Место встречи - служебный лифт

 
 МеЛ
Переполненный лифт стоял между небом и землёй вот уже сорок минут. Было душно и темно.
Целовались они уже с полчаса.
Исходя из ощущений, Тед представлял себе незнакомую партнёршу по мимолётному развлечению высокой, стройной, с впечатляющими формами. У неё были тяжёлые, густые волосы, гладкие, длинные, свободно распущенные по грациозно спрямлённой спине. Губы женщины были пухлыми, но не рыхлыми. Рот – большим, без признаков несвежести. Кожа незнакомки показалась ему гладкой и ухоженной.
Целовалась женщина активно. Жесты её были смелы. Но, судя по запаху, шедшему от неё, шлюхой она ему не показалась. Лоренс не мог сказать наверняка, как назывались её духи, но то, что они ему были знакомы, и что когда-то ими пользовалась весьма респектабельная, хорошо ему знакомая дама – это он помнил точно.
Его вздохи были слышны остальным пассажирам лифта. Он вполне это осознавал, но избавиться от желанного наваждения он и не хотел и, как ему самому казалось странным, не мог. Это желание целовать женщину, отдаваться её поцелуям, было выше его желания трезво оценивать все последствия их странной встречи. Он вдавливал в себя тело незнакомки, и её податливость доставляла ему удовольствие. Удовольствие, сравнимое, пожалуй, с редкостным физическим удовлетворением мужчины от представленного судьбой счастливого случая встретить ту самую женщину.
Эта случайная встреча спасла Лоренса от целого спектра неприятных ощущений. В том числе от гнёта сдавленного пространства пропахшего потом служебного лифта, честно, никогда ему по жизни не знакомого. От присутствия чуждых ему людских тел, энергетики их пустяшных мыслей.
Тед закрывал глаза и верил в чудо, что всё это чужое и чуждое ему уже рассеялось по этажам, растеклось людскими ручейками по тесным служебным офисам этого небоскреба. Будто их тут уже нет этих посторонних людей. Будто тут, в этом замкнутом черном пространстве только они: он, она и это странное ощущение вдруг раскрывшегося их родства.
И всё же трезвость не дремала в нём. Чувство самосохранения тукало в мозгу Теда, отсчитывая минуты странного покоя в движении его жизни.
Лифт стоял между этажами, и было слышно, как там, за его стенами гудит энергией жизнь. Целуя женщину, Лоренс продолжал слушать и чувствовать жизнь здесь. Та шла своим чередом. Их вздохи и звуки от причмокивания их губ мешались со звуками, рожденными здесь. В этом замкнутом, но жизненном пространстве, заполненном кучкой случайных лиц. Лоренс отчетливо различал поскрипывание подмышкой кобуры его телохранителя, шепот чьей-то молитвы. Его доставал шелест ткани, из которой была сшита блуза суетливой пожилой дамы, стоявшей справа от него. А так же шорох от движений рук парня, стоявшего чуть впереди него, тот всё вытирал вспотевшие ладони о свои джинсы. Всё это не могло заглушить гулкие звуки от передвижений и резких криков людей там, за его спиной, за стенами лифтовой кабины. Наверняка и женщина, которую он целовал, слышала всё это и странно, она реагировала точно так же, как и он. А главное, не пугалась по-бабьи, а действовала сообразно желанию страсти, заглушающей сейчас всё, даже постороннюю жизнь рядом. Чужое присутствие, чужое дыхание и даже страх.
Тед чутьем, не дремавшим в нём, ощущал неординарность происходящего. Что-то, что было «из ряда вон» остановило ход этого лифта. Что-то и возможно, очень опасное для него, отодвинула в разряд «пустяки» вот эта странная страстная встреча в лифте.
Сдавливая в руке грудь женщины, Лоренс захлёбывался от желания, когда его партнёрша вдруг интенсивно хватала его язык и сдавливала его своими плотными губами и чувствительно царапала его спину ногтями. И всё же он оставался трезв. Он пытался даже думать за эту женщину. «Может это она от страха? Сватает меня, не отпускает, …может, от страха? Да, уверен, ей тоже эта ситуация не понятна. Всё непонятное страшит. Она тоже всё слышит, всё понимает, но тоже отодвинула всё в сторону и наслаждается. Наслаждается мною. …Как странно. Я думал, что уже никогда не смогу понять высоты этих ощущений. Я почти забыл эти липкие женские запахи. Как странно, что она не кажется мне противной. О чём она думает, закрывая глаза? Может, она всё-таки боится?…Она хочет меня увидеть? Нет, она хочет меня ощутить. И это всё, что ей сейчас нужно. …Господи, как же она удивила меня. Как она смогла мне вернуть эти ощущения, я думал, забыл. Когда я последний раз вот так пользовался женщиной? Вот черт, пятнадцать лет назад. Ну да, мне было девятнадцать, послересторанная оргия девяти студентов и шести студенток. …Кто она? Я бы тоже хотел посмотреть на неё при свете. Как же всё это странно. Почему лифт остановился? …А, какая разница…Трусы у лобка уже влажные. Ну-ка, ну-ка как пахнут пальцы? Боже мой! Я что с ума сошёл?!»
И он снова начинал «мерить» её: длину, обхваты, её силу, её глубину. И запах, Лоренс считал, что его должно начать мутить от этих её запахов. Но нет! И это мучило его, возбуждало любопытство и всего его естества.
Это был секс. Какой уж там - не важно, ну допустим, лифтовый – вертикальный. И это казалось ему так оригинально. «С женщиной? Вот дела! …И ничего, нет, правда, я потрясён! Да кто же она?!»
***
Он и она ни на секунду не забывали, что они здесь не одни. Что их ощущения – это лишь их личное, случайно пойманное удовольствие. Оставленная ими и продолжающаяся за стенами лифта жизнь подсказывала им, что вот–вот снова вспыхнет в кабине свет, люди вокруг них перестанут бояться неизвестности, эксперимент над ними будет закончен, и всё встанет на свои места: и лифт, и они.
Эти двое снова обретут свой обычный статус. Статус случайно собравшихся здесь людей.
***
Оливия представляла его себе высоким, поджаро-мускулистым. По запаху его роскошного одеколона, она решила, что этот мужчина либо франт, либо состоятельный человек. Волосы её партера были жесткими, не сильно короткими. Свежими. Губы и язык умелыми, а руки осторожными, но опытными.
Она не была искушенной женщиной. Мужчин в её жизни было до обидного мало. Сравнивая тех немногих с этим мужчиной, Оли понимала, что держит в руках весьма раскрепощённого в нравах мужчину. Раскрепощенного, но нежного. Ей казалось он побаивается её. Осторожничает с ней. Может от стеснения, может от того, что они чужие друг другу и кругом – чужие. И те – чужие тоже уже знают, что происходит вот тут, рядом с ними в одной лифтовой кабине. Темной, душной, случайной точке их пространственного пересечения. Просто остановился лифт. Но жизнь не остановилась.
В кромешной тьме, среди терпкого запаха пота и возможных при такой тесноте движений семи-восьми человек, она стояла, прижавшись к этому человеку в углу служебного лифта. Она была напугана. Попала сюда случайно. И она отдавала себя всю этому случайному человеку как плату за ощущение безопасности. За радость среди хаоса. За удовольствие, которое к счастью, она это чувствовала, было взаимно.
Можно сказать, она впервые в жизни едет в служебном лифте. Впервые в жизни она вот так беззаветно прижимается к совершенно не знакомому ей человеку. Добровольно она доверилась ему. Она отдавала ему себя и радовалась, что он ответил ей взаимностью и страстью. Именно так, как она хотела, как она мечтала - именно страстью в стиле искра.
***
Хотя началось всё весьма обычно, как это случается в служебных лифтах. Случается с другими людьми…
Просто он устал от ничегонеделания и сначала случайно, а потом и намеренно задел её бедро рукой. Вернее сказать, он вовсе потянулся не к ней, но так получилось. Не почувствовав отпора, не расслышав возмущений, он погладил женщину, а она передвинула его руку на свою талию и сделала шаг ближе.
Он удивился. Подумал, помедлил с решением, а потом всё же расстегнул пиджак и придвинулся к ней теснее.
Она хотела хоть что-то разглядеть в том месте, где должно находиться его лицо. Ей очень хотелось увидеть его глаза. И она подняла голову. А он в это же самое время наклонил к ней своё лицо. Рост их был почти одинаков. И они ударились носами.
Тед поморщился, убрал руку с её талии и потер нос. Оливия чуть отстранилась, подумав, что произошедшее было случайностью. Она решила, что по ошибке приняла его случайное движение за попытку флирта.
Она застыдилась и отодвинулась, осторожно рукой потерла ушибленное место.
Но руки их столкнулись локтями, и они оба вдруг сразу догадались, почему произошла заминка в их таинственном знакомстве.
Оливия затихла, ожидая, что же будет дальше. А он, опять же не почувствовав возмущений со стороны соседки, снова придвинулся к ней и осторожно, боясь задеть даму, что пахла потом и лимонным дезодорантом, начал опускать руку, которой тер нос, пытаясь найти талию своей незнакомки. Он коснулся высокой груди. Упругой, обтянутой плотной тканью. Но не остановился и повёл руку дальше вернее ниже, к плоскому животу женщины. Определив это место, Тед тут же направил туда другую руку. Задев- таки даму справа, он чертыхнулся про себя и тихо извинился, повернув голову направо. Но вторая его рука уже легла на талию стройной незнакомки. Живот её был плоским. Упругие мышцы женщины под его рукой нервно дернулись, Теда это возбудило, и он продолжил «исследования». Он зажмурился и гладящими движениями пустил руки книзу, к бедрам женщины. У Оли были широкие упругие бедра. Почувствовав желание мужчины, она жарко выдохнула и придвинулась к нему ближе.
Тед сглотнул от неожиданной взаимности женщины и молча похвалил её.
Оли услышала его глубокий вдох и…затяжной выдох. Его руки двинулись вверх, скользя по её телу. Так же, не отрывая ладоней, гладя её стройную фигуру, он нащупал её грудь. Та была упругой, высокой и…
Лоренс открыл рот и тихо, было слышно лишь его выдох, произнёс: «вау!» - грудь его незнакомки оказалась натуральной.
Он наслаждался формами её, а Оли просто таяла в его руках. Наслаждалась его поглаживаниями.
Тед снова двинулся вперед лицом, в надежде, что не наткнётся в этом мире ни на кого, только на эту дивную…находку. Он придвинулся так, чтоб женщина буквально уперлась в его грудь своею грудью. Когда и после этого шага не последовало возмущений со стороны его незнакомки, он обнял её и сильно вдавил в себя её тело.
Оли наклонила голову к его плечу. Потом, уже осторожно, начала поднимать лицо и, задев его подбородок, чуть потянулась к нему губами, коснулась его. Она отчетливо услышала звук облизывания губ. Сначала почувствовала его поцелуй на своём лбу, затем на бровях. Он целовал ей глаза, нос, виски. ...Она подняла лицо выше, и губы их слились.
И так ...сорок минут.
Стараясь никого не задеть. Молча. Слыша лишь причмокивание губ, чувствуя запах, тепло и желание друг друга, они целовались, лаская друг друга руками.
Лифт стоял...
 ***
Вдруг голоса с той стороны кабины послышались более отчетливо. Та, опять же в темноте, дернулась и медленно поплыла вниз. Недолго. Тут же остановилась.
Видимо каким-то механизмом её опустили на нулевой этаж, где располагался гараж.
Гараж под небоскребом на Бизнес авеню, сто семнадцать.
В полумраке, освещенном лишь фарами нескольких машин, наконец, открылись двери лифта. К ним кинулись пожарные и несколько гражданских лиц.
Среди прозвучавших вопросов резко, несколько истерично прозвучал голос молодого мужчины в белом костюме: «Лоренс?! …Есть тут Тед Лоренс?!…Тед!!! О, слава богу, ты жив!»
Голос этот Теду был, конечно же, знаком. Но он не отозвался на него сразу.
Он отодвинулся от своей соседки. Он даже отвернулся от неё. Сделал это намеренно, хотя женщина по-прежнему не опускала своих рук с его плеч. Но он решил, что будет лучше, если пассажиры лифта, так и не догадаются, кто тут причмокивал, пока кабина стояла без движения.
Оли опустила руки и чуть отодвинулась, осторожно и чуть испуганно разглядывая лицо мужчины, которого вот только несколько секунд назад посчитала своим мужчиной.
Тед даже на секунду не повернул к ней лица. Нет, он не прятался. И он очень, по-прежнему очень хотел взглянуть на неё. Зачем - он бы не ответил сразу. Может, просто потому, что хотел поставить точку в своих «исследованиях». Или просто так, из любопытства, хотел посмотреть, какая она на самом деле эта знакомая ему теперь «Незнакомка»?
Но он не повернул к ней лица. Сделав шаг из кабины, он ответил на голос: ”Да, я здесь, Френк!” Он выходил, осторожно обойдя впереди стоящих людей. Те в первый момент напротив, стеснились в глубину лифта. Будто после стольких минут темноты, они испугались слепящего, направленного на них света.
Он вышел из кабины лифта первым.
За ним последовали другие, пытаясь сразу сориентироваться и определить, где запарковали свою машину.
Френк Мерфи обнял Лоренса за пояс и быстро повел его к выходу из гаражного помещения. К машине, ожидавшей их.
***
Даме, от которой пахло лимоном, показалось, мужчины при встрече поцеловались.
Дама сделала каменное лицо и направилась на свет фар. Но, наткнувшись на кого-то в полумраке, извинилась и растерялась. Она остановилась. Машинально она схватилась за чью-то руку. Увидев молодую девушку рядом, дама улыбнулась и мягко попросила: «Вы, Вы не поможете мне? Что-то я плохо вижу…»
-Да, конечно.
-У меня серый «понтиак».
-Да, да, конечно, …сейчас найдём…серый «понтиак». Сейчас…
Оливия хотела не упустить из вида того, кого быстро уводил с собой молодой мужчина в щеголеватом белом костюме.
Фары автомобиля, стоявшего ближе всех к лифту вдруг были выключены. А блеклый свет габаритных огней не давал ей возможности понять, где какая машина стоит. Она не знала, как найти «понтиак», да ещё и серый. Она оглядывалась то вокруг, то в сторону уходившего незнакомца, но растерянно улыбалась женщине, торопливо повторяя: «Сейчас - сейчас, вы не волнуйтесь. Серый …сейчас увидим».
Машина, в которую сел незнакомец Оливии, начала медленно, задним ходом выезжать из помещения гаража. Но у самого входа остановилась, и яркий свет фар снова осветил стоянку машин, и двери служебного лифта. Люди перестали шарахаться, и уже пошли направлено, распознавая в рядах машин свои. Дама вскрикнула, узнав свою машину, и поблагодарив Оливию не понятно за что, оставила её руку в покое.
Кто-то сильно спешил и путал машины. Писк электронных блокировок мешал и добавлял суеты в движениях людей. Теперь они торопились вырваться наружу. Будто вот только теперь что-то стало угрожать их жизням.
И всё же, не прошло и десяти минут, все своё отыскали и успокоились. Машины начали покидать гараж. И только та, что выехала первой, всё стояла и освещала фарами помещение гаража. От этого света всем было чуточку спокойнее. Все находили свой путь. И благополучно покидали гараж.
Машины Оливии здесь не было, и она, осторожно обходя чужие, направилась к выходу пешком. Свет фар машины, скрывшей Лоренса, слепил ей глаза. Она оставалась там одна. Растерявшаяся и теперь действительно напуганная. Она прикрывалась рукой от яркого света фар будто её ждущей машины. И она боялась идти к выходу. Почему? Сама не знала.
Двое пожарных решились помочь ей пройти к выходу. По пути они обсуждали пожар, случившийся на верхних этажах небоскреба. Они говорили о том, что где-то был взорван лифт. Где-то погибли люди….
Оли, услышав это, будто окаменела. Ужас сковал всё её тело, расслабленное от рук незнакомого мужчины. Она растерянно огляделась и вдруг увидела отражение своего лица на щитке дверцы пожарной машины. На неё взглянуло лицо …истерички, которая вот-вот закричит.
Пожарные перешептывались о взрыве. Говорили, что был взрыв, где-то там и сейчас полыхает пожар, и все лифты стоят из-за непонятной пока причины полного обесточивания здания.
Оливия низко опустила голову и, даже не поблагодарив пожарных, быстро, будто скрываясь от всех, кинулась бежать.
 ***
Отсутствие электроэнергии затрудняло работу всем. И пожарным, и спасателям, и полиции. Были тут и чины из ФБР. Здание было оцеплено.
Наипервейшей версией взрыва посчитали ту, что касалась покушения на жизнь владельца этого небоскреба - миллиардера Прайза.
Взрыв произошел на верхнем этаже здания. Как раз там, где жил Прайз.
***
Черный лимузин, освещавший фарами дорогу бегущей девушке, скрывал за тонированными стеклами известного в Калифорнии человека, крупного бизнесмена.
Узнав о взрыве, Лоренс был потрясён. В самом прямом смысле его вдруг затрясло, как от жутчайшего физического ужаса. Он испугался.
Он сидел, широко раскрыв глаза, выпрямившись, руки на коленях, не двигался. Замер от поразившего его известия. Тед чувствовал, как нервная, отвратительная дрожь тукает в пальцах и передается в колени.
«Вот так дела, Тедди….Так что же там произошло с Марком? Ах, Макси, Макси….И девчонка эта…всполошилась. Тоже, наверное, узнала о взрыве. Услышала о пожаре, о гибели людей….Живших здесь, работавших….Мы с ней могли задохнуться, мы могли сгореть…Но мы …живы. И неплохо провели время. Вот черт…»
Тед Лоренс в качестве гостя был приглашен в те самые апартаменты, к тому самому Марку Прайзу, даже в то самое время, когда произошёл взрыв. Он узнал об этом, сев в машину.
Тед смотрел на ту, которую так беспечно обнимал и целовал в лифте, и почему-то жалел и себя, и её. Будто они, страдая, пережили жуткую ситуацию. «Мы были счастливы в своем неведении. Я случайно не попал туда, где полыхал жуткий пожар, она, возможно тоже, случайно воспользовалась тем лифтом, который ушёл от огня и дыма. Ужас, как я её понимаю….»
Мерфи всё говорил и говорил ему, про то, как он долго искал его, а Тед думал исключительно о другом. Нет, на этот раз – о другой!
«Так кто ты? Откуда ты взялась в этом лифте? …Наверное служащая. …Ты оказывается совсем не такая, как я себе представлял тебя. Я думал, ты старше. Значит, Макси Прайза больше нет? Ах, Марк, старик Марк….Что может произойти в этом случае? Драка? Ещё более страшная, чем этот пожар. …Куда же ты бежишь, детка? Впрочем, ты права, от такой штучки, как я, надо держаться подальше. Вот и беги, беги себе…»
Лоренс «оттаял». Царапая горло хрипом, он произнёс: «Френки, хватит ныть. Поехали от сюда».
***
По счастливой случайности, по оплошности, допущенной недавно принятым на работу водителем его личной машины, Лоренса подвезли не к персональному быстроходному лифту, ведущему в апартаменты Прайза, а к одному из служебных. Этим лифтом пользовались служащие, спускаясь на нём прямо к своим машинам или поднимаясь к коридорам, где располагались их конторы и офисы.
Служебный лифт успел дойти лишь до середины третьего этажа, когда внезапно погас свет. Отключилось даже аварийное освещение.
Конечно же, прибывшие пожарные и технические службы сначала занимались эвакуацией людей с лифтов и этажей, расположенных наверху здания.
Именно этот - служебный лифт был спущен последним.
***
Девушка отказалась от помощи людей из Службы спасения.
-Со мной всё в порядке, спасибо.
Ей преградили путь люди в черных костюмах.
-ФБР. Прошу вас, мисс, назовите вашу фамилию.
Оливия отвечала быстро, сунув под нос высокого человека фальшивые водительские права.
Мелькали синие огни, ревели сирены.
И вдруг ей нестерпимо захотелось оглянуться в этом кошмаре. Будто кто позвал её.
Она пыталась разглядеть ту машину, в которую сел тот мужчина. Тот, с которым она провела сорок незабываемых минут своего обычного, казалось бы, дня.
Её оставили в покое. Все: и пожарные, и полиция, и даже медсестра, подозревавшая в ней признаки нервного срыва – все, наконец, отстали от неё со своими услугами и вопросами.
Оливия шла свободно, уже ни на кого не натыкалась. Думала исключительно о собственных ощущениях.
Мысли о пожаре вдруг отошли в сторону. Страх от этих мыслей затуманился и растворился среди сигналов жизни. Идущие мимо люди иногда толкали её. Но это ничуть её не сердило. Даже наоборот. Она посмотрела на небо, на чистую улицу, на спешащих убраться с опасного места людей, вполне свободных в своих действиях и ей стало легче. Она улыбнулась. И снова оглянулась, пытаясь в потоке машин угадать того, кого посчитала своим.
При свете солнца спешащие люди казались ей одинаковыми, одноликими. «Как же я найду его? Найду?…Зачем?…Лифт тронулся – и наша жизнь потекла дальше. Потекла, разветвляясь на многие ручейки. Течения их параллельны. Может быть даже разнонаправлены.…И кто был тот почти юноша, что увел его? Его сын? …Друг?»
Оливия одна знала, что тот, кто выходил из лифта первым, и был её неизвестный кавалер.
Она шла, и чуть шевеля губами, припоминала: «Я зашла в лифт, он уже стоял там. Он высокий, волосы при том свете мне показалось, были темными. Глаза?…Не помню. Костюм, костюм помню, он не был темным. Нет, кажется, он даже был светлым. Да, точно, светлым. А когда он выходил, я заметила…высокий, подтянутый, волосы…темные, костюм….И всё…Ничего больше. ….Да как же так?! Я же смотрела на него столько времени! Он мне даже …знакомым показался. Да, правда! …Высокий, волосы темные, поджарый….От него пахло, ..подожди – подожди, …да, кажется, мне знаком этот запах - «Ночной Париж»….Знаком этот запах….
Она шла, и автоматически заглядывала в салоны двигавшихся мимо машин. И улыбалась, грустя от того, что никогда больше Его не встретит.
Везде она замечала «высоких брюнетов в …не темных костюмах».
Вздохнув, Оли опустила голову и ускорила шаг. И вдруг она услышала сигналы авто. Увидела, как одна из машин, мешая движению, стоит, играя солнечными зайчиками на приспущенных тонированных стеклах. Кто-то навел на неё объектив фотоаппарата.
Машины, отъезжающие от здания, нервно сигналили, но мужчина в светлом костюме не слышал звуковых требований. Он смотрел на идущую навстречу его машине ту самую женщину, и сравнивал теперешнее впечатление с теми ощущениями, что всё ещё жили в нём. «Юна…Неожиданно юна. Вот черт! Я думал, она значительно старше»…
Водитель почти равнодушно притопывал ногой у педали акселератора.
Человек из охраны чуть заметными движениями настраивался на съемку. Он нервничал, отметив про себя серьезный интерес хозяина к приближающейся женщине. Охранник припомнил, в цифровом фотоаппарате стояла давно не менянная батарейка.
Зло, щурясь, тихо ворча, на объект всеобщего интереса смотрел Мерфи. Он сидел с Лоренсом рядом на заднем сиденье.
-Ну, поехали. …Сказано: поехали, чего стоим?
Оливии снова преградили путь. Снова проверка. Она подняла голову, когда к ней обратился полицейский. Она посмотрела за него, на машину, возле которой она стояла. Полицейский тут же оглянулся и заметил водителю машины Лоренса: «Проезжайте, вы мешаете движению. Поскорее, пожалуйста».
Машина радостно рванула с места.
И в момент мига, наконец, Оли разглядела ЕГО в салоне отъезжающей машины.
Полицейский сказал: «Мисс, вам плохо, мисс? Ответьте?! Немедленно сюда врача, у девушки шок!»
Оли что-то пыталась отвечать, бормотала, что нет, что с ней всё в порядке. И в это время она отчетливо различила вторую вспышку внутри салона машины, на мгновение осветившую Его. Того самого человека: да высокого, да у него темные волосы, светлый летний костюм, и он сейчас на неё смотрел так, как, она уверена, он смотрел на неё там, в кабине лифта. Он желал её приблизить. Он хотел узнать её ближе.
Это был миг. Миг вспышки фотоаппарата. …Кто-то чертыхнулся в машине. И окна скрыли лица, сидевших в салоне людей. Машина медленно тронулась с места.
«Я думала, он моложе. …Да ладно …И действительно щёголь. От такого даже среди трудового дня вполне может пахнуть «францией». Такие - могут быть кем угодно. …Наверное, заблудился без сопровождения. Этот с серьгой в ухе, наверно, его милашка. …Он гей. Точно, очень похож, …так нежен. И всё-таки жаль, я так размечталась в этом лифте. …Какая же дрянь жизнь. Моя жизнь.… Так он гей, вот чертова жизнь! …Но мне кажется, …кажется, я его знаю. Где я могла видеть его раньше? Мы встречались? Разве это возможно? … И всё-таки жаль. Но почему …так, нам было хорошо…И вдруг всё снова сдвинулось, ….тронулось с ума…»
 
***
Впоследствии вспышка фотоаппарата, и удачно выбранный момент очень помогли охраннику Лоренса. Он как чувствовал, что поступит приказ разыскать эту девушку.
Парень был удивлен подозрительно долгим взглядом босса в сторону высокой брюнетки, спешно покинувшей служебный лифт. Но «щелкнул» он её просто так, не из чувства безопасности даже, а просто из любопытства. Девушка с длинными волосами, высокой грудью и чувственно полными губами и ему показалась симпатичной. Она выглядела вполне довольной, когда покидала лифт. И после, когда шла по улице.
Она не показалась охране Лоренса напуганной, не смотря на обстоятельства. Девушка выглядела удовлетворённой.
***
У Теда были долгие объяснения с полицией: фотографии, протоколы, схемы, где значилось, кто ехал в лифте и с кем.
Он перечислял всех, рассказывал всё. Но зачем было полиции знать, что он там целовал кого-то? Он там просто оказался. Вполне случайно. Среди случайных людей. Ну, если не считать его телохранителя.
Именно эти все формальности заставили Лоренса отгородиться от произошедших событий. Он хотел всё скорее забыть.
И он бы и забыл обо всех этих случайностях. Об этом забавном случае. Он бы затерялся за суетой событий последовавших дней…
Но его друг - Мерфи, скорее из чувства ревности, приказал узнать, кто та девушка, взгляд Лоренса на которую ему так сильно не понравился.
Именно эта нечеткая фотография, уже какое-то время спустя, позволила Теду вновь мысленно вернуться к встрече с женщиной. Он и женщина. В лифте.
Глядя на фото молодой женщины, он прочувствовал странное волнение. Некую приподнятость над обыденностью дней. Чувство неординарности того события взволновало Теда вновь. Это милое, волнительное воспоминание о затянувшемся поцелуе в лифте заставило его улыбнуться. Он держал фото в вытянутой руке, как бы издали подглядывал за молодой женщиной, растерянно улыбающейся кому-то, кто будто бы стоял сейчас за плечом Лоренса.
Он мысленно вернулся к этой, вовсе не имевшей права на продолжение истории. Сорок минут замкнутого времени ....
 ***
 -Кто она?
 -Френк, ты уже задавал мне этот вопрос. Я устал от всех этих вопросов, допросов, протоколов, предположений и идиотских намёков! Никаких вопросов, Френки! Никаких! С твоей стороны тоже.
Лоренс развернулся в кресле, хмуро набрал чей-то номер телефона. Жестко приказал не беспокоить в течение нескольких минут. И снова устало посмотрел на своего «милейшего» коммерческого директора - друга и весьма близкого ему человека. Для своих – его любовника.
 -Извини, Френк. Но я устал. У меня сегодня было сорок визитеров, три совещания, пять объяснений по междугороднему каналу с управляющими отелей. Я …устал! Скажи, что ты хотел, и на сегодня всё, я еду домой. У меня одно желание закрыть глаза и уйти под простыню.
Мерфи поджал губы.
«Близко», без посторонних они не виделись уже несколько дней. И ему тоже надоели эти протоколы, дела с управляющими и вообще. А ведь он до сих пор не может войти в равновесие после взрыва в небоскребе Прайза. Френк был очень обеспокоен тогда. Очень взволнован пропажей. Он тогда испугался за своего друга и по-человечески сильно.
Уже там, в гараже небоскреба в машину Лоренса позвонили, Теда ждали какие-то дела, какие-то новые люди, они с ним вынуждены были разъехаться. Разговаривать во время совместного пути в присутствии охранников Лоренса Мерфи не стал. А ведь он столько хотел сказать тогда Теду. Ах, как он был испуган этим чудовищным взрывом и исчезновением ...кабины персонального лифта. Того, на котором к назначенному времени Лоренс должен был направляться с визитом к Прайзу.
Как только не представил себе смерть своего друга Френк Мерфи: разорванным в куски взрывом, расплющенным ударной волной, убитым, раненым, залитым кровью своей и чужой....
А увидел он его живым. Без единого пятнышка на дорогом светло-бежевом костюме.
И после такого не обменяться ни словом!
-Тед, я в те минуты сам не сошел с ума исключительно по счастливой случайности. Твой придурковатый шофер, кстати, уволь его немедленно! он оказывается действительно не в курсе, где в небоскребах Бизнес - центра располагаются двери персональных лифтов. ….Идиот. Вот…идиот. …О, Тед, что я пережил тогда...
Лоренс слушал милого сердцу парня, терпеливо, не отводя от него устало - ласкового взгляда и улыбался.
И Френк, заметив и прочувствовав бархатистость такого взгляда, понял, сейчас самое время пообщаться «без протокола».
Он подошел ближе и сначала, будто стряхивая пылинки с плечика пиджака Лоренса, а потом всё боле распаляясь, он начал изливать душу.
-Тед, я, …я не ел со вчерашнего дня. Я в волнении уже несколько дней. Ты молчишь, хмурый.
Мерфи скользящим движением, легонько стукнул Лоренса по плечу.
-Где ты всю ночь таскался, скотина?! Я звонил тебе вечером и ночью. Где ты был?!
Лоренс рассмеялся. Тепло, радостно. Потянулся к пустому стулу, придвинул его и знаком предложил сесть Мерфи поближе.
Они сидели у служебного стола в кабинете Лоренса.
Тед поднял руку и мягко, ласково, обняв друга за спину, потрогал мочку его уха.
Мягко подергивая за кружок маленькой платиновой серьги, Лоренс, переходя с сухо-делового, чуть ворчливого тона на мягкий баритон, стал отвечать на волну сердечности своего друга.
-Ну, ты же видишь, я жив. На работе. Расслабься. Лучше скажи ...
-Нет, это ты мне скажи! Эта, на фотографии, она не может быть замешанной во все это?
Мерфи часто переходил границы дозволенного в отношениях с боссом. В отличие от Лоренса, умеющего отличать время отдыха от времени работы, Френк трудно тормозил эмоции. Те, под час сразу, от правомерных и рабочих требований вдруг переходили в капризы и даже истерию. Но качества, уважаемые в нём Лоренсом - преданность и профессионализм - ценились выше политики общения. Этот щупленький малый мог вырвать из горла многих и многое для своего возлюбленного босса сделать. Лучший кусок земли под отель, часть берега, весомый пакет контрактов. Мог выгодно сбыть акции уже переставшей быть рентабельной гостиницы. И напротив, так взвинтить другие, что та, мигом становилась востребованной и опять же выгодно продавалась.
«Лоренс Компани» - серьезную компанию по развитию туристического бизнеса уже не интересовала просто покупка гостиниц по всей Калифорнии. Компания была в состоянии сама оплачивать труд подрядчика и браться за строительство туристических комплексов. Курорт под Сан-Франциско, семь миленьких гостиниц прямо на побережье под Лос-Анджелесом, кемпинги в холмах неподалеку с Пасаденой. Три отеля на островах; ряд гостиниц в крупнейших городах соседних с Калифорнией штатах; свой туристический лайнер для кругосветных путешествий. И во всём этом хозяйстве помогал Лоренсу его милый друг - Мерфи.
Вот уж кто знал, как сходиться с властями, со всевозможными госслужбами. Френк умел, он терпеливо искал общие точки в интересах и при необходимости настойчиво давил на них, находил поддержку там, где казалось, её и ждать не стоило....
Исполнительным директором “Лоренс компании “ Мерфи стал, не спрыгнув с постели босса, а как раз через свою незаменимость при нём. Это потом Френк вдруг заметил, что такой “незаменимый“ у Лоренса не он один. Что существует ещё пара – тройка «миленьких директоров».
Знал Мерфи и ещё о некоторых «неофициальных» друзьях Лоренса. Тоже молодых мужчинах, с которыми Теда подозревали в связи. Они всегда находились при нём. Ходили в его советниках, в телохранителях, в секретарях.
Только секретарша в приемной Лоренса была женщина. И это опять же заслуга Мерфи. Он так часто заглядывает к боссу, что проходить ещё один оглядывающий его «кордон» ему было бы просто невыносимо.
Некоторым их любовников Лоренса Мерфи был подотчетен. Это весьма било по его чувствительной натуре. Френк был чрезвычайно ревнивым любовником.
Но сначала, то есть лет семь назад, как он встретился Лоренсу на одной из выставок, посвященных развитию туристического бизнеса (Тед уже тогда был известен в кругах как крупный бизнесмен и гей) его не напрягали встречи с его соперниками. Френк был в эйфории, считая себя единственным, кто владеет секретом настроения босса.
Вот оттуда и пошла гулять его привычка обрывать босса на незаконченной фразе. Или вот как сейчас, сыпать и сыпать вопросами: где бы? с кем жил? почему так долго?
Тед, как это делал всегда, не делая замечания своему работнику, сосредоточился на своих мыслях. Он прерывал тихий лепет внутри собственного естества. И от воркования снова переводил собственное настроение на круги своя. Входил в сухо деловую ауру и сосредотачивался на следующих за встречей делах.
Он убрал руку с плеча приятеля, удобно расположив её на колене. И, стараясь незаметно, взглянул на часы.
Ох, уж этот его контроль за временем! Мерфи тонко и чувствительно отслеживал этот взгляд. Он тут же принимался вздыхать.
 -Ладно, не хочешь о ней - не будем. Охранник взял её крупным планом, я поинтересовался фотографией, потом узнал кое-что…ну и решил, может, она как-то связана с этим взрывом.
Мерфи почувствовал, что время его «беспротокольное» истекает. Он тихо попросил: «Тед, пусть меня покормят, распорядись. У меня еще уйма работы, а я отпустил свою секретаршу домой. У неё там что-то, ...а! Эти…вечно у них там что-то то горит, то течет!
