ЛЕВАЯ: …И всё же я тебя стройней! На каблуке могу дольше, люблю гулять, и вообще я – толчковая.
ПРАВАЯ: Толчковая, да бестолковая. Далеко ли ты без меня убежишь?
ЛЕВАЯ: То-то и оно. Досталась же такая в пару! Поработай с ней, вот попробуй! Вечно ноет…
ПРАВАЯ: Да на меня всегда все шишки валятся! Ещё с роддома. За меня-то эту дуру на свет и вытащили.
ЛЕВАЯ: Почему ты её так не любишь? Служишь плохо – вот и не любишь.
ПРАВАЯ: Да за что любить-то её, подлиза? Она, стерва, когда в юбке короткой садится, всегда тебя на меня кладёт. А как утром на меня первую ступит, весь день шипит: «Не с той ноги встала!» Да и мамаша её не лучше: «С левой за порог шагай, дочка, пути не будет!» Ишь, «Левый марш»!
ЛЕВАЯ: Всё потому, что я тебя стройней!
ПРАВАЯ: Заладила! Ты ещё хозяйке скажи – она тебя по коленке не погладит.
ЛЕВАЯ: Почему это?
ПРАВАЯ: Вот тупица! Сама не догадываешься? Если одна из нас стройней другой, мадам наша кто получается? Урод!
ЛЕВАЯ (надолго задумывается): И то верно. Подвела ты её, ох, подвела. Она на тебя хромает.
ПРАВАЯ: Знаю. С шестого класса. Помнишь, этот наш любимый одноклассник запер из-за неё, крысы, всех девчонок в уборной, она разбежалась, тобой оттолкнулась, тебе чего – ты толчковая, а мной в дверь – шарах! Ну и в гипсе все каникулы просидела. А хромает она незаметно. Это только мы с тобой знаем. И она сама.
ЛЕВАЯ: Эх, было время! Она потом ещё замуж за него выходила. Помнишь? Загс, Мендельсон, мы в белых колготках и туфли модельные…
ПРАВАЯ: Я больше их развод помню. Года через три после Мендельсона. Лето, райсуд и пыльные босоножки. А парень был неплохой. Меня всё поглаживал, когда на машине катал.
ЛЕВАЯ: Врёшь, старая! Меня! Я к рулю ближе сидела!
ПРАВАЯ: От такой же старой слышу! Да у тебя склероз! У него же машина японская, руль справа, меня, меня он поглаживал! А тебя другой, с «Жигулями».
ЛЕВАЯ: Точно! Но я поэта больше люблю. Помнишь, всё хозяйку нахваливал: «У тебя такие ноги – позавидует Лорен!»
ПРАВАЯ: То-то лыжи навострил – так пятки и сверкали!
ЛЕВАЯ: А я говорю: они будут вместе! Он к ней вернётся!
ПРАВАЯ: Это тебе его левая сказала? Вернётся, жди! За границей он.
ЛЕВАЯ: Значит и мы там будем. Слушай, она сейчас с таким связалась – бегает по городу, как страус, даже я не поспеваю!
ПРАВАЯ: И машины нет…
ЛЕВАЯ: Далась тебе машина! Двигаться надо! А помнишь, ей вчера подруга сказала: «Ты, Люська, если в дерьмо – так двумя ногами!» Это о чём?
ПРАВАЯ: Это ей завидуют. У её нового ноги длинючие, да и весь – ничего. Но поэт получше, хоть и толстый. Зато нас любит, массаж делал и тапок драный с меня за границу уволок. Зачем он ему там?
ЛЕВАЯ: Вспоминает. Нюхает.
ПРАВАЯ: Что-о?! Тьфу, извращенец! Но любит, точно.
ЛЕВАЯ: Эх, уедем, заживём! Там зимы нет. В сланцах побегаем, назагораемся.
ПРАВАЯ: Она там полы мыть пойдёт. Я чувствую.
ЛЕВАЯ: Не пойдёт. Поэт прокормит. Джинсы, в которых мы сидим, - оттуда.
ПРАВАЯ: Пусть тогда она скорей нас в руки – и айда!
ЛЕВАЯ: Скорей бы уж…