По квадрату потолка с визгом и гиканьем вприпрыжку друг за другом носилась добрая дюжина чертей. Они строили друг дружке рожи, не обращая ровно никакого внимания на распластанное на полу тело хозяйки комнаты. Влетела метла и долго мелькала где-то в районе люстры, поначалу без ведьмы, а после рыжая уселась верхом и с тупым выражением лица принялась грызть тыквенные семечки, сбрасывая шелуху на пол.
«Осень, рыжая подружка!» - заголосили за окном коты, хотя стоял март, и то там, то сям сливались в единое влюблённые кошачьи парочки – затем лишь, чтоб воспроизвести себе подобных, пока в проекте, и зарыться после поодиночке под трубы парового отопления, с наслаждением выкусывая блох, подцепленных в процессе соития у партнёра или партнёрши.
Шла долгая война с почтовым ящиком. Хозяйка требовала от него заграничных конвертов с заштопанными сердечками на марках, а он выдавал продукцию с самодовольными физиономиями кандидатов в разнообразные фракции. Примерно то же проделывал и телефон, либо подолгу молчащий, либо приглашающий в ненужные вояжи с дружками позапрошлогодней свежести.
Ведьма соскочила с метлы и попыталась утешить, поделившись остатками семечек и шелухой. «Хоть одна живая душа,» - вяло пронеслось внутри.
Летать на метле, взятой напрокат, не вышло. Не то, чтобы совсем, но пробуксовка случалась всякий раз на уровне книжного шкафа, где-то между второй и третьей полками. Книги летели на пол плавно, как чайки, информируя стихами и прозой о том, что должно было быть в письмах.
Улюлюкая, промчались обратно черти, кусая друг другу хвосты и по очереди бодая острыми рогами люстру. Всплыла мысль о рогах. Но у женщин их не бывает. Они возможны у коров, у коз. А вот почему лев с гривой, а львица лысая? Она ведь женщина, царица зверей.
Люстра-таки упала, жаля осколками босые ступни ведьмы – ведь без метлы летать та не могла.
Наконец стало страшно. Выпусти такую из дому – взлетит, а её цап! – и в кутузку. Нет, лучше оставить. Попьём чайку, всплакнём – тоже, небось, леший – там, она – здесь. Грустно.
1993 г.