Однажды Проп тоже уехала в другой город. Она рассчитывала побыть там всего три дня, но получилось дольше. Потому что у Проп в этом городе было много родственников, особенно одиноких старых тётушек. И каждую надо было навестить, потому что тётушки очень любили Проп и соскучились по ней.
Она тоже их любила. Но каждая тётушка считала, что Проп – только её, и ни за что не хотели собраться все вместе, чтобы обожать племянницу коллективно. Ничего не поделаешь, они были старомодными индивидуалистками и считали: любовь бывает одна на двоих, а если больше, то это что-то совсем другое. Например, встреча родни. Или выражение родственных чувств.
Сначала Проп думала, что сумеет обойти всех за три дня, но всегда оказывалось: у каждой тётушки за то время, что они не виделись, накопилось столько новостей, что их хватило бы на десять, а то и больше выпусков программы «Время». Если телевизор можно выключить, то ни одну из тетушек остановить было просто невозможно. К тому же, Проп была воспитанной и никогда не прерывала старших, даже если ей очень хотелось это сделать.
А Зроп в это время думал, думает ли Проп о нём. И Проп тоже думала, думает ли Зроп о ней.
Когда люди думают друг о друге, то они икают. Проп знала об этой примете, но почему-то считала: это совершенно неромантично. К тому же, она, возможно, переела тетушкиных ватрушек и малинового варенья – вот и вся причина.
А у Зропа, когда Проп куда-нибудь пропадала, исчезал аппетит. И он вообще ничего не ел. А потом как начинал есть! И колбасу, и сыр, и селёдку, и всё-всё, что ему попадалось в холодильнике. Это называется сухомяткой, а от неё случается икота.
Но Зроп думал, что это Проп думает о том, как он ест всухомятку и жалеет его. А Проп думала о том, что Зроп думает о том, как она, бедняжка, угощается всеми этими тётушкиными печёностями и тоже сочувствует ей.
Зроп вспомнил, что он бывает иногда волшебником. И тогда он свистнул ветер и превратился в воздушный шарик.
Ветер принёс воздушный шарик в город, где была Проп. Она как раз сидела в гостях у тётушки №35 и смотрела в окно.
-Ой, - сказала тётушка № 35, - смотри: шарик! Он наконец-то прилетел.
Проп тоже увидела шарик и поняла, что это Зроп.
- Соскучился, наверное, - сказала Проп. – Вот и прилетел.
Она помахала шарику. А шарик от радости начал прыгать и кружиться в синем небе.
- Ага, - сказала тётушка № 35. – Давным-давно, когда я была юной девушкой, выпустила воздушный шарик из рук. Надо было привязать его на длинную верёвочку, но у меня тогда не хватило ума это сделать.
- А разве девушки бывают не юными? – спросила Проп. – Девушки это просто девушки.
- Ага, - согласилась тётушка №35. – Правда, я уже не помню этого. Ну, почти не помню. А про шарик помню. Это, конечно же, он!
Зропу было совершенно не жалко, чтобы тётушка № 35 так думала. А Проп, наоборот, пожалела её и ничего больше не сказала.
- Налетался! – вздохнула тётушка, умильно взирая на шарик. – В следующий раз я обязательно привяжу его на длинную верёвочку, вот!
- А зачем? – удивилась Проп. – Он всё равно прилетит, если сам захочет прилететь.
- Мало ли чего он хочет, - не согласилась тётушка. – Всегда нужно быть уверенной, что он у тебя в руках!
- Но верёвочка может оборваться, - заметила Проп. – Пусть уж лучше шарик летает где сам захочет!
Так они сидели и беседовали, а шарик вдруг сдулся и упал.
- Ах! – сказала тётушка №35. – Вот всегда с ними так: только подумаешь, что всё замечательно и замечательнее уже не бывает, а они – фьють! – и сдулись…
При этом тётушка как-то вдруг поскучнела и принялась вздыхать. А Проп подумала, что девушки, наверное, и вправду бывают юными и не очень юными. Потому что ещё несколько мгновений назад тётушка казалась ей молодой, а теперь снова стала достойной пожилой дамой.
- Ничего страшного! – сказала Проп. – Даже если шарик сдулся, его всегда можно снова надуть.
Она выбежала на улицу, подняла шарик и быстренько его надула.
- Хорошо, что он не лопнул, - сказала скучная тётушка №35. – Вот если бы лопнул, ты бы его ни за что не надула.
- Не-а! Надула бы! – весело ответила Проп. – Тут есть один секрет: просто надо взять кусочек воздушного шарика, приложить к губам и втянуть воздух в себя, при этом быстренько перевязать ниткой получившийся маленький шарик. Вместо одного их будет несколько – целая гирлянда!
- Так неинтересно, - ответила тётушка. – Лучше когда он один и большой.
- Всё равно это тот же самый шарик, только частями! – не согласилась Проп. – Но, конечно, лучше, чтобы он никогда не лопался.
Зроп тоже об этом подумал. Но поскольку сейчас он был всё-таки не Зропом, а всего-навсего весёлым воздушным шариком, то сказать ничего не сказал. Он умел только летать, и то, если его хорошенько надували. А Проп это делала лучше всех. И потому шарик снова взлетел, и полетел обратно. А когда вернулся домой, то снова стал Зропом.
Вскоре приехала Проп. И они так обрадовались друг другу, что забыли обо всём на свете. Потом, правда, Проп вспомнила одну вещь.
- Мне понравилось, что ты умеешь быть воздушным шариком, - сказала она.
- А что мне ещё оставалось делать? – ответил Зроп.
- Ты можешь сейчас снова стать шариком? – спросила Проп.
- Не знаю, - пожал плечами Зроп.
- А ты попробуй…
Зроп попробовал. Но у него почему-то ничего не получилось.
- По заказу у меня ничего не выходит, - вздохнул Зроп.
- И не надо! – рассмеялась Проп. – Мне больше нравится, когда ты – это просто ты.
А Зропу это тоже почему-то нравилось. Хотя если ничего иного не оставалось, то он мог быть и шариком. А как это у него получалось, неизвестно. Обыкновенное волшебство, наверное.