Православные, у нас на Дону праздник, а вы – ни в одном глазу! Да не день Макария-спиртоносца или Авдотьи-трясогузки: пятнадцать лет отметил клуб эсперантистов города Волгодонска с гордым именем “Данко”.
Я знаю, что из вас каждый третий не понимает, про какое животное идёт речь. Объясняю: эсперанто –язык, созданный в XIX веке для международного общения. В одной только нашей стране действует больше трёхсот клубов отъявленных приверженцев этой мовы. В волгодонском “Данко” – десять человек. Их, может, и больше было бы, если бы в начале 30-х годов великий языковед товарищ Сталин не стал укреплять знатоками эсперанто ряды доблестных строителей Беломорканала – наряду с проститутками, ворами, гоп-стопниками и прочей трудовой интеллигенцией.
Видимо, вождь надеялся, что знатоки всемирного языка сумеют укрепить взаимопонимание пёстрой неоднородной массы. Но вышло наоборот: эсперантисты за несколько лет в совершенстве изучили другой международный язык – русский непечатный, и растворились в общей массе строителей коммунизма.
Вот теперь приходится возрождать разумное, доброе, вечное. Насчёт разумного – это пока вопрос. Мне лично он нужен, как Нагульнову – английский. А вот насчёт вечного можно не сомневаться: чудаки в нашей земле никогда не переведутся. И не только в нашей. По свидетельству основателя клуба врача Елены Чучупаловой, волгодонские эсперантисты только за последние три года получили более трёхсот писем не только из России, но и из Италии, Франции, Германии и других не менее уважаемых стран. Возможно, даже прочитали. А в прошлом году член клуба “Данко” Елена Ярошенко побывала на Восточном эсперантском конгрессе в Тюмени.
Слушайте, это нехорошая тенденция: как эсперантист – то в Кемь, то в Тюмень… Ну, хотя бы на Аляску. Впрочем, Елена после этого так увлеклась, что перевела на эсперанто тридцать русских сказок. Три из них уже опубликованы в эсперанто-журналах. Эх, такую бы энергию – да в мирных целях…
Я к тому, что не тем делом люди занимаются. Если за сто лет всемирный язык так никого не объединил, кроме кучки лингвистов-подпольщиков, эксперимент надо прекращать и искать новые пути. А чего их искать? Язык международного общения давно существует. Помните Высоцкого: “В общественном французском туалете есть надписи на русском языке”. И если бы только во французском… Даже культурные японские рыбаки, когда наши пограничники отбирают у них контрабандную рыбу, матерятся по нашей маме практически без акцента! При этом замечу, что в японском языке мат как таковой вообще отсутствует…
А великий блатной жаргон? “Нью-Йорк таймс” с десяток лет назад опубликовала для своих соотечественников уркаганско-английский словарик, причём известные нам слова были пропечатаны латиницей – “blatnoy, stukatch, kidnyak, mentyara poganiy”… С соответствующими пояснениями. Как говорится, проникновенье наше по планете особенно заметно вдалеке. Вы думаете, сказки на наш русский эсперанто нельзя переводить? Обижаешь, начальник:
Кочумал старый штрык со шмарою
В зоне на Беломорканале
Три червонца с голимой трёхою.
Штрык гонял колбасу с глазами,
Шмара бутор лохам пихала…
Ой, вот только не надо этих интеллигентских песен про засорение великого и могучего! Вы бы послушали, как сами интеллигенты между собой общаются. – “Я в восторге от Хулио Хуренито!” (А кто от него не в восторге?) – “Ну что вы, вспомните “Фуэнте Овехуну!” (Вспомнишь – вздрогнешь…). А моего соседа пинками вытолкали из пивнушки за невинную фразу: “Как-то мы с моим коллегой-педологом…”. Он её даже закончить не успел!
Так что, ребята, осторожнее вы там с эсперанто. Есть более доступные способы общения с мировой общественностью.