— Привет.
— Здорово. Ну, чего хотел?
— Поговорить.
— Приступай, я вся внимание.
— ...
— Ну?
— Как дела?
— Лучше всех!
— Понятно. Учёба?
— О-о-о... Задница полная.
— Отчисляют?
— Нет, что ты! Просто задница.
— А-а-а... А на работе?
— Всё отлично.
— ...
— Ну, чего молчишь?
— Поехали в субботу в кино съездим? У меня билеты есть.
— Кому покупал?
— Так. Тебе и мне.
Неужели? Или Кате? Или ещё кому? Что ж твои девушки не едут?
— Да брось ты, Даша. Поедем?
— Я с незнакомыми молодыми людьми в кино не езжу.
— Ну, что ты? Мы два года знакомы.
— Езжай с Катей.
— Не хочу. Я с тобой хочу.
— Мало ли что ты хочешь!
...
- Слушай, ты мириться пришёл?
- Да. Поговорить.
- Когда мы поругались?
- Тринадцатого, в пятницу.
- Ха-ха-ха! Именно из-за этого я и решила поговорить. Мне это показалось смеш-ным.
- А что здесь смешного?
- Ничего. Очухался? Две недели прошло. Где ты был всё это время? О чём думал?
- О том, что я поступил неправильно. Я раскаиваюсь. И прошу у тебя прощенья. Я хочу, чтобы мы были вместе.
- Да неужели? Спустя две недели дошло? А ты подумал о том, страдала ли я, и каково мне было эти две недели?
...
- Ты подумал о том, что причинил мне боль?
- Подумал.
- Интересно, про какую ты подумал — физическую или моральную?
- Прости меня, Даша! Прости, пожалуйста!
- Оно мне не надо. Простить я тебя прощу, а вот насчёт вместе – увольте.
- Почему ты этого не хочешь?
- Оно мне не надо. Зачем? Страдать? Чтоб ты опять меня бил? Или знать, что ты опять где-то развлекаешься, а я, как дура, тороплюсь, лечу к тебе с работы?
- Даша, такого не будет, обещаю тебе.
- Обещаешь? Сколько раз ты это обещал?
- Много. Но, честное слово, такого не будет!
- Постыдился бы честными словами кидаться. Ты ещё ни одного не сдержал.
- Ни одного?!
- Ну, может, несколько.
- И это сдержу.
- Сомневаюсь.
- Даша, ну, дай ты мне ещё один шанс!
- Сколько я их тебе давала, Юра? Со счёта ещё не сбился? Нет. Нет, нет, нет. Ес-ли хочешь, то можем остаться хорошими знакомыми.
- И как ты себе это представляешь? Когда мы в следующий раз увидимся?
- Не знаю. В электричке, в метро, на вокзале, здесь, в городе. Где-нибудь пересе-чёмся. Привет, как дела?
- И всё?
- А что тебе ещё?
- Поговорить о том, о сём.
- Ха!
- Я в принципе, тоже думал о том, чтобы остаться друзьями.
- Ну, вот и решили.
- Но я хочу большего, чем друзья. Ты нужна мне, Даша.
- Слушай, я спать хочу. Могу я когда-нибудь выспаться или нет?
- Можешь, конечно.
- Ну, вот. Мне ещё в ванну надо. Всё, иди домой.
- Подожди, не уходи!
- Что ещё?
- А как же мы?
- Мы? По-моему, мы всё решили. Друзья – значит, друзья. Нет — значит нет.
...
—————
- Алло.
- Даша, давай поговорим?
- Мы только что разговаривали, тебе мало?
- Ты ушла. Я так и не сказал...
- Что не сказал?
- Что люблю тебя.
- Ух ты! Опомнился! Что-то ты всё поздно вспоминаешь? А две недели не любил?
- Любил.
- А где ж ты был?
- Даша...
- Что Даша?
- Даша, давай поговорим.
- Слушай, я уже одной ногой в ванной. Мне некогда с тобой разговаривать.
- Ну, пожалуйста.
- Тебе придётся подождать минут двадцать.
- Хорошо, я подожду.
- Ты же не зайдёшь ко мне?
- Почему же? Если ты пригласишь меня, то я с удовольствием зайду к тебе в гости.
- Поднимайся.
—————
Он поднялся на пятый этаж и тихонько постучал в знакомую дверь, она почти тут же распахнулась, и перед ним вновь предстала Даша.
— Заходи, — бросила она и скрылась в своей комнате.
Юрка бросил окурок на пол-этажа ниже, где несколько минут назад они разгова-ривали, и вошёл в квартиру, которая за две недели нисколько не изменилась. Он разулся и прошёл в комнату девушки. Даша доставала из шкафа необходимые ей вещи.
— Можешь присесть. На кресло.
Юра остался стоять. Она ушла, и он начал разглядывать комнату, в которой за две недели тоже ничего не изменилось. Его вдруг захватило ощущение, что всё это бесполезно. Помирятся, потом опять двадцать пять. Что толку тогда мириться?
На кухонном столе лежал Дашин телефон, и юноша осторожно пробрался туда. В ванной текла вода. Сообщения… Входящие…
Вадим.
13.02.05 15:08
Ljublju! Celuju! Tol’ko ne pritvoryaisya, chto ne ponyala, ot kogo byla ta sms. Do vstrechi!
Danila.
17.05.05 11:14
Spasibo, Solnywko mo! U menja sei4as ekzameny na nosy, zamotalsja sovsem! Kak y tebja dela?
Вадим.