Френк быстро посмотрел на Лоренса. Тот сидел, оставаясь, всё в той же сосредоточенной задумчивости.
Френк сам себе кивнул - понятно, и поднялся со стула.
Он прошелся по кабинету босса, вокруг стола. Потом, развернувшись к двери, пошел к ней, но уже медленнее. Что-то, нарочно роняя на пути, тут же поднимал, возвращался к столу, клал на место. Заглядывал в книжный шкаф, говоря: «Что, что-то новенькое?», - хотя сам клал туда ежемесячные журнальные новинки по гостиничному бизнесу (сначала знакомясь с ними сам). При этом он чуть слышно ворчал: «Это ты верблюд, можешь сутки к еде не прикладываться, а я как жуликоватый студент. ...Я со стола инспектора чуть бутерброд не стащил, там, в полицейском управлении...
-Инспектора?!
Тед очнулся. Перестал планировать своё время.
-Зачем ты ездил в управление?
Лоренс повернулся всем корпусом в сторону Мерфи, несколько сердито посмотрел на него. Был явно недоволен, что ему об этом не доложили. А его секретарша как раз «прокуковала» в переговорник, объявив, что приемная пуста, звонков нет и местное время - двадцать часов сорок минут. Ей видимо тоже хотелось уйти, тоже … «текло или горело» где-то.
Но её проблема мало Лоренса волновала.
 -Ты что, давал показания в полиции?
 -Ну да! Я же был у Прайза за три часа до этого.
 -Ты?! …Что-о?!
Лоренс нахмурился. С лица его, выражавшего до этого некоторую усталость, тут же последнюю и смахнуло. В одно мгновенье. Однако в такие минуты его лицо старило другое. Лицо тридцатипятилетнего Лоренса, в момент сильно сосредоточения мыслей на интересующем вопросе, будто стягивало всю кожу с головы. На высоком лбу и между черных бровей собирались рвы морщин. Темные, вороные пряди волос челки, почти падающие вдруг на глаза, срывали прямой взгляд. И серо-голубые глаза Теда, яркими огнями начинали пристально охотиться за визави хозяина. Взгляд его становился жестким, а облик Президента «ЛК» - властным. Этот человек умел быть хозяином положения, умел становиться хозяином ситуации, умел показать окружавшим его членам команды – кто хозяин всего владения. В такие минуты он умело прятал внутрь себя во только что плававшие на поверхности чувствительность и лояльность, огораживался требовательностью, а под час и бесчувственностью.
Лоренс поднялся со стула, прошел к своему кабинетному креслу. Сел за стол, как бы давая понять, что разговор с его работником не закончен. А рабочий день продолжается.
 -Зачем ты ездил к Прайзу? Рассказывай и с подробностями.
Мерфи, просто-таки любуясь своей находчивостью, медленно сделав круг по кабинету, снова присел на жесткое посетительское кресло.
 -За три часа до твоей с ним встречи, в его домашнем кабинете состоялись своего рода торги. Старик неожиданно решил сдать пять своих двадцатиэтажных гостиниц во Флориде. Не Майями конечно, но ...места хорошие. И я подумал, ты будешь только рад, если я прокачусь по адресочку и узнаю, что почём. Может, присмотрю для нас кое-что. Может, ещё успею…
Лоренс сосредоточенно следил за словами одного из своих директоров, одновременно пытаясь связать с услышанным желание господина Прайза увидеть его в своем кабинете …уже через три часа, после того, как торги закончились.
 - Ну и что? Успел?
 -Тебя только мы интересуем или ...
 -Френк, брось! Меня интересует, куда ушли все пять зданий.
Мерфи хмыкнул. Он тянул время. Поднялся и подошел к бару. Разочарованно заглянул в него и закрыл дверцу, ответил: «Ну ...пять. ...Ты хочешь выглядеть шейхом? Зачем тебе такие проблемы?»
Мерфи остановился, заметив, как напряжен босс. Как тигр на охоте.
 -Я взял …три.
Лоренс скрипнул зубами.
Мерфи тут же подскочил к столу и присел на его угол. При этом он намеренно коснулся коленями Лоренса.
 Тед взглядом потребовал от него занять исходное место.
Френк извинился, но со стола не слез. Только поспешил оправдаться.
 -Меня итак чуть не съели, Тед! Майлз так скрипел зубами, что я уверен, он в порошок истер свою искусственную челюсть! …А после этот взрыв. ...И я подумал, я испугался, Тед. За тебя.
В голове Лоренса блуждали разные мысли. Какие там девушки из лифтов, он и последних всхлипываний Френка не слышал!
Щурясь в сторону, он уже обдумывал результаты сделки. Прикидывал, хватит ли у него уже сейчас средств, чтоб в кратчайшие сроки начать реставрацию зданий. Когда, как, и на какие средства начать превращение их в приносящие доход места отдыха.
Мерфи засек подрагивание правой колени Лоренса. Это был верный признак «напряга» босса.
Френк переждал молчание босса. В его собственном желудке слышно заурчало.
Лоренс поморщился, посмотрел на него, но поинтересовался опять же не степенью его сытости, а делом.
 -Что досталось Майлзу?
 -Майлз взял бы шиш, не будь там Банфи. Прайз разделил остатки поровну. Кажется, был очень рад общему примирению.
Лоренс опять надолго замолчал. Подумал, и, выразив мысли лишь парой слов: «Примирению ли?», - снова надолго замолчал.
Мерфи пережидал. Иногда, правда, он косил на Лоренса, но ухмыляясь, отмечал, что Тед на часы уже не поглядывает.
Френк не лез в высокую политику. Его слово в дележе далекого побережья – последнее. Это короли с королевичи лбами бьются. Его дело - следить за ситуацией в общем. Схема «ЛК» её границы, движение – вот за что отвечал Мерфи.
После Лоренс спросил: «Почему Прайз отдал нам три? А не одно или ...пять зданий?
Мерфи гордо усмехнулся.
 -Он не при чём. Это я запомнил сумму, запрашиваемую им по максимуму за одно здание, умножил её на три и сказал цифру вслух. Он тут же объявил - три проданы.
Лоренс недоверчиво сверлил глазами гордого собой директора. Мерфи недоговаривал. Не скрывал, нет, время тянул. Привычка, связанная с желанием видеть перед собой того, на кого молится.
Но после глубокого вздоха хмурости во взгляде Теда поубавилось. Остались недоверчивость и некоторые сомнения. А ещё…подозрения.
 -Френки, я не понял, что только ...из-за твоих успехов в математике?!
Френк кокетливо улыбнулся и пожал плечами, просто дернув сухими суставами.
 -Выходит так.
Ох, как его эта ужимка вскипятила напряжение в Лоренсе!
Тед вспылил, он рыком прекратил улыбочки Мерфи. Грубо ухватив его за колено, маячившее у него чуть ли ни перед носом, он сдавил его сильными пальцами и прошипел, подавшись вверх к лицу Френка: «Что ж ты, недоумок, на пять умножать разучился, математик хренов!»
Мерфи весьма спокойно переждал вспышку грубости побагровевшего, но драгоценного босса. Он просто смотрел Теду в глаза и не отводил взгляда, пока тот не разжал пальцы и не скинул правую руку на стол.
Френк, сел свободнее. Оставаясь сидящим на краю кабинетного стола президента компании, он даже закинул ногу на ногу! Напоказ, к носу босса выставив свои обтянутые бархатистыми джинсами ляжки.
 -И вовсе не хренов. И считать я не разучился. Я всего лишь хочу жить. И ...долго. И скрип зубов каких-то там майлзов - мы переживем с тобой запросто. Только вот этот взрыв и то, что ты как-то неожиданно оказался в служебном лифте....Мне странно всё это, Тед. И я уверен, это напрягает и тебя.
Лоренс затяжно вздохнул, гася свой взрыв. Но сомнения в его лице остались. Он прощупывал информацию, так тесно связанную с последними событиями и чувствовал, есть связь: старик Прайз спокойно отдал в его владение большую часть продаваемых гостиниц, а через пару часов взорвался лифт, в котором поднимался к нему им облагодетельствованный ...королевич. Это действительно напрягало.
Правда, Тед по-прежнему не считал, что покушались лично на него. Он не верил, не хотел верить, что его старый друг…решился избавиться от него.
Лоренс никогда не был пунктуален. Боле того, он не менее Мерфи, бывал капризен, когда в чем-то настаивал у Прайза. Он мог вообще не явиться к своему покровителю, сославшись на приболевшую спину. Старик Прайз ворчал, но мирился пока с недостатком своего бывшего «милашки». Тед понимал, Марк не мог знать в точности до минуты, когда к нему в лифте поднимется именно он - Лоренс. За день знаменитого и весьма известного на западном побережье миллиардера посещают десятки людей, не мог же он держать опасную бомбу наготове в течение нескольких часов!
Но абсолютное большинство окружения Лоренса, в том числе и двое других, облагодетельствованных Прайзом бизнесменов, считали иначе. Они просто-таки были убеждены: Прайз с Лоренсом решил покончить.
Оба соперника Лоренса отказались что-либо отвечать прессе. Отказались даже от обычных слов, типа «без комментариев», молча, прикрылись охраной и скрылись из штата.
«Нет, связь между результатом сделки и взрывом есть», – это было для Лоренса ясным.
Не ясным было другое, как начать сотрудничество со скрывшимися Майлзом и Банфи. Отношения его с конкурентами были ровными, но далеко не родственными. Если бы все здания предложили ему, можно было бы, не выспрашивая чьи-то мнения, уже сейчас начать работы во Флориде. А раз два здания из туристического комплекса будут жить по закону двух его конкурирующих фирм, работать будет сложнее.
Прайз, как мог, усложнил ему жизнь, отдав во владение три центральных отеля. Здания, принадлежащие конкурентам Лоренса, как раз стояли по бокам, как бы замыкая круг всего комплекса, расположенного в одном из красивейших уголков полуострова.
И ещё одна мысль тревожила Теда.
И ему было знакомо это «красно-коричневое» чувство – ревность.
Зачем Прайзу эта стычка лбов? Трех крепких конкурентов. «Не ищет ли старик приемника для своей бездетной старости?»
 Взгляд Лоренса был скупым на чувства. Он будто окаменел. В нём затаилась исключительная меркантильность. Заинтересованность высшего порядка. «Ну, и кого же он выбрал? Если меня, то почему не всё мне? Если Майлза, то почему обидел любимчика? …Банфи? «Юноша Банфи»…. А может, его? Я стал нагл, я поумнел, поняв себе цену. Старик, знаю, не жалует тех, кто хотя бы только пытается стать умнее его. Одарил, чтоб не обидеть старую любовь, а потом приказал убрать, чтоб не обидеть кого-то новенького… Нет, Марк тут не причем. Не верю. Это чья-то игра. И может как раз мне во благо, что и его не задело. Что старик жив. И мы ещё поговорим обо всём. Обо всём…обязательно».
Открылись двери в приёмную, и секретарша вкатила невысокий столик с чайным сервизом и блюдом с бутербродами.
Мерфи встретил девушку радостными восклицаниями и комплиментами по поводу её чуткости. Правда, звучало это как всегда фальшиво, он категорически не принимал женщин в серьез, но радость голодного была подлинной.
Лоренс был хмур. Он зло сверкнул глазами на ту, что прервала его мысль. Девушка, извинившись, отставила столик в покое и ретировалась из кабинета.
Мерфи вздохнул и отвернулся от еды. Сглотнул голодную слюну и посмотрел на Теда.
Тот спросил: «Как удалось самому Прайзу избежать неприятностей?»
Мерфи покосился на столик, помолчал. Предложений перекусить во время разговора не поступило.
Тогда он отвернулся от столика с закусками и ответил: «Тед, у персональных лифтов отдельный привод. Блокировок там – тьма, погуще той, что в грузовых и пассажирских. Его непросто обесточить. Доступ к нему строго специалистам, это буквально пара проверенных и верных Прайзу людей. Ты позвонил ему из машины, сказал, что уже у дома, что уже выходишь из машины. Взрыв произошел в момент, когда двери лифта открылись на верху. Взорвался холл и гостиная Прайза. А вот отключения в электрических сетях по всему зданию произошли чуть позже. Минуты через две-три. Мудрый старик в это время был на крыше в самом дальнем углу. Там у него попугай. Он сказал, что пошел его покормить. Тебя в это время должна была проводить к нему его сучка. Ёе части тела так и не обнаружили. Решили, в пыль ушла. А Прайз, сразу как загремело - выскочил на пожарную лестницу и спустился ниже на два этажа. А дальше - в скоростной лифт и через тридцать секунд он был в холле здания. И вот только тогда пошли эти странные отключения. То тут лифт встал, то там вентиляция отрубилась. Говорят, какая-то защита сработала. А я так думаю, Тед, кто-то сильно испугался, не обнаружив и клочка от твоего белого костюмчика. Кто-то смекнул, что в лифте, поднялся тот, кто решил сообщить Прайзу, что ты так в здание и не вошел. Шестерочка взлетела…
 -Но ведь и скоростной лифт мог тоже остановиться? Почему он не воспользовался вертолетом, раз был на крыше?
 -Говорю же, с электричеством всё было нормально! Зачем ему было бежать к вертолету, который мог быть повреждён. Крыша над лифтом обвалилась. А скоростной лифт располагается двумя этажами ниже. Но постой, ...ты ведь, кажется, встречался уже с Прайзом после всего этого. Он тебе что сказал?
Лоренс пожелал скрыть ответ. Он поднялся с кресла. Подошёл к столику и, перекатывая его ближе к столу, вернее – к Мерфи, сказал: «Мы не могли говорить об этом. Это была деловая встреча. Времени не было. Видишь, он даже про торги промолчал».
-Тед, не верю.
-Ну и черт с тобой! Ешь.
-Тед, ты юлишь. Вы разговаривали, я смотрел видеозапись встречи с французами.
-Нет, Френк, разговор был о другом. Чисто деловой. О взрыве так, пара слов. Он вёл себя так, будто ничего не произошло. Вернее, как будто дело давнее и произошло с кем-то другим. Будто это его никак не касается.
Мерфи, продолжая сидеть на столе, принялся совать малюсенькие бутерброды один за другим. Тед налил ему и себе сок. При этом он задумчиво посмотрел на фото, что лежало в центре его стола, и медленно повторил: «Будто это его не касается».
Мерфи, скоренько пережевывая, отпарировал.
 -Да ну?! Так ведь он фактически сдал полиции своего брата! При этом адвокаты твоего Макси – друга так вцепились в версию о покушении на него лично, как будто жизни других людей взрыв и не коснулся! …Это непонятно, Тед, ты не находишь? Старик ведь остался живой. А семнадцати человек – как не бывало»! Я, например, боюсь с его адвокатами связываться. Начнут трепать нервы: «Где вы были в том момент? А что у вас было в руках?» А у меня был кейс! И я спускался в этом дурацком персональном лифте …один…Правда, после меня там ещё с десяток людей проехало, но разве этим легавым докажешь, что именно я не верблюд?
И тут же, в тон Френк спросил: «А, правда, то, что ты в том лифте целовался с этой?»
Мерфи дернул локтем в сторону фото. Руки его были заняты. Он толкал в рот куски булок мяса, рыбы, запивал всё чаем, потом соком. Ел торопливо и так, как будто действительно сутки не ел.
Лоренс смотрел на его поглощение бутербродов с удивлением и чуткой жалостью.
 -Френк, ты хотя бы пережевывай ... А …кто сказал про …это?
Тед растянул губы в улыбку, хитро посмотрел на Мерфи, но ткнул, как-то сразу попав пальцем, прямо в лицо девушки на фото.
Мерфи махнул рукой.
 -Это так! Ты лучше скажи, как старик? Неужели ему всё это по барабану, все эти взрывы, случайно недокормленные попугаи, а? Совесть этого гадюки не запотела?
Лоренсу казалось, что жрущий Мерфи сейчас поперхнется и его стошнит прямо к нему не стол. Он поморщился и отвернулся от него. Прошелся по кабинету, держа стакан с соком, лишь чуть попивая его.
 -Ерунда. Прайз – супергадюка. Гадюка – кибер, распили - отдышится. Раскусочиванием его не возьмёшь.
Мерфи едко усмехнулся.
-Ах да, у него же сердце…. Их надо бить по чувствам.
Тед остановился. Посмотрел на Мерфи, усмехнулся и качнул головой, запрещая шутить о таком и про таких всуе. Чтоб ничего не сказать в слух, он отвернулся от Френка и подошел к окну, решил взглянуть на спускающуюся на город ночь. Но думал всё о том же. О… «подарке» Прайза.
 -Френк, давай о деле, расскажи, ты уже видел их?
Мерфи хмыкнув, оглянулся на Лоренса. Пережевывая очередной бутерброд, Френк любовался профилем своего кумира. Но вот он разворачивается и….
Тед посмотрел в центр своего кабинета. Френк провел мысленно линию и понял, Лоренс смотрит на фото.
Мерфи поставил на стол пустой стакан и спрыгнул с угла.
 -Да. Я был там. Вернее неподалёку. Это три здания, расположенные в центре комплекса. Хорошие дороги. Три бассейна: два бассейна побольше и один маленький. Корты, дорожки. Небольшой, но удобный кусок пляжа. Песок – золото. Банфи и Майлз будут у нас по бокам.
Лоренс прищурился.
-Что за бред. Почему он разыграл именно так? …По бокам, значит?
Тед поморщился, и скорее не оттого, что заметил, как Мерфи любопытствует на номер телефона, записанный на сегодняшнем листке календаря, скорее, пожалев парня, от ревности забывшего про разумность и приличия.
 -Жаль, что ты у меня так малограмотен, Френк. Надо было тебе умножить на пять. На всякий случай. …Банфи еще ничего, …слюнтяй. Пока он шишек набьет, я уже далеко уду. Майлза – боюсь. Не столько хитер, сколько подл. Этот на всё пойдет… Или может …пойти…
И почти в той же тональности, то есть с задумчивостью, он закончил: «Убери стакан с фотографии, ты же знаешь, я не терплю непорядка на своем столе...»
Мерфи, извинившись, смахнул стакан жестом фокусника. Затем, уже ерничая, вытащил стакан из кармана пиджака и, снова извинившись, поставил его на столик для закусок. И как только Лоренс отвернулся снова к окну, Френк пнул столик, и тот медленно покатился к двери кабинета.
-Там искусственный сад есть, Тед. Ты, я знаю, любишь сады.
Лоренс поджал губы. Ещё сильнее нахмурился, представив, как они с ...коллегами будут делить этот сад. «Или придется сотрудничать. Что имел в виду Прайз, продавая комплекс? Дело не в деньгах. Зачем они ему? Тут какая-то мысль. ...Какая? Может, он хочет, чтобы я разорился, выкупая у Майлза соседнее здание? С Банфи проще. С ним можно договориться. Дам деньги с поклоном, поласковее, да побольше, …в конце концов, можно предложить обмен. И буду иметь. Этот же, крыс, не отцепится ни за что. ...Так что же задумал наш предусмотрительный любитель попугаев?»
 -Позвони Джону, пусть организует конкурс дизайнеров. Нужно не только фасады зданий обновить, нужно всё сделать стильным. Дай идею Джону, кто там у нас на слуху из дизайнеров по ландшафту? Бассейны, фонтаны – все привести в порядок. Я найду инвесторов.
Лоренс подошел к столу и взял фото в руки. Приблизил фото ближе к глазам, но тут же потер их и отложил фото.
Снова заговорил о деле.
 -Комплекс в целом должен смотреться современнее. Прайз - ретроград и скуп, как Гопсек. Я думаю, мы найдем средства, чтобы еще при нашей с тобой жизни, вернуть затраченное и понюхать деньги с Флориды. Я давно хотел иметь там чего-нибудь …наше, Френки.
 -Я знаю.
Сытый Мерфи вытер платком рот, аккуратно сложил его вчетверо, спрятал в карман. Потом подошел к Лоренсу и потерся головой о его плечо.
-Я знаю, Тед, это твоя мечта. Я всё понял.
Лоренс вздохнул. Взъерошил ладонью короткие волосы приятеля, но тут же отодвинулся от него, наклонился над столом. Что-то записал на настольном календаре и вызвал к себе утомлённую долгим днём секретаршу.
Он предупредил секретаршу о завтрашнем совещании у себя в кабинете. Продиктовал ей список всех, кто должен там присутствовать. И только после этого он удивленно, как будто уже и, не рассчитывая видеть рядом, посмотрел на Мерфи.
 -Ты же говорил, у тебя дела.
 -Какие дела, Тед? Время сколько? ...Теперь уж только домой.
Френку был неприятен момент, когда Лоренс вернулся в кабинет и…забрал со стола фото девушки, с которой, как сказала одна старушка в полицейском участке (именно ему - Френку, вежливо поинтересовавшемуся у неё о «беспротокольных» событиях в лифте) Лоренс «целовался в малоприятном месте».
 ***
В машине и Мерфи, и Лоренс ехали молча. Хоть охранник и сидел рядом с водителем за разделительным стеклом, общаться двум мужчинам и за перегородкой не хотелось.
В салоне был приятный полусвет.
Взглянув в сторону Лоренса, Мерфи удивленно заметил, что тот смотрит на фото молодой женщины. Той самой, из служебного лифта.
Это заставило его капризно произнести: «Что с тобой? Чем тебя так растрогала эта лифтовая суча? Ты начал трансформироваться в дамского воздыхателя?»
Лоренс, усмехнувшись, поднял голову и посмотрел на Мерфи. Потом прищурил глаза и рассмеялся, откинувшись на спинку сиденья. При этом он закинул руку с фото на спинку сиденья.
-Как ты сказал? …Трансформироваться? …Чёрт! Я ищу это слово уже который день!
Мерфи усмехнулся и недоверчиво заглянул другу в глаза.
 -«Слово»? А может эту? Тед, ты что, …ты что, я не понял? Почему ты так смотришь на неё? Это что, ты серьезно?
Лоренс выпрямился. Убрал фото в карман. Посмотрел через стекло. За ним мелькали огни вечернего города.
Когда, наконец, он повернулся к Мерфи, очень серьезно попросил: «Френк, я хочу просить тебя об одном приватном деле. Занялся бы сам, но как-то, знаешь… Если даже ты меня не понял, вопросы задаешь, что будет, если об этом пронюхают остальные? В общем, завтра и у меня, и у тебя очень трудный день. Но ты передай все дела по этим трем зданиям своему заместителю, пусть он докладывает на совещании о деле. А ты ...»
Лоренс придвинулся ближе.
 -Френк, мне кроме тебя и Хью – моего телохранителя не на кого положиться в таком деле. Ну, он - потом. Он менее тонкий человек для дела такого рода. Может, я на тебе и остановлюсь ...
Мерфи дернул щекой. Он уже догадывался, какого плана зданьице готовит для него босс. Но промолчал.
 -...Так вот, Френк. Узнай для меня, кто она? Как она оказалась там, в лифте? Где живёт и всё, что можешь узнать про неё. Понимаешь я ...
Голос Лоренса был таким бархатным, таким нежным….
Мерфи не выдержал и оборвал его: «Нет! Не понимаю!»
Лоренс насупился. Заткнулся и, тут же, отвернувшись, очень тихо, спокойно произнес: «Ну, тогда на этом всё».
Мерфи молчал вплоть до своего дома.
Когда к нему подъехали, водитель посмотрел на Лоренса, как бы спрашивая, тормозить или нет. Лоренс смотрел в стекло дверцы и знака не подавал.
Водитель на всякий случай притормозил.
Телохранитель вышел, огляделся и открыл дверцу со стороны Мерфи. Тот, не выходя, грубо потребовал: «Закрой дверь!»
Дверца не была закрыта. Охранник только отошел от неё на пару шагов. Мерфи был в поле его сосредоточенного внимания.
Машина продолжала стоять.
Лоренс не поворачивал лица. Так и смотрел в стекло дверцы со своей стороны.
С того самого дня, который тоже был волнительным для него, он ловил себя на мысли, что всякий раз, как ему задают очередной вопрос, а он в очередной раз отвечает: «Ничего не видел. Как все, стоял в темноте», - в голове его крутится мысль об этой женщине. «Как она там оказалась? Кто она, служащая или, как я – человек случайный? А может даже…не случайный?»
Но когда ему совали под нос фото её, он отводил взгляд легко. На том фото с водительских прав, Оливия казалась ему вовсе не его Незнакомкой. И он гнал от себя мысли о ней. Он говорил себе: «Наваждение, пустое». Но сам понимал, не может быть «пустым» то, что фамилия этой девушки…Прайз.
И вдруг это фото, что легко легло ему на стол. Фото любителя грудастых тёлок. Такое реальное фото. С лица девушки ещё излучается счастье. Есть и грусть, но как-то скользящая. И слепой почувствовал бы, эта девушка была счастлива в тот момент.
«Но стоит только задуматься, что это был за момент…. Да ещё и приклеить туда связанное со мной, с Марком Прайзом. С этой сделкой. А теперь ещё и с фамилией этой с водительских прав - становится не по себе. Не то чтобы страшно, но…тягостно как-то. Не спокойно. …Как могло оказаться, что она тоже Прайз? Совпадение? Слабо верится. Совсем не верится. Но если она связана с Марком, я мог видеть её раньше. Где? …Когда? Ах, ты черт, мне ж нет до них дела! Как он назвал её? «Лифтовая суча»? Да, что-то такое есть. Боже, как же она целуется, это просто волшебство какое-то».
Тед непроизвольно облизнулся. И тут же поежился, он только теперь ощутил прохладу ночи. Ему вдруг стало холодно.
-Мы стоим? Какого черта, Бил? …И включи обогреватель.
И чуть тише, спокойнее, но, так и не поворачивая к нему лица, спросил у Мерфи: «Так ты идёшь…домой?»
Мерфи мола закрыл дверцу со своей стороны.
Машина стола на месте. Водитель Лоренса – Бил не раз бывал в подобных ситуациях. Тут даже не главное Лоренса не обидеть, обидишь его «подружку» - вот беда –то будет!
Тед вздохнул, снова откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.
Он вспоминал подетально всё то, что было там, в лифте. Перед ним будто лежал белый лист протокола, и он будто читал его, но видел там и то, что не было написано среди темных рядков ровных букв.
«Мы целовались…Я лазил ей в трусики…Боже мой, я? Ей в трусики? …С ума сойти! Сорок минут я тискал её, она ласкала меня…сорок минут …И это был я?!»
По телу Теда пробежала теплая трогательная волна. Он улыбнулся, подумав: «Вот черт, и не открутишься. Всё запротоколировано. Это был я».
Френк напрягся, глядя в его счастливое лицо.
Ах, как же он любил этого человека! Но любовью личной. По серьезному, мужской любовью. И это фото, между пальцами его возлюбленного, оно огнём выжигало в его сердце дыру. И ничего Френк не мог с собой поделать.
Он сглотнул и медленно потянулся к фото рукой. Но тут хлопнула дверца, это охранник Лоренса сел в машину. И Френк побоялся делать неосмысленные движения. Он скрестил руки. И просто продолжал наблюдать Лоренса. Грустить, видя, как воспоминание об «этой из лифта» доставляет ему удовольствие. И какое-то особенное удовольствие. И что это, Френк не знал. Только мыслишки лезли в голову всякие.
Лоренс прикрыл глаза.
«Он неё пахло цветком. Но не приторно. Даже как-то волнительно, тонко. Что-то знакомое. Да, что-то знакомое. Ах, как она сильна, за ремень меня так дерзко притянула, пришлось на цыпочки привстать, дыхание захватило. …Слюна у неё вкусная. Она прокусила мне язык, и вкус слюны, смешавшись с кровью, стал ещё более волнительным. Я еле сдерживал дыхание, мне казалось, я стонал. А может, я стонал? Вот черт,…как же меня занесло тогда».
Лоренс снова счастливо улыбнулся и открыл глаза. И тут же, столкнувшись с тяжелым взглядом Мерфи, его улыбка растаяла. «Малыш» страдал.
Уже много лет Тед не держал в руках женщин. Даже в танце они раздражали его и голосом, и запахом; их манеры казались ему наиграно пошлыми, взгляды – однозначными, слова плоскими, как и их глупые мысли.
Желание женщин видеть себя в перспективе – просто возмущало Лоренса. Узость мысли! Ему казалось, они могут мыслить исключительно в одном направлении – развлечения под ручку с состоятельным красавчиком. «Или они не способны вообще мыслить иначе? Ведь даже те, кто считается бизнес - дамой хотят того же. Они лишь чуть отдаляют от себя «эти развлечения», но возвращаются к мыслям о них, но уже серьезно подрастеряв молодость. А сколько претенциозности, сколько агрессии в их чувствах». - Так думал он, он – игравшийся в женщину для одних и забавлявшийся теми, кто играл в женщину при нём. Он даже мысли не допускал, что наслаждается обманом. Его чувства были искренни, он считал, что он любит, что он любим. Любит лучше женщины, понимает лучше женщины, сочувствует не так, как они, эгоистично и корыстно. Он верил любовь мужчин – это правда. Любовь женщины - притворство. В основе её вероломство и ложь. Ему и в голову не пришло бы заняться анализом изменений в себе. Искать их истоки. Причину вражды с женщинами. Он считал иначе: в нём всё правильно. было правильно изначально. Он попробовал - ему не понравилось. Он понял, ему приятнее, дороже и понятнее иное. Он считает, он сделал выбор. Выбор сделал сам, без подсказок со стороны природы. И этот выбор – теперь часть его не имиджа даже, а часть его души. Его дыхание.
Он не был человеком грубым. Общаться он мог и с дамами. Но его чрезмерная любезность при этом, манера разговора, как с явно нездоровым человеком, а главное навязчивое желание поскорее отвязаться – сквозило белыми нитками по черному бархату. Женщины никогда не ошибались, только взглянув в его глаза – равнодушные, не останавливающиеся даже на искренности, они за версту чувствовали в нём гея.
Его явное предпочтение мужского пола заметно и давно. Со студенческой поры. Родители его были одно время в панике. Пока сын не дал им обещания, что женится когда-нибудь всё-таки на женщине. Но исключительно ради них.
Однако согласительного брака на горизонте не было. Сама мысль – идти под венец с женщиной - наводила на него ипохондрию и раздражительность.
То, что произошло в служебном лифте небоскрёба на Бизнес – авеню, сто семнадцать - было удивительным прежде всего для него самого. Это был порыв. Он понял это. И теперь хотел доказать самому себе, что в нём ничего не изменилось. Что всё осталось в его вкусах и привязанностях прежним. В нём ... никаких «трансформаций»....
Мерфи тихо, глядя на свои колени, произнес: «Только не жди, что приличная женщина поедет в служебном лифте. Да еще и не будет иметь машину с водителем. У этой, кажется, вообще ничего не было. Даже обычной сумочки. Будто сбежала откуда-то. Впрочем, ничего особенного и в ней самой. Так, липа стандартная».
Лоренс был всё ещё тих. Без признаков обиды и хмурости на лице.
Он уставился на Мерфи, но будто его слов не расслышал, будто прореагировал на них вот таким странным оцепенением.
Мерфи помолчал, а потом вдруг икнул. Раз, другой… Он извинился, в тишине звук показался неприлично громким.
И вдруг Лоренс, который настроение Мерфи вполне понял, спросил.
 -Френки, а меня тоже туда занесло. Я ...неприличная женщина? Меня, «занесло» и как видишь, к счастью. И машины у меня, если б не твоя прыть, тоже не было бы. Я бы тоже вышел из гаража и …поехал на трамвае. Вместе с вон (он кивнул в сторону телохранителя). И что? И что ?!
И очень громко, так, что и охрана забеспокоилась, Тед выкрикнул ещё раз: «И что?! И что, черт возьми, или ты и меня тоже к приличным не относишь?!»
Мерфи сжался. Икота прошла.
Тед заметив это, тут же откинулся на спинку сиденья и отвернулся. А, чуть помолчав, он прокашлялся и потянулся к руке Френка. Тихо пожал её.
-Прости, я пошумел. Прости.
Мерфи смолчал.
-Ты обиделся? …Френк, ну же…
Мерфи, заметив, что Лоренс улыбнулся и смотрит на него, пожалуй, даже доброжелательно, тут же повернулся к нему всем корпусом. И, уже более спокойно, но торопливо заговорил: «Тед, я напомню, это служебный лифт. Я ездил когда-то в таких. Там пахнет потом несчастных клерков, измученных своими нервными боссами и ежеминутным бдением у компьютера. Они дышат и выдыхают запахи дешевых сигарет, отрыгаются кофе из автоматов и вечно жуют желвачку, вместо ежегодного посещения дантиста. Я бывал в таких, я знаю эти ощущения. Куча людей. Духота. Ты пережил стресс. Может это …
Мерфи боднул головой в сторону фотографии, валявшейся рядом с Тедом на сиденье.
-…Это и помогло тебе его пережить. Нормально пережить стресс. Тут действительно, да, нет вопросов, можно расслабиться. Около часу в такой зловонной среде, …я б там от клаустрофобии весь съежился, а ты молодец. Ты…нашелся, как изменить ситуацию, я понимаю, среди старух и выживших их ума программистов тебе и выбрать не из кого было. Ну не на Хью же тебе руку положить. Охранник бы просто не понял тебя в темноте. Расчувствовался, пистолет свой… обронил.
Мерфи покосился в сторону телохранителя. Бил Хью всё слышал, но как раз это было для него не важным.
Мерфи качнулся и снова весь подался с сидящему Лоренсу. Снова стал говорить, дыша ему в лицо.
-Нет, всё нормально, Тед. Я понял».
Лоренс, чувствуя запах рыбы изо рта Френка (от бутербродов, что неумеренно поглощал он в его кабинете) чуть отодвинулся от него, но не отвернулся. Вздохнув, будто согласившись со сказанным, он кивнул ему головой и …всунул фото девушки в руки Мерфи.
 -Френк, видно я всё-таки тоже из … «неприличных». Предпочитая светлый дорогой костюм, я, как твои клерки пользуюсь компьютером, и кофе из автоматов пью. Ну, чтоб секретарша не мельтешила. Да и к дантисту не спешу. Эти зубодеры видят меня в случае экстренной необходимости. И ещё тебе сюрприз: когда иду на деловую встречу, я жую вишнёвую жвачку. Курить, правда, так и не привык, а уж скольких я нервных клиентов за свою жизнь повидал, …куда там этим клеркам с одной парой боссов! И знаешь, а ведь я тоже лифтовая суча. И чтоб ты, Френк, совсем осел, признаюсь, меня поимели первый раз, как раз в лифте. Правда, не в служебном, у того путь короток. Меня Макси катал в своём небоскребе на Солнечной, семнадцать минут получал удовольствие при двух своих охранниках. Так–то вот, малыш.
