*
Осень в Берлине.
В берлине осень.
Расстановка акцентов не важна. Миом, на улице, пропуская машину, идёт мари. В противоположную сторону ей пробежал Ганс.
Голубое небо, яркое солнце, чуть пожелтевшие листья и ещё один учебный год в Берлинской Международной Литературной Академии при институте им. Шиллера и Гёте.
БМЛА при ИШГ. А на нашем наречии учеников «Ши-те»
Живём мы, ши-теки, в общежитиях. Мужское и женское делят один дом с разными входами.
Я стал щастливчиком комнаты на третьем этаже, в «пограничной»зоне.
Это означает, что за стеной у меня опять будет жить девчонка. в прошлом году это была Алли Файц, дружелюбная австралийка, любившая поддать. Но её выгнали и теперь…
о том как дружили Стефан и Алли Файц.
Под окнами Стана и Алли, прямо посередине, висел герб школы, с позолоченным названием и вензельками. Плита имела около ширины ладони в толщину. Как известно в общагах добро пожаловать своим, а посторонним вход воспрещен. единственный способ попасть из мужского крыла в цветник-переёти из комнаты ста в комнату алли по гербу.
Т.к. это был единственный способ проникновения, ясное дело, что и Ста и Алли пользовались популярностью, были вхожи во все даже самые закрытые вечеринки, ведь твоё имя могли занести в «чёрный список»
…но теперь, когда Алли вылетела неизвестно, кого поселят рядом.
*
Утром за стеной послышался шорох. Это означало, что в комнату въехала новая хозяйка. Высунувшись из окна, Ста постучал в окно, и, с разрешения, перелез в соседнюю комнату.
Спрыгнув с подоконника он уставился на новую соседку.
Та сидела посередине комнаты, на ковре, в позе лотоса. Волосы были собраны в два пучка, что придавало её и без того круглому лицу детское выражение. выяснилось что Джанечка (или Джанинна) приехала в Академию из Италии, через Грецию, пожив сначала в Англии, но родилась в Германии.
Джанечка была рассудительной, сообразительной, немного инфантильной и в тоже время взбалмошной. В подтверждение её характеру над кроватью висел плакат от Лизы Джейн, с эльфом, а на двери соревновались по площади плакаты Rammstain и Мanson.
предложение взаимополезного сотрудничества было охотно принято.
Кто мог подумать что их знакомство приведёт к чему-то? И кто мог подумать, что оно не приведёт ни к чему?
*
По воскресеньям обычно все зажигали в клубе Wirklichkeit, который все сокращённо звали Gift, по имени диджея, работающего там.
Но день выдался таким гадким, что идти куда-то было лень. Тем более герр Гефар посулил экзекуцию на завтра.
Я, Ганс и Джанечка сидели в кухне, которую я делил с Гансом, и лениво пили чай, благо больше ничего не было.
-Вот бы чашечку кофе,-протянул Ганс, звякнув ложкой-спать охота.
-Сбегай на улицу,-предложила Джа, глядя за окно, застилавшееся дождём.
-Фу, какая садистка, у меня же астма! выгонишь друга под дождь? А я заболею ,умру..-монотонно продолжал бормотать Ганс, теряя нить монолога.
-Надо готовица-сказал я.
-Надо, -подтвердил Ганс.
-Да, -сказала Джа.
Никто не шелохнулся. В вялом обсуждении поминая разбившуюся недавно чашку мы провели ещё пол часа.
-Пойду,-сказала Джанечка и резко встала, видимо чтобы не передумать. табуретка опрокинулась и от громкого хлопка проснулся Ганс, мирно дремавший на столе.
-Я не сплю!-заорал он, соображая где находится
-Я пошла-повторила Джа, направляясь к двери.
-Ты куда?-поинтересовался я, благо дождь уже кончился и можно было перелезть через окно.
-Скользко- прокоментировала Джа и, взяв банку из под выпитого сидра, вышла.
Я глянул в окно.
Дверь хлопнула и Джа вышла на улицу. Остановившись у бордюра, он поставила на него банку, и пошла. Сделала несколько шагов. Внезапно выглянуло солнце. Она остановилась, вернулась к банке и, качая головой, подняла её.
