Агдам приходит в гости

 
 Андрей Николаич Душаков после развода с женой жил один в просторной трехкомнатной квартире. Любой творческий человек или убежденный мизантроп почел бы такую ситуацию за счастье. Но Душаков боялся одиночества, а выпивать любил тем более в компании. В какой то газете он вычитал, что одиночное пьянство это самая опасная стадия алкоголизма.Это почти психическое заболевание. Особенно когда разговаривать начинаешь сам с собой.. самому себе задавать вопросы. И тем более если на них отвечаешь. Газетная заметка произвела тогда сильное впечатление на Андрея Николаича. Несколько дней он ходил сам не свой, но потом успокоился. Ведь он в свои сорок шесть лет человек общительный. И двери его квартиры всегда приятельски открыты для старых и новых знакомых. Знакомые ценили такое хозяйское радушие и с наступлением осенних, и, конечно же, зимних холодов поток людей проходящих через квартиру Николаича только усиливался. Одни уходят, другие приходят и все с заветными пузырями в пакетах.
 Но есть еще люди - как правило они облачены служебными полномочиями, - визит которых не понравится никому. Даже такому балагуру и душе компании как Николаичу. В одно прекрасное утро к Душакову пришел участковый и сделал внушение насчет задолженности за коммунальные услуги. Тот не платил уже год. "Нда "- почесал Николаич затылок после ухода милиционера. Настроение испортилось. - "а ведь надо платить.. а то выселят еще. Где же взять деньги?"
 Самый простой вариант - сдать одну комнату. Но тогда прощай гости, прощай халява. А ведь скоро зима! И будет Душаков колдырить, с остальными замерзшающими бедолагами на лавочке, или скитаться в поисках теплого местечка на чьей нибудь кухне.
 Квартиранты, точнее квартирантки, быстро нашлись. Двух молодых хохлушек, продавщиц из продуктового магазина, который находился возле станции метро, вполне устроила божеская цена за комнату. Они давно жили в Москве на съемных квартирах и умели обходиться условиями минимального комфорта.
Совсем непросто оказалось жить вместе с чужими женщинами! Это не то что с женой, которую можно не стесняться. О том чтобы устраивать ночные посиделки с собутыльниками не могло идти и речи. Теперь не оставишь в раковине, грязную посуду, стыдно ходить по квартире в нестираной майке и обвислых спортивных штанах. Но хуже всего,- это когда прихватит живот вечером. Всем известно, где в квартирах советской планировки находится туалет, возле кухни. А хохлушки постоянно сидят на кухне после работы.
Душаков сначала злился на то, что не может себя переселить и вести себя с наглецой, поестественней. Мол я мужик или кто? Как хочу так и живу, в чем хочу в том и хожу, и плевать, что обо мне эти клуши подумают, но потом привык и только изредка жалился мужикам на свое горестное житье. Недавно он распивал литрушку с Сергеем Амфитеатровым, мрачным и молчаливым алкоголиком работавшим в советское время водителем какого то там замминистра . Бывший водитель очень любил классиков девятнадцатого века и даже что то перечитывал в перерывах между запоями. Но разговаривать не любил. После того как водка уже хорошо ударила обоим по мозгам, у Амфитеатрова глаза налились кровью, он вдруг схватил Душакова за плечи, тряханул его и прорычал "Ты, Николаич, знаешь кто сейчас? Знаешь? Ты невинная жервта своей душевной деликатности!" Более метко охарактеризовать нынешнее состояние Душакова еще никому не удавалось.
В тот день Николаич проснулся в два часа дня. Квартирантки были на работе. Сильно хотелось курить. Глаза никак не открывались и он начал искать сигареты вслепую. Рука шарила по стулу, стоящему у кровати, и несколько раз попала в тарелку с бычками и пельменями. Душаков варил пельмени три дня назад и почему то их не съел. Наконец, он с трудом разлепил глаза и увидел, что сигареты валяются на полу. Все тело гудело. Особенно голова. Было такое ощущение, что она превратилась в колокол, по которому со всего размаху ударили кувалдой.