И через паузу Лоренс тихо закончил: «Я люблю тебя, Френки - дружок, но ты имей в виду, я люблю тебя только той любовью, которая мне интересна. А теперь иди».
Мерфи чувствовал себя полным засранцем. В его испуганных глазах мелькали и слезы, и обида.
И глядя на его …прибитость, Лоренс снова придвинулся к нему, обнял и нашел подходящее слово. И сказал его, мягко и любя: «Френки, я обещаю тебе ужин в “Митчел Холле “ …завтра, если ты, сукин сын, узнаешь, откуда у неё такая звонкая фамилия?».
Мерфи дернулся, скинув с себя и руку, и самого навалившегося на него друга - босса.
 -Только ради ужина, сукин ты папа!
Френк вышел, хлопнув дверцей громко и обиженно.
Лоренс даже прикрыл рот, чтобы его друг не услышал, как он громко захохотал.
***
Сутки спустя, Лоренс выглядел весьма одиноко среди танцующих пар, среди нарядных посетителей, сидящих за столиками лучшего ресторана в городе.
Мерфи появился только час спустя, как пришел Тед.
Френк оглядел зал пустым взором. Был явно расстроен. Даже как будто зол. Встретился взглядом с Лоренсом, подошел к столику.
Тед встретил его грустной улыбкой.
-Ужин, я понял, не заказывать?
Мерфи не садился. Стоял напротив сидящего босса.
-Тед ...
Френк потер вспотевший лоб. Оглядел голодным взглядом почти пустой столик Лоренса. Поморщился и сел.
 -Ты бы хоть выпивку заказал. Что-то ...дерьмово.
Лоренс после встреч со смежниками, с подрядчиками, с полным составом своих заместителей находился в легком деловом возбуждении. Может быть, ещё и потому, что сегодня впервые ему приходилось тесно сотрудничать с теми, от которых раньше он скрывал свои планы. Теперь же его «Лоренс Компани» вела работы по реконструкции туристического комплекса из пяти гостиниц совместно с компаниями Майлза и Банфи. Тед летал к ним во Флориду.
Комплекс уже сейчас поразил его красотой места расположения, гостиницы уже были достаточно комфортны, чтобы заинтересовать отдыхающих. Но всякий комфорт требовал обновления. И Лоренсу требовалось не мало дипломатии, чтобы убедить сотоварищей провести реконструкцию, модернизацию зданий и территории, так сказать, совместно, не оглядываясь на деление затрат на три пятых и на «остальное». А Теду именно так и хотелось, обойтись «малой кровью» со своей стороны в предстоящих работах с последующим перераспределением начальной прибыли от пуска комплекса в целом. Так и времени потребовалось бы меньше. И ему не пришлось бы оттягивать деньги с других дел.
Сегодня он был в организационном ударе. Ему удалось убедить не только Банфи, но и, что показалось Лоренсу странно подозрительным, Майлза. Тот тоже согласился на предложение Лоренса: провести реконструкцию организованно, рассчитавшись друг с другом только при дальнейшей совместной эксплуатации флоридской жемчужины. Троица руководителей составила проект документа, где так и назвали это место «Флоридская жемчужина». После пересчета затрат на реконструкцию тройка принимала на себя равнозначное правление, но прибыль от эксплуатации комплекса распределялась в зависимости от прав на собственность. То есть, большую прибыль от пуска всё равно получал Лоренс.
Тед был доволен прошедшим днём. Вернувшись с восточного побережья вот только час назад, он заехал домой переодеться и тут же поехал ужинать в ресторан. Он нуждался в отдыхе.
Был трезв. Он ждал известий от Мерфи.
Увидев его входящим в зал ресторана, Лоренс повозился на стуле, он явно терял терпение.
Но, оглядывая исполнительного директора с ног до головы, его бегающий взгляд, что-то Теду уже подсказало, что бежал он сюда напрасно. Можно было и не спешить. Не лишать себя отдыха после изнурительного перелета через континент.
Потому первая его шутка прозвучала устало и грустно.
 -Сухим, зайчик, ты мне больше нравишься.
Мерфи усмехнулся. Налил в стакан минеральной воды, залпом выпил и сделал знак официанту.
 -Светлого из французских и салат мясной. Да, ещё! Принесите коктейль. Лимонный.
Френк посмотрел на Лоренса и добавил.
 -Уж совсем чтоб ...стошнило от кислости.
Когда официант ушел, Мерфи кинул фото девушки на стол, и зло произнес.
 -Кто эта сука, никто не знает. Полиция имеет фото с её водительских прав, но они липовые. Кстати, на документах действительно значится фамилия Прайз. Я может совсем рехнулся, но, не найдя на неё ничего, я позвонил Прайзу. Так, о пустяке спросил. Ну и двинул в заключении: «А у вас родственницы, некой Оливии Прайз нет?» И получил пинок: «Пока нет», - и он трубу положил. Я дурак, да?
-Точно.
Очень громко Френк повторил фразу на самое ухо Лоренсу: «Кто эта сука, никто не знает».
Лоренс только прищурился. Ни дернулся, ни отодвинулся. Хотя с соседнего, отгороженного лишь невысокой кабинкой, столика, оглянулись и с любопытством посмотрели на парочку мужчин.
Лоренс медленно, скользя ладонью по столу, забрал фотографию и сунул её в карман.
Медленно начал подниматься с места.
Мерфи задержал его, схватив за кисть руки.
 -Не спеши.
Лоренс снова присел.
 -Тед, ты мне веришь? Но я честно подкопал под каждую дверь этих проклятых офисов! Ни среди служащих, ни среди работников контор, ресторана и прочего дерьма, что зарыто в этом здании - ни-че -го! У меня в глазах рябит от мелькания экрана. Я столько рож пересмотрел...и ни-че-го похожего!
Мерфи пальцем потыкал во внутренний карман пиджака Лоренса и показал этому мету фигу.
 -Ничего. Как будто её там не стояло в этом чертовом служебном лифте!
Лоренс сосредоточенно, отметая эмоции приятеля, обдумывал ситуацию.
Потом сказал: «Ты же видел, полицейский остановил её. Там наверняка поинтересовались её именем.
 -Ни черта! Я сам видел фото Ами Струдер. Её лицо и близко не напоминает эту! Я тебе говорю, она тыкала в нос этих легавых туфтой! Права принадлежат Ами Струдер! …Чтоб её!
 Мерфи чуть отстранился от Лоренса. Тихо спросил.
 -Ты знаешь, кто такая Ами Струдер?
Лоренс не шелохнулся. Взгляд его как застыл на потной физиономии его приятеля.
Мерфи, хмыкнув, ответил сам: «Это порномодель. Одна из знакомых Прайза. Она работает в салоне “Жерминаль“ среди кобыл мадам Альфонсины. Твоя лифтовая подружка не Ами Струдер. Но могла быть потаскушкой из салона Мадам. Это любимый салончик Прайза. Вот потому–то она и шутканула с фамилией Макси -жука».
Лоренс вздохнул. И как показалось Мерфи, облегчённо. Потому последний задал вопрос с издевкой: «Ты чего? …Что, и тебе знаком салончик?»
Тед качнул головой - “нет” и ответил, усмехнувшись, но вполне по-доброму: «Рад, что ты не ослеп, Френки, разглядывая фото тысяч кобыл. Рад, что только кисленько тебе. Что не стошнило».
Он наклонился к потному лбу приятеля и, не оглядываясь по сторонам, поцеловал парня.
Но тут же выражение лица Теда изменилось на неудовольствие, и он отодвинулся от Френка. Он будто что-то вспомнил. Что-то на уровне неприязни. Только пока не мог разобрать, что же такое ему мешает свободно мыслить? Что портит настроение?
Официант принёс заказ Мерфи.
Лоренс сразу расплатился за себя и него, и поднялся из-за стола.
 -Ладно, отдыхай, Пинкертон. Переваривай свой салат ...
Лоренс кисло посмотрел на желтый коктейль в высоком стакане.
 -…Под лимонным уксусом. Завтра в офисе поговорим.
Мерфи поднял лицо и возмущенно произнес: «Опять про ЭТО?!»
 -Про то. Зачем ты протолкнул прорабом Смоута на здание в центре комплекса? Ты прекрасно знаешь, я доверяю только своим, уже проверенным в деле специалистам. Этого я не знаю. Более того, я выяснил, на него были рекламации по реконструкции гостиницы в Майами. Это здание – моя визитка и должно соответствовать классности гостиницы.
Френк ответил, пытаясь шутить: «Он дельный, ты просто ревнуешь».
Лоренс показал зубы вместо улыбки.
 -Ты дурак, Френки. Но это не страшно здесь, у тарелки с салатом ....Но в деле я тебе не позволю грозить мне пальчиком. Смоута не должно быть и близко возле этого здания. Но чтобы доказать тебе, что я не сержусь ...на тебя, можешь найти ему работу среди канализационщиков. Я не против прибавки к его жалованию. А теперь, кушай, Френки ...
Лоренс кивнул.
-…Запивай.
Лоренс пошёл к выходу.
Посмотрев на сок, Мерфи, сглотнул и, низко опустив голову, принялся за салат.
Но есть ему уже хотелось меньше.
Френк испугался, что своей неосторожностью добавил воды на лопасти мельницы под названием «трансформация»…
 ***
Машина с Лоренсом тихо замерла перед одноэтажным, но с высокой мансардой домом, где жили его родители. Дом сейчас выглядел тихим, но приветливым.
Тед был трогательно привязан к своим близким. Любил, будучи сильно усталым или расстроенным приезжать сюда. Только здесь он получал необходимую заботу и какую-то волшебную, питающую его силы энергию от родительских рук и голоса. Любил заглядывать «мальчиком» в доброту глаз отца, матери. Он отдыхал здесь душой и телом среди теплых стен старого дома, глядя из огромных окон в сад, где качаются на ветках старых деревьев яркие апельсины и ароматные персики.
Конечно же, в его огромном, просторном, купленном когда-то для престижа собственном доме не слышно бьющихся на ветру о стекло апельсинов. Цветник ярок, но ему некогда так же, как его отцу или матери, ковыряться в нём, высаживая свои любимые сорта и оттенки цветов. Он только мечтает об этом. Делать это он умеет. Его научили. Только всё некогда. Всё некогда.
Птицы в его доме на улице Песчаной сидят за решёткой. В «зимнем» саду. А тепло и уют создают десятки программируемых кондиционеров ....
А здесь…всё, как в детстве: дышит свободой, радостью от тихих перемен.
-Дверцу его машины церемонно открыл старый дворецкий -Паркиенс. У двери родительского дома стоит, прячущая зевок, служанка Сюзен.
 -Добрый вечер, сэр.
 -Добрый вечер, Паркиенс.
Проходя мимо девушки, Тед улыбнулся.
 -Реснички слипаются, пора спать, птенчик.
Девушка приветствует молодого хозяина, интересуется, будет ли тот ужинать.
 -Нет. Сыт. Ванну, постель. Тепла и покоя.
Как будто сможет всем этим его обеспечить, девушка, подавив зевок, делает легкий кивок и отвечает: «Будет сделано, сэр».
Лоренс усмехнулся на такой ответ и, скользнув по спине и круглой заднице девушки, обычным, ничего не значащим взглядом, последовал за ней в свои комнаты - на мансарду.
Прохладная вода и настои трав ванны взбодрили его. Он вышел из воды, накинул подогретый халат и, запахивая его широким поясом, посмотрел на себя в зеркало.
Рассматривал свою усталость.
Он посмотрел на свои ровные ухоженные зубы, серые глаза в сетке морщин, провел ладонью по влажным волосам на затылке. Наконец, усмехнувшись, на свою “поношенность”, отошёл от зеркала.
Выпив, предложенный ему Сюзен стакан свежей простокваши, Тед прилег на кровать.
Он лежал, не закрывая глаз. Глядя в потолок. От ночных фонарей у дома по потолку гуляли тени. Стояла тишина от здорового мирного сна всех в доме.
Он гнал прочь мысли о работе, о новых, появившихся проблемах. И потихоньку, совершенно не напрягаясь, вернулся к мысли о женщине из лифта.
«Так значит, она тоже могла быть у Прайза?… Все в тот день вдруг поспешили нанести визит к старику…. Так что же могло произойти в верхних этажах небоскреба на Бизнес-авеню?»
Он снова гнал мысли о том, что кто-то угрожал его жизни.
Да, это он должен был в назначенное время ехать в этом лифте. Да, это его должна была встретить женщина Прайза. «Та, которая ушла …в пыль». Но его не оказалось в том лифте. И женщина Прайза не ушла в пыль, а оказалась…при нём. И именно к ней потянулись его руки. «Не бывало такого лет пятнадцать и вдруг…потянулись. И именно к ней? …Мистика!»
Кто-то другой поднялся к Прайзу и погиб. «Ещё один желавший нанести визит? Так сколько же там было людей? Сколько могло быть нас в тот день, в том месте, в то самое время?»
Лоренс снова вспомнил прикосновение его к женщине. По телу прошла волна приятных воспоминаний. Разгладились морщины на лице. Но мечтательность в выражении оставалась не долго.
Тед снова чуть нахмурился, принявшись за рассуждения: «Он позвонил мне, уже зная о результатах торгов. Зачем ему избавляться от меня? …Майлз? …Вряд ли. Он чистоплюй и набожен, на такое открытое преступление не пойдет. Даже из корысти. Значит, хотели убрать Прайза. Но что-то не верится, что это сделал его брат. Тишайший, милейший…и вдруг такой размах – пятьдесят килограмм тротила… на крыше персонального лифта. …А сам Марк, значит, именно в этот момент решил покормить своего любимчика какаду. В самом дальнем от персонального лифта и в самом приближенном к пожарной лестнице углу. В непосредственной близости от скоростного лифта, …ждавшим его на последнем этаже ....Странно. Тогда кто? …Кого? Меня? Не верю!»
Теду, не смотря на критическую усталость, не спалось. Глаза слипались, мысли путались, но мозг не отпускал его в сон.
Он встал, выпил таблетку, успокаивающую начинающуюся язву. Снотворного он не пил принципиально. Считал, что если нужно, усталость сама его свалит с ног. Он просто походил по мансарде. Смотрел из окна на звезды. Слушал тишину. Шорохи за крышей.
Ему показалось, что стало вдруг душно. Он приоткрыл окно, скинул халат и принялся ходить нагишом, мурлыча про себя навязчивую мелодию, услышанную только что в ресторане.
А мысли кружили в голове: “Кто она? Почему не возмутилась моей наглости, удивившей меня самого? Я уже ничего и не помню....Если бы не фотография ....Только ощущения при мне остались».
И тут он вспомнил название духов незнакомки из лифта. «Ну да! Это «Шорохи Парнаса». Эти духи были у дамы из Парижа, которая всё возмущалась тем, что номер её собачке достался «такой не солнечный». ….О, кстати, надо бы подумать, о гостинице для животных там, во Флориде. Отдыхающие берут иногда даже крокодилов. Любимчики семьи, что поделаешь, надо уважить и их».
И снова мысли вернулись к тому дню. К тем, так и не забытым им ощущениям.
«А она ли на ней, на фотографии? Почему я вдруг посчитал, что это она? …“Кобылка от Жерминаль”....Нет, Эта - не шлюха. Целовалась она здорово, но ...чувствовалось в ней какое-то, ...какое-то отчаяние. Вовсе не профессиональная слащавость от Жерминаль...»
Лоренс пошел в ванную комнату, заглянул в аптечку. Нашел снотворное, долго читал аннотацию, наконец, махнул рукой, взял и выпил пару таблеток.
Снова прилёг.
Но снотворное действовало медленно. Или ванна так взбодрила его, что на уставшего и очень желающего уснуть, лекарство не действовало.
«Когда я входил в лифт, там уже стоял какой-то мужчина. ...Двое. За мной вошла женщина. ...Она? Так, подумаем. ...Вот я вошёл, вот развернулся. Рядом мужчина - раз, за мной вошла, точно, женщина! Но она встала впереди меня. А к той я поворачивался. Я ещё боялся задеть эту. От этой чем-то неприятно пахло. ...Затем вошел мужчина. Парень лет двадцати. Я ещё подумал: ну да же! Рыжие натуралы не перевелись!” …Давно рыжих не видел.…Парень встал впереди мужчины «номер один». Значит, этот будет третьим. Дама - четвертая. Нас было, Бил сказал, да, нас было семеро. Значит, еще трое. ...Так, давай снова. За этим третьим вошла ...она? Это была женщина. Да, но у неё были короткие волосы! Да! А у той длинные, ниже лопаток. Нет. ...Но почему же я так и не увидел её лица? Эта с короткими встала рядом с рыжим. Потом вбежал парень. Дверцы лифта уже закрывались. А ...Бил? Он же тоже был там! Не понял. ...Значит, он обсчитался, нас было восемь! Вот чёрт! То-то Мерфи трясётся оттого, что её никто ...не досчитывается. Не видели, не слышали, не было. Этот парень, что вбежал, у него был хвост. Тонкий, на модельной резинке. Такой хвост был у Мерфи, когда я его подобрал на презентации. Ах, ты!»
Лоренс сел.
«Точно! Он вбежал, а я, посмотрев на него, потеснился, чтобы Бил смог подойти ко мне поближе. Он ещё проворчал, что свернёт шею шоферу, привезшему нас за минуту до встречи не к персональному, а служебному лифту. «Пережидай тут всех»- проворчал он. Я не смотрел больше на дверцу лифта, а ведь парень крикнул: «Подождите! Там ещё девушка!» Он видимо, придержал закрывающиеся двери, и она протиснулась.…Вот я на неё и не посмотрел. Лифт тронулся. Все потеснились, освобождая ей самый душный угол, справа от меня. Она прошла по живому коридору и встала там. За Билом. У самой стены. В самом углу. ...Восьмая. Неученая моим телохранителем».
Лоренс обрадовался, когда мысленно пересчитал всех пассажиров лифта. Будто состоялся пересчет сонных барашков. Вдруг пришла успокоенность, даже как будто сонливость.
Тед потерся о подушку затылком. Как помассировал его.
«Когда стало скучно стоять в малоприятной темноте, я повел рукой, хотел определиться, где находится Хью. Я задел её бедро случайно. Просто двинул рукой и задел её бедро. Круглое, обтянутое тонкой тканью, как будто шёлком. Вот был бы конфуз, если бы я задел парня в центре кабины. …Пустяки! Он в брюках, я бы почувствовал. Я бы успел убрать руку, и он бы не понял, что произошло. А что я действительно размахался там? Ах да! Потом я почувствовал, что разошлась манжета. Эта чертова запонка. ...Ну да, я пытался перестегнуть запонку. Я снова поднял руку и снова задел её. А она...»
Лоренс улыбнулся.
“…Она положила ладонь на мою руку и передвинула её на талию. Возле живота. Кофточка ниже бедер её была шёлковой. Груди такие плотные, но вполне естественной формы. …Формы молодой ...кобылки. …Фу! Умеет же Мерфи нагадить на след женщины».
Лоренс подумал о первопричинах его действий. Сморщил лицо. Он не понимал, что на него тогда нашло. Почему он не оттолкнул её руки.
Расстроенный он поднялся с простыни.
Посидел, подумал и ...потянулся к телефону.
 -Салон «Жерминаль»?
Голос его заплетался. На той стороне провода могли подумать, что он не совсем трезв.
-Будьте любезны, Ами Струдер на Зеленую, сто. Сейчас. ...Будьте добры, пусть она распустит волосы и работает в шёлковой кофточке. Благодарю. Да, можете перезвонить.
Тед положил трубку. Подождал перезвонившую ему мадам Альфонсину. «Мадам» говорила густым басом и, как решил Тед, наверняка имела божий прилепок между ног.
Подтвердив заказ, Тед спустился к дверям дома. Решил никого не беспокоить своей, дурацкой затеей, взглянуть на эту Ами….
В три часа ночи, совершенно уставший и неудовлетворенный, он снова пошёл “скоблить “ себя в ванную. Смывал вонючую смесь пота, и запаха липких духов душем. Потом набрал воду в ванную, лег и тут же уснул.
Очнулся он резко, будто ток прошел по всему его телу. Как предсмертная конвульсия, заставившая его двинуться к поверхности, глотнуть воздуха и начать отхаркивать уже попавшую в нос воду.
“Вот дела! Завтра утром все кинулись бы поздравлять Майлза и Банфи с чудесным приобретением дополнительных пакетов акций на «Флоридскую жемчужину»! Мерфи бы сам себя назначил опекуном по делам моего отца. Принялся бы управлять…Ай, ай…чуточки не хватило ...милому Френки. …Ну, пока подождет ....Пока так ...в моих заместителях поживет. Целее будет, сладенький...»
Лоренс вышел из ванной комнаты голым и злым. Прямо с мокрой головой, тут же, только коснулся телом простыней на кровати, уснул. Как умер.

 ***
Лицо его было «мятым» и припухшим. Видно он забыл прикрыть окно, а так как лег с мокрой головой, его в довершении всего ещё и просквозило. Нос был заложен. Ещё глаза в ярких красных линиях вен выдавали о его неспокойной ночи.
А вот мать Теда была в прекрасном расположении духа.
Паркиенс по величайшему секрету сказал ей, что ночью молодой мистер Лоренс открывал дверь для дамы. «Правда мистер Лоренс её не провожал, она ушла сама. Но дама очень красивая. У неё был свой шофёр, машина была дорогой. Сама дама пахла дорогими духами».
«Значит, шлюха!» - ответила слуге миссис Лоренс, но она была рада и этому. А ещё её обрадовал один странный телефонный звонок…от телохранителя сына.
Сын вот уже много лет не был замечен в обществе женщин. Когда другие матери хвастались внуками или ворчали по поводу уже третьего брака своего чада, Элиза Лоренс не смела сказать о своём ни пол слова. И то, что сын пережил свою голубую пору и начал возвращаться на дорогу нормальных мужских увлечений, её успокоило.
Тед явно не выспался. Хмуро молчал и медленно пережевывал овсянку.
Как только Элиза вошла в маленькую столовую, сын поднялся с места и, вытерев рот, поцеловал ей руку. И всё это молча. Сухо он отодвинул от себя почти нетронутое блюдо. Принялся молча чистить яблоко и жевать сочные дольки.
-Тед, может тебе не спешить с едой. Может, ты поешь позже? Ты, кажется, не выспался. Глаза красные, веки слипаются…
Миссис Лоренс улыбалась. Но Тед её тут же озадачил.
-Это тушь. Я не смыл вчера.
Заметив, как растерялась мать, Тед улыбнулся.
-Ма, я здоров. Но не выспался, это правда.
И тут же: ”Кофе не нужно. Потом”, - начал подниматься из-за стола.
Одновременно поинтересовался: «Отец где?»
 -Уехал к Мак Диру. Что-то решать на счет акций по алмазным приискам в Африке. Сказал, срочное, но с тобой увидеться очень хотел.
-Если он хотел продать акции, то зря. А увидеть его и мне надо. Деньги нужны.
-Может, поторопить его? Чтоб не засиживался у него. А то ведь ты знаешь, за кружечкой пива с утра долго может …просидеть.
Элиза погладила сына по голове. Поцеловала его взъерошенные волосы.
-Да, ма, ты позвони ему, пожалуйста. Скажи, пусть он позвоните мне в офис.
Тед поцеловал матери руку. Элиза подумала, что Теду были неприятны её поглаживания по голове.
Она заглядывала сыну в глаза, а тот, свою усталость и даже некоторую сердитость, прятал от неё.
-Ма, я купил три здания во Флориде. Деньги ушли. А нужно ещё внести некоторую часть на реставрацию. Я итак крутился, как уж. Да ещё перед кем, перед Майлзом и Банфи. Но денег свободных у меня нет. Я надеюсь на отца.
Тед быстро улыбнулся и тут же смял улыбку. Заметив настороженный взгляд матери, он совестливо повозился на стуле и …положил обе руки матери себе на голову.
-Ма, если хочешь, гладь, но мне некогда.
Элиза улыбнулась на его выходку.
-Не уходи, так быстро, пожалуйста. Если бы я знала, что ты приедешь ночью, я бы не легла так рано. И Сюз – глупышка меня не разбудила. Я хотела поболтать с тобой…
Миссис Лоренс не хотела, ничего не уточнив, отпустить от себя сына.
 -Тед, ну с полчаса, ага?
Тед пожал плечами, будто ответил: «Конечно, к чему просьбы…»
 -И кофе выпей.
 -Нет, я потом. Секретарша сделает.
Миссис Лоренс сделала знак Сюз. Сама присела с сыном рядом.
Тед выжидающе смотрел то на неё, то на то, как Сюз суетиться с кофе.
 -Мама, я пью кофе на работе ....Ты о чём хотела спросить?
Насмотревшись на сына, на его явный недосып, Элиза Лоренс удовлетворенно вздохнула. Заметила с улыбкой, разливая крепкий ароматный кофе: «Кофе не ДЕЛАЮТ. Его варят. Что тебе подаёт секретарша, я могу себе представить. Пей! Вот это...»
Мать показала на невысокую легкую чашечку с чёрным напитком.
 -...Это называется кофе!
Тед нетерпеливо вздохнул, сделал глоток кофе, натянуто улыбнулся и поставил чашку обратно на стол.
 -Спасибо. Чудесный кофе. Это всё?
Элиза снова отмерила из личного времени сына кусочек для своей долгой паузы. Глядела Теду в глаза, будто хотела его в чём-то уличить. Но доброжелательно.
-Ты плохо спал, отчего, дождь мешал?
-А разве он был?
Тед любовался матерью, её хитросплетениями. Поглаживаниями его головы, рук, заглядыванием в глаза. Он уже понял, чего она от него хочет. Но его встреча с женщиной была случайной. Успокоить мать ему было нечем. Все неудовольствия от ночного рандеву у него на лице. Потому он молчал, улыбался и …молчал.
 Элиза рассмеялась в глаза хитрого сына и, наконец, сказала то, что держала про себя: «Я, конечно, хотела бы, чтобы ты высыпался, как следует, сын. Но ...тебе тут звонил Хью, он, кажется, ведает твоей безопасностью? Так вот он сказал, что узнал …КТО ЭТА ЖЕНЩИНА. А я могу знать, кто она?»
Лоренс перестал улыбаться. Чуть нахмурил лоб и сосредоточился на лице матери. Но, кажется, уже не видел его.
Он снова думал о женщине. О той, из лифта.
-Спасибо, мама. ...Э...спасибо. Кофе был ...горячий.
Тед встал и, умиляя мать своей растерянностью, не прощаясь, вышел из столовой.
 ***
Проведя быстрое совещание. Подписав кучу документов из красной папки («Горящее»). Просмотрев предоставленные сметы расходов на первоначальные дела по комплексу, Лоренс сосредоточился на фамилиях, составлявших и проверявших их. Подписал сметы. Взял следующее, что лежало в черной папке (“На подпись”) и сосредоточенно начал просматривать бумаги.
Заметив знакомую, но не приятную ему лично фамилию прораба, Тед вызвал Мерфи.
Френк, голова которого была занята делами, не только по новому комплексу, но и по текущим делам “Лоренс Компани”, несколько недовольно хмурился.
Френк деловым шагом приблизился к столу босса и тут же поинтересовался, в чём дело.
 -Сядь!
Мерфи резко выдохнул, как фыркнул, и резко сел в первое кресло возле стола.
 -Ну?
Лоренс оглядел, сказавшего ему “ну“. Позавидовал свеженькому, выспавшемуся лицу приятеля. Насупившись оттого, что сам, из-за глупости своей (вспомнил даму от “Жерминаль”) совершенно не выспался. Хмуро спросил: «Прораба на центральном здании заменил?»
Мерфи ответил быстро, будто уже знал, о чём пойдет речь: «Кадры - дело не моё. Я договорился на счёт машин, оборудования, стройматериалов для реконструкции. Договорился с главным архитектором. Все документы и счета готовы. Если у тебя есть какие-то вопросы по этому делу, я готов через час - полтора подойти с отчётом».
Лоренс, сжав зубы, посмотрел в глаза Мерфи.
Взгляд босса был прищуренным и злым. И ещё Лоренса несколько удивила настойчивость начинающего наглеть директора.
 -Через полчаса с отчетом. Вот эту бумажку лично отдай занимающемуся кадрами. Фамилия Смоут не должна стоять не под одной из строительных смет. И ещё ...
Лоренс порылся в бумагах. Он не хотел этого делать, но что-то подсказывало ему, что именно это поможет ему не потерять в Мерфи хотя бы специалиста.
 -Вот. Это тоже как бы не по стройматериалам и всё-таки по твоему делу. Это смета. Я подписал её, но что-то мне в ней не нравится. Пускать её в ход я пока не хочу. Так что придержи свои стройматериалы, пока финдиректор всё еще раз не обдумает.
Мерфи пролистал смету расходов. Хмыкнул, увидев подпись ещё одного любимчика Лоренса - финансового директора “ЛК” - Джона Крафта.
Мерфи решил отыграться. Он съехидничал.
 -Джо, как всегда, перебрал в своих фантазиях. Для него твои деньги - мусор, из которого он любит лепить произведения искусства, а не отели. Я тебе всегда говорил, позволить совмещать работу финансиста и руководителя дизайнеровских работ - накладно. К тому же у вас разные вкусы. Джо - любитель модернизма, ты - неореализма. Это несочетаемо. Выгони его со второго стула. С его тощим задом хватит и одного. Аудит - его нора.
Лоренс выждал долгую обвинительную речь в адрес талантливого финансиста, которого он вынужден был назначить ещё и главным по работе дизайнеров.
Джон Крафт иначе бы ушёл от него. Вообще из компании. Не прибавления жалования требовал финансист. Признания творческой личности в себе. Конечно, Тед понимал, что сухость цифрометателя не сочетается с фантазиями художника. Но терять хорошего финансиста и приятного друга он не хотел. Два стула под задницей Крафта терпеливо им оплачивались и принимались за заслуженное.
 -Френк, посиди с ним вместе. Посмотрите бумаги оба. Ты уже знаешь, что ты имеешь, а он пусть ещё раз обдумает достаточность и необходимость всего этого. Может, кое от чего можно будет и отказаться. Или перебросить на другие участки. Сезон закончится, надо бы посмотреть состояние отеля в Сан Диего.
Мерфи хмыкнул, но согласился и кивнул. Его тронул нежный тон босса. Хотя Мерфи поклялся на него «не клевать».
 -Ладно. Только пусть он не орёт, что я душу в нём “творчество художника“. Это, в конце концов, раздражает.
Лоренс, будто бы согласившись с замечанием, тихонько качнул головой. Тут же сказал: «Ты говорил уже с Билом Хью?»
Мерфи, услышав ещё одно имя из приближенных к Лоренсу, дернул острым носом, поморщился.
 -А с какой стати? Он, кажется, тебя пасёт. Я его «безопасность» не интересую. Морду мне набьют - это его только развеселит. А что из-под моей подписи ему зарплата идёт - этого холуя и не волнует. Да и бог с ним, я всю жизнь обходился без “хьюкающей “охраны!
Френк развалился в посетительском кресле. Выражения у лица Лоренса было, что называется дипломатически нулевым. Маска. И Мерфи не понимал, как вести себя дальше.
Может поэтому он снова заглупил.
-А ты, Тед, ты себя когда-нибудь вне охраны ощущал?
Лоренс смотрел на Мерфи, будто вовсе не мигая. Модно подстриженная челка чуть заслоняла его глаза, прищуренные и следящие за Мерфи внимательно.
-Ты что, хочешь открыть на меня охоту?
Френк хмыкнул, будто такая перспектива его бы порадовала.
-Тед, а её ведь уже открыли. Ты не почувствовал? Бегемот ты толстокожий!
Лоренс вздохнул и отвел задумчивый, по-прежнему, будто не мигающий взгляд в сторону окна.
-Не сомневайся. Бегемоты тоже не вечны.
Тед улыбнулся и развалясь на своем удобном кожаном служебном «троне», ответил, наконец, на вопрос Мерфи.
-Френк, ты если хочешь морду мне набить, не нужно дипломатии, ты сразу к действиям переходи. Я тебе свой комплекс открою, неожиданный удар из-за угла или в спину – я физически не переношу. Так что давай, тренеруйся…вон хоть на Хью, …и давай.
Мерфи вот только теперь ощутил, что загрёб не на свою линию. Он решил отшутиться.
-Ага, твой Бил «хьюкнутый» только того и ждёт, что я перед твоим носом ручкой махну. Не дождётся!
-Вот и я говорю, Френк, ты из-за угла…ага…
Мерфи почувствовал, как вдруг похолодели его пальцы.
А Лоренсу надоело самому гоняться за темным в его друге, он перевел взгляд на телефон.
Может быть только оттого, что болела от недосыпа голова, а работы было как всегда много; может оттого, что Мерфи явно не контролировал себя, а Лоренса это не устраивало, но последний указующим жестом, показал на трубку параллельного телефона. А сам с другого аппарата позвонил своему телохранителю.
Мерфи дернул шеей и нехотя взял трубку.
С Билом Хью разговор у него уже был. Нервный. У Мерфи были дела на работе, босс просил его помочь ещё и в личных делах. Но были они - личные дела и у самого Мерфи. И судя по всему, Бил сейчас может о них его “дорогому Тедди” поведать.
Хью был лучшим из службы безопасности «ЛК». Да, должность у него была небольшая. Но зато, всегда при боссе и при машине. Человеком из сервиса был Билли Хью.
Телохранитель Лоренса был женат. С сексуальными ориентациями у него всё было, как у большинства. Но никто не поклянётся, что он не разу ни просыпался в постели Лоренса. Мерфи это понимал. И то, что рано или поздно это может повториться, Френка тревожило. Он не хотел, чтобы это было слишком явно заметно, но это было так. Он продолжал, не смотря ни на что, тихо ревновать Лоренса ко всем потенциальным «мальчикам» при нём. И замаячившая на горизонте его милого друга фигура крепыша Била раздражала Френка. А больше то, что Хью был в курсе всех дел службы безопасности «ЛК». И у него остались старые связи в ФБР. Бил знал многое. И Мерфи его побаивался.
-Здравствуй, Бил. Мне сказали, ты искал меня, чтобы что-то сообщить?
Мерфи отвернул лицо от Лоренса. А тот продолжал смотреть на него, теперь прямо в его затылок.
-Здравствуйте, мистер Лоренс. Да, вы просили сразу сообщить вам, как только будут какие-то новости по взрыву и этой женщине, которая выходила из служебного лифта последней.
-Любопытно...
Лоренс снял трубку вдруг зазвонившего телефона. Отключил селектор, соединяющий его с секретаршей. А сам продолжал любоваться стриженым затылком Мерфи. Круглым, без шишек и малопривлекательных холмиков.