«Представьте, что каждая брошенная вами вещь попадает слону в глаз! а сколько человек вот так вот выбрасывает мусор на улице?» говорила он, глядя на мусор у скамеек.
Ганс потом написал сочинение для презентации Гринписа-«Мине лупу, слона жалко».
*
Стан и Джа попали на разные факультеты. Джа занималась средневековой литературой, и отдавала предпочтение готическому роману, а Ста пошёл на отделение классической литературы Западной Европы.
Это даже помогало им, ведь можно было беспристрастно читать работы друг друга, без криков «ты не правильно применил этот приём» или «это противоречит смыслу.
Иногда они помогали друг другу, когда вдохновение испарялось и задания лежали в пыли. Глубокомысленные изречения Джа падающих листьях помогали Ста получать зачёты, а его эпитеты вырывали Джа из плена её фантазии.
*
Если вы когда-нибудь решите создать опус, который потрясёт человечество, обязательно подарите второстепенному персонажу пару-тройку коронных фраз. Поверьте, когда они станут крылатыми, это будет доставлять вам огромное, чудовищное удовольствие.
Нам надо было написать рассказ о народном герое.
Думал долго и, сдавшись на конец, спросил совета у Джа.
как я осмелился сдать эту работу?
Назывался рассказ «Терминатор. Дубль последний».
Друзья были в отпаде, расстроенно кусая свои опусы про родных Линкольнах, Дзедунах и Роях.
В рассказе главный персонаж отвечал тремя фразами: «Я щаз!» «Аревуар, фройлен» и «Горит!».
Шутку оценили все, кроме фрау Хайке Битлер. Огненно рыжая преподавательница курила много и уже много лет, выбегая с урока с криком «Щас вернусь» и после затяжки бежала обратно.
За эту работу меня заставили писать реферат про Ганса Андерсена. С иллюстрациями!!
После я тихо отомстил, распространив незаконное издание «Терминатор в стране сказок. Я туточки».
Один экземпляр до сих пор лежит где-то с листовкой» Технология победит мир!Хайк, Битлер»
*
Однажды Джа принялась выщипывать мне брови, заявив о том, что мне пора сменить имидж. Из глаз моих брызнули слёзы.
Просмотр «Унесённых ветром» подвиг меня на размышления, и я написал рассказ о Рапунцель (девице, по косе которой взбирался её суженый), о тяжкой женской жизни. Преподка влюбилась в меня, заявив, что я стану прижизненным непревзойдённым классиком, если не сопьюсь до 35 лет.
*
Любимым нашим занятием было почревоугодить и попразновать, вернее заняться празностью. Второе было выполнить гораздо легче, так как жрать всегда было не чего.
Готовить некто не умел и приходилось ждать, пока те немногие, умеющие сварить кашу из табуретки освободятся.
История о том, как обокрали директора.
Директором был герр Гефарр. Тучный по наполеоновски мужик, разбирающийся в литературе, как слон в посудной лавке.
Ощущение было, будто он не доучившись, потратил все силы на подтирание задниц в комитете культуры, и его взяли на должность директора и преподавателя истории мировой литературы.
Несмотря на всю свою непрезентабельность, герр Гефарр обладал супругой, в придачу к которой получил не дурную квартиру и вкусную кухню. Фрау Гефарр готовила вкусно, много и хорошо и снабжала мужа завтраками, о которых знала вся Академия.
В один из морозных зимних дней Ста, Ганс и Джа понуро сидели у кафедры, мечтая о гамбургерах и мороженном.
Надо сказать, что герр Гефарр был куратором младших курсов и от его аттестаций зависело останешься ли ты в стенах Академии или полетишь испытывать удачу в другом месте. Внезапно хлопнула дверь аудитории напротив. Плохая, некрасивая мысль сформировалась в желудке у нашей троицы, быстро достигнув мозга и завладев им полностью.
Ста и Ганс встали у двери, а Джа вошла.
