Раскрытие истины это есть, грубо говоря, ложь, адекватная нуждам и чувствам часа
Матжиои
Не так давно довелось мне бродить на известном в Европе рыбном рынке острова Хайнань, что у южного побережья Китая. Разыскивая диковины, сваленные продавцами как попало на просоленных океаном деревянных прилавках, я уныло размышлял о том, что все эти морские гады за свою жизнь вкусили все прелести бытия и им не о чем жалеть. По сути, они прожили счастливо, если можно назвать этим словом, то состояние медленного движения в тишине океана. Не ведая сомнений, они не искали отца, от которого произошли и не требовали явить им воочию божественное откровение.
То ли дело мои дни и ночи бесконечного спора чаще всего наедине с самим собой о смысле человеческого рождения. Меня никто не ловил в сети, не зажаривал на раскаленной сковороде вок, не поливал соусами и не сыпал на открытую рану огненные специи. Я ловко ускользал от манипуляций врачей и лишь изредка открывал женщинам потаенные желания о безусловной власти над ними. Если бы не та мимолетная встреча девушки с испуганными черными глазами на острове Обезьян во время прогулки, я уехал бы на жемчужную станцию Лухойтоу и далее по побережью.
Пустые отели с радостью открывали мне лучшие комнаты, и мне мерещилось, что я становлюсь важной персоной. Слухи о моей щедрости опережали мой приезд, и хозяин лично встречал в дверях. В это время все боятся осенних тайфунов и ждут зимы.
Зимой тайфунов нет.
Каждый путешественник любой ценой удерживается в гостях. Но я не смог забыть встречу.
Вместо всего этого, я нанял лодку и отправился в путешествие вглубь страны. В тайне надеясь, повстречать незнакомку.
Все что мне удалось узнать это то, что девушку зовут Сунь, с отцом и братом она работает на чайных плантациях в южной части острова, у подножья Пика У Чжишань (Гора Пяти Пальцев), которая на самом деле напоминает растопыренные пальцы руки. И откуда согласно легенде произошли коренные жители острова.
Душными ночами мне снились лодки, много джонок. Днем же мой проводник китаец Ли с ловкими движениями мартышки, прыгал в воду с узкого носа лодки перед самым берегом. Мои попытки помочь оскорбляли его, он хоть и старался сдерживать радость от ежедневного служения белому господину, но в минуты моего утреннего появления на причале рядом с его старой джонкой, глаза расширялись, а речь обрывалась на полуслове. Я доверял ему. И как-то раз, разговорившись о женщинах в его жизни, услышал сухой вопрос:
- Господин желает встретить смерть?
От неожиданности, я не знал что ответить.
Но через минуту спросил, о чем это он.
- Никогда не окунайся в реку страсти, ты не доберешься до берега. Это безжалостная река, где свирепствуют тайфуны.
Сказал и затих.
В острой нерешительности, я смотрел на морщинистое плоское лицо, на поджатые в недовольстве губы и считал до ста, прежде чем задать предательский вопрос о его семье.
Я знал, что смогу выяснить причину недовольства. Но при этом я не мог в ту минуту знать, что спустя всего полстолетия, моя жизнь оборвется под колесами поезда.
И крылья бабочки в последний раз явят свой перепончатый узор, удивительно напоминающий узор на парусах крыльях джонки китайца Ли.