Но что-то на этот раз желания погладить голову своего друга у Теда не возникало. Напротив, Мерфи так нарывался со своими «ну?!», что Лоренсу хотелось метнуть в этот ровненький затылок чем-нибудь потяжелее. Но вот голову, светлую головушку двадцатишестилетнего парня он жалел. Мерфи был классным организатором. Что касается туристического бизнеса – то тут просто-таки, не заменим. Или трудно заменим.
Голос Хью был звонкий (Мерфи говорил… «металлический», как и кулаки Била).
-Мистер Лоренс, тут Мерфи надурил нам всем голову с этим именем. Она назвалась Прайз, когда общалась с полицейским. Вот я и пошёл сначала не по тому следу. А дело оказывается в лифте.
Лоренс быстро отвёл взгляд от Мерфи и сосредоточился на разговоре.
-Как ты сказал, «в лифте»? Ты …про который лифт, Билли?
-Про персональный, мистер Лоренс. В служебном такие не ездят.
У Лоренса пересохло в горле.
-Она что, ...э ...она как-то связана…?
-Вот именно! Потому-то никто о ней и не знал. Более того, на меня смотрели как на идиота, когда я показал это фото охраннику Прайза. И ещё более того, посоветовали не лезть не в своё дело...
Лоренс сглотнул. Именно с этой минуты лицо с фотографии соединилось, слилось с образом женщины из служебного лифта. «Значит, всё-таки это она на фотографии. И она – женщина Прайза. Неужели и, правда, из «Жерминаль»?»
Последняя мысль витала, как надежда. Теду очень не хотелось оказаться полным идиотом. Ведь получалось, он столько дней возбуждал себя мыслями о той, которую выбрал его бывший любовник. …«Лучше бы она оказалась обычной шлюхой, …кобылой из «Жерминаль»,– подумал Тед и сильнее сжал в руке трубку.
Мерфи оглянулся на Лоренса, и обомлел, удивившись на явно выраженное смятение в лице босса. Больше он не отворачивался. Сосредоточенно следил за бегающим взглядом Теда. Пытался угадать, что собственно волнует того больше: что женщина связана с Прайзом или то, что тот, наконец, знает, кто она?
 -Я обещал охраннику Прайза сделать это непременно и тут же прекратил разговор. Поехал к приятелю, работающему в ФБР. Попал в яблочко! Есть данные на эту девчонку. Я буду говорить всё, что понял, а вы перебивайте, если будет что-то непонятно. Хорошо?
Мерфи удивился хрипу в голосе Лоренса, тот ответил: «Да, да, Бил, говори всё».
Взгляды Лоренса и Мерфи ненадолго скрестились, но тут уже Тед отвел свой в сторону.
 -Она единственная дочка того самого Томаса Пазини, которого Прайз сдал полиции. Она племянница Прайза.
 -Разве Прайз итальянец?
 -Да. Стопроцентный. Но удачный второй брак его матери сделал мальчика не только Прайзом, но сказочно богатым наследником. Естественно, он получил и американское гражданство. Женился сам Прайз очень рано. И опять же на итальянке - Софии Пазини, то есть на своей кузине. У него просто ненормальная тяга к этим Пазини! Будто он фамилию эту на запас держит.
Прайз любил супругу. Она родила ему дочь, которой бы сейчас было ровно столько, сколько Оливии. Так зовут ту женщину с фотографии. Но София, как только растеряла свою красоту, уже будучи пятидесятилетней, пристрастилась к наркотикам и, оставив ему капризную дочь, погибла от передозировки. Старики - родители Прайза и сам он души не чаяли в оставшейся без матери девчушке. Но она выросла. Прайз - папа начал мечтать о зяте. Но вместо поисков зятя для избалованной дочки ему пришлось нанимать удачных стилистов из похоронного бюро. Девушка, как Анна Каренина кинулась от, ...а чёрт её знает отчего, я бы сказал от пресыщения, только у них это называется депрессией. Ну ладно, пусть депрессия. В общем, по ней грузовой состав поезда проехался. Так вот .… Алло? Мистер Лоренс, вы ещё слушаете меня?
Тед кивнул, будто Хью был где-то рядом. Лоренс прокашлялся и ответил, что да, он слушает.
 -Так вот, то ли от тоски по дочери, то ли просто свихнувшись от извращенности, но этот богач выдумал себе забаву - он снова кинулся в семейство Пазини и крепко там нагадил. Он объявил всем Пазини, а их пятеро братьев и две сестры, что отметил их всех в своем завещании. Но на различные по весу суммы. Семейство тут же и перессорилось, ещё не похоронив братца и дядю. А тут ещё Прайз увидел у брата дочь, по возрасту такую же, как его дочь - Джулия. Оливия Пазини тоже брюнетка, обычная девушка, итальянского склада и характера. Но она необычайно взволновала старика. Хитрый Прайз начал выманивать её у брата. Но дочь у того была единственной отрадой, Томасо был вдовцом. И он, конечно же, не хотел, чтобы, как и собственная дочь Прайза, та погибла где-то там, в «никому не нужной Америке». Брат отказался от процентов с наследства Прайза, и запретил ему бывать у себя в доме. Чтоб юность не совращать деньгами. Это было, конечно же, зря. Потому как старый козёл, о ...простите ....
Тед натянуто улыбнулся.
 -Ничего, ничего, Бил, я слушаю тебя.
 -Так вот, Прайз начал совращать саму девушку обещаниями красивой жизни в Америке. Девчонка согласилась бежать с ним. И уехала в Америку. Отец её – Томасо Пазини подал в американский и итальянский суд на совратителя малолетних. Девушке не было и семнадцати лет.
Но, всё же, приехав сюда как-то на очередное заседание суда, Пазини был удивлен тому, что брат не лжёт. Что тот действительно, сказочно богат. И он купился на всё это богатство. Но более трезво. Он в замен на то, что заберет иск, потребовал составить завещание и контракт. И какой! По слухам по завещанию всё имеющееся у Прайза переходит дочери Томасо Пазини. Всё до цента! А пока тот жив, отец будет делопроизводителем и секретарём при Прайзе, то есть будет денно и нощно его сторожем. А фактически - у своей дочери.
Но время шло, теперь Оливии уже двадцать. У полиции верная версия - братья не поделили девчонку. Томасо Пазини брат явно осточертел. И ему претило, что тот подарками и подачками перекрывает его отцовскую любовь к дочери. Понятно, что отец боится, как бы родственная связь Прайза с его дочерью не переросла в личную. Для общества притязания старика миллиардера на руку юной своей племянницы - весьма скользкая тема для пересудов. Уверен, Прайзу на них наплевать, но вот отцу этой девушки это поперек сердца. Да, он мог, этот секретаришко устроить так, что во время того, как Прайз пойдёт встретить гостя, взорвать его при открывании дверей лифта. Но что-то могло не сложиться. Прайз оказался в безопасном месте, а вот девушка могла пострадать. И более странно, что и девушки во время, как открылись двери лифта, рядом не стояло.
Ни в чем не повинный хозяин ресторана, расположенного на нижнем этаже здания, поднялся к Прайзу, чтобы лично пригласить на банкет. У его жены юбилей должен был состояться. Вот он и двое из охраны Прайза, контролирующие лифт – ушли сквозь стены. Адвокаты Прайза трудятся во всю. Задача серьезная, как придержать Томасо за решеткой, но не обидеть итальянскую семью?
Прайз ни цента не дал, чтобы освободить брата до суда. И иска не собирается забирать. Оливия Пазини, это уже известно, заложила колье, подаренное ей Прайзом, и выплатила залог за отца.
Да, ещё, мистер Лоренс…. Ходит ещё версия, что было покушение на вас. Но в этом плане Прайз ведет себя несколько странно. Он так открещивается от этой версии, что даже у инспектора не поднимается рука отвергнуть её. Хотя уже как бы все в полиции согласились, что нужно цепляться за ниточку - дело в девушке. Если Томасо действительно запланировал взорвать лифт, то понятное дело, это он отодвинул свою дочь туда, где бы её ни коснулся ни взрыв, ни подозрение в участии.
Кстати, вы Оливию Пазини и её отца - Томасо могли видеть в окружении Прайза. Ну а если не замечали, то это из-за большого окружения Пазини. В толпе обычных людей не видно. Он - мужик, как мужик, Оливия – просто красивая девушка. Итальянка, что-то типа Джины Лалобриджиды, я бы сказал. Вы её наверное, при свете и не узнали бы. Тогда в лифте, ….ну при вашем с ней знакомстве, темно было.
Билли Хью прочистил горло и продолжил, чутьем чувствуя, что его слушают и внимательно.
-Прайз, поговаривают, опять охрану на десять человек увеличил. Значит, свита будет ещё пышнее, хозяина не разглядишь. Простите. У меня всё, мистер Лоренс.
Тед долго молчал. Хью несколько раз тихо покашлял в трубку, но торопить хозяина не стал. Он недавно на должности и пока не умел пользоваться слабостями босса.
Вместо ответа Лоренс спросил: «Значит, она не из служащих …и не из «Жерминаль»?
Хью видимо не понял.
Бил удивился предположению босса и задумался, а всё ли понял Лоренс из его подробного доклада. Осторожно ответил: «Нет ...э...она - персона, сэр. Она живет в апартаментах Прайза уже три года. А что собственно. ...Может, вам что-то непонятно, я мог бы ...»
Тед остановил смущение своего работника: «Нет, я всё понял. Просто вот тут Мерфи, он несколько смущён. Порядочная …персона и вдруг ...в служебном лифте?
Хью ответил, конечно же, не зная, что Мерфи внимательно его слушает. Знай, Бил это, возможно, он не сделал бы этого. По крайней мере вот сейчас.
 -Мистер Лоренс, это, конечно, не моё дело, но, кажется, Мерфи несколько нервничает в последнее время. Я тоже заметил его нестабильное настроение. Эти его попытки столкнуть лбами двух ваших заместителей. И ещё, он не поставил вас в известность, отправившись к Прайзу. Хорошо, что покупка необходимой недвижимости состоялась, но ведь странно, присутствовал сам Майлз, сам Банфи, а вас вызвали, когда уже всё было поделено между этими двумя и Мерфи. Нервозность его – это одно, сэр. Но не солидно для директора, крутить дела одному и без ведома владельца компании.
Лоренс грустно усмехнулся.
 -Да, ты прав, Бил. Заместитель и друг в одном теле - смесь взрывоопасная. Но ...я просто не знаю, что делать. Как помочь нашему другу Френку. Может, ...ты что посоветуешь?
Лоренс осознавал, что он сейчас тоже сталкивает лбами двух своих надежных людей. Но как-то нужно было убить двух зайцев, приструнить одного и успокоить второго, заподозрившего в чем-то противозаконном первого.
Хью помялся и ответил: «Чтобы отдых не мешал работе, можно было бы натурально женить его».
Лоренс от удивления раскрыл рот. Столкнувшись взглядом с Мерфи, и заметив в его лице…испуг, Тед тут же отвел взгляд. Несколько резко, хмуро спросил: «Ты считаешь, женщина упорядочат наши с ним отношения?»
Хью понял, что лезет не на то дерево. Но было поздно.
 -Ваши - не знаю. Это ваше дело. А его к вам - точно упорядочат.
Лоренс, вздохнув, ответил: «Хорошо. Спасибо, Бил. Я, не знаю, воспользуюсь ли твоим советом, всё равно, спасибо за труд. Жди меня в машине».
 -Слушаюсь, сэр.
Тед положил трубку.
Напряжение в лице Мерфи не уменьшилось и даже как бы стало нарастать, как только Лоренс положил рубку.
При этом Тед точно заметил, Френк оставался равнодушным к теме о возможном его сговоре с Прайзом. И лишь совет … «женить» директора компании сделал из лица Мерфи маску пойманной кошки.
 -Френк, ты плохо чувствуешь себя?
Лоренс как будто был даже рад, что лицо его приятеля стало менее свежим.
Мерфи покрываясь розовыми пятнами, смолчал. Полистал бумаги, лежавшие на столе Лоренса и промолчал.
Тед заметил ровный направленный взгляд его на докладную управляющему по кадрам, где говорилось о переводе Смоута в группу проектировщиков канализации.
Лоренс усмехнулся и прошёлся по кабинету. Оглянулся на селектор и снятую трубку телефона. Установил всё на свои места, но не сел в кресло. Ещё немного прошелся по кабинету.
Затем подошёл к Мерфи и встал прямо за его спиной.
Мерфи не поворачивался.
Тед, улыбаясь, смотрел на его макушку. Френку это надоело. И он откровенно зло произнёс: «Ты теперь понял, что с бабой связаться - голову потерять?»
Лоренсу слова не понравились. Улыбка исчезла, оставив горечь от недопонимания. Френк теперь не намекал, он в лоб упрекнул Лоренса в связи с женщиной. И Тед это понял.
Мерфи снова нарывался. Ведь знал уже, девчонка не только в сердце старика Прайза вошла, в Лоренсе что-то перевернула, но внутренне упрямство так и тянуло его за язык. И взгляд его на Лоренса был дерзок, как у мальчишки, имевшего старшего сильного брата.
Тед снова насторожился, поглядывая на своего исполнительного директора. Сглотнул, и отреагировал на настойчивое желание Мерфи достать его дерзостью.
-Ты свою не потеряй, парень. Ты же слышал, не глупый совет дал Хью - женить тебя. На ...бабе.
И вот тут директора «ЛК» прорвало. Напряжение нервов было выше терпения и сердечной боли.
И Френком было высказано то, что не выдал напрямую хозяину Бил Хью.
Хью узнал кое-что про «дружка» босса. Уже давно узнал, но Мерфи вот только- только стал нарываться на его «откровенность». До сей поры, Хью молчал, всё взвешивал информацию, всё перепроверял.
Мерфи резко встал напротив Лоренса и, глядя в лицо, сознался: «А я уже женат! На бебе! Вот!»
Он вполне осознавал, что взрывает и свой покой. Но скрытничать, ходить и стукаться носом о недосказанность, Френк уже не мог. И то, что не точка это в их отношениях с Тедом - это тоже он понимал. Осознавая свою исключительную необходимость Лоренсу, он и специалист, весьма приближенный к нему в компании; он и «жилетка» для босса, за которую тот хватается, чтоб снять излишки производственного и жизненного перегрева, Мерфи верил в чудо. Верил, что спасет и себя лично и свое положение рядом с боссом.
Он дерзко вскинул голову и смотрел на Теда так, как делают некоторые …жены, разговаривая с рогоносцем мужем, будто хвастаясь: ”Вот так тебе! Получай!”
Лоренс был поражен. Он сражен был дерзостью того, кто так часто нашептывал ему здесь, дома - везде: «Ты, ты - мой единственный». Тед впервые столкнулся с вероломством среди своего окружения. Он был обезоружен тем, от кого так скоро этого не ожидал.
 -Что?! …Френки, что ты сказал?! …Что ты…
Тед прикрыл глаза ладонью.
-…Что ты наделал, парень?
Он сел, будто мешком свалился, в жесткое кресло для посетителей и, облокотившись о стол для заседаний, закрыл лицо руками.
Мерфи резко отвернулся от него и прикусил себе мякоть ладони.
Лоренс долго сидел, переживая понятое им. Он теперь будто прозрел. Только теперь раскрылось перед ним ранее прикрытое недомолвками и сплетнями, которыми он принципиально пренебрегал. И ему стало стыдно, что он так мерзко лопухнулся.
Он тихо произнёс: «Мир летит в тартарары. Мир трансформируется. Трансформируются чувства. Хрен с ними, с людьми, людьми бы и оставались…Френк, что ты сделал со мной, я доверял тебе. Я ведь …тебе не только задницу свою доверял, иудина ты мерзкая, я любил тебя, как своего…
Лоренс опускал руки с лица, будто стирал с него липкую маску.
Так получилось, что, открыв глаза, Тед увидел на столе кем-то оставленный после совещания блокнот.
Открыв обложку, он увидел фамилию потерявшего вещь, и его…семейное фото.
Его финансовый директор - Джон Крафт, его жена и ребенок. Тед плохо разбирался в маленьких детях, кто это мальчик или девочка ему было непонятно. Но малыш в руках Джона выглядел довольным. И Крафт, по-видимому, тоже был вполне счастлив.
И что-то недоброе, жадное промелькнуло в лице Лоренса. Челюсти его сжались, скулы дернулись, взгляд посерел. Он захлопнул блокнот и отшвырнул его, толкнув, аж на другой край длинного стола.
И чтоб не закричать, чтоб не рубануть с плеча, как по линяющей швали, не прогнать того, кого вот только каких-то пять минут назад по-своему любил и берёг, он зажал себе рот ладонью и ещё какое-то время молчал.
Он заставил себя думать о другом.
Но как о другом? Всё вдруг сплелось в один узелок
Тед подумал о Прайзе.
Что такое был для него этот семидесятилетний крутило, старая привязанность? Только тот, кто ещё и физически зависел от человека, это как переживший шведский синдром, уже не сможет запросто забрать свои вещички и обрести покой в другом месте. С другим человеком.
Сейчас уже можно сказать, «старая привязанность». Но лет пятнадцать назад Тед выразился б иначе. Он сказал бы про Прайза: «Это человек, к которому я нежно привязан и несказанно обязан».
В бизнесе ли, в отношениях ли личных, Тед перешагнул бы, казалось, через всякого, но только не через Прайза. Тот был ему его кровью, его идеей, его опорой. Как матери и отцу он внимал ему и верил.
Это был человек, который мостил ему удачу. Это был крепкий партнер, которого он уважал и ценил. От которого ждал великодушия к себе. На которого не только равнялся, но и тяготел лично к силе характера Прайза, к его физической устойчивости и умению из всякой проблемы выйти с достоинством фаворита. Точно, как крестного отца он любил человека, подсказавшего и даже простелившего ему пусть в туристический бизнес. Кто бы он стал без него? Играл бы, как отец на бирже, вскидывал пальчиками: двести! двести и один! двести и два! И шёл бы домой, неся в кармане разницу в размере двух долларов. Не было у него ни дядюшки богача, ни папочки миллионера. И что с «лифта» он начал, важен результат: он теперь уважаемый человек, ценимо мнение его. Куча охраны, адвокаты, врачи – все крутятся вокруг него, угадывая действия, проблемы, недомогания. Его племянницы прыгают к нему на колени, племянники заглядывают в рот и кошелёк. Сколько желающих дружить с ним, он и не знал, что у него столько родни, одноклассников, однокурсников… И все вдруг сразу как-то забыли, что некогда тыкали в него пальцем кривлялись, зубоскаля, доставая его мать, отца: «вы разве не видите, куда катиться ваш Тедди? Это же ужас какой-то, Лиза, он же присаживается в авто к старикам!»
А у него и был только Максик Прайз.
Это позже, когда он уже совсем отошёл к так называемым «меньшинствам» у него появились и мерфи, и фридманы. А тогда, когда он только окунулся в мир, где властвуют большие деньги, тогда он всецело жил отношениями с одним человеком – с Марком Прайзом.
И тут такой душевный разлад! Женщина, что могла бы решить некоторые из проблем Лоренса, была мечтой Прайза. Была забавой старика. Забавой? Так ведь и Тед для него был забавой. И всё, что не вписывалось стандарт, пахнущий звонкой монетой – всё лишь забавляло будто вечного Макси – воротилы.
Отойти? Забыть про случайность, про неожиданность, которую сотворила с ним эта молодая сильная женщина? А встретиться ли другая, чтоб вот так зацепила? Лоренс был уверен – нет. Он и тут то устраивает что-то вроде эксперимента над собой. Прислушивается к ощущениям, только надеется, что при повторе, они будут оказывать на него то же чудесное действо. Он только надеялся, что не рассмеется над теми часами, что потратил на воспоминания о своей лифтовой Незнакомке. Что тратил драгоценное время своё, деньги, на поиски её. Что решился таки найти и …повторить. Что? А вот именно то самое, что приподняло его над обыденностью, над привязанностями, что …трансформироваться позволило.
Он желал заполучить Оливию Пазини.
Теперь дело было за проблемой – отодвинуть, не обидев Марка Прайза.
Но разве он уже способен на это?
Способен ли он владеть и первой и вторым? И женщина нужна ему, чтобы понять изменения, происходящие в нём, и Прайз ему до зарезу необходим, так как начал, явно начал выдыхаться старик и сдавать свои позиции. А кому сдаст? А надо бы, чтобы ему - Лоренсу.
 Да, Тед таил в себе такие мечты, стать «наследником» бизнеса Прайза. Ему других богатств старика не нужно. Перекупить акции на все отели, имеющиеся у него, у Теда денег на это нет. Более того, они есть у его конкурентов – богатых наследников состоятельных семейств – Майлза и Банфи. И Тед надеялся только на крепость личной связи с Прайзом.
Правда, уже без особых физических привязанностей со стороны богача. Кто теперь ему Лоренс? Так игрушка – умный, красивый «мальчик», с которым приятно попасть и на деловую встречу и на коктейль к тутошнему сенатору. Но «мальчик» за двадцать лет, любуясь на фаворита, подрос. Возмужал и …разбогател, используя и связи, и ум, и пронырливость. И, кстати, самого Прайза.
Но вот в момент слабости Прайза алчность подтолкнула «мальчика» к мысли, что может он ещё играет какую-то роль для старика? Может, ещё кинет он ему, как в этот раз, со стариковского плеча пару-тройку отелей в красивейших местах страны? Пусть не бесплатно, пусть за долг, но Лоренс чувствовал, не развернись он сейчас, все эти майлзы и банфи задавят его в своё время. А долги он может ещё при жизни старику выплатить. Нет у него свободных денег, так ведь всегда есть что продать! В своё время он хватал абы что с названием «гостиница», «кемпинг», « мотель», «отель». Теперь его интересуют красивые места и уже известные тем, кто готов платить за хороший отдых хорошие деньги.
«Так как же выкрутиться-то? Хорошо дураку с деньгами, ой, тяжело без них», - Лоренс повернул голову в сторону Мерфи. Нет, не этого парня он дураком назвал, себя им посчитал.
Френк толи плакал, отвернувшись, толи дрожал так, что плечи подрагивали.
Лоренс снова отмахнулся от «иудины», снова за мысли о Прайзе ухватился. Но что-то давило на него обидой, и он через время снова посмотрел на круглый затылок своего недавнего фаворита. «Думал, матери приятно будет, что такой парень у меня в наследниках завелся, а он вот …Оказывается, я - отставной. Оказывается, я целую то, что мне уже не принадлежит…. Ах, вот почему он так ненавидел при мне женщин? «Кобылки, суки»…. Надышаться ими не можешь, хорёк! Иуда! Шлюха! …Раздавлю!»
Но Лоренс был администратором высшего ранга, умело, при желании, сдерживал эмоции, тайфун души. Он снова не рубанул с плеча, снова сжал во время челюсть и не прогнал парня.
 «Злится, наверно, уже смысла не имеет, – думал Тед, чуть спустя, - дело сделано. Но как- то некрасиво».
Тед прокашлялся. Мерфи, будто почувствовав «тепло», повернулся к нему.
Он был в шаге от Теда. До него доносился так хорошо знакомый ему аромат его парфюма. Изысканного, выбранного Мерфи из тысяч предлагаемых.
Лоренс в упор смотрел на Френка. Тот раздувал ноздри, сжимал челюсти и ждал, если не удара, то вышвыривания вон.
«Мальчишка… Если б не солгал, за старого дурака, за «козла», как выразился Хью, меня не держал, так без крови бы обошлось. Работай, черт с тобой. Я и не скрываю, что такой специалист для меня важен».
Лоренс ничего этого Мерфи не сказал. Но когда он проходил мимо и отвернул, чтоб не коснуться Френка локтем, мерфи сжался весь, будто всё это ему было в глаза скзано.
«А может, и не злится? Может, разыграть из себя Санта Клауса... доброго уродца в колпаке....Тяжело врать-то. Да и мне умею я любить понарошку. Так и не научился. Да и кого? Вот стоит, дрожит. …Так предать, сука, ведь вот только позавчера был у меня, «Тед, как же я счастлив»...Эх ты, Френки -дуралей».
Лоренсу снова захотелось …принять ванну. Очиститься.
«У меня уже паранойя с этими ощущениями. С этой грязью. Нет, мать права, надо успокаиваться и жить нормальной…однобокой жизнью».
Лоренс, глядя в окно, тихо спросил: «Тогда зачем тебе Смоут?»
Мерфи сглотнул. Торопливо поднялся и подошёл к нему. Со спины.
-Тед, это, …это её отец. Она из Флориды. Смоут – это её отец. Он всю жизнь работал на реконструкциях гостиниц. Тед, я знаю, есть у нас свои специалисты. Но там пять зданий. Он был так рад, что там будет наш комплекс, что он может принять участие. А она, …она попросила, чтоб за ним оставили центральное здание. Визитку, как ты сказал. Тогда в Майами, его люди действительно не доработали. Но сейчас всё будет под моим контролем, я выжму их него всё!
Тед крутанул шеей, посмотрел на Мерфи.
-Да брось ты про свою родню, парень! …Так, значит, ты не лечиться во Флориду гонял?
Френк опустил голову и покачал ею.
-Нет. Мы поженились шесть лет назад. Ещё здесь. А потом я сказал, чтоб она уехала к родителям. Я думал ...у меня к ней всё ...прошло. Но ... она писала мне. Звонила, и я ...начал летать туда.
-Есть дети?
Мерфи начал зеленеть. В лице и вопросе Теда было столько боли, что Мерфи весь сжался.
-Да. Дочь и ...сын. Но я, …Тед, я ...
Лоренс раздвинул губы и будто улыбнулся.
-Ты молодец, Френки.... Молодец. Всё успел. Каких-то двадцать шесть лет, мать твою! …И карьера под крылом босса, и ...дети под крылышком жены, и тестя, значит, на мою визитку навесил, ...молодец.
Видя, как больно и тому, кому он говорит это, Тед снял улыбку с лица и отошёл к своему креслу.
Сел в него и после недолгого молчания заговорил так и таким тоном, как будто ничего не произошло. Это требовало от него огромных усилий. Но он, сдерживая себя на границе окрика: ”Пошёл вон, щенок! ” - говорил с Мерфи спокойно и даже, как бы как всегда, через вуаль мягкого расположения к нему.
-Френк, пожалуйста, закончите со сметами на предварительные работы до семнадцати часов. МЫ смотреть их больше не будем. Они уже подписаны. Так что, как переговорите с Джоном Крафтом, откорректируйте их и - в дело.
Мерфи, сначала напряжено, но потом, приняв это как должное, начал подыгрывать боссу. Но тяжело, прихрамывая и в срывающемся голосе, и во виноватом взгляде глаз, блестящих от влаги.
Разрыв полный. Но работа есть работа.
 Мерфи заметил и переход на вы и это МЫ. Понял что и за что. И пытался, очень пытался приладиться.
 -Мне занести сметы ВАМ или передать Джону?
 -Нет, не нужно визитов. Работайте. Это всё.
На подгибающихся ногах, с темными кругами в глазах, будто от сильного удара по голове, Мерфи покинул ставший ему уже почти родным кабинет босса.
 
 ***
Лоренс, заметив, что деверь закрылась, поднял голову, отодвинул от себя новую пачку бумаг. Ослабил галстук, поднялся и подошёл к бару. Выпил залпом пол стакана минеральной воды. Подошёл к столу. Попросил секретаршу, перенести все серьезны звонки в комнату для отдыха. Пошёл туда, захватив все неподписанные бумаги. Лег на диван и поставил на пол рядом телефон.
“Позвонить Джону? …Зачем? …Что за истерика?! Пусть работает...У него семья…”
Лоренс стал брать деловые бумаги по одной, просматривать их и подписывать, размазывая роспись по углу листа.
“Можно было бы предупредить, что это я послал к нему со сметами Френка. Это бы уменьшило время на пререкания с его стороны. ...Ну ладно, разберутся и так”.
И всё же он позвонил Крафту. Мерфи уже был там.
Лоренс попросил Джона зайти сразу, как закончит с делами.
Теду показалось, что Джон ответил, чуть помедлив. “Наверно Мерфи уже радует его, что свято место бесконтрольно. Ну и чёрт с ними!”
Как не странно, Тед быстро уснул. Уже на четвертой прочитанной и подписываемой бумаге.
Но уже через двадцать минут был разбужен звонком секретарши. Та просила его включить мобильный телефон.
Тед сонно тыкаясь по карманам, отыскал мобильный телефон и посмотрел на сообщение. Включил телефон на звонки. И тут же перезвонил секретарше.
-Там управляющий отеля с Ямайки. Он хотел бы переговорить лично с вами, сэр.
Тед сел. Сонно уточнил: «Наш отель?»
 -Да, сэр. Отель “Звездный мальчик” на Ямайке.
 -Хорошо.
Зазвучал звонок. Тед взял телефон в руку и снова прилег. Снова стал читать и подписывать при необходимости, поданные на подпись бумаги.
Какое-то время Лоренс вспоминал сон, который ему снился. Вернее последняя фраза, сказанная кем-то в этом сне. Но вспомнил он её лишь тогда, когда управляющий из отеля его компании, мягким и вкрадчивым голосом поприветствовал его.
 -Тедди, это я, Сэм ...
“Точно! Вспомнил, Френк сказал, с бабами связываться - голову потерять...”
 -Здравствуй, Сэм. Я слушаю тебя ....
Но одновременно он слышал и себя. Как свой разум, голосом уже не Мерфи, а его собственным, говорил ему: ”Ты теряешь голову, парень. Бабы ещё не видно, а ты уже теряешь голову “.
Одна из бумаг так и осталась лежать на полу. Она полностью была написана рукою Лоренса.
Потом её поднимет секретарша. Откроет рот, прочтя и, тихо проскользнёт со своими папками к себе в приёмную.
 ***
 -Тед, ты вызывал меня?
По лицу Крафта, по той осторожности, с которой он заговорил с ним, ещё даже не отойдя от двери кабинета, Лоренс понял, что Мерфи рассказал тому всё и даже лишнее.
 -Пройди, Джо. Мне нужно поговорить с тобой. Ты уже свободен?
Крафт - молодой мужчина, еврей, невысокий ростом, чуть склонный к полноте был сейчас чуть бледнее обычного. Ему только что, в приватной беседе сказали, что с этого дня он может считать себя приемником “Лоренс Компани“.
Мерфи получил личную отставку и “горизонтальное положение “ его в кресле заместителя босса …«на случай чего» - дело времени.
Джону Крафту уже вот сейчас нужно было найти нужную ноту в поведении со своим боссом и пока лишь “временным“ другом в личном общении.
Президент – вот, а его правительство тасуется, исходя из его нескромных интересов.
В теле Джона чуть вибрировала дрожь. Он не знал, как быть. Идти по пути Мерфи - травмировать себя на всю оставшуюся жизнь. Он вот только вот видел состояние Мерфи. Даже подумал: ”Если он застрелится, я не удивлюсь”. Как держать себя? Как ставить ответ, если уже вот, решение вынесено?
“Самое верное это начать с того, что я здесь на своём месте. Я ему нужен, прежде всего, как классный специалист. А … уже потом “мальчик под его настроение “.
 -Слушаю тебя, Тед. Мне собственно Френк рассказал...
Лоренс смотрел открыто. Без жесткого прищура. Он понимал, что может твориться сейчас в душе «мальчика – финансы», «мальчика- творца» после того, как его секретарша уже вынесла бумагу. И не простую, а о смещении Мерфи с поста директора “Лоренс Компани “, утверждение его в должности заведующего хозяйством компании и о…повышении вдвое оклада финансовому директору.
 -Джон, я никогда не обращался к тебе с личной просьбой? Как ты думаешь, ты смог бы сделать за меня одно маленькое, но трудное, очень проблемное для меня дело?
И вот тут Джон Крафт попал в точку!
 -Вы хотите, чтобы я переговорил о вас с Оливией Пазини?
 Лоренс был поражён. Он встал с кресла. Крафт тут же вскочил со своего. Какое-то время они смотрели друг на друга, один - с удивлением, другой - с храбростью попавшего в цель труса – недоверчиво, но в упор.
Лоренс обошёл стол. Сел в посетительское кресло, где только что сидел Крафт и, посмотрев на финдиректора снизу вверх, сказал: «Джон, ты удивил меня. Ты ...удивил....
Отвернувшись к столу, Тед продолжил фразу неожиданным вопросом: «Ты женат?»
Быстро прозвучал ответ: ”Да“.
И снова Лоренс посмотрел на работника снизу вверх. А потом вдруг Лоренс наклонился и, что-то подняв с полу, подал это в руки Крафту.
Джон покраснел. Ему передали забытый на совещании его блокнот.
 -Да ты сядь, Джо. Разговор долгий. Сколько ты работаешь здесь?
Джон сглотнул. Поискал взглядом стул. Но кроме кресла босса и кресла у противоположной стороны стола - сидячих мест в кабинете Лоренса не было. Остальные посетительские кресла стояли у стены.
Ну, в высокое кресло Крафт пока садиться не решился, он обошёл кресло, где сидел Лоренс, обошел стол и сел в противоположное, через проход кресло.
 -Я работаю в “Лоренс Компани”...
Тед перебил: «Лет пять?»
Крафт помолчал. Затем осторожно уточнил: «Шесть с половиной».
 -Понятно.
Лоренс встал, прошёл к креслу, где сидел Крафт. Чуть присел на край своего стола, и положил рядом свой личный телефон.
 -Позвони Прайзу и узнай, несостоявшаяся встреча отменяется или откладывается? Если второе, а именно это мне и надо, Джон, узнай, на какой день? Желательно не затягивать.
 -Я могу знать тему отложенной встречи?
 Лоренс, вздохнул и спокойно ответил: «Ну конечно, Джо, почему нет? Ты даже обязан это знать, как мой заместитель в компании.
Крафт сглотнул, услышав о повышении своего ранга.
 -Джо, тема такая: что “ЛК” ещё поимеет от наследия доктора Прайза?
До Джона эхом докатились слова Мерфи: «Джо, если он будет настаивать на разговоре с Прайзом по поводу этой девки - нас сотрут в порошок майлзы и прочая шушера. Тут мы с тобой, а там Лоренс и Майлз. Я слетел в пять минут. А Лоренсу и секунды для пролёта пули хватит. Его пристрелят, Джо. Эта девка не дочкой на верхних этажах у Прайза живёт. Чёрт бы побрал её и ту минуту, когда ей взбрело покататься в служебном лифте!”
 -Тед, если можно, я задам личный вопрос.
Лоренс разомкнул губы, но не сказал “да”. Закрыл их, кивнув головой.
