Проп решила, что у Зропа нет никакого таланта. Кто-то играет на скрипке, кто-то в шахматы, кто-то умеет вырезать из дерева разные фигурки, а кто-то божественно чинит водопроводные краны, или пишет стихи, или картины рисует.
- Ничего ты не умеешь, - сказала Проп. – Даже скучно!
Проп обиделся, замолчал и ушёл в свою комнату.
Там он сел на подоконник и стал смотреть в окно.
Проп, конечно, знала, что он сейчас сидит на подоконнике и ждёт, когда она придёт к нему мириться.
- Нет, - сказала Проп самой себе, - не пойду я мириться. Я правду ему сказала. Никакого таланта у него нет, вот!
И сама тоже села на подоконник и принялась смотреть в окно.
А тут вдруг кто-то стал тихонечко насвистывать. Да так красиво! Самые любимые мелодии Проп кто-то насвистывал, и даже - песенку Эдит Пиаф «Я ни о чём не жалею».
Проп очень удивилась. Потому что Эдит Пиаф сейчас мало кто знает, хотя она и самая великая певица Франции, а может, и всего мира. Впрочем, Элла Фицджеральд тоже не менее великая, и тоже – всего мира.
Кто-то будто бы подслушал мысли Проп и начал насвистывать песенки великолепной Эллы, а потом – Джо Дассена, «Биттлз» и всех-всех, кого Проп любила. Любила так, что у неё аж дыхание порой перехватывало.
- Господи! – сказала Проп самой себе. – Есть же у человека талант вот так насвистывать!
И она выглянула в окно, даже с подоконника свесилась, чтоб разглядеть, кто это там во дворе так насвистывает. Но на улице никого не было. Разве что бегал дворянин Тузик. Но он явно не умел так свистеть.
А Зроп из своего окна увидел, как Проп чуть ли не вся свесилась в своё окно и очень испугался. Он подумал: Проп с горя, что с ним поругалась, решила выпрыгнуть. Чтоб он знал, как с ней молчать!
Он перестал свистеть, тихонечко вышел из своей комнаты и, подобравшись к Проп, обхватил её. Чтобы спасти.
- Отстань! – Проп передёрнула плечиками. – Чего это ты так быстро решил со мной помириться? Я ещё не готова, вот!
Она решила, что Проп её обнимает.
- А я и не думал мириться, - гордо сказал Зроп. И отошел от Проп. И снова засвистел. Потому что ему стало грустно, а почему – он и сам не знал.
Тут Проп поняла, кто это так восхитительно свистел.
Она кинулась к Зропу, обняла его и даже поцеловала.
- Чего это ты? – удивился он. – Кажется, я не давал тебе повода…
Но Проп не обратила на его слова никакого внимания и крепко поцеловала его в губы. Чтобы он, стало быть, замолчал и не говорил всякие глупости.
У Проп был талант мириться!