На столе лежал пакет из коричневой бумаги. заглянув внутрь она увидела пирожки с капустой и яблоками, завёрнутые в салфетку, сандвичи, с нагло выпирающим сыром, томатами, колбасой и мягким домашним чёрным хлебом, с хрустящей корочкой. Джанечка прижала пакет к груди, с видом матери, защищающей единственное дитя от фашистских оккупантов. Вытащив один пирожок, она незамедлительно его сжевала.
Тут Джа увидела коричневый кошелёк. Пошедший в кофейню за капучино профессор забыл деньги!
Тучная фигура директора появилась из-за угла. Ганс кинулся ему на грудь, с криками «Как хорошо, что я вас встретил». Директор, заметив что у него ещё двадцать минут перерыва, отодвинул парня мизинцем, вошёл. Друзья затаили дыхание. Директор вошёл, взял кошелёк и вышел, не заметив шнурки Джа, торчащие из под стола.
Повинуясь внезапному порыву, или под влиянием голодных взглядов студентов, директор запер кабинет.
Несколько секунд ребята стояли в оцепенении, наблюдая за удаляющимся профессором, пока из-за двери не раздался приглушенный голос Джа.
-Кто-нибудь! Остановите меня в следующий раз, если он будет.
Желудочное озарение прошло, сменившись полным отсутствием идей.
Время обеденного перерыва неумолимо кончалось. Скоро должен был вернуться Гефарр, со своим мерзким кофе, к своим пирожкам и сандвичу.
*
Когда я только пришёл в Академию я не знал что такое красный код.
Помню это был вторник. Я брёл по коридору к кабинету философии, и моему взгляду предстала необычная картина. В открытой аудитории герра Гефарра было много народу, все столпились в центре.
За кафедрой, высокая, но не доходящая до потолка стена, отделяла небольшую комнатку в котором хранились метёлки, щётки, пальто и экзаменационные тесты.
К концу верёвки привязали самого миниатюрного студента и спустили в каморку. Содрав тесты, тот полез обратно. Забравшийся внутрь, он застрял вылезая.
На улице послышался скрип тормозов преподавательского автомобиля.
Кто-то заорал «Красный код».
Последовала незамедлительная реакция.
Завязалась драка в коридоре. Кто-то истошно завопил «Горим! Насилуют! Грабят!»
Вбежала пара крепких парней и выбив стекло в заднюю комнату они принялись за студента. Таща вперёд и толкая сзади, они сняли товарища. И пол стены вместе с ним.
Понесла наказание вся Аудитория-аттестацию перенесли на две недели раньше.
*
-Ну,чё?-раздался голос Джанечки.
-Ты там это…пирожки трогала?-спросил Ганс, чеша затылок.
-Угу. С нервов то…все уже смолотила-жалобно пропищала Джа.
-Ладно-вздохнул я-красный код.
-Тут никакого запасного хода. Только окна с решёткой.
-Не ход, а код.-я набрал воздух в лёгкие-Красный код!!
Среди общей истерии к нам подбежали двое парней со старших курсов.
Эта аудитория была единственной, безстекольной в здании. Кабинет от коридора отделялся деревянной перегородкой, стоящей на штифтах. В Академии, не смотря на её ботаничность, обитала сборная по регби. Взявшись за поручни, мальчики подналегли на стену.
Ах, да. Сбоку располагалась дверь женского туалета.
*
…почему?
-Он говорит, пойдём на сумо в пятницу. А я отвечаю, что мол иди один. Он спросил почему я не хочу пойти с ним. Я ответила, что не люблю, когда рядом мужчина, у которого грудь больше, чем у меня.
-А он?
-А он говорит, что может такая же, но не больше.
-А ты?
-А что я?? Он фактически признался, что у меня маленькая грудь!! Свинья, а если говорить о его…
В этот момент послышался треск, что было достаточной причиной, чтобы прервать разговор преподавательницы философии о её разрыве с тренером.
*
И ой как не повезло профессору, когда он вышла из туалета, поглядеть, что же происходит. Вся секция вылетев вместе с дверью сшибла тётку с ног.
*
Я открыла глаза и прислушалась. В соседней комнате было тихо. Значит Ста ещё спит. Я потянулась и подумала, не перелезть ли мне в его комнату и посидеть рядом, пока он спит.
