На распредстанции я на минуту остановился, настраиваясь на нужного пользователя. Ментосервер сегодня глючило не по-детски, и поймать нужный образ никак не удавалось. Это меня начинало бесить – совершенно такая же ерунда была на предыдущей развязке, и в эту сторону я двинулся скорее по интуиции, чем используя правильные вводные автоплана. И если я сейчас не определюсь точно, где я необходим в ближайшие полчаса – то можно прощаться со всеми призовыми баллами за неделю. Тем более обидно, что неделя-то уже почти прошла – сегодня пятница, завтра суббота, полвоскресенья – и вот он, мой воскресный вечер, который я могу потратить на самого себя – целых семь часов – с трёх до десяти! А срежут баллы – останется только три часа.
От этих мыслей становилось грустно, и настройка при этом не то что сбивалась, а расползалась попросту, цепляясь к сходным эмоволнам окружающих. Пользователей в такой тональности сегодня, почти как всегда, было хоть отбавляй – в нашем мегаполисе мало кто был весел – да и в других, признаться, тоже. А что вы хотите? Жизнь доживать, осознавая, что за пятью годами обязательной пенсии последует почти обязательная эвтаназия, независимо от состояния здоровья, ну какое тут веселье будет?
Только дома от этого минора и удаётся отдохнуть – мои предки, слава Богу, позаботились в своё время, чтобы такая участь им не грозила. Трое нас – два брата и сестра, я младшенький… Теперь папка и маманя имеют не только право на собственную смерть – а ещё и возможность трёх ювенильных процедур – по числу детей, соответственно. Хотя о чём-то они в последнее время шепчутся, когда думают, что я не слышу… А что – четвёртого ещё вполне способны! Вот здорово-то будет! Тогда нам вообще особняк выделят и автолёт, а меня могут освободить от работ начисто – лет на семь, для помощи предкам… Ёнги-бунги!
От таких мыслей моё настроение круто, как ракета, рванулось вверх – и уже через полминуты я считывал данные о своём текущем задании. Уф, слава Создателю, не ошибся с направлением – фабрика индпошива, как раз в этой стороне. Расстроился модулятор плотности ткани – и теперь на конвейер летит, не поймёшь что – от марли до грубого брезента, иглы ломаются, ножницы клинит, завал – и всё вот-вот встанет не на шутку. Так и фабрика на неделю встанет, если я не поспею. Ладно, попробую до ро-процессора дотянуться отсюда – по дороге хотя бы предварительно продиагностировать, что там к чему, в общих чертах – а остальное уж, как водится, на месте. Может быть, программки зацепились, а может быть – новый патч придётся придумывать… Лучше всего – чтобы в самом синтезаторе детальку нужно было поменять, соскучился я уже по реальным предметам…
Я уже направился к ближайшему входу в транспортер на нужный мне радиус, как дорогу мне преградила приятной наружности старушка.
- Молодой человек! Я за вами уже две минуты наблюдаю! Ваш номер – почему он не виден? Вы его так завешиваете – это специально?...
Я понял, что теперь влип точно – и не то что призовые недельные баллы – законных трёх часов лишусь наверняка. Если эта карга старая капнет сейчас – всё, прощай выходной! А рот открою – вообще на месяц лишусь отдыха… Мне не оставалось ничего, как стоять и изображать виновато-смущённую улыбку – может быть, пронесёт… На завод опоздаю точно – тут нотация как минимум на четверть часа, но главное – её сейчас не злить. Судя по всему, со сверстниками ей общаться не хочется, сериалы она не признаёт, и работала каким-нибудь тинкуратором, пока не пошла на пенсию в свои семьдесят, дождавшись, наконец своего долгожданного пятилетнего отдыха. И теперь ей попросту скучно – и мается она дурью, вылавливая таких как я, и придираясь.
Обидно, что оправдаться перед Сканер-Центром я никак не смогу – это точно. Минуты две я тут стоял, настраиваясь на свою волну – стоял, а не бежал, как положено молодому, эффективному Производителю. Номер – действительно, я расстегнул куртку по причине жары, и воротник его закрыл почти полностью. Всё, что я могу сейчас сделать – это застегнуть куртку, встать по стойке смирно и преданными глазами пожирать свою мучительницу, глядя на неё с восхищением и глубокой признательностью за то, что она меня, такого балбеса, вразумляет и наставляет, воспитывает, растрачивая своё драгоценное время. Время, оставшееся ей до Э-процедуры.
По её номеру и значку на воротничке я видел, что она – да практически такая же, как большинство. Детей нет, карьера успешная, благонадёжна и неагрессивна. Её же, похоже, раздражала и моя молодость, и то, что я – третий в семье (кажется, она из зависти ненавидела моих предков – не зря я дополнительные курсы психологии окончил) – и желание хоть что-то делать для Планеты. Вот это «что-то» она сейчас и делала – изливала на мои беззащитные уши поток своих нравоучений. И какая сволочь придумала эту систему значков-нашивок!
- Вы, молодой человек, очень молоды ещё, чтобы со мной спорить. Я всю жизнь честно работала для вас - для вашего поколения, чтобы вы могли жить легко и счастливо! Я – и многие мои ровесники – да, почти всё наше поколение – отказывали себе практически во всём – в отпусках, в личной жизни, в радости материнства и отцовства, наконец! И всё это – для чего? Неужели для того, чтобы вы праздно болтались по сабвеям в часы пик, мешая нам, почётным пенсионерам, честно оттрудившимся по пятьдесят лет, хотя бы немного отдохнуть? Неужели ваше безделье и неаккуратный, я бы даже сказала – расхлябанный! - внешний вид может послужить нам наградой за все наши труды и лишения? Стыдитесь!
