Чэд - моя лучшая подруга. Раньше Чэд был моим лучшим другом. Настоящим el macho. Мы с ним боготворили пиво, простых девчонок и дрались на автостоянках при свете тоскливых уличных фонарей.
Теперь у Чэда накладные ногти, накладные ресницы и сиськи заполненные голландским силиконом. Теперь он боготворит своих «подруг» и своё любимое пёстрое боа. Боа - это такая огромная, шуршащая штуковина, оплетающая шеи таких «девчонок» как Чэд. Эту вот «штуковину» и боготворит Чэд и его «сахарные девочки». И в этом мало смешного.
Чэд бросил свою женщину, свою работу и наши драки на автостоянках при свете уличных фонарей. Чэд начал слушать Дайану и ранних «The Snipples». А вот в этом действительно было мало смешного.
Чэд не просто изменился или стал другим. Всё - Чэда больше не было с нами. С нами была теперь Чэйди-бэйби. Как Вам это?!
Были времена когда от Чэда парочками выбегали довольные девочки, а я просил его научить меня паре пастельных трюков. Он был загадочен и до ****ей волшебен. Когда девочки были довольны и выбегали от него парочками. Я помню то время.
Мы с Чэдом работали на разделке говяжьих туш. Это было гораздо труднее, чем «просто адская работа». Рассекая новую тушу, Чэд отгонял окровавленной рукой мух, и втирал мне речи вроде: «Вся соль траха сводится к ритуалу выбивания из женщины …демонов и прочей ерунды. Понимаешь про что я говорю?! В ней копится отрицательное и дикое… Она к определенному моменту становится как упругий плод, как нечто разгневанное и напряженное изнутри. Наступает время и необходимо сорвать этот плод, чтобы он не перезрел. Всё о чем я здесь тебе говорю, это то что самку нужно трахнуть и … «облегчить» её, дать ей свободу от «демонических шлаков». Понимаешь про что я?!»
Я понимал и пожимал плечами. Такие вот речи задвигал мне Чэд в то время. Разделывая говяжьи и прочие туши.
Теперь всего этого нет. Чэда с нами нет. Есть Чэйди-бэйби и её любимое боа.
Надо было отдать Чэду должное - в то время он был каким надо мужиком. Был он им до тех пор, пока через дорогу от него не поселилась пара трансвеститов.
Знакомьтесь - Джанин и Ригда.
Джанин и Ригда в прошлой, «до трансовой» жизни были соответственно - Джастином - укладчиком стройблоков на сдельной оплате, грубым и матерящимся, и Рональдом - перевозчиком мебели с занозами в ладонях и неоплаченными счетами.
Джанин и Ригда гримасничали и говорили, что не любят вспоминать прошлое, а если такое случается, то вспоминают легко и не надолго.
Джанин и Ригда стали жить напротив моего лучшего друга Чэда, а Чэд –мой лучший друг, стал терять покой.
«Я доберусь до этих стервочек!», «хотят чтобы их трахнули!», «что произошло с двумя мужиками, проклятье?!» - чистая ненависть. Чэд строил серьезные планы на возвращение соседям-трансам былого мужского обличия. Чэд стал всё реже посещать работу и стал все чаще следить за домом «сахарных девочек» из-за занавески.
Я зашел к нему с упаковкой первосортного бузза. Чэд и не посмотрел на меня. На мои распросы - почему он перестал разделывать со мной говяжьи туши, Чэд швырнул мне тетрадку. В ней всё было исписано корявым чэдовским почерком.
- Что это за фигня, Чед?
- Стервы ведут благостный образ жизни… Святоши, мать их ! - Чэд смачно сплюнул на пол. - Что…?
- Я говорю чего здесь в тетрадке у тебя?
- А…я записываю кто к ним приезжает и куда и во сколько они выходят… Однажды я заполучу их и выбью всю эту дурь им из башки!
- Чэд, зачем тебе всё это? - я был напуган.
Чэд еще раз взглянул в окно, растопырил ноги, поправил свои мужские причиндалы через штаны и прошелся по комнате, так и не ответив.
- Ч-э-эд…?!
- Этих стерв ничего не беспокоит… Живут себе. Насрать им на то, что я по 20-25 туш за сутки обрабатываю…
- Ну и черт с ними, пускай живут себе…
- Нет, ты ни хрена не понял - это уже дело принципа!
- Да какого «принципа»?!
Вообще, я не знаю, что произошло.
Потом я как-то упустил Чэда из виду, сам успел сменить работу, проиграться пару раз глобально на тотализаторе, выставить из дома очередную вертихвостку. О Чэде всё еще не было слышно. Несколько раз я заезжал к нему, но за сетчатой дверью было тихо.
