И не так сильно болело, и не так сильно и пекло, как я мог бы кричать! Орать на всю глотку, разрывая голосовые связки на куски, вырывая из легких литры воздуха, но лишь каплями, граммами крови орошать, то пространство, те пустые четыре стены, что закрылись во мне – меня! Но боль – сжимала губы… зубами – кусала губы… и не разомкнувши губила… словами, что остались внутри!
Не моргнув – попрощались, а не успев – не сознались; отпустивши на шаг робкий взгляд отворот. Для чего начинали? Для чего воровали лишний час, встречный бег?
Не того проклинал я, кто разбить собирался, развести по тропинкам, горьких слез мне желал.… Лишь себя казнить буду, от себя - я не забуду. Что ж терять? Раз смирился весь свой путь преодолеть одному.
Но как легко ошибиться, перепутать местами свою жизнь, свою смерть. Умирать не стремился, и к смертному ложу я последний становился…. И не знал, не жалея, что ни один не родился, кто лицом становился, прежде чем к смерти своей подойти. Смерти ложе, разложено, грудой пыли запорошено…. Но я обещаю, я для тебя постараюсь, вдоволь отоспаться, силой набраться и вновь обернуться...
Мне к тебе нужно вернуться…