Крафт повозился задницей в кресле. Оно тихо скрипнуло. В тишине кабинета это прозвучало неприличным трубным звуком. Крафт сделал непроницательное лицо и задал свой вопрос: «Тед, я в курсе твоего интереса к любовнице Прайза. Но считаешь ли ты себя готовым, как президент седьмой на сегодняшний день компании в Америке, контролирующей туристический бизнес на западном побережье, что у тебя хватит сил сразиться с доктором Прайзом не столько в деле бизнеса, сколько в личном деле? Первое и второе - ты знаешь, это лучше, чем кто-либо - тесно связаны. Проиграешь в первом - пропадет труд всех нас, и, я почему-то думаю, пропадешь и ты. Так что устраивать личное как бы уже и не надо».
Лоренс сел на стол удобнее, задумался. Задумался ещё раз о том, что уже вот только-только обдумывал, пока ещё рядом с ним был Мерфи. Но мерфи-не мерфи – сути не меняет. То, что,проиграв Прайзу девчонку, он может потерять голову – это дело для него ясное. Но ясно и другое – откажись он от Оливии, откажись совсем – он чувствовал, очень даже чувствовал, что потеряет больше. Большее, чем жизнь по «шведскому варианту». Он потеряет свободу действий и выбора.
 Он конечно не чувствовал себя готовым к ответу на замысловатый вопрос финдиректора (уже завтра: заместителя его по «ЛК»), но что-то внутри его говорило ему – можно ответить.
 -Джон, я не знаю, что и сказать. Но действительно, я рискую многим. И всё же хочу настоять на встрече с Марком. Разговор решит многое для меня. Да, ты прав, и в вопросе бизнеса и в отношении моей личной жизни. Я имею в виду эту женщину. Джон, не уверен в правоте тобою определенного ей статуса, но ты прав, она интересует меня …
И он сказа это слово «Физически».
Крафт следил внимательно за каждыми его словом. И последнее, вернее, смысл этого последнего слова, вызвал у него вздох облегчения. Он посчитал себя в таком случае «физически» свободным от Лоренса.
Это там, за воротами компании законом считается, что сексуальные домогательства преследуются законом. Но Президент страны – это одно, это лицо назначаемое. А тут, в компании, где правят «меньшинства», таким лицом являешься ты. Потому это тебе надо знать о существовании такого закона, допустим, в отношении секретарши. А вот если на твой зад кинул заинтересованный взгляд босс, тут подожди со знанием законов. Подумай.
Вот Крафт и думал, и оглядывался до этой поры.
Но раз такое дело, он ожил.
Даже улыбнулся, как ему полегчало. И даже иначе посмотрел на существование той Женщины из лифта, о которой так, на страстях, рассказывал ему Мерфи.
Крафт молча пережидал раздумья босса. А что он будет откровенен, Джо уже понял. Мерфи был крепкой подпоркой души Лоренса. А тот, в свою очередь, из числа тех, кто к психоаналитикам не суётся, но и знающих его секреты, от себя в полном разуме не отпускает.
Крафт сразу понял, в чем предназначение этой пассии: Лоренсу нужен толчок: либо туда, либо обратно. Теперь ему остаётся ждать такого толчка от второй подпорки, вдруг ставшей основной.
 -Джо, я может ....фантазирую. Но что-то мне подсказывает, что в моей жизни грядет некая пора. Мой бывший заместитель назвал её «трансформацией».
Лоренс вздохнул.
-Может, я никогда бы и не решился лишний раз засветиться у Прайза. Но ...наши отношения с ним давно уже имеют непрерывно поступательный характер. И то, что не сегодня, так завтра он заговорит о сдаче своих отелей, гостиниц, мини-замков на скалах, островов, пляжей - я был в курсе. Но почему он назначил мне встречу на время, через три часа после сделки, а к себе вызвал Банфи, Майлза и ...моего заместителя? Что это? Я в недоумении, Джон. И тут политика такова, либо меня ждет опала, или… очередное предательство.
Лоренс вдруг улыбнулся. И Джон, удивляясь, отметил, насколько она была искренна и чиста. Будто он уже успел простить всех: и Мерфи, и Прайза – да всех.
-…Или меня ждёт нечто, чего я и сам не воображу. Я от этой женщины – дочери Пазини - такой психологический аппекорт получил, что уж и не знаю, чего ждать дальше. Но что она научилась вертеть моим старым другом Марком, я кожей почувствовал после всех этих взрывов с попугайчиками в нужных местах. А мне сейчас, Джон, такой человек ай, как нужен…
Лоренс хохотнул.
-Ну ты ведь вот только –только от моих финансовых отчетов отлип. Сам видел, деньги нужны мне, Джон. Деньги или …влияние на них. А она – Оливия эта может, убеждён, может поделиться со мной утраченным мною влиянием на Макси Прайза.
Крафт был и внимателен, и осторожно почтителен. Как только Лоренс замолчал, он решил получить подтверждение тому, что он и «невинность» не растеряет при нём и может, на самом деле «взлетит» в должности.
-Тед, правильно ли я тебя понял, эта женщина столь же важна для тебя, как и расположение Прайза?
Лоренс замахал руками: «Да, что ты, миленький! Если, Прайз, лапу наложил, так тут, Томасо Пазини прав, только подрывные работы и результативны! Но для меня не всё так безнадежно, Джо…
За то Джон Крафт подрастерял уверенность.
А Лоренс продолжал рассуждения в слух.
-Случай в служебном лифте. ...Как так получилось? Я сам не могу объяснить это коловращение. Себе - вот уже много лет предпочитающему запах спермы французским духам ну никак такого фортеля не объясню. Это необъяснимо, Джо! Она не оттолкнула меня, напротив, мы слились, будто время наше пришло. Не объяснимо! Почему я потянулся к этой женщине? Почему она, я уверен, не допускавшая подобного другим мужчинам, позволила мне целовать себя прямо в лифте? Нет, Джон, я как мужчина для неё не безнадёжен. И мне бы хотелось ещё раз убедить её в этом и перейти к атаке на Прайза. Хью сказал мне, что ходит слух, что она – прямая наследница старика. А ведь я тоже мечтал когда-то о куске с его тарелки. Так может, не страшно на ужин-то напроситься, а Джон?
У Кафта побежали мурашки по коже. Встать поперек желаний Марка Прайза никакая красота не сможет. Прайз вульгарен, жаден и вероломен – считал Крафт. Подмять Лоренса, пойманного на девице - для него в удовольствие. И от «ЛК» тогда если не мокрое место останется, то уж как целое компания существовать перестанет. А клочки её тот же Майлз и подомнёт под себя.
И Джон испугался цели Лоренса. От разгадки, пришедшей ему на ум, он раскрыл рот от удивления и ужаса. «А может ещё ничего? Может, есть ещё плот, и мы поплывём? Эта самая, которая в лифте оказалась, так сказать, в нужное время, и в нужном месте, она Лоренса, не знает ли? А может, знает? Надо бы тряхнуть водителя-недотепу, а не получил ли он от дамы этой взяточку за свою глупость? Может, она Лоренса встречала там, в служебном лифте? Надежно пасла, чтоб он в персональный лифт не попал? Если это так, то может и не так наивен наш босс. Но эти итальянцы, …боже ж мой …»
-Тед, а почему бы тебе самому не позвонить Прайзу?
Лоренс уже знал, что ответить.
 -Если бы дело было только в выяснении отношений между ним и мной. То есть, если бы я только и хотел, что узнать, какого черта он скрыл от меня время встречи четвёрки, дал мне под бок двух моих конкурентов, а после этого захотел «увидеть меня своим гостем»? Так можно было бы и по мобильному почирикать со стариком.
Лоренс протянул мобильный Крафту.
-Вот, смотри, я звоню ему каждые два часа вот уже почти сутки.
-А вот теперь ты попробуй. Со своего телефона, попробуй…
Крафт сглотнул. И слюна оказалась ледяной и …кислой.
Тед помолчал. До него, наконец, дошло, Джон боится. Но это не трусость гада, это осторожность делового человека.
Лоренс улыбнулся.
Наконец, он отошел от стола и, пройдя к своему креслу, сел.
Затем продолжил: «Джо, скажу тебе со всей откровенностью, для меня было неожиданностью, что она приближена к Прайзу. Старик последние двадцать пять лет жизни, оставаясь примерным семьянином, развлекал себя посещением салона некой мадам Жерминаль. Он там девушек разглядывал! Тут и Хью подтвердил, ФБР и то в курсе, Прайз ...не увлекался дамами, Джо. И уже двадцать лет, как всякий ублажающий себя импотент он интересуется...
Лоренс улыбнулся.
А Крафт чуть заметно поморщился, будто лягушачью лапку проглотил.
-…Уж тут ты мне поверь, Джо, он здоровьем своим ...интересуется! Он жить сто лет хочет. Девушки, мальчики – это для тонуса, игра в молодого бычка. Уж ты мне поверь, я сам обломился о его сучок ещё лет семь назад. Тоже поверил, что он крепкий мужик. Не-ка! Труха внутри. Он только и силен, что желанием жить. Вся его мощь в этом стремлении господствовать на земле. Плевал он на желание парить над ней. Вот за это я его и уважаю.
Лоренс вздохнул. Потом дернул головой, как, скидывая наваждение, и продолжил: «Не знаю, Джон. Не знаю. …Правильно ли я думаю или нет, но эта встреча в лифте. ...Даже не взрыв кабины, где должен был оказаться я, подъезжающий к этажу Прайза, а именно эта поразившая всё во мне встреча с этой женщиной, подала мне надежду, что я могу, могу Джо, поговорить со стариком на равных. И...может быть даже, выиграть дело. Но надо спешить, пока тепленько. Это игра ...слишком на грани чувств. Если мне удастся - я буду Прайзом, Джо. Сечешь?
Лоренс выдохнул и снова ярко и красиво улыбнулся.
 -Ну а нет, тогда ...всё - ваше. Берите моих предков под опеку и тяните. Ты - теперь вожак будешь, Джо. Два часа назад Мерфи был, а вот теперь ты. Я уже вызвал своего поверенного и в миг наследство переделю. Не боишься за главного то, а Джо?
Джон поправил очки, чуть спустившиеся по вспотевшей переносице, и ответил: «Я согласен».
 -Три- семь - одиннадцать - два нуля.
Что-то промелькнуло в связи с этим телефонным номером в голове Крафта. Но рука его уже делала набор, и не давала мыслям сосредоточится на цифрах.
Но что-то такое было в циферках, он припоминал.
 ***
Прайз отозвался тут же. Поприветствовал Крафта. Спросил, как самочувствие Лоренса. И тут же, прямо тут же после ответа Крафта: «Всё в порядке, вот только что встречались»,- вдруг заговорил о прекрасной погоде и ответил, что не имеет возможности продолжить разговор.
Крафт прятал трубку мобильника, выглядел сконфуженным. Будто миссия была проста, а он её профукал.
-Он передал тебе привет и сказал, что спешит кормить своего какаду. Отключил телефон.
И тут в голове Джона, как ответ на запрос, мелькнуло: «Тройка, семерка, туз! …Два нуля....Но почему именно этот личный номер телефона он дал Лоренсу? Он - один из нулей или он тот - третий из семерки лучших?»
Чертыхнувшись, Джон прервал свои мысли и, вздохнув, выжидающе посмотрел на Лоренса.
Тот же, хлопнув себя по колену, поднялся с кресла.
 -Ладно! Значит, пока отложим и …займемся делами по протоколу. Иди, Джо. Это и было то самое, о чём я тебя хотел попросить. Дальше ...работа. Иди. У меня тоже не так много личного времени, а уж твоё…. Я знаю, сколько оно стоит теперь. Раз семья, …иди.
 -Да я собственно ...на сегодня ...
Лоренс сказал отрывисто, но внятно: «Ну, раз свободен, заедем ко мне. Отдохнём вместе».
Крафт сменил окрас щёк, но кивнул и, пропустив вперед себя босса, и достойно вышел за ним следом.
------------------------------
Джон брился исключительно станком. Такой гигиенический набор в ванне Лоренса имелся.
Крафт, прислушиваясь к урчанию в желудке, мурлыкал что-то тихо и наслаждался ароматом пенки для бритья. Ну и высокого качества бритвы. Но в то утро ему не дано было побриться ею качественно.
В ванну вошел уже одетый (уже начисто побритый, позавтракавший) Лоренс. Он подошел к бреющемуся Джону со спины. А поскольку был в рост ему, он, чуть наклонив голову на бок, посмотрел на отражение своего визави.
Джон бы лишь наполовину одет. Заметив, что и гульфик брюк ещё толком не застегнут, он, держа бритву в руке, левой, ухватившись за язычок замочка, решил дело поправить.
Лоренс, мягко улыбнувшись, произнёс: «Я помогу». И тут же рука его глубоко ушла за пояс трусов, до жестких волосков в низу живота. Тед каким-то захватом, обнял, заблокировал правую руку Джона и нежно поцеловал ему сначала шею, а затем чисто выбритый участок щеки.
Низ спины Крафта тут же увлажнился.
Что нужно делать в таких ситуациях, что сказать – Джон не знал. Он просто стоял и смотрел в зеркало на Лоренса. Потом, когда тот отпустил его из своих не то нежных, не то жестких захватов, он, поперхнувшись, закашлялся.
Тед, тихонько похлопал его по спине и, глядя в зеркало, затягивая туже узел галстука, поблагодарил его за « чудесно тихую ночь».
 Джон (так обычно делает его жена), смахнул клочок пенки с уха Лоренса и…улыбнулся на улыбку Теда.
Тот, сбрызнув себя парфюмом, даренным ещё Мерфи, заботливо произнес: «Спасибо, малыш. Иди, там тебя завтрак ждёт».
И тут же, посмотрев на часы, добавил: «Я уехал».
И он действительно, вышел из ванной комнаты и …ушёл.
Крафт долго стоял перед зеркалом. Всё глядел на дверь, на себя. Вроде никаких особых изменений в себе не видел. Но что-то внутри всё-таки видимо протестовало, выделяясь розовыми пятнами на скулах.
-Черт, как нужно вести себя в таком случае?….А что я скажу Софе?
Наспех побрившись, Джон пошел завтракать. В столовой дома Лоренса его действительно принимали, как родню.
Спускаясь с парадного крыльца, уже, будучи сытым, Крафт понял…с чего можно начать.
«Я попрошу его дать денег на ремонт кабинета. И мебель сменю. У нас с Мерфи вкусы расходятся. Этот дурашка, он ничего не понимает в красоте».
Джон замер. У подъездной дорожки его ожидала машина. Новёхонький «понтиак».
Охранник из дома Лоренса, открыл для него дверцу.
-Мистер Крафт, вы как предпочитаете ездить с охраной или без?
-А…как ездил предыдущий управляющий «ЛК»?
Охранник беспристрастно поделился информацией.
-Мистер Мерфи предпочитал «пежо», ездил без охраны и водителя.
Крафт, подумав, хмыкнул и распорядился.
-Нет, я не столь самостоятелен. И водитель меня устроит и охрана, …это хорошо.
-Понял, предоставим.
Джон уселся на заднее сиденье, развалился и, …наслаждаясь, укатил в офис.
----------------------------------

Но, подъезжая к центральному офису «ЛК», Джон Крафт всё-таки …протрезвел. Он вспомнил о Мерфи. И понял: «Сук у него полно, а вот таких классных финансистов, как я – поищи! Нет, Френк был прав, предупреждая меня: «Лоренс – это тебе не Софочка». Ну, да и я ему, …я ему - управляющий «Лоренс Компани». Так-то вот!»
 ***
Кто-то, говорят, видел, когда Мерфи читал приказ о своём смещении с должности директора «ЛК». Приказ с собственноручно написанной бумажки Лоренса был уже отпечатан, но и на нём Лоренс сделал поправку. И Мерфи её прочел: «В связи со срочностью дел на комплексе «Флоридская жемчужина» заведующему хозяйством надлежит организовать временный офис «ЛК» в Уэст-Падм-Бич (Флорида)»
Френка качнуло. «Ну, что ж, всё верно. Так будет легче и мне, и ему».
Но уже к ночи того же дня ситуация показалась Френку менее переживаемой.
-------------------------------------
Состояние его было критическим.
Он вскрыл себе вены, лежа в ванной. Его совершенно случайно нашла там собачка жены. Животное начало царапать дверь и суетиться, повизгивая, и Френка, уже нахлебавшегося воды, бесчувственного вытащили слуги, и вызвали «скорую».
Он был в больнице уже два дня.
Его навещала его семья. И ещё Джон Крафт и Бил Хью.
Лоренс был в это время во Флориде. Ему специально не сообщали о случившимся. Хотя Мерфи и не просил об этом. Все видели, неудача в попытке уйти из жизни, а главное слишком прозрачный повод, заставляли Френка замкнуться.
Когда вернулся от дел во Флориде Лоренс, Френк был уже дома. Под присмотром жены и психиатра.
Сразу заметив отсутствие Мерфи и там - на восточном берегу Флориды, и тут - на совещании, Тед прервал общение со специалистами и, узнав о болезни Френка, тут же поехал к нему.
------------------------------------
 -Глупо.
 -Прости ...за глупость.
Всё, больше не было сказано ни слова.
Лоренс оглядел …семью.
Он лишь скользнул взглядом по печали на лице женщины; мальчик, как показалось, Теду вообще был весел, а вот на девочке он внимание задержал. Вернее не на ней, а на одной из маленьких ручек четырехлетней девочки. Пальчики, будто щупальца…малютки-марсианина, трогали одну из коробок, которые Тед купил в магазине игрушек.
Именно так он и почувствовал этого ребенка - маленьким марсианином.
То что «дети» - понятие для него так же малопонятное, лишнее, как и печаль женщины в сером платье – это испугало Лоренса.
 Он ничего не смог сказать ни жене, ни двум малышам Мерфи. Ушёл, и с ним самим не простившись.
А на работе Крафту сказал: «Пусть кончает валять дурака и немедленно явится на работу! Столько, сколько я ему дам, ему никто не даст. Кабинет есть, пусть приезжает и работает. По необходимости будет летать туда. Найди ему заместителя для работы во Флориде».
Мерфи вышел на работу. Ему трудно было не сделать лишних шагов, чтоб не попасть этажом выше, где располагался его бывший кабинет. Но наличие того же окружения, спокойствие Лоренса и отсутствие во взгляде Крафта звездности победителя, дали надежду Мерфи, что жить можно и дальше.

 ***
Прошло два месяца со дня взрыва на Бизнес – авеню, сто семнадцать. Вспомнив о дате, Мерфи, после разговора о делах, осторожно сказал то, что ему удалось узнать от своего человека работающего в окружении Прайза.
 -Тед, эта женщина - последний бзик старика. Мне Крафт сказал, ты всё ещё настаиваешь на встрече с ней.
Лоренс быстро оборвал его.
 -Френк, меня не пугает хлопанье дверей перед моим носом. Что касается женщины этой, то обсуждать это с тобой мне не хочется. Поправляйся, Френк. Иди.
Лоренс специально покосился на запястья Мерфи, перевязанные бинтом, чуть видным из-под манжет белоснежной рубашки. И тут же отвернулся и начал набирать чей-то номер телефона, давая понять, что разговор окончен.
Но Мерфи, уже поднявшись из-за совещательного стола, не обращая на это внимания, закончил разговор сам: «Ты говоришь о делах, ты ведешь совещание, но я же вижу, Тед, эта идея выйти через девчонку на Прайза тебя захватила. Но я может, лучше тебя знаю, какой ты. Если Бог не заступится за тебя, ты потеряешь голову. Ты раним, ты уязвим, когда кого-то желаешь, Тед! Если Прайз тоже знает это, ты погибнешь».
Мерфи вышел из кабинета, не прикрыв за собой двери.
Лоренс так и держал в руке трубку, и звук в ней был синхронен с его сердцем.
Но ему сказано: «Молчи, пусть уйдёт».
 ***
Вечером Лоренс остановил машину возле обычного уличного таксофона и сам набрал номер, навеянный Прайзу из рассказа асса Пушкина. Он не ожидал услышать голос старика и теперь. Но он прозвучал. Хриплый, но сильный: «Прайз слушает. Здравствуй, Тед».
 -Да, Марк, это я.
Этот номер был дан Теду Прайзом как раз тогда, когда последний признался, что у Лоренса есть перспектива стать приемником «одинокого человека».
Прайз часто поигрывал с близкими таким образом. Ему нравилась свару наблюдать. Когда человек доверчив к милому родственнику, как бы он не держался, что-то такое меняется в отношениях, когда тебя уверяют, что после смерти тебе достанутся горы с барского стола покойного. Уже вне тебя и в тебе живет ощущение, и ты в мыслях уже приблизил этот день и улыбнулся и на смерть бедняги и его богатство…
Но Лоренс был в курсе характера старика. Это как любящая жена, она - стерва, все твои ахиллесовы пяточки за жизнь пересчитала и будет бить по ним, пока не вернёт тебя - «козла» в свой огород.
Именно поэтому, сказав «я», Лоренс уже знал, что и Марк Прайз, никогда не узнающий чей-то голос по телефону, всё же знает, что позвонил он - Тед. «Значит, номерок всё же меченный». И кто бы по нему не позвонил, старик в курсе, что Тед где –то за углом прячется.
 -Рад тебя слышать, сынок. Как ты? Крафт уже звонил, что-то там о встрече лепетал. Я не понял. Я думаю, тебе это и самому пока не нужно. Виделись, обнялись, чего ещё? Эти писаки замучили своими бреднями и пощёлкиванием своих фотоаппаратов. Ты при деле?
-Да.
-Доволен?
-Да.
-Вот и работай. Тебе нравится, я знаю. Правда, я понял, тебе соседи не нравятся, но так дело времени и совместных решений. Может, этот союз - как раз и нужен для дальнейшего твоего развития. Сотрудничество – это, знаешь, иногда полезно. Что вам, молодым, …втроем ещё веселее будет ломать моё старьё. ...Правда, ведь?
 -Ну, раз ты так считаешь ...
Лоренс щурился, будто пытался что-то разглядеть в веренице машин на дороге. На виске его жилка била ровным пульсом, но бисеринки пота под носом выдавали его волнение.
 -…Значит, будем ...ломать втроём.
 -Ну, вот и прекрасно. Дело интересное. Ты, думаю, потянешь и больше. Я рад за твоё здоровье. До встречи.
Разговор Прайзом был закончен.
Тед приехал к себе в дом. Большой, современный и с пятёркой работников.
Теда в этих стенах сразу начинало знобить. А слуги- паршивцы - всё будто только и ждали приказа его: «Что так холодно? Конденционеры включены?»
Он принимал ванну, ужинал под присмотром четырех пар глаз. Потом долго ходил по спальне.
Спланированная геем дизайнером спальня была роскошна. В ней было много воздуха и света. Зеркала, присутствующие здесь, были задрапированы так, чтоб заглядывающий в них не понял даже, что он увидел там именно себя. Всё лишь настроение. Картина, где были изображены пара юных любовников, сегодня показалась Лоренсу не безвкусицей даже, а …пошлостью.
И он снова испугался ощущений в себе. Будто его сглазили.
Он одернул полупрозрачное покрывало из шифона, посмотрел на себя в …прямое зеркало.
«Что со мной? Неужели я так сильно переживаю измену Френка? …Нет, всё было бы слишком просто. Вернуть, желающего вернуться мальчишку – пустяк. Дело …во мне».
Лоренс закинул, как попало, покрывало на зеркало и сел на кровать.
Но что-то, как тревожащее его, снова подняло его на ноги.
Ночь опять ожидалась бессонной. И эта - идиотская зависимость - тоже начала раздражать его.
Правда в том, что если он в постели был не один, сон его был крепок и спокоен. Даже прагматик Джо был сильнейшим образом поражен его манерой спать. Лоренс спал, почти не меняя позы: на спине, голова на высокой подушке, руки, сцепленные как у покойника – на груди.
Сейчас он был один, и ему не спалось. Что-то толи тревожило, толи гастрит покоя не давал, но не спалось.
Тед быстро вышел из спальни. Зашел в соседнюю комнату - его домашний кабинет и тут же стал что-то лихорадочно искать на столе.
Среди кипы бумаг, рулонов с чертежами проектов, он нашел что искал. Взял в руки, и устало сел в кресло.
 Он снова смотрел на серый снимок.
Серый, хотя будто бы и пленка цветная и даже цвета какие-то заметны на бумаге. Но он ему виделся среди ночи серым.
Это была фотография Оливии Пазини.
«Среди кучи родни он заметил тебя. У нас с ним что, глаз …один?»
Женщина действительно была типичной итальянкой. Будто годы проживания её в Америке ни каплей не отразились на её внешности, взгляде и гордой римской красоте.
«С таких писал картины Микеланджело. И всё блудниц при Христе».
Лоренс долго смотрел на женские черты. Чувства почти не отражались на его лице. А потом он положил карточку в пепельницу и поджёг зажигалкой.
Пахло неприятно. Фото сгорело быстро. Это даже удивило Лоренса. Он пальцем раздавил пепел и пошёл спать.
Но уже через два часа, поднялся с постели и…снова вошёл в эту же комнату.
Взял пепельницу и вынес её в туалетную комнату. Смыл в унитазе пепел. Вымыл под сильнейшей струёй саму пепельницу и вдруг, резко развернувшись, размахнулся и кинул хрусталем по голубому мрамору стены.
Осколком ему скользнуло по щеке.
Вытерев кровь ладонью, будто уже и успокоившись, Тед пошёл спать.
Но так и не уснул. Ворча: «Голову потерял…. Уже?! Хрен вам!», -он оделся и поехал в ночной паб.
Напившись, он нажал на сигнальную кнопку на телефоне. В дверь паба вошел телохранитель. Тед, распознав в нём Хью, пьяно щелкнул его по щеке: «Милашка»,- и приказал везти … «золотую пыль» в дом родителей.
Хью, вежливо придерживая крепкого босса, чуть раскрасневшись, но с абсолютно непроницательным выражением лица, слушал припев негритянского блюза:
 «…Мои – дороги – пыль,
 И я в них тоже пыль,
 Но только золотая».
 ***
Утром, целуя мать Тед вдруг, удивленно посмотрел на неё. Ещё раз наклонился к её уху, снова принюхался и, нахмурившись, отошёл.
 -В чём дело, сын?
Тед сказал, что ему показались знакомыми её духи.
 -Это не духи. Так, водичка. С запахом ландыша. Я умываю ею руки. Видно попало на лицо. Тебе опять неприятно? …Сменить? Я думала, духи купить, сейчас модны «Шорохи Парнаса». Но, решила, что слишком заметны. Купила воду с тем же ароматом. Значит, слишком заметны? …Ладно, сменю. Я знаю, сын, ты не любишь резких запахов. Но мне казалось…
Лоренс не слушал милую болтовню матери. Она была лишь фоном его собственным рассуждениям.
В задумчивости он спускался по лестнице родительского дома.
Он опять приехал к родителям ночью. Опять едет на работу. Опять нет времени поговорить.
-Как ты сказала, ландыша?
Элиза улыбнулась на вопрос сына, улыбкой старой сводни. Но кто мог знать о надежде в её материнском сердце в минуту такой затаённой, затяжной улыбки? Понять её могла лишь та, что тоже была матерью, и тоже имела сына и тоже вот…такого нестандартного, неуловимого. Не терпящего женских духов.
 ***
Когда центральный офис снова опустел, Тед стоял у окна в своём кабинете, смотрел на серость неба. Думал о возможном дожде. ...И вдруг подошёл к столу и вызвал свою секретаршу.
 -Анела, вы ещё здесь?
Дверь кабинета бесшумно распахнулась. Девушка уже давно собралась домой. Но босс опять задерживался, а без его «благословления» она не уходила.
-Да, сэр?
-Пожалуйста, достаньте что-нибудь перекусить для меня и ...
Глаза Лоренса перебегали с одного глаза девушки на другой. Та, уловив что-то такое в лице босса, прогнула спинку и чуть отставила правое бедро в сторону. Этакая фигурка…
 -Что-то ещё, сэр?
Тед оглядел секретаршу с головы до ног. Поджал в задумчивости губы и ответил: «Да и ещё …второе. Вызовите прямо сейчас моего поверенного и адвоката. Скажите первому, чтобы он захватил бумаги по моему завещанию».
Девушка, вытаращив глаза, сглотнула и ножки выпрямила.
 -Хорошо, …мистер Лоренс.
Секретарша уже почти прикрыла за собой дверь, но оглянулась, так будучи до конца и не уверенной, что её позвали назад. Настолько это “и ещё...” прозвучало запоздало и тихо.
И сам Лоренс будто так и не решался, сказать, что же будет ...на третье. Потом будто отрыгнулся, пробурчал: «Анела, …где можно купить цветы?»
-Вы хотите сделать заказ?
-Да. Э…небольшой, скромный букет ландышей. Пусть его отправят на Секвой, сто семнадцать для …мисс Пазини.
Девушка, проработавшая несколько лет рядом с «голубым боссом» вытаращила глаза и, произнеся: ”А...а текст?” - Захлопнула рот и, выронила блокнот из рук.
Поднимая его, она сильно наклонилась боком, округлив перед боссом свою круглую попочку. Но напрасно. Лоренс уже повернулся к ней спиной, он шёл к креслу, отвечая на её вопрос.
 -Нет, никаких записок. И поторопите адвоката, пожалуйста.
 ***
 -...Имя приемника будет вписано позднее или вы уже знаете, кто это может быть?
У тридцатипятилетнего Лоренса, в отличие от его любовников, своей семьи не было.
 -Впишите сразу: отца, мать, и ещё трех человек – Френка Мерфи, Джонатана Крафта, Сэма Баркли. В равных долях.
Когда завещание было составлено, и адвокат покинул кабинет, Анела ввезла столик с едой. Столик необычно красиво был украшен тремя белыми гвоздиками.
Тед осмотрел столик, поблагодарил и, сказав, что не хочет есть в одиночестве, поднялся с кресла, застегнул пиджак и, обойдя удивленную секретаршу, подошёл к двери личного лифта.
Но он остановился. Что-то задержало его. Он постоял, посмотрел на кабину лифта, на каменное выражение лица телохранителя, ждавшего его там, а затем оглянулся на секретаршу.
 -Анела, а...скажите, Мерфи уже ушёл ?
 -Кажется, нет.
Лоренс ещё раз взглянул на столик с белыми цветами, подумал и посоветовал секретарше отвезти столик с закусками в кабинет управляющего производством.
Сам же, о чём-то вздохнул в задумчивости, и медленно шагнул в кабину личного лифта.
 ***
Мать с радостью заметила подъехавшую машину сына.
 -Сюзен, скажите, что можно подавать на стол. Паркиенс! Там Тед, встретьте его, пожалуйста.
Отужинав, поболтав с матерью о городских сплетнях, Тед поинтересовался, где пропадает «закоммерсантившийся» отец. Попросил передать ему благодарность за пересланный счет.
-Скажи, деньги я уже пустил в дело. Проценты пошли.
Он поцеловал мать, благодаря за ужин и, уже собрался покинуть столовую, чтобы подняться к себе на мансарду, но Элиза требовательно подставила вторую щеку для поцелуя. И, придержав его лицо у своего уха, улыбаясь, произнесла: «Могу тебя обрадовать».
Тед замер. Сначала удивлённо взглянул на мать, затем коснулся щеки Элизы. Скорее, носом ткнулся, а не поцеловал. И снова посмотрел на мать, ожидая, что та скажет.
 -Ну, ...радуй.
 -Насчёт акций на алмазы - не беспокойся, отец их не продал. Задолженность Прайзу за три здания, ты, считай, погасил. Недостающие тебе деньги даст отец. Он удачно продал акции нефтяной компании в Африке. Раз уж мы теперь только туристическими комплексами занимаемся…. Эти здания твои. Ты рад? ...
Элиза улыбалась кокетливо, как бы настаивая на дальнейшем внимании сына.
Тед медленно кивнул, будто благодаря, за приятную весть и снова посмотрел на мать.
Та тянула паузу, как несравненная Сара Бернар. Долго играла глазками и молчала. Вытягивала улыбку у сына. Тот же, чуть хмурился, внимательно следя за открытой игрой матери. Что-то её сильно или забавляло, или радовало.
Наконец, Элиза произнесла: «Звони немедленно 347-854. Её низкий голос очаровал меня. Я рада, что у моего сына есть такая победа».
Тед внимательно вглядывался в глаза матери, не понимая, о чём может идти речь.
Элиза заносчиво вскинула голову. Улыбалась победно, будто гордилась.
 -Повторить?
 Тед пожал плечами.
 -Да нет. Не нужно, я запомнил. А...голос, чем пахнет, ...мужчиной?
 -Ландышем!
 -Чем?!
Элиза весело рассмеялась и повторила номер телефона.
Ориентацию в увлечениях сына она никогда не считала ненормальной. “Мой сын имеет право делать то, что ему нравится. Любить тех, кто ему нравится“, - сухо отвечала она на намеки своих приятельниц. Однако женские голоса, участвующие в диалогах отдыхающего сына - её несомненно устраивали больше.
-Этот человек звонил тебе за пол часа до твоего приезда. Она приятно поблагодарила МЕНЯ за ландыши. Но я сразу поняла, что она хотела это сказать тебе, просто что-то ей помешало сказать так, как надо. Или кто–то был свидетелем разговора. Я это сразу поняла.
Элиза не отводила глаз от сына. Тот хмурился, будто всё ещё не мог понять, кто мог звонить ему. Но Элиза достаточно хорошо знала сына. Он явно скрывал смущение.
-Она не сказала мне свой номер, но ...потому как она умело держала паузы в разговоре, я поняла, что она даёт мне шанс засечь её номер. Я так и сделала. Сюзен позвонила на станцию и выяснила, откуда нам звонят. Так что ...радуйся, что тебя окружают только УМНЫЕ женщины.
 Тед, наконец, улыбнулся. Поцеловал руку матери.
 -Ты не умная, ты очаровательная и мудрая женщина.
Элиза взъерошила волосы на голове сына. Очень по-доброму смотрела на него и радовалась.
 -Нет, нет. Упаси боже! Мудрая - значит старая. Просто я рада была помочь тебе. И голос был таким ...милым. Позвони ей. И ещё ...
Элиза тоже направилась к двери.
 -Закажи и для меня букетик. Артур завалил меня розами. Надоели.
Она погрозила ему пальцем.
-Хочу ландыши.
Тед с улыбкой проводил мать в её комнаты. Направился к себе.
Но по запомнившемуся номеру пока звонить не стал. Заказал для Элизы ландыши и пошёл в ванную.
Лоренс стоял у окна ванной комнаты, смотрел на светлый прямоугольник света, указывающий ему, что в комнате матери горит самый яркий свет.
Тед был задумчив. И улыбался. Что-то подсказывало ему, что звонила именно ТА женщина.
Он вспоминал её в ощущениях. От этого настроение его вдруг преобразилось в приподнятое, а улыбка – стала грустной. Но в ней была теплота.
 ***
Был первый час ночи.
