Над поселком Чигасово сияло солнце…
Ахмат стоял в синей прихожей. Задумчиво глядя на себя в зеркало, и размышлял…
— Я приеду позже, — Тамара Жилянская незаметно подошла сзади и чмокнула Луначева в лысину. — Встретимся?.. А обедаем сегодня — где?..
Луначев обнял супругу и вздохнул. Выходя, обернулся — Тамара махала ему рукой и улыбалась.
«А у нее хорошее настроение», — подумал он. И еще он подумал: «Зря она перекрасилась в пепельный цвет».
Из Чигасово он поехал на улицу Мечты. Пройдя в арку старого дома с желтыми осыпающимися барельефами, Луначев протиснулся в узкую дверь в ремонтируемом торце здания. Помещение было похоже на приемную очень бедного ЖЭКа, пахло конденсатом горячей воды и пылью, которая скрипела на зубах.
На двери был повешена стрелка-указатель — МЕДИУМ.
Ахмат сел напротив секретарши и оказался четвертым в очереди. На стульях сидели три задумчивые женщины.
— Мужчина, вы!.. Вы, пройдите к медиуму!..
Ахмат поморщился.
«Ему срочно нужно менять секретаршу!» — подумал он и встал.
— Ну, идите же, — покачала головой одна из женщин.
Ахмат толкнул дверь и оказался в светлой комнате. Все, что стояло в комнате было разных оттенков голубого цвета. Даже пол и батареи…
Ахмат вздрогнул, встретившись взглядом с медиумом и поразившись его бесцветности.
— Здравствуйте, — сказал медиум. — Ахмат Магомедович?
— Здравствуйте, да, это я, окажете мне услугу? — быстро спросил Луначев.
Медиум кивнул.
— Я слышал о вас, — задумчиво произнес он. — Поэтому задам всего несколько наводящих вопросов, Ахмат Магомедович.
Луначев сел на жесткий стул напротив и тяжело вздохнул.
Кушетка, на которой сидел медиум, была небольшой, мягкой и стояла у окна.
Медиум почесал лоб, похлопал глазами и взвел их к потолку. Печать возраста почти не обозначилась на его лице — он выглядел на тридцать и пятьдесят одновременно, в зависимости от вашего настроения в тот момент, когда вы увидели его… Медиум Нелидов был никакой. В толпе, вы, возможно, первым делом увидели бы его ботинки от Карло Пазолини, но самого Нелидова запомнить было нереально. Он был серый — как стена в туалете. Про таких говорят — пиджак с воздухом.
— Что вас делает счастливым?.. Вы имеете отношение к тому, что называется столичный бомонд?.. Роскошный особняк, красный «ягуар» — это про вас?.. Что вы делали, когда пропали ваши дети? — с паузами в несколько секунд задавал свои вопросы Нелидов.
Ахмат Луначев пожал плечами:
– Зачем это вам?.. Я хочу узнать — живы мои девочки или нет? Где они, а?..
— Хорошо, господин Луначев, ответьте хотя бы на последний вопрос, — вздохнул Нелидов.
— Я был в казино, — заявил Луначев.
— Что вы конкретно делали в казино? — перебил медиум.
— Проигрывал, — вздохнул Луначев.
— А ваша жена?
— Какая?
— Нынешняя, — кивнул медиум.
— Сидела рядом. — Луначев посмотрел на ствол дерева в окне.
— В вечернем платье со стразами и курила?..
Луначев встал.
— А иди ты!.. — проворчал он и двинулся к двери...
Медиум улыбнулся и постучал по стене, они взглянули друг на друга и Луначев вернулся.
— Она жила в вашем доме?
— Теща?
Медиум кивнул и добавил:
— Сходите на ее квартиру…
— Когда? — быстро спросил Луначев.
— Сегодня, — подумав, сказал Нелидов и опустился на кушетку, закрыв рукой глаза...
Ахмат Магомедович привстал и оглянулся. То, что медиум моментально уснул, сомнений почему-то не вызывало.
— Мужчина — вы!.. Вы, положите ему лист бумаги на грудь, — подала сзади бумагу и ручку секретарша.
— Но…
— Денис Евгеньевич — в состоянии каталепсии, мужчина… Ну, отсутствует пульс, сам холодеет, глаза закрыты — не видите разве?.. — пожала плечами секретарша. — Денис Евгеньевич — проводник между живыми и мертвыми, а вы не знали?.. Ждите, мужчина, ждите! — и она вышла, тихо ступая на высоченных каблуках.
Прошло полчаса. Над медиумом летали мухи, часы на стене отстукивали и отстукивали минуты… Луначев зевнул. Перед ним на кушетке спал медиум — и все. Выглядел он неважно — черты заострились, дыхания не было слышно…
Луначев, закрыв руками голову, сидел рядом, сгорбившись…
— По ту строну жизни — их нет! — вдруг услышал он.
Луначев с опаской посмотрел на медиума — тот ручкой пытался что-то написать на листке бумаги.
«Дети живы», — прочел Луначев каракули, а медиум открыл глаза и сладко зевнул.
— Чья-то дача, — повторил он дважды, пока Луначев расплачивался. — Они ехали туда!..
— Что вы имеете в виду? — переспросил Луначев. — Чья дача? Хоть направление скажите…
Нелидов пожал плечами.
— Все? — спросил Луначев.
Медиум кивнул.
из романа "Клубника в горьком шоколаде" опубликован "Амфорой"