Представила, как он спит, натянув одеяло по нос, как топорщатся отросшие белые волосы а светлые пушистые ресницы закрывают светлые глаза.
Пожалуй этого делать не стоит.
Мы провели уже тысячи секунд вместе, а то и миллионы. И стоило мне в одну из них сказать «Люблю». Сказать когда мы вместе « Я люблю тебя». Чтобы он сделал?
Подошёл бы ко мне. Я взяла бы его за худые запястья и посмотрела в большие серые глаза. Он бы улыбнулся свое очаровательной и хулиганской улыбкой и прижался бы губами к моей щеке. И мы стояли бы вместе. Я вдыхала бы запах его одеколона, и так витавшего за мной повсюду. Самый любимый человек.
каждую секунду держать в своих объятиях.
Когда он сидит рядом, склонив голову над книгой, заложив карандаш за ухо и что-то говорит, протянуть руку и коснуться его волос.
В комнате Ста послышался стук и хлопнула дверь. Значит не спит. Воровато сев рядом со стеной я прислушалась.
-…абсолютно согласен,-послышался голос Стана.
И тут я услышала этот смех.
Визгливый смех марты. И по телу побежали мурашки.
-Ну так что?
-Что? переспросил Ста.
-Конспект.
-Ах, это- шаги-А может я лучше расскажу?
-Или покажешь.
-Или поцелую,-опять шаги.
Я от ужаса вся позеленела. Ужасная картина поплыла у меня перед глазами. Мой Ста рядом с Мартой. На голову выше него, он держит его лицо в своих руках и целует. Меня затошнило.
Я решительно встала. И даже ногой притопнула.
Решительно выкинув из головы тонкие запястья на моей талии, я оделась и пошла на поиски приключений и кафедры теологии включительно.
История не о чём. Сбываются ли мечты?
В этот день на кафедре теологии собирались выпускники. Знакомство с Академией начиналось раньше поступления и Джа знала многих из пришедших, прилетевших или приехавших.
На встрече все по очереди рассказывали что и с кем случилось.
И вот настал черёд симпатичной спокойной женщины. По началу никто не смог вспомнить, кто это. Но когда она заговорила…
Закончив Академию она вышла замуж за Сима. Муж, забросив литературу, вместе с братом основал клуб Wirklichkeit.
Сначала всё было хорошо, а потом на клуб положил глаз какой-то толстосум. Сим погиб при невыясненных обстоятельствах, его брат, любивший дам в возрасте, был обвинён в попытке изнасилования малолетней и клуб был на границе краха. Его пришлось продать.
Джа вспомнила Данне Хотак, вечносмеющуюся, худенькую Данне. И Сима, высокого блондина, с копной курчавых волос. Вместе они смотрелись сногсшибательно. Каждый раз видя эту легендарную пару, навещавшую свою alma mater, Джа в надеялась, что когда-нибудь и он найдёт своё счастье. А потом семья Лиме-Хотак пропала.
Джа представила сына Сима и Данне . С широкой улыбкой, блондин, как отец, с зелёными материнскими глазами и такойм же безбашенный как они оба. Этому не суждено сбыться.
*
Один день сменялся другим. Солнце вставало и садилось, аккуратными крестиками затушёвывались листики календаря.
Профессору возместили моральный, и только слава Богу моральный, ущерб в количестве двухнедельного отпуска.
Прошла наделяя. Джа и Ста так и не встретились. Кто-то был занят из них занят, а когда Ста искал её, Джанечка делала вид, что её нет.
Перед зданием Академии срубили старый дуб. Администрация посчитала, что он опасен и во время бури может упасть на общежитие или саму Академию.
Так не стало широкого, раскатистого дерева, под котором частенько устраивались студенты.
*
Вот уже неделю я не видел Джа.
Появилось странное чувство. Вроде как забудешь почистить зубы утром-мелочь, но во время разговора с кем-то вспоминаешь и чувствуешь себя неуютно.
Раньше и дня не проходило, чтоб мы не поговорили.
Настроения наипоганейшее, да и ко всему прочему срубили мой любимый дуб.
Ах, да. Ещё Марта Зитмен-ДлинныеНоги. Таким надо запретить носить мини.