Элиза в это время всё ещё сидела перед зеркалом, причесывая великолепные каштановые волосы, она мечтала. Маленький букетик белоснежных цветов в ореоле густой зелени широких в полоску листьев, издавал запоминающийся запах нежности ....
Артур Лоренс спал на своей половине широкой кровати, издавая редкие, но крепкие похрапывания, чуть приоткрытым ртом. Лежал на спине, сложив крестом руки на груди. «Король Артур», - улыбнулась на мужа Элиза и заплела волосы в косу.
Заметив из окна, что у сына не выключен в ванной свет, она позвонила Паркиенсу, чтоб проверил, всё ли в порядке у молодого Лоренса. При этом она потребовала, чтоб сразу же, слуга позвонил ей и доложился, что там.
А Тед, глядя на наборник телефона, пытался разобраться в чувствах и понять, а нужно ли ему звонить своей случайной знакомой?
«Да не знакомой даже, так …просто Женщине. Станет ли от этого кому-то из нас лучше?»
 -Алло?
 -Алло?
 -М...э...
 -Алло? Я...слушаю вас ...
Голос на той стороне был низким, но мягким и, несомненно, приятным.
 Сразу вспомнились и размеры, и формы женского тела. Голос соответствовал ощущениям. Едва уловимый запах волос припомнился. Нежность и умелость рук, губ...
Тед сглотнул, стараясь и свой голос сделать более ровным и приятным.
 -А...это я. Это...
 -Вы? Вы всё же позвонили....Я очень благодарна вам за цветы. За то, что вы нашли адрес. И ...ваша мама очень ...приятная и умная женщина.
 -....А...
 -Гм....
 -А может?
 -А ...я недавно в вашем городе. Мне...так нравятся ваши роскошные пляжи, ипподром. А какой чудесный у вас парк....Какие уютные и милые маленькие кафе....
Тед запоминал каждое слово. Шестым чувством, угадывая, что уже пора бросать трубку. Прерывать разговор, который, несомненно, прослушивают. Облегченно вздохнул, когда услышал гудки. Тут же положил трубку сам.
Он долго сидел на кровати. Глядел на роспись на шёлке, висевшую в раме из светлого дерева.
Картинку подобрала Элиза ко дню тридцатилетия сына. Черные, белые цвета, а так же не раздражающие оттенки зеленого и желтого тонов, которыми был расписан портрет японского актёра старого театра в убранстве женского туалета. Подарок матери нравился Теду, он несколько успокаивал спутавшиеся мысли его.
«Роскошные пляжи, ...ипподром, …кафе, ...парк. ...Парк отлично просматривается. Может быть там? Тогда почему не на пляже? Раздетые люди, как правило, безлики. Но ...теснота. Дети визжат, ...вечно падающие на тебя чужие мячи, сыплющийся песок. Нет, это не наше место....А может, кафе? Маленькие, ... уютные. ...Но их много. Ипподром ....Странно? А почему вдруг она включила в список именно ипподром?»
Тед снова потянулся к телефону.
 -Алло? Ипподром? …Моя фамилия Лоренс. Скажите, а не поздно заказать на завтра, то есть, уже на сегодня, абонемент на прокат лошади? Нет, я уже брал его и не раз. Ах, вот как? …Что ж, спасибо, давайте возобновим.
Лоренсу неожиданно пришла в голову мысль.
 -Одну минуту! А можно заказать абонемент и для моего приятеля? Да. Томасо Пазини. Что?! …А в какое время обычно мисс Пазини посещает ипподром? Благодарю. Если можно, подготовьте лошадь завтра в это же время. Да, мы с мистером Пазини …приятели. Благодарю вас.
Тед положил трубку. Посидел. Сердце его слышно колотилось. Опять же он успокаивал себя разглядыванием картинки. Какое-то время любовался гибкой с округлыми формами фигурой актера в женском кимоно. Он долго водил взглядом по затейливому парику актера с картинки, любовался раскраской под скромность округлого, сильно беленого лица с черточками глаз....
Наконец он поднялся с кровати, завёл будильник на восемь утра и позвонил, уже отдыхающей служанке.
 -Сюз? Простите, что разбудил вас, но дело срочное. Пожалуйста, к половине девятого приготовьте мне костюм для верховой езды. Я очень рано отправлюсь на ипподром, и он мне будет необходим. Благодарю.
 ***
Оливия выводила из конюшни шоколадного цвета лошадь, держа её за уздечку. Шла спиной вперед, что-то, тихо наговаривая высокой тонконогой кобыле и поглаживая её по высокой шее.
Инструктор шёл рядом.
Лоренс в это время вместе с директором конюшен шёл выбирать лошадь.
Женщина выглядела несколько иначе, чем её представлял себе Тед. В маленькой жокейской шапочке, коротком пиджачке с золотистыми пуговками и облегающих кожаных бриджах Оливия была скорее похожа на выпускницу жокейской школы, чем на возможную любовницу семидесятилетнего миллиардера.
И всё же он привлёк к себе её внимание.
-Доброе утро, сеньора Пазини.
Оливия оглянулась.
Теда удивило, с какой умелой тонкостью она скрыла своё удивление. Улыбка её была всего лишь вежливой. Будто он и впрямь был приятелем её отца – не более того.
-Доброе утро, мистер Лоренс.
Она, лишь на пару секунд остановилась и, проследовала с инструктором и лошадью дальше.
Директор конюшен, поняв, что они знакомы, тут же начал хвалить обычно выбираемую мисс Пазини лошадь и рекомендуя, в виду большого перерыва в езде, начать Теду с более спокойной кобылки.
Но Лоренс выбрал коня. Черной масти с ярко белой лентой, вплетённой в гриву.
Он медленно вёл коня под уздцы, как бы, между прочим, оглядывая трибуны.
Двое мужчин, стоявших неподалёку от левой стороны трибуны были явно знакомы с Пазини. Та, что-то сказав им, направила лошадь к выходу из ипподрома.
Вокруг ипподрома проходила красивая аллея и многие из наездников - новичков предпочитали делать прогулки именно по ней. В этом не было ничего подозрительного, и охранники не поспешили за лошадью и всадницей. Они, разложив на трибунной скамейке колоду, увлеченно, на деньги, играли в карты.
Лоренс, уже зная ещё один выход к алле, направил коня туда и начал движение навстречу лошади Пазини. Поравнявшись с ней, Тед повернул коня назад.
Лоренс с удовольствием отметил, что прогуливающихся на лошадях не так много. Но некий фон – заслон они встретившейся паре создавали. Кое-кого Тед знал, и он приветствовал своих знакомых, немного общался с ними и вновь направлял коня за кобылкой Оливии.
В лёгком аллюре догонял её и, поравнявшись, они ехали медленно, чуть покачиваясь в горделивых позах, пуская лошадей в произвольный шаг.
Они говорили о погоде, о лошадях, о любви к верховой езде....Но было заметно, что каждый из них ждет открытия более близкой им темы. Они осторожно оглядывали друг друга. Сравнивая с тем образом, какой каждый из них держали в памяти.
-Скажите, Оливия, а откуда вам известно моё имя?
Оливия, ехавшая впереди Теда на шаг, быстро оглянулась к нему и тут же отвернула лицо. Наклонилась чуть к спине лошади и погладила её шею.
-Так назвал вас молодой мужчина встречавший вас возле лифта. Я, правда, не разглядела вашего лица, но голос, …и общие черты. Вы…запоминаетесь. Я вас сразу узнала.
Тед ехал чуть позади, сбоку. Он не любил разглядываний со стороны женщин. Сам же теперь мог легко видеть горделивую посадку наездницы.
Осторожно, не давая себя поймать, он разглядывал чёткий профиль её лица, высокую шею. Гладил взглядом ровную, чуть прогнутую назад спину, волосы, гладкими струями лежавшие на ней. И бегло, но часто заглядывался на красиво обтянутые кожей узких бриджей ягодицы наездницы.
Тед, поймав себя на заинтересованном взгляде, тут же переводил его на круп лошади. Но затем опять переводил взгляд на профиль женщины и начинал всё с начала…
Темные волосы Оливии бронзой поблескивали на солнце. Из-под жокейской шапочки задорно торчала лишь темная чёлка волос. Кожа женщины не была сильно смуглой. Глаза были неопределенного цвета. Теду они казались то зелеными, то коричневыми. А как Оливия выехала из границ ипподрома, она вообще надела солнцезащитные очки. Контур губ был четким, помада соответствовала месту и занятию. Теду показалось, что другой косметики на лице и не было.
Он снова, пока не поравнялись с ними очередные наездники из числа прогуливающихся, заговорил о том, что произошло в лифте.
-Как всё же странно. Мы...оказались рядом в этом лифте. Я не часто пользуюсь таким лифтом? А вы, вы всегда пользуетесь служебным лифтом?
Оливия сняла очки и положила их в кармашек чёрного пиджачка, обтянувшего её высокую грудь. Но при движении лошади очки начали выползать из маленького кармашка.
Тед тут же предложил положить очки в его карман, сказав, что не забудет их вернуть после прогулки. Лошади сблизились, и Оливия отдала свои очки Теду.
При этом женщина явно затягивала процесс, и потому так получилось, что за одни очки держались какое-то время оба.
-Тед, вы мне….Нет. …Вы хорошо….Нет. …
Она улыбнулась и, наконец, отдавая очки, произнесла: «Простите…»
Он хотел поддержать смутившуюся Оливию разговором, хотел спросить, как она оказалась в лифте. И откуда ей известен номер его домашнего телефона. Но один из поравнявшихся с ними всадников, объезжая их со стороны Оливии, сказал, что ей нужно срочно вернуться домой.
Тед даже не успел отдать ей очки. В сопровождении встретившегося всадника, Оливия тут же пустила лошадь в лёгкий галоп и, не простившись, не оглянувшись, ускакала.
Конь Теда шел медленным шагом. Лоренс обдумывал, что произошло и, решив, что передача очков кому-то показалась подозрительной, чуть загрустив, развернул коня и, припустив его, поскакал в противоположную сторону.
 ***
 Номер телефона на Секвой, сто семнадцать был сменён. Трубку сначала никто не брал. А когда взяли, Теду ответил раздражённый женский голос, потребовавший больше не беспокоить по причине слишком позднего времени.
На ипподроме Оливия больше не показывалась.
Тед, прокатавшись с неделю, сдал абонемент. Решил, что пока с него «лошадиных рандеву» достаточно.
 ***
На фоне хронически не высыпающегося Лоренса Мерфи начал выглядеть лучше. Был бодр и активен. Они часто виделись на комплексе во Флориде. Чтоб угодить боссу, Френк - таки нашел достойное помещение для офиса «ЛК». Нет, и во Флориде были конторы «ЛК», торгующие туристическими и курортными путевками. Компании принадлежало два пятизвездочных отеля в Майами. Но раз уж тут такая грандиозная затея, Френк для часто появляющегося здесь босса, нашел необходимое зданьице для служебных встреч и переговоров с партнерами.
На широкой встрече с дизайнерами, занимающимися «Флоридской жемчужиной» присутствовали Том Банфи с заместителями, Джон Майлз с кучей помощников и охраной, и все три члена администрации «ЛК». В качестве приглашенных на высокой встрече был Мерфи и мать Теда, всегда интересующаяся дизайнерскими разработками.
Лоренс уже не раз пытался зондировать почву по поводу покупки двух оставшихся зданий комплекса. Но как ни странно, не только Майлз, но и прежде сговорчивый торговец недвижимостью Том Банфи был категоричен. Здания не продавались никому.
Проекты по изменениям в плане отрезка побережья окружающего гостиничный комплекс, а так же фасадов зданий был один лучше другого. Экран компьютера, занимающий всю противоположную представительному жюри стену, позволял рассмотреть предлагаемые проекты в мелочах. По залу на огромных столах были выставлены красочные макеты комплекса в том или ином варианте.
Показывали фасады зданий, холлы, номера, сауны и бассейны, солярии и спортзалы, рестораны и кафе. Кегельбан, игорный зал, пляж, наконец, обустройство сада со всеми необходимыми для его модернизации изменениями – всё было тут как на ладони.
К большому удивлению Лоренса, Майлз и Банфи были очень сговорчивы по части обустройств и финансирования работ.
Лоренс был внешне очень спокоен. Говорил мало и только с приглашенными боссами - партнерами. Его волновала финансовая сторона вопроса и главное, согласие партнеров не делить проект. Тед сразу понял, поделив комплекс так, как были проданы здания и земли – в целом центр отдыха не состоится. Он будет типовым, как любая гостиница на побережье. Здесь же был простор, роскошный выбор зданий, места развлечения. И, работая совместно, был меньше расход. В основном по деталям работали его заместители. Тед видел, включался и Мерфи. Но делать замечание по поводу субординаций Лоренс не стал. А Майлз и Банфи ещё путались, кто там поднялся на ступеньку выше, кто спустился. Если нужно было знать ответ, а Мерфи его точно знал, обращались лично к Френку. И тот старался быть нужным и приятно радовался, что Крафт «не сопит», а «темная лошадка», которая всю жизнь на выезде, то есть вне центрального офиса – Сэм Баркли – тот вообще держался задницы Лоренса. То есть был его консультантом в коммерческих вопросах, которыми босс в деталях не часто занимался.
Элиза любовалась сыном в окружении его крепких специалистов и, как она прекрасно знала, друзей.
Крафт и Баркли сдержанно обсуждали необходимые детали по выбранному плану и проекту. Лоренс и его теперь уже компаньоны подписывали необходимые договоры.
Все друг другу улыбались, давали интервью крутившимся репортерам. Однако чувствовалось во взглядах на Лоренса двух солидных владельцев недвижимостью некоторое напряжение. Не натянутость. Именно вежливая настороженность. Будто Майлз и Банфи ждали какого-то сообщения от него, да вот, пришлось подписывать контракты, договоры, проекты, а сообщения так и не было сделано.
Да и сам Тед нет-нет, да ловил себя на том, что уж слишком надолго задерживал свой пристальный взгляд на седом, коротко остриженном затылке Майлза или на арийском профиле тридцатилетнего юриста - Тома Банфи. Тед будто подвоха ждал. Но документы подписывались, а его так и не случилось.
Что-то во всей этой дружественной покладистости трёх чаще непримиримых конкурентов настораживало каждого из троицы. Но больше, казалось, Лоренса. Потому что тех было двое, а он – один.
Крафт бросал беглые настороженно-улыбчивые взгляды на босса. Баркли с грацией домашнего кота, протягивал ему минеральную воду, а под завершение французское шампанское. Мерфи ревниво следил за обоими, но не приближался. Его миссия была - миссис Лоренс ублажать. Что он и делал. Заодно пытался выудить сведения о том, бывает ли кто из парочки заместителей в собеседниках у Теда по утрам за завтраком. Элиза держала нейтралитет. Хотя перед Тедом и не скрывала, что из тройки больше ей по душе Мерфи. «Он чувствителен» - говорила она сыну.
Закреплять сделку года решили «на высоте». Все документы подписывались в самолете.
Вернувшись в свой город, прямо из аэропорта Майлз вдруг срочно запросился домой. Тед, Том Банфи и заместители Майлза вместе со свитой поехали в лучший открытый ресторан города.
Любуясь предзакатным небом за западе, первыми звездами на черном небе с востока, Лоренс почти не пил. Его долгий взгляд на парнишку официанта с соседнего столика так и закончился без передачи мальчику записки.
Тед чувствовал себя так, будто его только что крупно надули. Ощущение было столь неприятным, что, проводив мать домой, он не вернулся, как обещал, в ресторан, а тут же поднялся на мансарду и, не раздеваясь, упал на кровать.
«До чего же погано. …Но отчего? Почему так тоскливо-то?! Вот вроде бы все гладко, всё гладко. Но что ж так…гадко?»
Не беспокоящий трезвон мобильного телефона прервал тяжёлые его мысли. Тед повернул голову к столику. Чуть хмуро смотрел на него какое-то время, наконец, потянулся рукой и взял телефон.
Приятный молодой мужской голос сказал: «Ничего не говори. Жду на месте случайной встречи». И всё. И тишина.
Тед, слушая тишину, сел. Повернулся к окну, было уже достаточно поздно. Посмотрел на часы, они показывали, что время перевалило за второй час ночи.
«Для кого-то из мальчиков уже поздновато. Все уже на женах пристроились, …предатели».
Лоренс тяжело вздохнул, сон был как раз таким крепким, что ему было трудно сразу понять замысел ребуса.
Он долго сидел, наблюдая, как движется секундная стрелка его часов. Наконец обхватил голову руками и, сильно зажмурившись, прекратил противное тиканье в своей голове.
«Если это она, то наверно нужно ехать к лифту. Если это …он, …то в подвале я наверняка никого не увижу....Ну и ладно. Что-то всё равно должно произойти. Так пусть уже!»
Сначала он решил всё-таки позвонить Хью. Но, уже услышав ответный голос Била, положил трубку. Не стал беспокоить семейного человека.
Было без четверти три, когда Тед решился-таки на поездку к служебному лифту.
Поехал в Бизнес центр один.
 ***
На улице Секвой возле первого из тройки небоскребов стояла единственная машина - серебристый «кадиллак». Как только машина Теда, за рулем которой он любил сидеть сам, подъехала к противоположной стороне дороги, ему посигналили светом фар.
Из-за зеркально отсвечивающих свет луны стекол не было видно ни Теда в его машине, ни того, кто сидел за рулём серебристого «кадиллака».
Наконец, из машины вышел молодой мужчина. Лоренс прищурился, всматриваясь в его лицо. Оно было ему не знакомо.
По телу Теда мелкой волной прошло легкое волнение. Не потому, что он ждал нападения. Если бы его хотели убить, это можно было бы сделать и, не выходя из машины. И не тут, в слишком заметном месте. Лоренсу было больно, оттого что он видит перед собой не того, кого хотел бы увидеть. Это было бьющее по нервам разочарование. Он, как никогда, ждал появления женщины.
Молодой человек подошел к бронированному «форду» Лоренса. Пригнулся и посмотрел за чуть приспущенное Тедом стекло. Ничего, не сказав, повернулся и пошел назад.
Скользнув напряженным взглядом по затылку парня, Тед вспомнил, где он мог видеть вот такой хвостик на обычной черной резинке.
«Так в лифте были люди Прайза? Ничего не понимаю…»
Как только парень подошел к своей машине и, наклонившись, что-то кому-то передал на словах, задняя дверца «кадиллака» открылась и, торопливо из неё вышла высокая женщина.
Лоренс сделал вздох и быстро начал оглядывать безлюдную улицу.
«Почему она идет одна? Почему он не прикрывает её?!»
Лоренс сразу разблокировал заднюю дверцу машины, завел мотор и рывком вылез из машины.
Не оглядываясь, торопливо пересекая разделяющее машины расстояние Оливия, приближалась к его машине. Тед снова оглядел улицу, быстро помог женщине сесть, влез в машину сам, и та тут же тронулась с места.
Прочь от небоскреба на Бизнес– авеню, сто семнадцать.
Тед не включал света в салоне, ни разу не посмотрел в зеркальце над лобовым стеклом, был сильно сосредоточен на дороге. Он редко сам водил машину и даже плохо ориентировался в центре. Когда его водитель вел машину по улицам города, Лоренс, как правило, обдумывал какую-нибудь проблему, не сосредотачивался на дороге. Теперь же он внимательно отслеживал дорогу, пытаясь петлять и засечь слежку.
Он вел Оливию в одну из своих гостиниц, та располагалась в самом центре города. Но с её верхних этажей раскрывался прекрасный вид на океан и, естественно, на всю панораму города.
Вдруг, посмотрев в зеркальце заднего вида, Тед столкнулся со взглядом Оливии. Что-то насторожило его. И Лоренс включил в салоне свет.
И увидел то, что заставило его притормозить и оглянуться на свою притихшую пассажирку.
Оливия смотрела на него огромными, казавшимися сейчас черными испуганными глазами. На лице её были заметны ссадины и ушибы. По тому напряжению, в котором она находилась, Тед понял, что Прайз сбыл ему женщину, которая вот только что подверглась насилию.
Тед раскрыл рот, и вздохнул так, будто ему не хватало воздуха в салоне машины. Оглядел Оливию быстрым беглым взглядом, резко и сильно зажмурился.
Затем, отвернувшись к дороге, он открыл глаза, выключил свет в салоне и, сурово глядя перед собой, снова нажал на акселератор. Резко, так, что машину качнуло, на высокой скорости он объехал от здания гостиницы. Двинулся на дорогу, позволявшую выехать за город.
Только выехав к загородному шоссе, ведущему к элитному пригороду, где был расположен его дом, Тед сбавил скорость.
В зеркальце заднего вида он оглядывал скорее не дорогу, а женщину, что была сейчас за его спиной.
 ***
Машина притормозила возле въезда к дому Теда.
Он пультом открыл двери высоких ворот. Тут же послышался лай собак. Два огромных пса, сильными прыжками преодолевали расстояние до ворот. В холе дома моментально включился свет. Когда машина проехала метров триста, двери дома открылись и из них торопливо вышли двое - мужчина средних лет, заметно вооруженный и молодая женщина. Это были муж и жена -работники одинокого дома Лоренса. Женщина оправляла на себе одежду. Мужчина, накидывал пиджак, пряча под ним скреплённый ремнями короткоствольный автомат, спешил к машине, открыть дверцу.
Двух рвущихся псов успокаивал третий человек, напряженно вглядывающийся в лицо приехавшей с хозяином женщины.
Лай прекратился, как только Лоренс вышел из машины. Сразу стало тихо. Так, что Тед отчетливо услышал, как стрекочут сверчки и ночные цикады. Как слышно, раскачиваемые ветром, шелестят листвой деревья. А от света полной луны спокойно и достаточно светло.
У Лоренса возникло странное ощущение, что он приехал не к тому дому. Не смотря на большинство темных окон, ему показался его дом …жилым.
Свет холла вполне хорошо освещал лица неожиданно нагрянувших хозяина и его гостьи. Последняя, даже не взглянув на дом и людей у его двери, низко опустив голову, будто пряча лицо, торопливо вошла в дом первой.
Тед был приятно удивлен, в гостиной, где был камин, и куда он привел Оливию, было тепло. А от света, что горел там, было уютно.
По-видимому, камин вот только начал остывать.
Когда камин в гостиной был снова разожжён, когда на стол были принесены холодные закуски, вода и белое вино, люди, работавшие в доме, вновь отправилась на ночную службу. И успокоились все и собаки, и люди. Сегодня хозяин явно сердит не был. Не заворчал, как всегда, на холод в доме, не потребовал, как обычно, тишины от лая разыгравшихся собак. Он был другим.
Только вот его странное приказание «впускать всех желающих, но самим всем немедленно убраться, если поднимется шум» - это несколько удивило человека из охраны дома. Парень подумал, потом обратился к Лоренсу, уже поспешившему за своей гостьей.
Тихо, он сообщил: «Сэр, я всё сделал, как вы просили: выход на чердак из вашей спальни устроен. В кладовой, в потолке люк. Я там и стул оставил, вам трудно будет с пола дотягиваться. И пара автоматов справа на стеллаже. С полной обоймой. Всё, как вы сказали».
Лоренс несколько рассеянно выслушал и, кивнув, сказал: «Спасибо, Том. Только…на счет последнего я, кажется, всё–таки погорячился. Всё в порядке. Просто…делайте своё дело».
Огромная черная овчарка лежала у двери каминной комнаты и как будто дремала. Лоренс не разрешал собаке быть рядом. Та всё время реагировала на пугливые движения женщины, вздрагивающей при каждом открытии двери.
Но вот, наконец, суета стихла.
Лоренс предложил Оливии вина. Та отказалась. Тогда он протянул ей стакан воды. Она немного выпила.
И долго, долго, не смотря на его попытки заговорить с ней, сидела молча и глядела на огонь.
Тед понял, она …успокаивается.
 ***
Лоренс пересел на подлокотник большого кресла, в котором уже сидела Оливия. Она вздрогнув, чуть отодвинулась. Тед тоже принялся смотреть на огонь, но угловым зрением следил за женщиной.
Молчание, когда вот-вот что-то должно было произойти (а Тед был уверен в этом после ночного звонка и подарка из дома Прайза) несколько раздражало терпение.
Чтобы спровоцировать, наконец, разговор, а узнать ему нужно было многое и побыстрее, он стал смотреть на женщину, буквально не сводя с неё глаз.
И она прореагировала на это. Оли повернула к нему лицо и посмотрела на него снизу вверх. Не испуганно, но с некоторым подозрением и очень серьезно. Будто она от него ждала какого-то очень важного разговора. Решения даже. Сильно ждала и даже как будто торопила его с ним.
Тед видел заплаканное, распухшее от ссадин лицо, до крови прокушенные губы. Пальцы Оливии заметно подрагивали. На руках были царапины с подсохшей кровью. Ногти были неровно сломлены. Ему показалось, что кто-то наспех натянул на её ещё разгоряченное борьбой тело свежие одежды.
Женщина тоже спешила. Была нетерпелива и испугана. Но она не знала, как начать разговор. Как с первой же секунды заставить понять себя правильно. Правильно расценить её появление здесь. Как перетянуть сидящего рядом человека на свою сторону, не оскорбив его этим. Не унизив себя.
Но время шло, она молчала, и он, снова отвернувшись, тоже молчал. Но уже без раздражения. Оно растворилось в жалости к сломленной женщине. Ему жаде захотелось погладить её по голове, утешить. Но он боялся, что этим испугает её, вспугнёт в ней желание быть с ним откровенной.
Чуть позже, толи от тепла и тишине, толи от света неяркого пламени, от этих нервных бликов от огня именно в таком взъерошенном состоянии Оливия показалось Теду неожиданно желанной. Не зная что сказать, он осторожно взял её руку, и, не глядя на царапины, даже прикрыв глаза, он очень долго и нежно стал целовать её. Унимая подрагивания её.
Он будто обдумывал слова, какие правильнее было бы сказать при столь необычных обстоятельствах.
Вдруг Оливия отняла свою руку и поднялась. И, сделав шаг назад, встала перед ним.
Странна была её поза. Будто она давала ему хорошо себя рассмотреть.
Лоренс поднялся с подлокотника и, снова молча, стал исполнять её желание. Он внимательно на неё смотрел.
«Да нет же, это она! Я не мог ошибиться. Её волосы, …губы, я ведь помню! Высокая шея, грудь, …запах её. Я помню, она!»
Он шагнул к ней и, чуть сжав, обнял.
Она вдруг как окаменела в его руках. Будто напряглась вся.
Тед снова растерялся. Что делать, отпустить? Что сказать, снова молчать? А есть ли у него время?
Но женщина под его руками будто согрелась. Мышцы снова стали естественно упруги, но не напряжены. И вот она потянулась к нему губами и стала его целовать, прижиматься к нему всем телом и, как казалось Теду, ждала от него такой же ответной страсти. А он, вот только что желавший её, вдруг снова растерялся. Он просто позволял женщине целовать себя, а сам был чувствительно заторможен. Не получалось у них того тандема, который возник в служебном лифте. Не получалось так же, как тогда непринужденно, внезапно и нежно. Ни с её стороны, ни с его, тоже поцеловавшего её.
Тед ничего не понимал. Не понимал ни её, так жадно ищущую его поддержку. Не понимал и себя. Состояние было таким, будто переспав с кем-то, будучи сильно не в себе, на утро он обнаружил рядом абсолютно неизвестного для себя человека. Кто она? …Зачем, для чего, …для наживы? Она?!
«Но ведь так оно и есть. Мы не знаем друг друга. Всё на уровне ощущений. …Пуститься по течению? Можно, но что это даст? Тонуть не хочется. Надо разобраться. Хотя уже приятно, что она и теперь, и даже в таком виде, не отталкивает, а даже как бы…Так что же там Макси натворил? Если я виновен, так какого-черта? И в этот варианте мне и запасы Тома не помогут. Так, для чувства собственного достоинства постреляю… Почему он с неё начал? Почему мне отдал такой? Уверен возьму? …А я возьму».
Он снова и крепче обнял женщину и, обхватив её голову руками, погладил по волосам.
-Оли, ты как-то начни, …расскажи мне, что у тебя случилось. Я не брошу тебя, обещаю. Я …помогу тебе. Расскажи, уверен, это важно для нас обоих.
Он чуть отстранился. Лгать ему не хотелось. Сейчас он не хотел этой женщины. Ласка выходила жалостью, Оливия могла это почувствовать и заподозрить его во лжи.
А он не лгал ей. Он сделал выбор. И он был не в женщине просто, скорее, женщина ему и потом не нужна будет. Оливия, зацепившая его раз, не отпускала его чувств. А такое он уже сто лет не переживал. «И мать была бы довольна, … и я бы покой обрел».
Лоренс хотел разобраться, вместо того, чтобы пускаться в волну чувственности и страсти.
Он стоял и смотрел на неё. Даже когда Оливия обнимала и целовала его, страстно захватывая ртом его губы, кожу лица, шеи, он просто оглядывал её и ничего больше.
Лоренс пожелал остановить женщину. Было что-то ненормальное в том положение, в которым он сейчас находился. Он не привык, не контролировать ситуацию.
-Оли, я хотел переговорить с Прайзом о тебе. Я не знаю, может быть будет честнее позвонить ему сейчас.
Оливия молча смотрела в блестящие от бликов пламени глаза Лоренса. Толи голова её дернулась от страха, толи она безмолвно вскрикнула, нет.
-Или …хотя бы твоему отцу. Оливия, я...не хотел бы, чтобы после нашей с тобой встречи ...
Как, не выглядя трусом, объяснить молодой, романтичной натуре, что он зависим от расположения к себе первого лица и симпатий - второго? Тед не знал. Оли, теперь он уже не сомневался в этом, не столько восхищала его, сколько было нужна ему. Она, не в пример иным, была ему не безразлична, симпатична даже. Была в ней и сила, и энергетика нравившаяся ему. Тело Оливии было упруго резким, страсть активной, губы и руки сильными, достойными его желаний. Это было открытием для него в себе.
Но он помнил и другое, в жизни всегда есть завтрашний день. И в нём нужно будет расплачиваться за удовольствия сегодняшнего.
-Оли, та наша неожиданная встреча в служебном лифте очень взволновала меня. И поверь, это не было зависимо оттого, что ты и мой давний компаньон, более того, человек, которого я ценю, как крупного бизнесмена, что вы связаны....
Тед вздохнул.
-Связаны...отношениями родственными и, как я после узнал, чувственными. Ты мне просто очень понравилась тогда. Я думал, ты – обычная … служащая. Я, честно, был бы даже рад, если бы ты оказалась…
Он не договорил, закашлялся.
Женщина должна была что-то ответить ему. Помочь. Но она молчала. Взгляд её перебегал с одного его глаза на другой, Оливия была сосредоточенно серьёзна, и останавливать его не хотела. Напротив, ей хотелось знать, что он скажет.
-Я хотел тебя найти. Даже больше, тебя искали по моей просьбе. И вдруг я узнал, что ты ....
Тед замолчал. Повернул лицо к камину. Посмотрел на несильное пламя и снова заговорил, отведя от женщины глаза.
-Мне было больно узнать это. Я думал, поврежу тебе, если устрою встречу тайно. Я хотел попробовать повторить то необычное для меня волнение, какое я давно не испытывал по отношению к женщине....Не скрою, Оли, я очень сильно хотел тебя увидеть. Но страшился. Навредить вашим семейным делам не хотел. Себе дело поломать – не имею права. Мои дела с Прайзом не сильно завязаны. Но связь и чувствительная есть. Он мог бы, при желании, испортить мне деловую жизнь. А я не один, я отвечаю за жизнь и благополучие многих людей. Иногда даже страшно подумать, что от моего здоровья зависит чьё-то завтра. И я не решился идти в таком тонком деле напролом. С другой стороны, его, возможно, последняя любовь к женщине, привязанность старого, но вполне ещё крепкого, мужского сердца - решение как неразумное, так и опасное. Но это его решение, Оли.
Тед вздохнул.
-Но, увидев тебя, узнав в тебе ту женщину, и… догадавшись, что с тобой случилось, я …решился, сделать выбор. Ты мне нравишься.
Он вздохнул. Последняя фраза, и Оливии так показалось, далась ему с натягом.
-Только не молчи, Оли. И, пожалуйста, не обманывайся, я не так смел. Честно, храбростью Ромео я не страдаю. Знаю, что может произойти, если, …если это решила только ты, если он не знает, что ты у меня. Когда чувства мешаются с бизнесом это всегда опасно, Оли, пойми меня правильно.
Голос её дрогнул, губы в трещинах согнулись, будто она готова снова заплакать.
-Ты так много говоришь о нём, ты так мало знаешь его. А меня ты совсем не знаешь и так много тепла от слов твоих. А ведь мы совершенно не знакомы…
Лицо Оливия чуть-чуть посветлело. Она своим долгим взглядом стребовала –таки с теда улыбку, а затем, спросила почти в лоб: «Скажи, если он войдёт и скажет, отдай, ты выдашь меня ему?»
-Нет.
Тед снова вздохнул и как не хотел этого делать, чтоб спрятать смятение в глазах, обнял женщину и прижал к себе.
Но Оливия будто поняла его уловку. Она тут же отстранилась и посмотрела ему в глаза. Разница в росте была несущественной, они почти глаза в глаза друг другу смотрели.
И он, уже тверже повторил: «Нет, если ты решила кинуть всё и уйти, и ушла ко мне только для нас двоих - нет, я не отпущу тебя, не отдам. Даже Прайзу.
Тед, вот только почувствовав в себе желание коснуться лба женщины, не стал себя сдерживать. Сильно, властно, уже не оглядываясь на состояние женщины, на пережитое ею чье-то насилие, притянул к себе, и …поцеловал в лоб, в губы, шею. И вдруг резко, тут же выпусти её из рук. И отошел.
Он был взволнован.
Женщина имеет право на выбор. Кого любить. Но ведь нет разницы, от кого принять помощь. «Не Прайз бил её и царапал от страсти. Кто-то другой. Почему она не попросила защиты у того, кто обожал её?»
Тед посмотрел на высокие зашторенные окна каминной комнаты.
-Оли, время ведет счет нашим с тобой ошибкам.
-Если я скажу, что хочу остаться с тобой, ты тоже будешь считать мой приход сюда ошибкой?
Услышав голос, Тед обернулся. Он улыбнулся, будто её слова придали ему сил.
 -Тогда никто не заставит меня расстаться с тобой. Не знаю, правда, смогу ли я быть тем, кто тебе видится во мне, но я постараюсь. Наверно пришло моё время...
Тед грустно улыбнулся и опустил голову.
-...Подумать о том, чтобы отстоять выбор женщины...
Лоренс ещё ниже опустил голову и не закончил фразы. Ему трудно было её закончить. Но поступки его друзей заставили и его взглянуть на брак с женщиной с точки зрения индивида подчинённого и социального.
