Необыкновенная женщина

 
 Мария Павловна была необыкновенной женщиной. Дочь цыгана
 и русской красавицы, она унаследовала красоту матери и властный
 характер отца.
 После войны однополчане Сергея диву давались, как он - выпиво-
 ха, трепач, преферансист, бабник - оторвал себе такую жену. В ответ
 он смеялся и наполнял рюмки.
 Мария Павловна была необыкновенной женщиной. В тридцать пять лет
 она стала доктором медицинских наук и ездила в Женеву и Лондон чаще,
 чем в Мытищи. Но не это удивляло ее многочисленных коллег, особенно
 женщин, а то, что она никогда не пользовалась косметикой.
 - Ну губы вы хоть капельку подкрашиваете? - спрашивали ее моло-
 денькие сотрудницы.
 - Нет, а зачем? - улыбалась Мария Павловна.
 - А глаза? Глаза хоть чуточку подводите?
 - Нет, не подвожу.
 Однажды на званом ужине, кажется в Нью-Йорке, к ней подошла
 супруга известного нейрохирурга и, почтительно кивнув, произнесла:
 - Я не знала, что русские женщины умеют делать такой превосход-
 ный макияж. Браво!
 - Спасибо, - сказала Мария Павловна и пригубила сухой мартини.
 

 Из Венгрии в Союз возвращался с семьей фронтовой друг Сергея.
 После дружеского застолья, когда все уснули, жена полковника расска-
 зала Марии Павловне о горе, которое свалилось на ее семью. Муж прист-
 растился к морфию.
 Началось все в госпитале, куда его положили с болями в пояснице.
 Врачами были партнеры по рыбалке, охоте, преферансу...
 Полковника комиссовали и щедро дали на дорожку коробку с морфием.
 - Это- конченный человек, - сказал коллегам завотделением Турчинский.
 В поезде, через каждые три-четыре часа полковник требовал укол,
 и если жена пыталась его приструнить, он грубо матерился, не стесняясь
 детей.
 - Помогите, ради Бога! - взмолилась женщина и разрыдалась.
 - Успокойтесь. Я завтра утром с ним поговорю. Приготовьте все до
 единой ампулы, - сказала Мария Павловна.


 - Где морфий?
 - А в чем собственно дело?
 - Вот, - протянула коробку измученная женщина.
 - Это все?
 - Да что происходит, черт возьми? Кто дал тебе право лезть в мои
 дела?!
 - Сядь! - пригвоздила врач полковника. Ты что еще ничего не понял?
 Ты хочешь жить или нет? - вплотную приблизившись, спросила Мария Пав-
 ловна и впилась цыганскими глазами в зрачки морфиниста.
 Неожиданно встала, резко смахнула на пол коробку с ампулами и при-
 нялась спокойно и методично давить дорогими туфлями хрустящие ампулы
 с морфием.
 Полковник обмяк и сдался.
 ***

 Опытнейший Турчинский ошибся, но он не узнал о своей ошибке, так
 как умер через четыре года. А полковник прожил еще тридцать счастливых
 лет, увидев своих внуков и правнуков.