Отныне ей предстояло найти уголок в своем сердце. Уголок для нее, но сердце вопило и кричало, требуя убрать из ее жизни эту соперницу. А разум пытался найти компромисс. ... А она красивая. Симпатичное лицо, ладная фигурка. И тут же сердце занялось в крике:
-Она красивее тебя. Хозяин будет любить ее больше!
Разум отмечал ее скромность, отсутствие вызова в глазах, отсутствие злости, искорку интереса, зажегшуюся при взгляде на Алину, а сердце орало:
- Она - соперница, не допусти, чтобы она встала между тобой и твоим Господином!
Алина поцеловала руку, протянутую к ней.
- Встань, проводи девушку в гостиную.
Сердце моментально сжалось от страха, и уже не обращало внимание на девушку. Они втроем вошли в комнату. Мастер ничего не сказал, он все понял. Подал девушке руку, он усадил ее в кресло и повернулся к Алине.
- Ты будешь наказана. Прямо сейчас. Принеси розги.
Аля боялась розг. Она предпочитала несколько часов порки плетью, чем пол часа порки розгами. Но Хозяин решил так.
Слезы, сдерживаемые столько времени, прочертили первые бороздки на ее щеках. Это только первые слезы. Аля понимала, что наказание будет совсем не мягким, и еще тысячу раз она пожалеет о своей несдержанности, а ее соперница будет смотреть на ее страдания, и радоваться первой одержанной победе.
И вот она лежит на лавке, а незнакомая девушка, по приказу Хозяина привязывает ее руки и ноги.
Уже первый удар заставил выгнуться ее всем телом, второй заставил застонать, а третий вырвал первый крик из ее горла. Мастер порол ее сильнее, чем обычно, сильнее, чем всегда. Она ощущала, как багровые полосы от ударов наливаются кровью, опухают, боль медленно окутывает ее тело, не позволяя окунуться в ее спасительные воды, получить от нее наслаждение. Это было наказание. Она не успевала перевести дух, удары сыпались неравномерно, наплывали один на другой и только слезы приносили облегчение. Аля чувствовала, что что-то холодное, какие-то мелкие брызги приятно холодили кожу после очередного удара.
- Это кровь! - как-то отстранено подумала она, и неожиданно все кончилось.
Алина не могла поверить, что наказание закончено, что она прощена и ее воображение рисовало ей все новые и новые пытки, но как только она смогла поднять голову, она не поверила своим глазам. Новая девушка валялась в ногах у Мастера и просила позволить остаток наказания принять ей, умоляла избавить Алину от дальнейшей муки, клялась, что в этом тоже есть ее вина и молила Хозяина оставшиеся удары отдать ей. И вот уже она привязана к лавке, уже ее горло издает крики, ее кожа лопается при каждом ударе и ее кровь холодит ей ноги.
Спустя час, убрав осколки стекла и грязь в комнате, они весело разговаривали, лежа на подушках, на животе у ног Мастера, обсуждали дальнейшие планы, держась за руки. Мастер с улыбкой поглядывал на эту оживленную беседу, тихонько посмеивался, он никогда не сомневался в мудрости обоих девушек, но не ожидал, что они так быстро найдут общий язык.
Это было начало их новой жизни.