В тот день я случайно оказался в его районе и решил заглянуть к Чэду. Захватив пакет с едой и пару бутылок я подъехал к его дому.
Подойдя к его двери, я услышал сзади ангельский голосок.
-Эй, симпатичный…Там давно никто не живет!
Я обернулся и увидел подъезжающий кабриолет с откинутым верхом. Из машины доносилась слащавая музычка. Внутри было не менее 6-7 «девочек». Они сидели на спинках сидений, свесив ноги в салон. Кабриолет эффектно притормозил у дома Джанин и Ригды. Кто-то под общий хохот вбежал в дом. Всё это напоминало незапланированный салют среди бела дня.
Обладателем ангельского голоска оказался … Чэд! Он расчмокался с «подружками» и спрыгнул на асфальт. Из его сумочки посыпались флакончики и зеркальца. Я всё еще стоял на том же месте и пока не собирался закрывать рот.
Чэд подобрал своё дерьмо, и направил свои высоченные шпильки ко мне.
-Дружок, помнишь ли ты меня?! Я вижу, что удивила тебя! Меня зовут Чэйди!
От Чэда исходил броский аромат парфюма вперемешку с беспредельной радостью.
- Ты…? - я автоматически протянул ему руку, но он недоумевающе посмотрел на меня, посмотрел на мою автоматически протянутую руку и нарочито чмокнул меня в обе щеки не прикасаясь и издав что-то вроде «м-муа - м-муа».
-Чэд… ?
-Чэйди! Друзья теперь называют меня Чэйди! Чэйди-бэйби!
Из машины раздался непосредственный хохот и кто-то крикнул Чэду, что они опаздывают.
-Ну, всё мне пора, рада была тебя видеть! А впрочем, не хочешь ли ты покататься с нами, мужчинка?
Я не успел что-либо ответить, а меня уже посадили на переднее сидение и Чэд, элегантным жестом поправив платье, плюхнулся мне на колени. Он кокетливо подмигнул назад хохочущим «курочкам» и чьи-то мягкие руки обвили меня за шею и воткнули в волосы пару цветков.
Сзади раздался голос: «Вы только посмотрите на его засаленную старую кожаную куртку… Какой типаж! Накиньте – как ему моего «зеленого удава»!
- Да, это определенно настырный мужчинка! – воскликнул более высокий голосок.
На плечи мне упало зеленое боа, и машина рванула в центр.
Чэд жеманничал и что-то кричал мне, но я не слышал из-за скорости и ветра.
Через каждую минуту он подмигивал назад своим и, приподнимаясь, вскидывал голову и подставлял ее потокам воздуха.
-Куда мы едем? - я начал потихоньку отходить.
- Что?! - Чэд прислонил ко мне ухо с огромной клипсой.
-Куда мы едем?
- О, мы едем в «Тако» - клуб, где мы разобьем сегодня наши сердца! В «Тако» сегодня приезжают наши подруги из Франции - Чэд провел язычком по блестящим губам и заглянул в зеркальце заднего вида, легонько поправив рукой огненно-рыжий парик.
- Да, сегодня мы определенно едем в «Тако»! - закончил он.
Когда мы выехали на Мэйн-авеню, Чэд встал между мной и Ригдой мускулистой рукой крутившей руль. Из динамиков зазвучал Барри Уайт.
- О, девочки, сделайте погромче!- крикнула «курочка» сзади.
- Обожаю... Барри такой лапочка! Вы слышали – кто-то сказал, что
если бы шоколадный кекс умел бы петь – им был бы Барри Уайт!
Чэд выпрямился и, раскинув руки, завизжал. Его длинные волосы развивались ветром….Сзади стали визжать тоже… Чэд был счастлив.
Утром я вернулся домой. Постоял у входной двери. Некоторое время смотрел на дверь. Потом зашел в квартиру и прошел в ванную. В зеркале обнаружилась моя усталая физиономия. Вся в блёстках. Во взъерошенных волосах виднелось конфетти.
Я посмотрел себе в глаза.
-Н-е-е-т, только не я! Это история не про меня!
Да, я уже черт знает сколько живу один в этой холодной квартире. Да, я в первый раз за последние 7-8 лет почувствовал …свободу. Но даже после этого это не моя история…
Наверное, надо было ложиться спать. Я еще походил по комнате, почесал там и тут. Надо было решить, как мне жить дальше. Опять зашел в ванную.
- Но как же они все здорово танцуют! А эти французские «карамельки» будут в городе еще три дня… И Джанин сказала, что у неё на втором этаже найдется место для меня. А, чёрт, я же машину у дома Чэйди оставил. Ладно, пешком за полчаса доберусь - двери они всё равно не запирают!