Как только Николаич закурил, в прихожей цыкнули два коротких звонка. "Это кого еще несет?" - нахмурился Душаков - "хорошо если похмелиться принесли."
Николаич открыл дверь и застыл в изумлении - на пороге стоял Илья Агдамов. Лысый, в черных очках,и с пакетом в руках. Как он здесь оказался? Он ведь поменял квартиру и уехал в Можайск.
- Ну чего стоишь? Заходи, раз пришел.
 Агдамов сразу вынул из куртки бутылку.
- Я не пустой, как видишь.
- Заходи, заходи, Илья.
Агдам зашел.
Душаков унес со стола грязную посуду и вернулся с двумя стаканами. Выпили по первой. Илья сидел на стуле и, как будто, боялся сделать лишнее движение. Его руки лежали на коленях.
- Расслабься, Агдамыч! Сидишь как бедный родственник. Рассказывай! Зачем приехал то?
- Не знаю.. не нравится мне в этом Можайске. Я там чужой для всех .
- Соскучился значит! - улыбнулся Николаич.
- Слушай, у меня тут в пакете вещи - потупив глаза забормотал Илья - Я их оставлю у тебя на несколько дней?
- Оставляй конечно.
Агдам запихнул пакет под диван.
Вторая выпилась в молчании. Агдам вдруг поднял глаза и опять неуверенно пробормотал .
- Николаич, я не спал ночью. Можно у тебя поспать часа три?
- Ты сейчас что ли спать собрался?
- Лучше сейчас.. я спать хочу.
Душакову это не понравилось. Что за хренотень! Два месяца не виделись, еще в школе дружили, и вот, вместо того, чтобы поговорить «за жизнь» , Илья Агдамов пришел к нему поспать.
- Ну давай еще выпьем по маленькой и ложись. Сейчас я вернусь. Может в холодильнике чего закусить найду.
Когда Николаич вернулся с хлебом и куском колбасы, Агдам уже храпел на раскладушке, укрывшись его одеялом. В хозяине закипело раздражение на гостя, он налил себе почти целый стакан и выпил его одним глотком. Потом начал стаскивать с гостя одеяло. Тот недовольно ворочался и ежился от холода.
Душаков завел будильник на 5 часов и тоже лег спать. Заснуть не получалось, он лежал и злился: «Ну, козлина, в пять часов я тебя вышвырну отсюда вместе с пакетом! А почему не сейчас? Может сейчас его разбудить? Вот уж точно я невинная жервта своей душевной деликатности". В комнате стоял тяжелый запах от носков гостя. Хозяин встал, чертыхаясь, и пнул ногой раскладушку. Открыл окно. Замерзай, скотина! Может быстрей проснешься! Потом Душаков вспоминал школьные годы, как он с Агдамовым покуривал в кустах, прячась от родителей, как они вдвоем плавали на плоту по Москва - реке, играли в футбол, дрались из-за Маринки. Они ведь были одно время лучшими друзьями… А сейчас на что они похожи?
Николаич заснул в испорченном донельзя настроении, и проснулся не от будильника.. от холода. В окно врывался осенний ветер, хозяин лежал на диване в трусах и в майке, а на раскладушке посапывал укутанный в одеяло гость. Последняя капля переполнила чашу злобы! Душаков встал, спокойно оделся, подошел к раскладушке и одним рывком ее перевернул.
- Чего такое? Что случилось!? – дико посмотрел на него Агдам.
- Ты еще спрашиваешь, козлина!?
Николаич взял Илью за шиворот и поволок его из комнаты. Тот оказывал сопротивление, хватался руками за стол, в прихожей сорвал пальто с вешалки. Душаков все равно вытолкнул его за дверь. Вытирая пот с лба, он пошел на кухню и сел на табуретку. Ему вдруг вспомнился пакет с вещами. Николаич достал пакет из под дивана, вышел на лестничную клетку и ударил Агдама пакетом по голове. Тот сидел на ступеньках закрыв лицо руками.
Ууу, козлина! – еще раз процедил сквозь зубы Душаков, бросил пакет и с силой захлопнул дверь.
Илья Агдамов пропил свою квартиру в Можайске. Ему теперь некуда было идти.