Не то что бы его обсчитали в этом "Mc Donald's"-е, нет. Да и как тут обсчитать, если ровно двадцать, а он и дает двадцать? И не хамили, вроде бы. Пожелали, конечно, приятного аппетита, но не более того. Однако что-то такое он почувствовал. Где тут его ущемили. Или оскорбили? А кому тут претензию в глаз оформишь? Подростки в передничках. Ну, взял одну за ухо и в него так вкрадчиво: зови, мол, главного. Она деньги сует, возвращаем, дескать, лишь бы без претензий. Причем тут деньги? Пришел главный. Администратор – смотреть тошно, глиста в костюме. Патлатая. Взял глисту за патлы, повозил по прилавку – никакого удовольствия. Хнычет, извиняется, тьфу!
А посетители? Разве это публика? Так, пожрать зашли, никакого понимания.
– Люди! – говорит им, – Что же вы как свиньи молча жрете все, что вам дают?!
А сам чувствует – не то что-то говорит. Оно и правда, разве молча? Очень даже говорят. О политике там, о ценах на бензин. Ни чем эти баррели не прошибешь. В общем, сунул одному-другому гамбургер в чизбургер, а радости нет: кто убегает, кто портмоне тычет. Да причем тут деньги?! Закостенели все. Взрослые больно. К детям надо! Вот они за стеклянной стенкой!
Стенка – фуфло! Разве это стекло? Даже ногу не зашиб.
– Дети! – говорит, – Жизнь – это праздник, не превращайте ее в сплошной жрач!
Дети в слезы. Лужу кто-то соорудил. И вообще. Визг какой-то стоит. Ор. Сирены где-то ревут. Что за бардак?! Домой пора.
Вышел. Посмотрел на часы. А что? Ничего себе "fast food"! На все про все семь минут ушло. Быстро все-таки!
2005 г.