-Решай ты, Оли. Остаёшься – хорошо. Я искал встречи. Я ...свой выбор сделал там, в лифте. Случайно, но возможно, я угадал.
Ответ девушки прозвучал тихо. Неестественно легко. Будто она дунула на ладонь и смахнула все преграды, мучившие его.
-Прайза больше нет.
Она сделала ещё один вздох.
-И папы ...тоже. Я твоя. Всё – твоё.
Всё как рухнуло перед его глазами. Лоренс отшатнулся и отупело посмотрел на Оливию. Улыбку его смело с лица. Он стал гневно серьезен. Будто, пытаясь в один миг определить, насколько тяжело от произошедшего ей и насколько легко должно стать ему?
-Что случилось? …Подожди-подожди, …что ты сказала, …Марк …умер?!
Оливия отвернулась. Её обидел вопрос Лоренса. Она другого ждала. Другой реакции, других слов.
-Я ответила тебе. Почему же ты снова, …почему ты спрашиваешь о другом? И снова о Марке.
По телу Теда прошла дрожь. Он сделал шаг назад. Остановился и, наконец, отвел взгляд от женщины. И тут же с величайшим трудом снова посмотрел на неё. Но что-то болезненное было в его выражении лица.
Эта женщина не понимала, что она взваливала на него.
-------------------------------
Легко казаться сильным. С детства в нём, всегда крепком, плечистом подростке подозревали здоровяка. Его никто ранимо не обижал: ни родители, ни жизнь вообще. Он, видя пропасть перед собой, и усилий не делал, чтоб мост строить. Он упрямо шел вдоль своего берега и…ему встречался мост. А все думали – он сильный. Он преодолел. И вставали за ним, и прятались за его спину.
Хотя нет, был случай, когда за ним не пошел его друг.
-------------------------------
Это был друг детства. Они были крепкими друзьями. Но только до той самой поры, когда Лоренс выбрал дорожку голубого цвета. Когда стал более свободно чувствовать себя в клубах, где собирались гомосексуалисты. Натуралы задирали его, но он находил пути и уходил от конфликтов. Если и получал шишки, то не на душе.
С другом получилось иначе. Шишек он и не заметил, зато сердце получило шрам, оставшийся на всю жизнь.
Парнишка с плеча начал рубить: «Пойдём, набьем им морду, Тед, что они там говорят про нас, будто мы лижемся с тобой? ...Как ну и что? Пойдём, покажем им, что мы – мужики, а не какие-то там педики. Пошли!… Как нет?! Ты что? …Что значит, глупо драться?! Ты что? …Что значит, это правда, Тед?! Что ты такое говоришь, ты что, ненормальный?! Тед, ты что, …они задницы друг другу лижут, Тед…нет. Нет, не верю!»
И парень начал силой, тащить его драться. Но что может сила в таком случае? Они начали драться между собой. Сначала просто толкались, а как кровь показалась, так уже на принцип драка пошла. Каждый отстаивал скорее не себя даже, а свой выбор. Они увечили друг друга – никто их разнять не мог. А в довершении, Тед поднял споткнувшегося друга (колено у него уже было выбито, парень хромал) и выкинул в окно.
Слуги дома вызвали «скорую», суетились сами, а Тед, придерживая сломанную руку, ступая на сломанные пальцы ног, дошел- таки до задыхающегося приятеля и …сел на его ломаные ребра. «А как же крепкие друзья, Джекки? Как же подружки - не разлей вода? …Что ты сказал? …Громче! …Да при чем здесь трахаются они или нет?! …При чем здесь, что они – не голубые?! Земля, шарик наш – голубой, Джекки, ты понимаешь почему? Это цвет свободного выбора живого существа! И ты, Джекки, не бог, чтоб решать, кто нормален, а кто – нет!»
---------------------------------
Так почему же он снова о Марке?
Да потому, что он иначе видел его. Он иначе чувствовал его, чем эта …женщина. Да, цель у них одна была - получение личного наслаждения за счет привязанности к ним Прайза. Нажиться хотели оба на старике. Но они с Оливией шли разными берегами. Он ведь даже не боялся его, потому как верил в него без оглядки. Это потом страх пришел, когда он узнал о не единственности своей рядом с ним. Страх от ревности пошел. А она – наоборот, только ложь в нём и подкарауливала. Она и при нём боялась и бежав от него –тоже.
Тед с Марком встретились как раз год спустя после случая, когда уж и кости Лоренса зажили и суд его с другом детства рассудил. Тед зашел как-то на выставку – презентацию и залюбовался макетом «Буж аль араб» - шестизвездочным отелем в Эмиратах. Высокий парусник на искусственном островке так очаровал девятнадцатилетнего парня, что тот смотрел на макет, не отрывая взгляда. На фантастический фонтан, где огонь спорит с водой, на роскошные рестораны, бассейны – на роскошь, которой он не видел никогда.
И рядом, за спиной его стоявший пятидесяти пяти лет мужчина, вдруг услышал, как парнишка сказал: «Да что мы, беднее арабов, что ли? …Бедуинам –шестизвездочный, а мы? ...Вот ни черта себе. …Почему на нашем берегу таких нет?»
Мужчина рассмеялся. А когда Тед оглянулся к нему, что-то такое подсказало постороннему человеку, что парнишка…особенный.
И Прайз так прямо его и спросил, не стесняясь двух солидных людей, которые водили его - уважаемого гостя по выставке: «Ты - гей?»
Лоренс уже к тому времени научился не дергаться в таки ситуациях ни кулаками, ни лицом. Он просто отвернулся от человека. Снова стал смотреть на великолепный рекламный макет лучшего отеля в мире. А Прайз, встав рядом, произнёс и явно для парнишки: «Я через три дня еду туда. Остановлюсь вот здесь, на этом этаже», - и он пальцем указал на один из верхних этажей отеля. – Хочешь, едем со мной. Договорись только с родителями и возьми все необходимые документы. Вот, возьми …» И он, чиркнув на визитке свой личный телефон, передал её парнишке. И дальше пошел гулять по выставке.
Лоренс думал, очень сильно переживал за это приглашение. Институт ещё не закончен, родители огорчаться, да и положение при каком-то старикашке – не звёздное. Но то, что это может оказаться в равной степени как крахом, так и взлетом его мечты о гостиничном бизнесе – это он понял сразу.
Он позвонил Прайзу только четыре дня спустя. Наудачу: уехал старик - ну и ладно! Но Марк был рад слышать его голос. Прайз умело повел с парнем разговор: «Я ждал тебя, дружок. Не уехал, хоть дела звали. Знал, что ты позвонишь, всё равно позвонишь мне. И ты правильно сделал. Как тебя звать? …Тед. Ты мне нравишься, Тедди. Зови меня Макси. Приезжай по адресу. Ко мне. Хорошо, едем в Эмираты. Я покажу тебе этот парусник – отель. Тебе понравится».
Прайз показал ему не только арабскую роскошь, в которой отдыхают богачи мира. Он повез его в Шанхай, Бангкок, Токио; был с ним в Москве, Лондоне и Париже. И не просто вывески, увидел ищущий парнишка, именно тот бизнес, что интересовал его. Марк снял ему квартиру в одном из небоскребов в Нью-Йорке. Там же в университете Тед и получил степень магистра экономических наук. Стал работать в свите Прайза в качестве советника по определенному кругу вопросов.
А ещё через пять лет, старик отпустил его с миром. Не обманув, а …разделив часть не рентабельных гостиниц поровну между своими фаворитами: Лоренсом, Мерфи, и Томом Банфи.
У первого и последнего поднять ранг гостиниц и сделать их прибыльными получилось. У Мерфи, оказалось, не хватает терпения на мелочи. Он попал к кому-то в финансовую зависимость и если бы Лоренс не вмешался, мог бы угодить и под суд. Лоренс выкупил у Френка его дело и сделал своим подконтрольным управляющим.
То есть именно Прайзу Лоренс обязан своему становлению. Он обрел дело и тех друзей, которых хотел иметь. Которых, в принципе, заслуживал.
-------------------------------
И вот теперь его обвиняли в доброй памяти о Макси. Просили защитить от него.
И он фактически обещал ей эту помощь. Решив, что она – эта женщина сейчас важнее для него. И вдруг оказалось, помощь нужна иного плана. Требуется защита от тех, кто может помешать ей стать всем. Помешать ей сделать выбор Первого.
А узнает ли эта женщина когда-нибудь, что он решил отставить её себе навсегда? То есть, в случае собственной неудачи, поступить с ней не как любящий человек, а как тупое животное – убить её первой. Узнает ли она когда-нибудь об этом?
Оливия так проницательно смотрела на него сейчас, а он сдерживал себя, чтоб не прятать глаз, что всё, что он не должен был ей сказать, что она никогда не услышала бы от него – всё и узналось!
И она не кинулась прочь.
Тед, как и она вот только что, вздохнул поглубже, и на выдохе произнёс: «Хорошо, раз ты свободна, будь моей. Только не любовницей. Если согласна - женой. Я понял, ты - моя женщина. Я – твой, раз ты ко мне пришла».
И он протянул к ней обе руки.
Но Оливия даже не взглянула на его свободные руки. Что-то дало ей силы продолжать смотреть в его глаза. Видеть их открытость и…хлестнуть по ним последним, что было за её душой – бедой сердца.
-Я - Прайз, Тед. Я...стала женой Марка несколько часов назад.
Тед не шелохнулся и рук не опустил. Будто не чувствуя рук, стоял перед ней, слушая собственные слова и не веря, что он их произнёс: «…Ты – моя женщина. Я твой! …И, кажется, я теряю голову».
-Тед, что делать? Теперь я - твой компаньон. Я - тот, от кого зависят и расположение, и симпатии. Я - одна. Так ты готов, …готов не смотря на это, сказать мне, «я твой»?
Тед нахмурился. Поворот был неожиданен. Но, подумав о том, что если отвечать за неё, так и за поступки её отвечать, он сделал к ней шаг, обнял лицо женщины ладонями и ответил: «Да».
Оглядывая каждую ссадину на её, измученном физически, но светящимся сейчас радостью, лице, он хрипло произнёс: «Но ты ведь ещё что-то там…держишь, продолжай, я слушаю».
Оливия, поняв его так, что он не ответит ей правдой, не узнав от неё всего, высвободилась из его рук и, медленно кружа по комнате, решила слить всё.
Ну, или всё, на сколько хватит её сил. А те уж были на пределе.
 -Но оказывается, достижение этого могущества не принесло мне ожидаемой радости, Тед. Всё было бы по-другому, если бы я оказалась обыкновенной служащей в этом лифте. Обыкновенной девушкой, возвращающейся с ленча к своему компьютеру, к бумагам, телефонным звонкам. Я была бы более счастливой тогда. Но я только сейчас это поняла. После всего…этого.
Она обхватила своё тело руками и стиснула его так, будто боялась, что то вот-вот расползётся.
Потом она замерла у камина, посмотрела на огонь. На лице заиграли блики. Глаза, с темными кругами под ними заблестели сильнее. Она заплакала.
-Тебе придётся выслушать меня. Больше некому, прости. Тебе будет нелегко услышать такое, а мне, …мне будет легче, разделив мою печаль с тобой. Ты сильный. Если бы я хоть чуть сомневалась в этом, я бы …тоже…под…паровоз.
Она усмехнулась, будто увидела остатки себя бедняжки на рельсах за уходящим поездом.
-Я расскажу тебе всё, с самого начала. Спешить некуда. Хотя какое начало....
Она бросила быстрый взгляд на Лоренса и пошла к креслу. Села.
Спрямленная спина, руки её спокойно лежали на подлокотниках. Слёзы текли, но голос почти не дрожал.
-Ты прав, начало случилось в течение получаса с небольшим. Там в лифте. А то, что было до - это так ...затянувшаяся прелюдия в жизни спешащей за удачей глупой дурочки.
Лоренс слушал, не перебивая. Старался понять, в чём суть трещины в чувствах понравившейся ему женщины? Переживать непонимание, унижение и даже насилие,– это как раз то, что называется тернами, ведущими в рай. Отчего так болезненно она переживает вдруг свалившуюся на неё свободу? И надо ли ему радоваться её свободе?
Он решился увести её у своего бывшего любовника. У сильного человека. У крупного влиятельного, бизнесмена. Теперь получалось, Оливия сгребает его и с чувствами его и …с потрохами. «Или напротив, я имею возможность хапнуть женщину, которая мне до конца не понятна, могу завладеть тем, что казалось заоблачной мечтой. …И первое и второе мне по силам. Но что-то уж пугает меня такая срочность решения. …Но она перевозбуждена. Для неё время после такого напряга растягивается, давая возможность восстановиться и прийти в себя. …Для меня же вот так сразу говорить «да» - не трудно, но в действительности же принять к сердцу её и дело Марка - сложно. Нужно время.
И он решился выслушать всё.
Он подошел к Оливии, навалился на спинку кресла и, глядя тоже на огонь, слушал.
-Ваша встреча была назначена ровно на двенадцать тридцать.
Даже теперь, осознавая дикость в отношениях двух братьев - моего отца и Прайза, я не знаю, кто из них подготовил этот взрыв. Это я должна была ждать тебя у двери личного лифта Прайза. Ровно в двенадцать тридцать я должна была отвести тебя на крышу. Ваш разговор должен был состояться там, возле клетки с попугаем. Но ты как всегда, запаздывал. Ты позвонил в час и сказал, что задержишься. И Прайз вызвал к себе других мальчиков.
И какая–то суета началась. Дурь какая–то, все начали вдруг кидаться из одного угла в другой, будто жених к невесте ехал. Прайз орал: «Позвоните охране, пусть их задержат, я пока не готов к встрече. Отец кричал: «Нечего готовиться, вот они – иди к лифту и жри!». А Майлз…
Да ты ведь не знаешь про Майлза…
Ты не один был у него такой желанный …сердечный друг. Дружок на выезд, на выход… Кроме Мерфи, Банфи и тебя у него был ещё один друг сердца. Это Бенито Майлз – законный сын твоего теперешнего партнера по «Флоридской жемчужине». Человек мерзкий и чёрный....
Оливия сдерживала слезы, но они катились и катились, будто темные градины.
Она вытерла сырые щеки, хмыкнула носом и продолжила, вскинув голову и откинув на спину спутавшиеся распущенные волосы.
-Бенито не сын Джона Майлза. Это ублюдок Прайза. Джон не мог иметь детей и позволил родить жене от своего делового партнера, крепко привязав к себе, как он надеялся, старика Прайза. Но Прайз – вершина мастерства интриги, ведущей к крушению судеб. Я на себе прочувствовала его мерзкий талант, когда не сумела скрыть симпатии к тебе.
 Выяснив, что я увлеклась тобой, он мне в деталях, с любовью смакуя их, рассказывал, как развращал тебя – бакалавра с экономического факультета и Тома Банфи – сына окружного прокурора, заставляя вас в его присутствие заниматься любовью. Он показывал мне фильмы про это. Ты - Банфи, ты - Мерфи, Ты – твой управляющий с островов – Сэм Баркли…
Оливия закрыла лицо руками.
-Ты - Джон Крафт.
Руки Лоренса ослабли. И чтобы унять эту слабость, он сжал кулаки. Не от оскорбления со стороны уже покойного Прайза, нет, опять же нет. Он подумал о том, как безоружны, оказывается, стены дома его родных, близких ему людей. Как оказывается доступны стены его собственного дома. Вот этого, где он, как ему казалось, мог спрятаться от чужих глаз, мнений, угроз.
Он наклонил голову и посмотрел на Оливию. Как-то исподлобья, подозрительно, но внимательно слушая.
Нет, он не подозревал Марка в мерзостях, он знал о съемках. Но, разумеется, не в доме родителей. Не здесь. Без своего на то согласия. То, что жизнь его так прозрачна, - это было для него ещё одной сногсшибательной новостью.
Оливия отняла от лица руки. Слезы высохли. Она знала, она чувствовала, что тому, кто слышит такое трудно.
Может, поэтому она потянулась к нему, взяла за руку и усадила на кресло рядом.
Но страшный свой рассказ продолжила.
 -В час тридцать состоялась встреча первого состава приемников. «Тройка любимчиков на сегодняшний день». Да даже на «этот час».
Мерфи правда, возможно из трусости, открестился, сказал, что работает на тебя и потому тянуть карту будет для тебя. Прайз пошутил, разговаривая с ним по телефону, ещё до этой встречи: «Привык, как обезьяна, каштаны ему таскать. Что ж, я не насильник. То есть, насильно не люблю».
Он уже был злой. Уже кипел весь от злобы на тебя.
Папа, в тот день, где-то в половине десятого утра, приехал домой на Секвой, сто семнадцать и начал кричать на меня. Ругал меня, называя дурой. Сказал, что я наивная, поверила этому козлу, не удосужась даже выяснить, что именно значилось в завещании. Оказалось, старик крепко всех надувал. Ни мне, ни отцу, ни тебе, ни Мерфи, ни Банфи, ни Джону Майлзу, ни Ватикану - ничего нам не принадлежало бы, как он нарисовал! Никому из семерки! Отец, узнав, о том, что всё, что есть у Прайза, после его смерти будет принадлежать именно этому молодому Майлзу, был возмущен: «Мы с тобой нули для него! Один туз в его колоде! И тот для подонка этого!»
Он даже ударил меня. Кричал, что если уж я пошла на торговлю собой, то хотя бы научилась считать деньги в своих руках.
Я начала спорить. Говорила ему, что я собственно ещё ничего не потеряла, так как Прайз - импотент. Вся его привязанность до сегодняшнего дня не заходила дальше старческого подсматривания и поглаживаний моих коленок. Я сказала отцу, что я уже вот прямо сейчас, могу вернуться в Италию, считая проведенное здесь возле старика-обманщика время за бесплатный отдых у океана.
---------------------------
Оливия сглотнула и заправила рассыпавшиеся волосы за уши. Тед заметил это движение и припал носом к ближнему к нему её уху. Понюхал его. Вытер нос и снова прислушался.
Оливия провела по его щеке ладонью и, грустно улыбнувшись, убрала руку. Зажала обе между колен. И отвела глаза в сторону.
-Папа ударил меня снова. Он закричал, что если уж я влезла во всё это, то мне придется играть в забаву для старика до конца. Что уже на встрече первой тройки я должна выяснить отношения с ним и объявить свой ультиматум: либо я уезжаю в Италию и сегодня же, либо он включает меня в долю своего бизнеса. Пусть без его - отца участия. Он почему-то был уверен, что Прайз согласится на второе. …
Прайз действительно сильно увлекся мною. Он и дня не мог провести без моего присутствия. Ревновал, засыпал подарками. И всё говорил: «Всё тебе, девочка, всё для тебя». Я верила, мне казалось, он мне говорил правду. Другим лгал. Я знала его дочь – она ему была солнцем. А про меня он говорил – луна.
Оливия выпрямила спину. Сильно зажмурила глаза, затем открыла их и глубоко, затяжно вздохнула.
-Отец снова куда-то уехал. Приехал сильно возбужденным. Сказал, чтобы я срочно позвонила Прайзу и капризно потребовала от него уточнить у тебя, когда же ты, наконец, соизволишь приехать к нему. Отец сказал, что мне нужно настаивать на точном часе вашей встречи. Я, разумеется, отказалась говорить об этом Прайзу. Он, уверена, решил бы, что это я тороплю час встречи с тобой. Но Прайз вдруг сам обратился ко мне с просьбой, позвонить к тебе в офис, на личный телефон и назначить время встречи. «И чтоб без опозданий на это раз», - добавил он. Час был назначен. Но отец вдруг снова засуетился. Закричал: «Отменить!» Или убедить Прайза, чтобы встреча была назначена на новое время. Я позвонила. Прайз долго выяснял причину моего каприза. Попросил, чтобы я перезвонила ему ещё. Он доставал отца. А тот, сказав, что болен, что у него расстройство желудка, отказался от телефонного разговора. Прайз категорически отказался менять время вашей встречи. Сказал, что «понос» у секретаря, а не у него». Более того, он сказал, что если я вместе с отцом не буду у него ровно в назначенный Лоренсу час, он запихнёт отца в тюрьму, указав на него, как на скрывающегося от налоговых служб зарабатывающего здесь итальянца. И ещё сказал, что меня…
Оливия сжала зубы, и её передернуло всю, будто вот-вот стошнит.
Тед быстро поднялся, принес ей воды.
Оливия залпом выпила её и, зажав стакан в руках, а те, в коленях, продолжила говорить, глядя в пол.
Тед, снова навалясь на спинку высокого кресла, стоял и смотрел на её макушку.
-А меня, сказал, ждёт сюрприз. Он сказал, что приезжает Бенито Майлз. Что я должна буду встретить его и показать ему город. А потом, как гостя, привезти его к себе на этаж. Прайз сказал, что если ты ещё будешь там, у него, что вы оба поднимитесь ко мне и … «вы вдвоём посмотрите на нас с Бенито».
Тот, наконец, закончил высшую школу искусств в Италии и вернулся к семье. К отцу – Джону Майлзу, любящему его, как родного сына. Джон так и не знает, что смерть его любимой жены произошла по вине Прайза. Это он, когда она потребовала от него прекратить совращать сына и отстать от их семьи, устроил ей автокатастрофу. …
Бенито, в отличие от скрытного отца мерзкий хорек…Он просто таки не скрывает в себе натуру жадного хищника и стяжателя.
Прайз сказал, что я должна буду познакомиться с ним поближе. На все мои – нет, на мольбы и слёзы он отвечал одно – вы мне оба одинаково близки. Вы должны стать по-настоящему близкими друг другу. Я позабочусь об этом.
--------------------------
Тед видел, как тяжело ей говорить дальше. Он присел перед ней на корточки. Заглянул в глаза.
-Оли, может, на этом и закончим. Ты плохо чувствуешь себя. Давай, завтра. Идем, я уложу тебя. Ты выспишься, и всё тебе покажется менее отвратительным.
Оливия рассмеялась. Будто в одно мгновение сошла с ума. Она громко и нервно захохотала.
-Ты, ты считаешь, я смогу спать?!…Ты думаешь, после этого…я смогу уснуть …хоть когда-то?! …Меня валяли по двум этажам, …меня били, эти козлы таскали меня за ноги, и ты думаешь….
Тед не воспринимал её слова буквально. Нет, как человек далеко не бесчувственный он понимал её. Понимал, человек заведён гнетущим унижением, надо дать выход переполнению ненависти к обидчикам. Оставишь в себе, боль начнёт таять, но будет аукаться долго. Надо чтоб само, как покатилось. Пусть обвиняет, кричит, орёт и плачет.
Да, ему от этого будет не хорошо. Он ненавидит женские истерики. Но вот, …вот женщина, она пришла к нему с этим. Вот истерия у неё. Сопли, слёзы, «все мужчины – сволочи!». Но она - та, которую он хотел знать и прочувствовать глубоко. Не как в лифте – не поверхностно, глубже. Она понравилась ему той сладкой стороной, но ведь он сам хотел узнать и другую её сторону.
А тут ещё и третья статья: перед ним не просто женщина, перед ним …добыча. Если это не блеф, за ней, за её миллиардами теперь откроется охота.
Нет, подослать к ней девушку служанку и няньку сиделку – Лоренс не мог. Заткнуть уши -тоже.
Тогда, чтоб хватило терпения до конца разговора, надо было вернуть сильную женщину к разуму. Слабую, он бы не стал. А эту – попытался.
 -Оли, но так можно свихнуться. Мне жаль твоё сердце. А ведь оно уже и моё.
Он взял её руки в свои, и поцеловал: одну кисть руки, вторую. И …положил её руки, ладонями себе на голову.
Оливия перестала нервно хрипеть горлом. Смех оборвался, и она, как истеричка схватилась за голову Лоренса, резко прижала её к своей груди и будто, желая задушить его, с силой вдавила лицом в свою высокую грудь.
Тед слушал её сердце. Так оно должно было прощаться с жизнью.
Ему стало душно. И очень жаль Оливию. Он высвободился и поднялся на ноги.
-Ну, хорошо, если ты хочешь всё это слить, я выслушаю тебя. Только, …только…
Тед оглядел гостиную. Взгляд остановился на тахте.
-Давай, знаешь что, …давай ляжем. Уверен, станет легче.
Она послушно легла рядом. Он обнял её, лежал, глядя в потолок, и слушал…
 -Прайз сказал, что его «сынок» не против, если я с ним познакомлюсь поближе. О его «поближе» я догадывалась. Это означало, что я на глазах Прайза должна буду отдаться этому ублюдку. А если ты к тому времени ещё будешь с ним, то и ты станешь свидетелем …шоу. Он так и сказал «шоу невесты с приданым». Я знала, что он заставит своих людей снимать всё это на камеру. …Я только не знала, как избежать всего этого. Не знала, как мне поступить. Было почти час тридцать. Вот–вот должна была появиться первая тройка.
И я не могла найти отца, чтобы передать ему ответ Прайза. Но то, что тот устроит это шоу- это было для меня делом ясным. И что отца он может подставить с этими налогами - …тоже. Отец действительно не платил местным властям налоги и здорово зарабатывал на этом. Я была в отчаянии. Я звонила даже в службу спасения. Просто, чтобы подъехали люди, чтобы поднялись сюда и проверили, что за шум на крыше, о котором я им наврала. А потом я придумала ещё одну вещь. Я сказала охраннику – парню, что хочу спуститься в ресторан и заказать для встречи горячее. Сказала, что не хочу по телефону рассказывать рецепт любимого блюда Прайза. И парень поверил. Мы зашли в лифт, он отвернулся, а я нажала кнопку не первого, а служебного этажа.
Вот так я и оказалась в гараже. Выбежала из лифта и в темноте, спряталась там за одной из машин и сидела, пряталась от того, кто меня искал.
Лифт привез нас в подвал дома. Туда, где был гараж. В первую минуту парень растерялся, конечно. Лифт закрыл двери. А из гаража просто так открыть дверь личного лифта нельзя, нужно звонить Прайзу. Но как звонить без меня?
Он нашёл меня, поймал меня только через три часа.
Смотрит, открыта дверь другого лифта, служебного. Он потащил меня туда. Я сопротивлялась, но он держал дверь лифта и тащил меня за руку, говоря пассажиром, что я будто там одна осталась, девушка…у лифта.
Оливия поднялась на локте и посмотрела в лицо Теда.
-Прайз, не найдя меня в комнатах мог подойти к персональному лифту и встретить тебя сам. Какой черт унёс его к клетке с уже покормленным попугаем? Вы могли бы взорваться вместе. Но вас обоих развело от гибели.
 Оливия зябко передёрнула плечами. Очень осторожно. Будто кошка в заброшенном безлюдном доме, она снова легла, прижавшись к теплому боку Теда. И, обняв его, припала щекой к его плечу.
Тед припоминал весь тот день.
Но наступал черед Оливии вспомнить то, что с ней произошло там, в служебном лифте.
-Если бы я знала, что целую миллионера…Я же думала о тебе, как о щеголеватом служащем или хозяине какой-нибудь тамошней конторки....Во мне появилась такая дикая волна.... Я чуть ли не смеялась над своей идеей. Думала, как бы было не плохо покататься с тобой на лифте и...преподнести Прайзу свой «сюрприз». Он-то рассчитывал подложить меня любимчику свеженькой. А я бы ...приехала на встречу с этим ублюдком уже готовенькой....
Оливия горько усмехнулась. Потерлась носом о рубашку Теда и снова притихла.
-Я целовала тебя тогда, как никого в жизни. Всё, что знала в этом деле, всё и выложила. Хотела заманить тебя...задержать. Это вполне было возможно, так как из служащих не многие могли позволить себе второй ленч в кафе. А время было рабочее. Лифтов служебных три. Мы бы вполне могли с тобой успеть накататься там туда-сюда и нагреть старика. Ты мне сразу понравился. Странно. Как можно влюбиться в ощущения? Но уже через полчаса, когда лифт тронулся, я вовсе не вспомнила ни о встрече четверки, ни даже об отце, не о хорьке Майлзе....И даже не о том, что хотела сделать. Я просто расстроилась до слёз, что наша встреча закончилась. Сразу поняла - ты не из тех, кто согласиться покататься в лифте. Таких ...
Оли вздохнула.
-Таких, как ты – серьезных, у меня никогда не было....
 Женщина закрыла глаза. Тед покосился на неё и увидел, как из-под дрогнувших ресниц левого глаза вытекла капля. И оставив дорожку за маленьким ухом, растаяла пылью на темных волосах.
-«Лоренс», ...когда я услышала это имя, всё оборвалось во мне. Эту фамилию я видела в списке приглашённых на встречу.... А когда я услышала о взрыве, я решила, что ты просто…послан мне Богом. Я вдруг обрела надежду вырваться из этой ямы. Совсем. Я думала, что это сделал отец. Даже на тебя подумала. Решила, что ты сделал это, чтобы стать Первым. Что служебный лифт - это хорошее алиби для тебя. Ты ж надеялся, как все тут, на кусок этого дерьма - наследство Прайза, ведь так?
Оливия потерла лицо ладонями. Потом взяла руку Теда, и положила его прохладную ладонь себе на лоб.
 -Отец искал меня всюду. Думал, я погибла. Прайз сказал, что он не видел меня на своих этажах. Тогда отец прямо заявил полиции, что это всё дело рук самого Прайза. Тот толи серьезно, толи в отместку, сказал, что у него все подозрения на брата, которому якобы в случае смерти перейдет большая часть его наследства. Папу забрали. Мне позвонил адвокат, сказал, что отец требует, чтобы я и близко к Прайзу не подходила. …А я –то так надеялась, что Прайза больше нет…
Но тот потребовал, опять же обманув, сказал, что заплатил за отца приличный по размерам залог, и того уже полиция выпустила, чтобы я приехала к нему в дом. Сказал, что папа у него. Я приехала, а там ...Этот слащавый Майлз. Прайз поставил мне условие или - или ....
Я кинулась искать помощи. Я бегала по комнатам, Прайз смеялся, хватался за камеру и требовал от Майлза, чтоб тот догонял меня и брал силой. «Бери её, горячую, вот сейчас!» Я кинулась к парню, к охраннику у лифта. Просто кинулась на шею ему и сказала: «Спаси, заплачу!» Тот, не слова не говоря, нажал на кнопку, и дверь лифта раскрылась. Мы оба туда - лифт пошел в низ.
Тогда мне удалось избежать «сюрприза» Прайза.
-------------------------
Оливия встала, прошла в ванную комнату.
Тед лежал и слушал, как её рвет.
Оливия вышла бледная, шатающаяся, выпила вина, воды и снова легла к Теду, прижавшись к его боку.
Лоренс понял, её холодно. Она мерзнет.
Он поднялся и подложил поленьев в камин. Укрыл Оливию пледом. Сам залпом выпил вина и снова лег. Уже не обнимая Оливию, просто рядом лёг.
Оли сама через какое-то время придвинулась к нему и снова вжалась в его бок.
-Мы сменили дважды машину, пока я закладывала колье, подаренное мне Прайзом и которое всегда носила, не снимая с шеи. Отца удалось освободить под залог. Я была в истерии. Кричала, что мы немедленно должны уехать. Но отец, как шарик, сдулся. Он сник. Только руки тряслись в кулаках. Он говорил, что Прайз у него поплатится за всё. Но почти тут же, рядом с полицейским участком, нас взяли люди Прайза. Тихо, на глазах двух полицейских затолкали нас в машину и отправили на улицу Секвой под домашний арест. Мой спаситель, тот парень «с хвостиком» убежал.
Я была в состоянии прострации. На отца надежды уже не было. Я решила, что Прайз скормит меня этому ублюдку и выбросит на улицу.
Вернувшийся молодой художник -Майлз затмил ему даже не меня - солнце. А зачем я Майлзу, мне и в голову не приходило. Наверно, только для развлечения старика. А ещё зачем? Этот Бенито - совершенство среди педерастов.
Оливия замолчала. Подняла голову, посмотрела на Лоренса и, не заметив обиды, а всё лишь сосредоточенное внимание в сторону потолка, снова прижала ухо к его груди и продолжила.
-И я решила так, если ты ещё не в курсе, что старик надувает и тебя обещаниями, решила найти тебя и, рассказав всё, встать под твою защиту. …Как он почуял мой интерес к тебе – не знаю.
Но затаился на время. Его доставали журналисты, полиция. Там считали, что он вполне мог совершить покушение на твою жизнь. Прайз решил не рисковать. Он даже не расстроил вашу сделку. Троицы: Лоренс – Майлз - Банфи. А хотел. Он хотел разбить вас. Он намекнул Майлзу, а тот, я знаю это от отца, рассказал всё «малышу» - Банфи. Майлз узнал, что Макси всё меняет, что дело оставляет его сыну. Их «общему» сыну. Потому вырвать у вас для него одного «Флоридскую жемчужину» - будет делом времени. Он сказал, что при первой же встрече, скажет об этом тебе сам. И Джон Майлз поверил. Он выжидал первенство своего сыночка.
Ты хотел увидеться с ним. А я с тобой. И вот некоторое время спустя, я узнала, что Прайз разрешил тебе заехать к нему.
Ваша встреча состоялась на его вилле. Он приказал мне не высовываться. Но специально вел себя с тобой так, чтоб из окна я могла видеть, как он с тобой нежен.
-----------------------------
Лоренс вспомнил и эту встречу. Марк действительно приятно его удивил своей ласковостью. Он гладил его по щеке. А при разговоре часто брал его руку и поглаживал её. А когда они купались в бассейне, он всё похлопывал его по заднице. Теду казалось это нормальным. Казалось, скучает старик, дерьмо кругом.
Тед даже успокоился, значит, Оливией Марк не интересуется.
---------------------------------
-Вы разговаривали, сидя у бассейна, а я смотрела на вас из окна. Прайз меня видел. Ты, кажется, нет. По тому, как тепло и мило вы вели разговор, я поняла, ты видишь в Прайзе кого-то больше, чем просто покровителя. Я догадалась, что ты не просто из-за денег дорожишь вашей связью. Мне стало и обидно и …противно....
А он стал показывать мне эти фильмы…перед сном.
Я действительно уже не видела выхода. Нужно было либо забирать отца и уезжать. Либо…уйти из жизни вообще.
И вдруг через какое-то время …эти ландыши. Этот букетик цветов от тебя. Не знаю, кто был тот милый и очень хитрый человек, который, делая заказ на этот букет, вложил туда обертку от конфеты с видами вашего города. На бумажке была изображена гостиница, возле которой мы сегодня останавливались. А на фантике название гостиницы и …телефон турбюро.
Я позвонила по этому телефону. И женский голос с удовольствием дал мне…твой домашний телефон. Вернее, телефон дома твоих родителей.
