Чайки кричали, да так надрывно, что я невольно приподнималась вслед за каждым звуком, будто помочь могла облегчить эти страдания. Из моего горла вырывались потоки воздуха, выворачивая наизнанку легкие, заставляя метаться тело, беспокоя душу. И откуда я знаю как кричат чайки?
- Ох, снова эта метель...
Тебе пришлось встать и громко, со всего размаха хлопнуть форточкой: в огромный зазор с ревом врывался ветер, проталкивая колючки снега в комнату.
А я подумала - море...
Люди, много людей...бежали в одном направлении, плотно прижимаясь друг к другу. Невозможно было разминуться и меня увлек этот клокочущий поток. Тесно не было, боли не чувствовала. Произносили вслух какие-то слова, стараясь не оказаться громче всех, уважая других. Отставал один - все замедляли шаг, с пониманием ожидая уставшего путника. Счастливо улыбалась – вместе со всеми я, не одна.
- Ну вечно ты...
Выключил телевизор, многозначительно указывая на часы.
А я подумала – друзья...
Облака, не сложенные в определенные формы. Только быстро слишком мимо, не успевала насладиться красотой. Ощущение полета без направления: бросало попеременно в разные стороны, закладывало уши. Мелкая дрожь овладевала телом, отпускала на время, потом с новой силой принималась колотить в виски, затылок. До тошноты. Яркий поток света в глаза. Удивление до онемения. Дыхание, как процесс, остановилось совсем. Да и не жаль: я впервые увидела звезды так близко.
- Ах ты бедная моя...
Посмотрел на термометр, обеспокоенно покачал головой. Осторожно, стараясь не тревожить воспаленное тело мое, укрыл еще одним одеялом. Присел рядом, заботливо положил прохладную ладонь мне на лоб.
А я подумала – летаю...
Что-то неведомое заняло душу, проникло в сердце. Я остановилась, судорожно сглатывая, не успевая сообразить, что именно происходит. «Оно» сделало невесомым тело, так что я могла легко отрываться от земли. «Это» лишило способности руководить эмоциями и действиями: могла рассмеяться не к месту, или расплакаться без видимой на то причины; могла часами стоять неподвижно, рассматривая прилипший к оконному стеклу лист, блаженно при этом улыбаясь; могла подняться и просто уйти, оставив ошарашенного собеседника с незаконченной фразой, так и не слетевшей с губ, будто не заметила, что со мной разговаривают. Часто подолгу ждала тебя, чтобы, завидев издалека, незаметно раствориться в пространстве. Иногда бежала следом, цепко обнимала сзади за шею, чем изрядно тебя пугала. Затем обнаруживала своё присутствие, подлетая спереди. Набрасывалась, крепко сжимая лицо руками, впивалась страстным поцелуем в губы. Не проронив ни слова, так же стремительно исчезала, оставив долго еще стоять тебя, растерянного. Я так долго искала, так часто всматривалась в лица, пытаясь угадать. Расстраивалась каждый раз, когда ошибалась и это оказывался чужой. Я так хотела идти рядом, ничего не опасаясь, потому что ты держал меня за руку. Я так мечтала знать, что мы с тобой два сообщающихся сосуда, которые никогда не опустеют, потому что будут делиться содержимым, стараясь соблюдать равновесие.
- Ну что ты, малыш...
Ты нежно целовал мои веки, касался губами ресниц, смахивая прозрачные капли.
А я подумала – сон...