Зараза. Ну и пусть она подставила тетрадь, когда я пытался её поцеловать. Но я предпринял попытку! Да!
И потерпел поражение.
Оказывается непорядок в личной жизни не всегда дарит вдохновение. Писать ничего не хочется.
Я решил найти Ганса, делать всё равно ничего не мог.
Холодно было, но за курткой я возвращаться не стал.
У стены одного из корпусов я заметил сидящих людей. Пригляделся, там сидела Джа. Она что-то говорила, размахивая руками. Рядом сидел какой-то высокий, дорого и стильно одетый смазливый парень.
Вот значит где она пропадала! Променяла меня на какого-то плейбоя!
Настроение как таковое сдохло и повесилось на собственном языке.
Моё высокоинтеллектуальное общество променяли на посредственный и пафосный флирт.
История о кусочке сердца
Был очередной холодный субботний день. Солнце светило, но не грело.
Джа и Ста долго не говорили друг с другом. Они были злы друг на друга. Слишком горды чтобы поговорить. И очень заняты наконец.
И вот выдался день, когда все разъехались на праздники. Только пара-тройка «счастливчиков» остались в Академии.
Ста поднялся с утра в хорошем настроении. От звонка родителей. Нет, не так. Позвонила представитель его отца и сказала, что у того какито дела в Америке и они не смогут забрать его на этих праздниках. Всё это было пересказано через коменданта.
Как всегда. Одиночество, скука-праздники.
Никогда у родителей не было временя. Вечно преданная отцу мать, вечно занятой отец.
Ста решил позвонить сестре, в Филадельфию. Включив громкую связь, он завалился на диван.
К телефону долго никто не подходил, наконец трубку подняли и послышался отдалённый смех.
-Да!-голос сестры был запыхавшимся.
-Привет, Френ!-как можно жизнерадостней поздоровался Ста.
-Хей, малыш! Я безумна рада тебя слышать! А у меня сейчас родители. Заехали в перерыве между перелётами. Позвать их?
-Нет, что ты! пусть отдыхают. С праздником , Френ.
-И тебя, малыш!
Вот как. Он отключил телефон. Твоя жизнь только для тебя такая. И другое значит для всех остальных.
*
Джа сидела боясь вдохнуть.
она знала родителей Ста только заочно, но прекрасно себе их представляла. Отец-крупный руководитель, весь в делах, его неработающая Жана, считающая главным своим долгом находиться рядом с мужем.
Уже не первый раз Джа пожалела, что стены в общежитии такие тонкие.
Она встала, встряхнула новоприобретёнными кудрями и, надев пальто, вышла. Не её это проблемы.
На выходе из здания её окликнули. Она увидела Поля. Провести выходные в его обществе? Заманчиво! Продолжить спор о том, как влияет секс на прогресс общества. Сладкие мысли Джа были прерваны.
Стройный, красивый Поль уезжает. Обратно домой, его стажировка кончилась. Он прямо сейчас уезжает и был очень рад познакомиться с ней.
После целого дня хождения по Берлину она вернулась к Академии.
Делать было абсолютно нечего и, в конце концов, она поднялась на крышу.
У края сидел Ста и пил пиво.
Она подошла ближе, обернувшись, Ста показал на одеяло рядом с собой. Джа села, и он протянул ей бутылку. Она чуть-чуть отхлебнула.
С крыши Академии, стоящей на возвышенности, был виден весь город, с его красивыми и старыми зданиями, тёмными крышами.
Солнце медленно садилось, окрашивая берлинское небо с облаками в оранжевый цвет.
-Холодно.-Джа поёжилась.
Ста подвинулся ближе и обнял её за плечи.
-Охуенно красиво!-он отставил пустую бутылку.
-Абсолютно с тобой согласна.
Джанинна прижалась к Стефану и поплотнее укуталась в пальто.
Так они и сидели, два человека, на одной крыше.
Одинокие в эти пустые и глупые выходные, жутко важные для кого-то другого.
А солнце садилось, унося с собой свои яркие лучи. Как кусочек сердца, который нас обязательно покидает, даже если мы этого не хотим.
2004 год