18.05.05 14:51
Привет, ласточка, ты чего звонила? Я на работе.
Вадим.
18.05.05 15:03
Не знаю. Димка пропал куда-то. Я позвоню, как найду. А что, так не терпится?:-)
Вадим.
18.05.05 23:22
“A tvoi, tvoi glaziw,a, tvo imya na zabore, ya soglasen vypit’ more, liw’ by dopolzti do dniw,a…” Spokoinoi nochi, Lastochka!
«Ласточка... Ласточка... Х...ясточка! Вот ведь! И это я ещё бл...дун! Охереть!»
Сознание собственной вины толкает нас на многие поступки, которых мы хотели б избежать. Но если виновен, значит, должен что-то такое сделать, чтобы вину свою загладить, или вести себя так, чтобы заслужить прощение. Но стоит только найти вину в ком-то другом, как мы накидываемся на него, чтобы за этим броском скрыть собственные грехи. Во всяком случае, чужая вина даёт нам чувство собственного превосходства.
—————
— Ну, что ты мне скажешь?
—Даша, ты же знаешь мои мысли и намерения.
—Я знаю и то, что ты сделаешь через несколько дней, если я прощу тебя.
—Что же?
—Снова унизишь меня или оскорбишь, или опять поедешь на встречу к своей Ка-те.
—Не поеду я к ней. Я только диски отдал, которые брал у неё тогда ещё. Мы даже пяти минут вместе не провели.
—А хотелось бы, да?
—А тебе? Хотелось бы с Вадимом провести свободное время, а не со мной?
—Причём здесь Вадим?
—Ну, он же тебе такие любвеобильные смс-ки пишет! Твой принц на белом коне? Я не гожусь, поэтому так старательно и отфутболиваешь меня, что есть кто-то на замену?
—Ты о чём?
—Забыла все его признания в любви? Две недели ты времени даром не теряла? А сколько ты убеждала меня, что у него и девушка есть, и чувств он к тебе никаких не испытывает, и ты к нему тоже ничего не испытываешь. Врала?
—Нет, так оно и есть. Это по приколу. Понимаешь, у нас... Как бы тебе сказать...
—Как есть.
—У нас манера общения такая. Он прикалывается надо мной, я— над ним.
—Хороши у вас приколы. До постели они ещё не дошли?
—А у вас с Катей? — взвился её тон.
—Что ты мне Катей тыкаешь?!! Ты в моём телефоне хоть одну подобную смс-ку видела? Есть там хоть что-то личное кроме твоих домыслов? Ничего! А у тебя!
—Ах, вот как, шлялся где-то две недели, теперь опомнился, да я ещё и виноватая оказалась.
—Да ни в чём я тебя не обвиняю!
—Не кричи на меня!
—А я и не кричу! От тебя только и видишь, что попрёки!
—Попрёки? У...бывай к своей Кате, и чтоб ноги твоей больше не было в моём до-ме! Вон!
—Даша...
—Дверь там! Или забыл? Показать?
—Не надо мне ничего показывать. Даша...
—Вон отсюда!
—Да хватит тебе, сколько можно, в конце-то концов!
—Убирайся, я тебе говорю!!!
—Ты... Ты...
—Что я?
—Ты сама это решила. Я больше часа пытался найти с тобой общий язык, а ты меня выгоняешь. Видно, Вадим больше приглянулся!?
— Вон из моего дома, — уже спокойней сказала она, и ему пришлось уйти.
—————
Прошло чуть больше часа, как в дверь позвонили. Он оторвался от компьютера и пошёл открывать. На пороге стояла она.
— Ты диски забыл.
— Ах, да, — протянул руку и забрал их. — Спасибо.
Даша развернулась и направилась к лифту.
— Больше ничего? — спросила она.
— А что ещё? Останься, Даша.
Она повела плечами и зашла в лифт, двери закрылись, и он поехал вниз.
«Чёрт, чёрт, чёрт», — долбил он кулаками стену подъезда. Юра решил покурить и пошёл домой за сигаретами. Вернувшись в подъезд, увидел её, тоже с сигаретой.
— Ты вернулась только для того, чтобы покурить?
— Да.
— А почему именно на мой этаж?
— Здесь меня никто не пропалит, а там, внизу, вдруг какие знакомые.
Юра понимал, что вернулась она не просто так, она хотела помириться, поэтому и пришла. Но мириться сама она не умела, а потому всегда приходила и давала ему шанс попросить прощения и достаточно убедительно навешать ей лапши на уши. Юрке становилось смешно, смешно от глупости, которую он никак не понимал. Если пришла, значит, мириться, а если мириться, то почему бы самой не начать? Почему всегда Юрка? Что за глупый принципиализм? Он видел её насквозь, все её желания и стремления, он знал, что ему надо сделать и что надо сказать. Он знал, чем всё это закончится вот уже раз в пятидесятый, если не соврать. Он временами жутко её ненавидел, но всегда — больше любил, сам не зная, почему, ведь эта любовь доставляла ему так много огорчений и унижений. Временами ненависть доходила до того, что чесались руки, вот и сейчас всю свою злобу он перевёл в смех над глупостью. Сделав над собой небольшое усилие, сосредоточившись, он сказал:
— Даша. Ты же знаешь... — и последовала длинная речь, подкупающая спокой-ным тоном и явным дружелюбием.
Конечно, они снова помирились, только когда Даша не видела, он скорчил зеркалу в прихожей страшную рожу и погрозил кому-то там кулаком.
5 июля 2005 г.