Возле высокой стройной сосны возвышался, присыпанный ржавыми сосновыми иголками, муравейник.
С рассвета до заката в нём бурлила, кипела жизнь. Одни мураши открывали все окна, двери, чтобы проветрить, другие, построившись в длинные цепочки, отправлялись пополнить слегка опустевшие кладовые, третьи – на берёзовых ветках пасли маленьких букашек – тлю, четвёртые – по-военному вышагивали по всему периметру, следя за порядком, ну, а пятые прибирали в муравейнике, ведь чистота, как известно – залог здоровья.
Муравей Тима подметал в коридоре, то и дело прижимаясь к стене, чтобы пропустить вечно ворчливых рабочих, что проносили на себе гусениц или кусочки грибов.
Он, потомственный уборщик, все его предки были таковыми. Только вот с ним с самим что-то творилось неладное, непонятное.
Каждый раз, когда случалась свободная минутка, Тима всегда уходил на вершину муравейника. Оттуда, позабыв обо всём, завороженный небесной синевой, он наблюдал за белыми облачками, которые медленно выплывали из-за паутинки горизонта. Что-то в это время в нём просыпалось и настойчиво просило отправиться вслед за солнышком.
Это приводило его в трепет. Муравейчик даже и не думал, что сможет бросить работу, которой гордились все его предки. Но он снова и снова являлся на своё любимое место и наслаждался просторами, что открывались перед ним.
Однажды, как обычно, Тима отправился к ручью, что находился совсем неподалёку, его мелодичное журчание было всегда слышно, особенно ночью, когда лес засыпал.
Муравейчик, набрав в берестяное ведёрко воды, увидел упавший слегка пожелтевший листок. Он неспешно плыл по течению, иногда кружась, иногда слегка поворачиваясь, словно любуясь своим отражением.
И тут Тима приметил в траве такое от чего неистово забилось сердечко. Нерешительно приблизился, однако, испугавшись своей смелости, отбежал и оглянулся. Родной муравейник, нахмурился, но это была напускная строгость, так как уже ничто не могло удержать муравейчика.
Зажмурившись, Тима прыгнул на сосновую кору, похожую на лодочку и вместе с листочком поплыл к дальним берегам, которые давно его манили к себе.
06.11.05