Боже мой, Тед, если бы ты знал, сколько слёз я пролила над этими цветочками....Прайз забрасывал меня розами по шесть сот долларов за каждую, а я ...расплакалась над ландышами за пятьдесят центов....
Но цветы ещё больше разожгли ненависть в Прайзе. Он понял, не только я нацелилась на тебя, но и ты пытаешься найти узелочек для новой встречи со мной. Господи, как же он взбесился! Будто ты ему и вправду был дорог.
Он стал показывать мне фильмы про него и …тебя. Вы в Париже, вы в Бангкоке на сеансе «пуси - массажа»…
Оливия открытым ртом уткнулась в плечо Лоренса и, дрожа всем телом, снова заплакала.
Прошло несколько минут, Тед спросил: «Принести вина?»
-Нет, воды, если не трудно.
Ему не было трудно принести ей воды. Трудно было выдержать всё это. Он не забыл ни Марка, ни поездку в Париж. Всё было по живому.
Оливия выпила воды, перестала икать и немного успокоилась. Она попросила его лечь рядом.
Тед сначала присел на тахту, а потом, подумав, посмотрел на всхлипывающую женщину, и лег рядом, и обнял её.
----------------------
-Ему донесли о моём разговоре с твоей матерью. Он, позеленевшим, прибежал в мои комнаты, кричал: «Этому сопляку раз повезло, так он решил, что богом пасётся! Я напомню ему, под каким углом люблю его за задницу …»
Оливия вобрала в себя воздух. Она будто в гору бежала. Тяжело ей доставалось мастерить стену между Лоренсом и Прайзом.
Она замолчала. Тревожно, как на больного, посмотрела в будто окаменевшее лицо Лоренса.
Ему действительно уже давно не было так тяжело от оскорблений женщины. Посторонней и мало того, ничего не понимающей в мужских отношениях, ещё и играющей на его чувствах.
Но и теперь Тед не спешил перебить откровения Оливии. Теперь ему захотелось узнать, насколько он…нужен ей таким. Ведь ничего в нём не изменилось. Раз она ненавидела и презирала таких, так он, тогда, что изменилось в ней сейчас?
Оливия взяла его руку, потёрлась щекой и, тесно сжав её, продолжила.
-Теперь я и вовсе на твою помощь не хотела рассчитывать. Более того, поняла, чем ближе к тебе, тем жарче под тобой будет. Но твоя умница мать поймала меня. И ты позвонил. Уже по твоим “бе-ме” я поняла, ты не забыл о том, что было в лифте. Я уже тогда поняла, что ты знаешь обо мне и Прайзе. Догадалась, что и ты мечтал об обычной служащей, приглянувшейся тебе поцелуями в лифте. А вот ...получилось так.
Оливия снова обхватила Теда обеими руками. Говорила, глядя на затухающий огонь камина.
-Бенито Майлз увидел тебя на ипподроме и сказал Прайзу, что я назначила тебе встречу. Он спровоцировал его, сказав, что может, пока он зарабатывает на тряпки для меня, я бегаю к тебе. И мы оба хохочем над ним - импотентом. «Она желает попасть не под тебя, а под него». Он, смеясь, предложил свести нас, и обоим им полюбоваться на нас ….
Прайз от его смеха стал задыхаться. Жаль, не умер, откачали. Парализовало его на бессердечную половину. Но за деньги да за два месяца подняли.
Веришь, а ведь я эти два месяца будто в тюрьме провела. В закрытой комнате. Еду получала в щель под дверью. Да я и есть не хотела. Мне отца было жаль. Он прожорлив, а деньги Прайза были под замком, их Майлз караулил. У отца, в связи с начатым против него процессом, счет был заблокирован. А у меня никогда ни наличных, ни на карточках – денег не было. Отец даже продать ничего крупного не мог, эта скотина – заметил бы. Так перебивались, чем могли.
А как старик поднялся, то тут же снова за своё: «Так вот зачем он набивается на встречу?! Ещё один звонок от него - тут же под Бенито ляжешь. Сам ноги держать буду!” Это было первым, что этот паралитик произнёс внятно.
А его ублюдок только усмехался. «Давно, - говорит, - пора ...»
Оливия снова конвульсивно дернулась.
Тед теснее прижал её к себе одной рукой, другая то сжималась им в кулак, то разжималась. Почему-то вдруг стало сводить пальцы. Лоренс и в правду, живя с Марком бок о бок, не знал ни о дочери его, ни о Бенито. «Молчал о святом для себя, старик. Да, значит, не доверял».
Оливия благодарно наклонила к его руке голову и, как-то извернувшись, поцеловала её. Снова выпрямившись, она улыбнулась. И так, что Тед понял, страх и боль от унижений – уже отлегли. Ожила.
«Сильная она, другие надолго в пугливую скотину превращаются. Надолго теряют женское в себе. Может, мне именно это в ней и понравилось? Сила…Значит, я и в правду, слаб, если тянусь к таким».
Он обнял Оли, и она продолжила пытать его остатками уже вчерашнего дня.
-Я твои ландыши в спальне под кроватью прятала. Я нюхала их, как наркоманка...и свирепела. Такая меня злость брала....
Отец, как помешался: «Я убью его! Я убью его!» - А сам ничего не делал. Да и как? Как?...На две его руки – тридцать человек охраны Прайза.
А тут ещё я со своими фантазиями. Сказала отцу, что хочу к тебе. Что хочу на час, на полчаса, но к тебе. Что я покончу собой, если план - мечта Прайза удастся. Отец назвал меня дурой, сказав, что я, как всегда на «верную лошадь» хочу поставить. Но верную Прайзу! Что ты даже пальцем для меня не шевельнёшь против старика. Что ты даже не «плейбой», что ты - ”плейгёрл” Прайза.
Я впервые в жизни ударила старика. Я отца ударила. По лицу. Сказала, чтоб не смел, говорить про тебя такое. Чтоб обо мне, как хочет, а о тебе - нет.
Он расплакался. Так дико, так стыдно....Он сказал, что я у него - то единственное, что его держит в разуме. «Разве же я могу отдать тебя ему? Разве я хочу тебе зла». Тогда я разревелась. Разревелась и больше разозлилась.
У Прайза только рука плетью висела. Но он уже вполне двигался по этажам.
Прислал на наш с отцом этаж своих церберов, сказав, что если не поднимусь к нему, пусть за ноги тащат. Меня и притащили. На моих глазах избили парня, того, что помог мне бежать от Майлза прошлый раз.
Я и это запомнила. И это мне силы предало.
А после и моя очередь пришла. Он этих парней меня раздевать заставил. Ему приятно было понаблюдать, как Бенито возбуждается от их погоне за мной. Говорит: «Репетиция удалась. Позабавили».
Майлз закричал, что так нечестно, что он ему всё это обещал. А Прайз, наверное, впервые, одернул его и сказал: ”Свадьбы не было. Нечего палку ломать“.
И тогда до меня дошло, что завещаньеце старикашки, видно, опять не последнее было. Что он и дурочка этого, нагревает.
И оказалась права. Прайз стал требовать с отца бумагу. Что тот согласен, что его дочь по доброй воле пожелала стать миссис Прайз. Отец с горяча, потребовал тут же всё и оформить. Я заплакала, я уже верить начала, что отец костьми ляжет, но в обиду меня не даст.
 А отец, не знаю, может, он …сам уже устал от всего и решил закончить хоть каким–то концом. То ли они наркотик ему дали, чтоб соображал потуже. Он как сонный тогда был. Меня чем-то тоже напоили. Телохранители Прайза, переодетые в смокинги, держали меня под локти. Отец подписал всё, что потребовали. Прайз ткнул мне в лицо завещанием, заверенным тут же у адвокатов и, задрав фату, укусил вот здесь…
Оливия ткнула себя в основание шеи. Тед не посмотрел, сейчас. Этот розово- синюшный синяк он заметил ещё в салоне машине, на которой привез Оливию. Тот заметным был.
Он только слушал.
-Прайз устроил свадьбу – концерт. Нас катали по маршруту - церковь-мэрия - ресторан-дом Прайза. Статистов хватало. Все были: священник, представитель мэрии, метрдотели. Майлз был свидетелем со стороны Прайза....И я стала Прайз. Официально.
-------------------------
Оливия тихонько похлопала ладонью по тому месту, где было сердце Лоренса. Она будто хотела успокоить его, ей показалось, оно билось неровно.
-----------------------
И она была не так далека от истины. Правда, тогда, когда Тед видел в глазах Марка свет для себя, брак геев не регистрировали. А он мечтал стать…Прайзом.
Но это было тогда. В отличие от девушки так напряженно вспоминающей вчерашний день, Лоренс умел забывать о дне уже тогда, когда солнце к закату шло. А, встретив Мерфи, он и в личном плане успокоился. Френк давал ему тот покой, которого он хотел от сексуальной связи. И кто знает, может, если бы не предательство парня, всё и было бы …покойно. Без рушащей здоровье трансформации.
---------------------------------
-Отец успокоился. Начал говорить, что так может и лучше. Он успокоился, завещание от нас не ушло.
Но и я от шоу ...не ушла.
Отец ...опоздал.
Он вбежал в гостиную и увидел весь этот ужас…. Его держал человек Прайза, но он всё-таки выстрелил из пистолета своего водителя.
Сначала в Прайза выстрелил, тот сам держал камеру. Действующей рукой. Вблизи снимал. Вот в лоб ему отец и попал. А потом, когда папу ранил охранник, он, падая, выстрелил в голову Майлзу....
Он метился и в меня, обезумев, не узнал, наверное, … да я и не сопротивлялась бы….Но вбежавшая охрана Прайза, увидев своего господина мертвым, уже охраняла меня. Жену Марка Прайза.
Отца расстреляли, сразу несколько человек выстрелили в него и он ...умер.
Шоу закончилось. Среди бела дня....
Потом приехала полиция. …Всех убрали. Увезли папу.…. А я, ...я кричала на всех, чтоб убирались вон …из моего дома. И они ...не могли мне отказать. Завещание действительно оказалось последним.
-------------------------------
Лоренс нахмурился. Развязка их встречи в лифте имела дикий конец.
Не они ли сами в этом виноваты?
Тед с трудом разлепил губы.
-Когда это случилось? …Сегодня?
Оливия кивнула. Тед вспомнил, что в связи со встречей тройки, приказал не отрывать себя ни на какие телефонные звонки. Оливия, даже если бы и попыталась достать его, не смогла бы.
-Да, сегодня. То есть ...
Она посмотрела в сторону окна. Поднялась с тахты, и подошла к высоким окнам, спрятанным за римскими шторами. Даже не оглянувшись на серьезное ворчание овчарки, Оливия распахнула шторы и открыла окно.
И утренний ветерок быстро оживил тлеющий огонь камина.
Оливия стояла у окна. Оттуда смотрела на маленькие яркие огоньки на остатках углей. А Тед - лежа с тахты.
Голос его был чуть хриплым.
-Оли, тебе, наверное, нужен человек смелее, чем я. Ведь ещё на ипподроме я мог пересадить тебя на своего коня…Но, честно, как ты не была мне любопытна, я не решился сделать это.
Он сел, и с удовольствием глотал свежий воздух.
- Ты думаешь, у нас есть будущее? Я о том, о котором мечтаешь ты.
Оли приблизилась к нему.
-Конечно! Я чувствую, я нужна тебе. А я… Я всегда сама выбирала себе дорогу. Приехала сюда сама. По своей воле. Вот тебя, …сама тебя выбрала. И вот мы вместе. Я не плачу, Тед. Я вполне понимаю, это - расплата за те деньги, к которым я стремилась. …К которым мы стремились.
Оливия выставила ладони вперед и будто высыпала те самые деньги на колени Теда.
-Я просто заработала их собой …для нас двоих.
Она была серьезна, говоря это. И очень красива в эту минуту. Красива как великая актриса величайшей из трагедий. Увы, она не играла чужую роль. Она поведала исключительную историю собственной жизни. Глупой на поворотах, но своей. Одной, единственной.
Тед подумал об этом, залюбовавшись ею, а потом, посмотрев на пустоту в своей ладони.
Он пока не понял её жеста, но она действительно показалась ему красивой.
Она не хныкала больше.
Она, наконец, улыбнулась.
-Ты …захочешь поцеловать меня после… Майлза?
Он помолчал. Сглотнул и медленно растянул губы в улыбку. Она далась ему с трудом.
-Ты же целовала меня …после Прайза.
Овчарка на всякий случай приблизилась к хозяину и, сев на задние лапы, стала принюхиваться, будто к разговору.
Тед подошел к столу, все тарелки с холодной закуской он поставил на пол. Потом взял за руку Оливию, и пошел с ней в спальню.
Пес задумчиво посмотрел на тарелки и, не поняв намек хозяина, медленно пошел за ним. Держась его стороны, не женщины, опасливо на него оглядывающейся.
 ***
Поднимаясь по лестнице, по мобильному телефону, Тед позвонил Крафту.
Разговор был деловым.
Пес вдруг замер. Прислушался, а потом дернулся в сторону нижней гостиной. Залаял, почувствовав приближение чужих.
Тед посмотрел в сторону высоких окон. Подъехавшая пара машин была ему не знакома. «Кто это может быть? …Майлз, узнавший о гибели сына? Но с кем?»
Он думал о своих конкурентах. Те вполне могли решиться общими усилиями помешать ему стать Первым. А уговорить женщину стать собственностью одного из них – разве есть какая-то преграда?
Лоренс прищурился и…тон его голоса изменился.
Он заговорил с Джоном ласково.
И ещё он ухватил женщину за руку, сцепил пальцы крепко, и быстро-быстро стал подниматься по лестнице в спальню.
Ему и в голову не пришло, что она может подумать, что он испугался.
А он решился. Решился…не поделиться ею.
Тед прикрикнул на залаявшую овчарку, дал указание служанке, чтоб ответила непрошеным гостям, что его нет в доме.
Джону по телефону посоветовал проводить утреннее совещание без него. Подумал: «Всё равно, главное, что им надо знать, они узнают. Но позже. Потом, когда я высплюсь …с миссис Прайз. Или …хотя бы попробую это сделать».
Он услышал резкие мужские голоса у входной двери. Людям не открывали дверей.
«Можно было бы разобраться. Но если бы я был один. А так, …не хочу терять голову».
Но, остановил в себе желании разобраться, продолжал идти к спальне, жестко придерживая Оливию за локоть.
Та всё тревожно оглядывалась на рвущегося в лае пса. Этот лай, суета слуг разбудили в ней страх. Но бояться, она считала, уже нечего. Уже никто не может угрожать ей.
Она уже не шла за Тедом, она вела его в спальню.
Служанка снова сообщила хозяину, что с ним ищут встречи несколько мужчин. «Адвокат мистера Прайза, сэр…»
 Лоренс слушал ответ служанки и слова Крафта по телефону. Тот спрашивал его: «Ты там с кем, Тед? Ты один?»
-Нет, Джо, нянек больше не нужно. Всё. Спасибо тебе за всё, малыш.
Глядя на Оливию, он задумчиво, и очень мягко закончил разговор: «Мерфи и Баркли рядом, Джон. Всё в порядке. Работайте без меня».
Выключив телефон, он почти у самой двери спальни оглянулся на холл. Повторил, для служанки, стоявшей внизу у лестницы: «Узнай, что им нужно и предупреди, что я с женщиной. Сплю я!».
Охранник дома делал ему энергичные знаки рукой.
-Сэр, там человек, говорит, он от мистера Прайза.
На лице Теда промелькнула улыбка. И будто боль.
Оливия стояла рядом, с тревогой вглядываясь в его лицо.
-Тед, Прайза нет. Я - Прайз.
Тед кивнул женщине.
-Я верю, Оли. Я уже не могу не верить тебе. Входи.
Охранник дома, подбежав к двери, тихо произнёс: «Это от Прайза, сэр. Я узнал одного парня, он у него в охране ходил. И адвокат его, сэр. Говорит, у них важное дело. Деловой разговор. А во второй машине, …там ваш…
Тед не дослушал, резко толкнул Оливию в спальню и захлопнул дверь.
Охранник, поняв действия хозяина по-своему, кинулся хотя бы задержать толпу, рвущихся в холл людей.
 ***
 Голова Лоренса раскалывалась от сомнений. Дверь он припёр спиной.
-Оли, есть выход. Можно уйти…
Женщина не оглянулась. Она приблизилась к кровати, оглядела её и, обернувшись к Лоренсу, тихо произнесла: «Верь мне, пожалуйста, верь. Никого нет сильнее тебя».
Спальня ей нравилась. Много воздуха, огромная кровать под мило накинутым голубым покрывалом. Она, правда, сейчас не была расположена здесь делать даже мысленные перестановки. Просто блуждала взглядам по зеркалам, неудобно на её взгляд, установленным, под углом к полу. Зачем? Картинки…милые конечно, но что-то всё к одному и об одном…
Лоренс отчетливо слышал торопливые шаги нескольких пар ног, топчущих паркет коридора второго этажа его дома.
Он быстро подошел к Оливии и, подтолкнув её в сторону двери кладовой, сам снова вернулся к двери. Он снова уперся в неё спиной, а, разговаривая с Оливией, прислушивался к тому, что было за дверью.
-Войди в эту дверь.
-Зачем?
-Ни о чём не спрашивай. Иди туда, я сказал!
Оливия, почувствовав командные нотки в его голосе, заглянула за дверь. Увидела посреди небольшой темной комнаты, по стенам которой шли стеллажи, стул. Увидела и прямоугольник люка в потолке и всё поняла.
Поняла, ошибочно посчитав, что он не поверил ей. Что Прайза нет – не поверил. Что она - теперь управляет всем, всем, что принадлежало старику – всё её
Она снова оглянулась на него. А Тед долгим взглядом, прищурившись, следил за ней.
-Ну вот, я твой. А теперь иди, Оли. Ты правильно всё поняла, в случае чего, полезай наверх. Люк потом прикрой и подопри. Я, …я обязательно доберусь до тебя. Иди.
Оливия покачала головой и захлопнула дверь. И тут же быстро приблизилась к Лоренсу. Положив руки на его грудь, она придвинулась ещё теснее, но…почувствовала под ладонью лишь легкое потукивание.
Нет, это не было страхом. Это было решением.
Он чувствовал тепло её рук. Она стояла так же близко, …как тогда.
Но теперь он почувствовал её совсем иначе. Женщина была ему в тягость. «Я ошибался? Как нелепо, …грустно и нелепо. …Зато будет легко не отдать её».
Дверь со стороны коридора толкнули сильней. Тед держал её спиной, ухватившись за крепкий косяк рукой.
-Оли, …Оли, не дури, есть время, ты можешь уйти. Я поговорю с ними там, в коридоре.
Оли смотрела на него так, будто всё поняла. Будто угадала суть. Поняла причину.
И ей стало обидно. Обидно, что это не трусость. Что она всё правильно поняла, когда услышала, как он говорил с Крафтом по телефону.
Он дает ей возможность не избежать каких-то там неприятностей, а убежать отсюда. От него.
Она отвернулась. Но уже вот, тут же, что-то жестокое, собственническое, вроде: «Пусть такой. Всё равно, мой!» - промелькнуло в её упрямом выражении лица. Губы её дернулись в усмешке, она резко развернула голову и прямо посмотрела Теду в глаза.
-Тед, не мучай меня. Ты же говорил, я могу женой твоей здесь остаться.
Лоренс покачал головой.
-Остаться? …Можешь и женой. Можешь, Оли, только сейчас…уйди. Мне тут поговорить надо. Думаю, там Майлз подкатил. Он, знаешь, не поймет нашего расклада. Иди, я прошу тебя.…Мы по-мужски поговорим, а потом, …я найду тебя.
Двери были прочными, голоса за ними неразборчивыми. Но кто-то серьезно требовал открыть их.
Смягчив взгляд, Оли грустно произнесла: «Я знала, что ты не перестанешь верить Прайзу. Но я надеялась, что ты поверишь и мне….Тед, но его нет. И если ты решил не отдать меня другому, то и я …не отдам тебя этим другим. Мой, значит, мой!»
Она обхватила его руками, а потом, вдруг, сколько было в ней силы, она оттолкнула его от двери. Но Лоренс лишь качнулся. А когда в дверь с другой стороны толкнули крепче, он, перехватив женщину за пояс, как овцу, потащил её к двери кладовой комнаты.
Оли билась в его руках и кричала: «Это я их позвала! Я! Я! Верь же мне!»
Тед успел её втолкнуть в темную комнату с люком, а сам, встать у двери, развернувшись лицом к гостям.
Немножко шумно, из-за странных женских криков в спальне, но, скромно здороваясь с Лоренсом, вошли: телохранитель Прайза (Тед узнал его по перетянутым в «хвост» длинным волосам), охранник дома Теда и ещё трое незнакомых ему мужчин.
Последними в спальню втолкнулись отец Теда - Артур Лоренс и поверенный в его делах. Тот, которому он диктовал свою последнюю волю.
 Крепкий, высокий ростом, с чуть взлохмаченными седыми волосами Лоренс старший, щурясь, оглядел Теда с ног до головы.
-Тед, …привет. Извини, мы ворвались. Тут какой-то шум. …У тебя, говорят, сегодня… женщина…
Тед был сильно удивлён, увидев отца.
-Отец?! Что такое?…
Тед оглядел компанию и оставил в покое дверь, и толкающую в неё Оливию.
Та, от сильного толчка, по инерции, с шумом выскочила из-за двери.
Испуганно моргая, она обвела взглядом присутствующих и…облегченно вздохнула.
Улыбка её была ещё без изысков, ещё с перепуга, но она уже видела – чужих нет, всё идёт так, как запланировала она.
Посмотрев на Теда, она и ему улыбнулась, мол, «вот, как я и сказала, ты - тут самый сильный и чего с ума сходил, по кладовым меня прятал».
Теду действительно стало неудобно от созданной им суеты. Он сконфузился. Хмуро он оглядывал всех и её в том числе.
Артур, видимо смущаясь присутствия женщины в спальне Теда, извинился перед дамой, затем, перед сыном.
 -Тед, мне сказали, речь идёт о передаче на баланс «ЛК» крупных средств. Представь, мне объявил вот этот господин, что к тебе переходит наследство Прайза. Сказали, что это срочно нужно решить с тобой. Я подумал, что Марк как-то успел распорядиться…
Артур понял, что говорит что-то не то. Женщина как-то странно на него посмотрела. Будто советовала язычок прикусить. И он замолчал. Только опять же с безмолвным вопросом к Теду обратился.
 Остальные из вошедших, по-видимому, даже не предполагали, что разговор пойдет в спальне. Они топтались у двери, не зная, как быть: выйти или остаться в комнате, имеющей интимный интерьер. Где есть всё для отдыха мужчины и женщины.
 Оливия приглашающим жестом, указала на простор спальни. И сама двинулась к единственному месту, где можно было сесть - к огромной кровати.
 -Да вы, проходите, господа. Тед решил, что будет лучше, если всё, что ему задолжал этот мерзавец, он получит именно здесь, в нашей спальне. Проходите, господа.
Мужчины продолжали стоять у двери. Ссадины и синяки Оливии смущали их.
Только крепыш с «хвостиком» был свидетелем того, как досталось наследство его новой хозяйке. Что могло произойти в небоскребе Прайза – никто не ведал. Остальные даже не догадывались о том, кто стоит перед ними. Кто эта женщина, исполосованная царапинами, с шишкой на лбу, прокушенными губами, с нервной улыбкой. Кто она Прайзу, а Лоренсу? Все искоса смотрели на Теда. Ждали объяснений.
Тот, посмеиваясь на свои страхи, стоял и нервно, улыбался. И только правый висок тёр, мол, сам не понимаю, что тут за чертовщина твориться.
Оли села на кровать. Та мягко прогнулась под ней, укутав сползшим шелковым покрывалом красивые женские ноги, без чулок и с разбитыми коленями.
-Я очень рада познакомиться с вами, господа. Особенно с вами, мистер Лоренс. …Прайз, Оливия Прайз.
Она подняла палец кверху: «Пока …Прайз». Чуть выразительно кивнула головой, и протянула Артуру руку.
 Лоренс осторожно приблизился и …пожал руку. И тут же отошел, встал рядом с сыном.
 Оливия, весьма смело разглядывала отца Теда. Тот был человеком крепкого телосложения, выглядел немного тяжеловатым из-за высокого роста. Одет он был в безукоризненный деловой костюм, но, как заметила Оливия, со спешно завязанным галстуком и без запонки на правой манжете. Артур, не зная, как себя с ней вести, улыбнувшись, кивнул и снова с вопросом посмотрел на Теда. Тот только прищурился и, вздохнув, отвел взгляд.
Не мешал судьбе снова мостить ему мосты.
Оливия продолжала знакомить его с людьми, который сама едва знала.
-А это, …Тед познакомься, пожалуйста,…
Оли, заметив, что Тед не сильно слушает её, смотрит в сторону, она рукой указала на сухощавого человека, стоявшего потупив взор итак уже спрятанный за очками в немодной роговой оправе.
-Это мой адвокат - мистер Чакли. Здравствуйте, мистер Чакли. Мы ведь ещё не знакомы. Будем знакомы, Прайз. Ваша клиентка – Оливия Прайз. А это, это кажется …поверенный в финансовых делах…э…э…моего покойного супруга – мистер Дункан. Ведь так?
Человек несколько испуганно посмотрел на Оливию, но тут же почтительно прогнулся и подтвердил своё имя и фамилию.
-А это…
Оливия махнула, как на пустое место, на сопровождающего адвоката покойника Прайза и поднялась с кровати.
Они приблизилась и подала руку парню с «хвостиком».
-Тед, хочу особо представить тебе вот этого человека. Это мой телохранитель - Боб Гранд. Ты, может, не помнишь, но он ехал с нами в том лифте. Он здорово помог мне. Думаю, нам обоим такие люди будут нужны. И я попросила именно его привезти сюда всю эту компанию. Извини, что не сказала тебе. Честно признаться, я не думала, что они–таки приедут. Ну, думала, через время. А видишь, …как нас ценят. Тут же и примчались.
Только парнишка – крепыш, да Лоренс младший не видели в ней задаваку, рисующуюся новой звонкой фамилией. Охранник голову опустил, лишь искоса поглядывая на своего будущего коллегу - охранника дома Лоренса, держащего взглядом его и сектор спальни, где стоял его хозяин. Тед же, наконец, совладел с мимикой, лицо его избавилось от нервно-веселенькой улыбки, и было спокойно. Он уже добродушно кивал отцу, мол, «потерпи, сейчас статисты уберутся, и мы потолкуем о том, что тут и кто тут».
Оливия и в самом деле, напряженно, будто плохо выученную роль, играла хозяйку спальни Теда.
Обняв его, прямо-таки почувствовав его неудовольствие при этом, она улыбнулась ещё шире, и, совсем уже по-хозяйски, произнесла, указывая на поверенного в делах Теда.
-А это, наверное, ваш адвокат, мистер Лоренс. Мы пока не знакомы…
Поверенный Лоренса вежливо кивнул головой и пожал протянутую ему, очень даже крепкую руку женщины.
 -Стаффорд, Джон Стаффорд, миссис Прайз. Очень рад. Очень…приятно познакомиться со столь состоятельной женщиной.
Оливия, будто обрадовавшись, что тут хоть до одного дошло кто тут кто, добродушно улыбнулась и кивнула.
 -Хорошо, хорошо.
Не опуская одной руки с пояса Теда, Оливия быстро прервала рукопожатье с поверенным и перевела подала руку Артуру.
Отец Теда, серьезно, с деловым прищуром глядя на изящную с виду женщину, почему-то не был удивлен её крепкому повторному рукопожатию.
Улыбнувшись ей, больше из вежливости, чем из симпатии, он подумал: «А чёрт её знает, …многое в наше время встало с ног на голову, многое поменяло ориентиры. Кто она, обутая в шпильки культуристка? Попробуй, угадай теперь. Может тут деньги – дело второе, может, Элиза права, нам всё же стоит надеяться на продолжателя рода. А то Мерфи там, и прочие – это конечно друзья, партнеры -это хорошо, но тут всё-таки …норма. Хотя Тед как-то на неё всё-таки косит. Что-то тут не так. …И зачем было им перед нашим приездом так таскать друг друга: у одного волосы в разные стороны, вон двух пуговиц на рубашке нет; другая - в засосах и синяках? Не понимаю».
Но он всё-таки улыбнулся женщине и радушно. Взгляд старшего Лоренса на Оливию заметно потеплел. Он снова пожал ей руку.
-Приятно. Приятно и мне. Хотя, признаюсь, уже не ожидал.
Оливия поняла его в одно мгновение.
Сморгнула, глаза её будто заполнились блестящей влагой. Она выпустила руку Артура и перевела взгляд на Теда. Его руки она не выпустила, хотя чувствовала, что ему это не нравится. Поняла, что он терпит. И только.
Вздохнув, она выпустила его руку и улыбнулась ему. Уже почти любя его, таким, каким он есть.
-Артур, ваш сын мне многого не обещал. Но сказал, что через пару месяцев, когда вся эта тина уляжется, я могу стать вашей невесткой.
Она бросила неуверенный взгляд на Артура и снова приглашающим жестом указала на …кровать.
-Прошу, прошу. Тут не удобно только в эстетическом плане, а так, есть место, где есть. Вот тут все договоры и подпишем. Чтоб сразу всем всё стало ясно. Ну, что я отказываюсь сразу и от всего. Ну, кроме…
Тед уставился на неё. «Что за бред она несёт?»
Увидев его недопонимание, она грустно улыбнулась и повторила: «Прошу».
Первым сел на кровать Артур Лоренс. Потом, по бокам – поверенный в делах и охранник. Адвокаты, оглядев для себя углы огромной кровати, осторожно присели. Почувствовав приятную упругость, они сели удобнее. Адвокат Прайза дал знак своему человечку, раскрыть кейс с деловыми бумагами.
Оливия взяла за руку Теда и потянула его за собой к центру спальни. Но он одернул руку и тихо, быстро проговорил.
-Давай без меня, а? Я тут пока ничего не понял. Что за гон ты тут устроила? Что здесь происходит?
Оливия прикрыла ему рот ладонью.
-Молчи. Не мешай мне стать просто девушкой из лифта. Ведь ты же сам хотел, чтоб я была просто…девушкой из лифта.
Тед стоял, как приклеенный у двери. Он отвел взгляд от женщины и оглядел свою спальню. Он будто не узнавал её. Она не показалась ему чужой, она стала …другой. Что-то сместилось в чем-то. Не картины, нет. Не шикарный ковер, ни зеркала, ни направление нежного света многочисленных малюсеньких светильников. Всё было как прежде. И всё же здесь явно было что-то не так. И даже не из-за присутствия группы серьезных мужчин, поторапливающих его своими озабоченными минами. К мужчинам и их «минам», даже таким, Тед уже привык. Здесь начало жить что-то такое, что поменяло дух этой комнаты. И это тормозило его мысли.
Он продолжал следить взглядом за женщиной и рылся в собственных ощущениях.
-Я не понял, что здесь…
Оли снова потянула его за руку. Но Тед второй рукой, отцепил её руку от своей руки.
-Тед, нас ждут. Речь идёт о глобальном изменении в твоей деловой жизни. Ты же слышал, «ЛК» ждут большие перемены, Тед. Лучшие перемены. Ты будешь руководить…
Лоренс посмотрел на рот, что произносил это, перевел взгляд на розовый синяк на скуле цепляющейся за него женщины и лицо его дернулось, как от кислого.
Она снова пыталась что-то менять в нём. Что-то менять в его жизни. Он не хотел меняться. Вернее, он не успевал за её желаниями. И его возмущало это.
Одно дело, когда ты кого-то покупаешь, другое – когда тебя. Трудно переживаемое чувство, и он уже его пережил. И тогда всё было иначе, всё в одном цвете. Тот дуэт его устраивал, здесь же в дела его компании, пусть даже так широко и щедро, врывалась женщина. Он ей такого права не давал. И происходящее считал концертом. Да, именно это слово пришло ему на ум. «Пережив трагедию, она вообразила себя Сарой Бернар. Теперь она играет в Барбару Стрейзен. Да бог с ней, но не в моём доме. Как она сказала отцу, …через пару месяцев? Ну, так вот тогда и подумаем. А пока…»
Чуть хрипло, прочистив горло, он ответил: «Ну, раз вам моя спальня подходит для решения ваших вопросов – я рад. Располагайтесь. Я тогда иду отдыхать …в кабинет».
Он высвободил, наконец, свою руку, сделал шаг от двери, открыл её и вышел, прикрыв за собой.
Сидящие на кровати мужчины, скромно потупились, разглядывая глянец на своих ботинках. Им было слышно, как за открытыми дверями, выскочившая кошкой женщина, шептала о своей единственной в жизни удаче.
-…Не верю, не верю, что ты не хочешь, ты хочешь! Ты пока ещё не понял, но ты хочешь, я это ещё тогда поняла, там в лифте. Ты мой, Тед, мой…
-Ты решила, что я, обрадовавшись, вот сейчас и шкуру сменю? Мне не восемнадцать, я чуть ли не вдвое старше тебя!
-Не вдвое, не вдвое, перестать нагонять мне года.
-Это ты перестань! …Менять себя не только больно, но и опасно. Опасно обманом, Оли. Я уже сейчас готов сорваться и бежать от тебя. Завтра у меня Крафты кончатся, я других крафтов найду.
-…И я тебя понимаю. И принимаю тебя таким. Может, именно это я в тебе и люблю.
-Любишь?! …Ты, ты просто…нереальная женщина, Оли. Любить после того, что с тобой эта любовь сделала.
-Но ты ведь тоже любишь, ты хочешь меня! Именно меня, ни какую-то другую женщину. Ведь так? Ты сам ещё не знаешь, а может, побегаешь, сравнишь, и навсегда, а, Тед? Моим станешь. Навсегда!
-Ну, да…Ну,…конечно. Ты сама – то в это «навсегда» веришь?
-А я попробую. Готова свои «Шорохи…» на «Ночной Париж» поменять.
Она хитрила. Но Тед всё равно, дернул головой - не надо.
А что он мог ответить на такое, только так.
А Оли ухватилась за его шею и, касаясь губами его груди, зашептала ещё тише, ещё более чувственно, как умеет только женщина: «О, как я тебя понимаю, Тед. Я …понимаю. Но дай же себе время, милый. И ты во всём разберешься, я знаю, я верю…».
Время шло. Спальня вдруг показалась всем тесной чрезвычайно. И этот женский шепот, и тихое мужское ворчание, …этот приглушенный свет - всё это так располагало …к любопытству.
Время, оно было очень дорогим у этих господ мужчин, смирно сидящих по углам кровати, с которой почти сползло голубое покрывало. Но они терпеливо и даже с некоторым любованием ждали, чем всё это кончится.
 Апрель 1997 Пермь.
 mel5@yandex.ru