Мы добились того, чтобы, наконец, на Планете прекратились войны – а вы так ходите! Мы смогли сделать так, чтобы исчезло это вековое проклятие человечества – деньги! – а вы не хотите трудиться. Да собственно – можно ли ваш труд назвать трудом? Вы же ничего руками не делаете – разве что, в крайнем случае, нажимаете пару кнопок. В наше время…
Она погрузилась на минуту в какие-то свои воспоминания. Кажется, меня пронесёт. Дай Бог, чтобы всё шло так, как идёт. Выходного мне не видать – это понятно – но только одного. Сейчас она выговорится, поплачется мне в жилетку, я её утешу – и разойдёмся каждый своим путём. Не накапает перечница старая… не должна.
- Да, в наше время – да знаете ли вы, молодёжь, какое это было ужасное время! Нас взрывали в подземках и в самолётах – мы не могли без страха проснуться и лечь спать, выйти в магазин или куда-то поехать. Террористы были везде – и никто не мог знать, что с ним произойдет!
А эти ужасные болезни, о которых вы даже не имеете представления – мы же для вас их победили, победили все до единой – и теперь вы можете наслаждаться своим полным здоровьем!
А работа! А работа! Молодой человек – вам нужно только представить себе, и вы сразу же получаете нужные сведения – или отправляете их. А в наше время! Вы знаете, что такое «клавиатура»? Да, конечно не знаете…
Конечно, читал и знаю – и что такое клавиатура, и какие раньше были вредные экраны, и как приходилось целыми днями сидеть в офисах, а некоторым – даже работать в грязи и пыли, на стройках и всё такое прочее… Или это - из истории древнего мира? Нет, лет сорок назад такое точно было ещё. Но говорить ей о том, что мне это ведомо – упаси меня Создатель!
- Не знаете даже – так я и думала. А ведь нам через всё это пришлось пройти – чтобы вы жили в таком мире. В таком чудесном мире! – Последнюю фразу она произнесла, пожалуй, слишком громко и на нас начали оглядываться прохожие. Вредная престарелая садистка не преминула использовать и этот момент в свою пользу.
- Вот, посмотрите – на вас уже оглядываются люди. А всё из-за того, что вы не можете даже стоять нормально перед старым, заслуженным человеком. Как вы одеты! Что это за вызывающие тона! Мы пошли даже на то, чтобы сознательно сократить срок своей жизни – чтобы вам, таким разгильдяям, лучше жилось?
Да уж, лучше… Сам бы на себя от такой жизни руки наложил – да фиг получится. В момент прилетят, откачают и штрафных баллов накидают. В полшестого – подъём, в семь нужно быть уже на первом объекте - и так до двух, перерыв в фастфуде полчаса – и опять гонка, настраивать, чёртовы автоматы, агрегаты, проводить психологическую помощь, принимать участие в конкурсах, держать лыбу весь день, как болванчику – до девяти вечера, когда можно принять душ и упасть в постель – чтобы с утра оказаться в том же колесе.
А кто ещё будет в нём крутиться? На каждого работоспособного – по пятеро пенсионеров – и по трое детей. Угораздило же меня родиться в такое время – в самой, что ни на есть демографической яме! Вот теперь и крутись-вертись, и когда это закончится? Нынешние пенсионеры – имя им – легион, те, кто в ближайшие десять лет выйдут туда же – этих тоже не меньше, но по городу носиться они уже не могут – сидят в операторах-динстанционниках, в управленцах и директорах. А потом – вообще начинаются возрастные пробелы: от пятидесяти до тридцати лет – дай Бог, чтобы эта прослойка хотя бы семь процентов весила! Дальше – до пятнадцати – уже полегче, побольше таких… немного. А самый пик сейчас – пятилетки. Когда они подрастут – это же лет десять ждать придётся. Вот тут-то и наступит самое веселье - к концу этих десяти лет. Хотя – кто знает, может быть, прорвёмся…
- И я не знаю, молодой человек, каких вы сможете вырастить и воспитать детей, когда сами вот так вот себя ведёте! Вы же меня совершенно не слушаете! Вы, скорее всего, думаете сейчас об отдыхе – и это тогда, когда мы построили для вас мир, в котором вся жизнь – отдых! Не устали ещё отдыхать?
- Ладно, ступайте, ступайте! Так и быть – на первый раз я вас пожалею – только больше не попадайтесь мне таким разгильдяем! И куда смотрят ваши родители! У меня, правда, своих детей не было – но воспитала я очень, очень многих! Я, если хотите знать, заслуженный куратор молодёжи – и это не просто звание! И вашим родителям я бы посоветовала поменьше задумываться над тем, как выбивать из общества льготы на безответственно… На детей, которых они так безответственно рожают – и побольше уделять внимание вам и вашим… Кто у вас?
- Брат и сестра! – чуть ли не гаркнул я, вытягиваясь, как солдат в старинном фильме.
- Вот, брату и сестре. Иначе наше общество попросту не выживет! Работать надо, молодой человек, работать! Всё, идите уже! – добавила она устало. Выдохлась.
Я кинулся к входу в транспортер нужного мне направления – и уже входя в транскамеру, услышал за спиной напутственную речь этой зануды:
- И не забывайте о своей ответственности перед будущим!