Рай. Трехкомнатная квартира в одном из домов. Поздний вечер. В прихожей открывается входная дверь. В квартиру входит Ангел. Он слегка навеселе. Его штормит. Не включая свет Ангел наклоняется, чтобы расшнуровать ботинки, но потеряв равновесие падает. Грохот. С кухни прибегает жена Ангела.
Жена (громко): — Опять нажрался! У тебя совесть есть?
Ангел пытается подняться. Получается плохо. Но в конце концов удается.
Ангел (виновато улыбаясь): — Марусь, ну зачем ты так. Ну, просто посидели с коллегами. Нектару попили.
Жена: — Ага. «Попили». Упились лучше скажи. Ты же на ногах не стоишь. Сколько уже можно? (переходит на крик) Я спрашиваю: сколько можно пить?!!
Ангел (еще более виновато и тихо): — Марусь, ну не надо. Ну, в последний раз. Не кричи так. Детей разбудишь.
Жена (сквозь слезы): — О детях подумал, да? Заботливый! А когда пил, ты о них думал? Что они о тебе скажут, когда подрастут? У всех мужья как мужья — нормальные ангелы, и только ты… Где были мои глаза? Права была мама.
Во время монолога жены Ангел виновато уставился в пол.
Жена: — Так, а это что такое?
Подходит к Ангелу и берет его за крыло.
Жена (твердо): — Откуда помада на крыле? Я спрашиваю, мерзавец, откуда на крыле помада?
Ангел (шепотом, заикаясь): — Н-н-не зн-н-наю. Наверное, пока летел, где-то притерся.
Жена (язвительно): — Притерся он. Скажи честно лучше, что сегодня опять вошкались с новоприбывшими душами.
Тут жена начинает рыдать. Ангел подходит к ней и пытается обнять. Она отталкивает его.
Жена: — Отойди от меня. Не хочу тебя видеть. Вот пойду завтра к твоему архангелу. Пусть тебя в чистилище на исправительные работы определят за такое. А я возьму детей и к маме съеду.
Жена убегает в комнату.
Жена (кричит из комнаты): — Ужин на столе. Три раза уже разогревала. И сегодня спишь на диване. Не хватало мне твоим перегаром дышать.
Ангел кротко кивает, идет на кухню не разувшись. Крылья его опущены.
Занавес.