Любовные грезы и творец
Я – сторонний наблюдатель. Я – невидимо присутствующий гость. Я – зритель. Я – творец...
Дубль 1.
- Я никогда еще не встречал такой, как ты. Ты прекрасна. Ты божественна. Твое имя – самое красивое на Земле. Твой голос – нежнейшая мелодия, манящая, зовущая...
Она улыбается и изящным жестом поправляет упавшую на плечо прядь темных завитых волос. Она невысокая и очень хорошенькая, и сияющая диадема великолепно оттеняет шелковистую кожу, покрытую легким загаром. На ней черное вечернее платье, плотно охватывающее тонкую талию; на ногах – бальные туфельки на высоком каблучке, на шее – хрупкое драгоценное ожерелье. Он стоит перед ней на одном колене и осторожно держит ее руку; он выглядит старше ее, на лице стала проявляться печать прожитых лет, хотя ему всего лишь тридцать, но любовь, светящаяся в его глазах, заметно молодит его. У него глубокие серо-зеленые глаза, бледная кожа, темные вьющиеся волосы до плеч, собранные в хвост; он строен и симпатичен, и на нем тоже официальный костюм.
Он целует ей руку; она поднимает глаза, и мы встречаемся с ней взглядами. Она молчит, но я слышу ее мысли.
«Пожалуйста! Пусть все останется как есть! Пусть он будет со мной!»
Я окидываю их критическим взглядом. Нет, все-таки здесь что-то не то...
Дубль 2.
На ней – белая туника и легкие сандалии; темные волосы собраны на затылке и аккуратно завиты, часть их свободно ниспадает на ее узкие плечи. В ее руках зажженная свеча.
Он стоит рядом. Волосы распущены, выражение лица серьезное, намерения самые лучшие. В черном плаще.
- Ты, словно муза, мне привиделась во сне,
С тех самых пор покоя нет мне на земле.
Твоя любовь мне высшая награда,
Ведь ты – моя единая отрада!
Он обнимает ее за плечи и притягивает к себе. Ее глаза светятся счастьем, и она вся подается ему навстречу...
Нет, нет, стоп! Что-то вы тут, ребята, сфальшивили. Не то, не то... Стихи, что ли, какие-то надуманные...
Дубль 3.
Она: целеустремленная, деловая, крашеная блондинка. В ее жизни нет места романтике. Он: бывший хиппи, теперь – певец в различного рода забегаловках. Любит выпивку, женщин и наркотики.
И вот они встретились...
Нет, это что-то совсем фальшиво. Лучше пусть будет, как было...
Дубль 4.
Она легко бежит по весеннему цветущему лугу. Он следует за ней, не приближаясь, но и не отставая, а просто позволяя ей оставаться впереди. Она заливается звонким смехом, юная, красивая, полная кипучей энергии. На ней светлое летнее платье и удобные босоножки. Волосы темные, длинные. Глаза светло-карие.
Он выглядит чуть старше ее – на вид ему около двадцати пяти. На нем светлые легкие джинсы, рубашка с коротким рукавом из мягкого хлопка. Волосы длинные, темные; распущены. По дороге он срывает цветы...
Нет, не срывает, - иначе как он будет бежать?
По дороге он поправляет свои непослушные волосы, и, наконец, нагоняет ее у старого дуба и ловит за руку, прижимая ее к древесному стволу (но не так, чтобы она задохнулась!)
Она запыхалась и тяжело дышит; он наклоняется, чтобы поцеловать ее...
Нет, как-то все слишком быстро происходит. Надо бы потянуть время.
Она выскальзывает у него из-под руки и снова устремляется вперед. Он переводит дух, но не бежит за ней – любуется ее легким бегом, и переливами солнца на ее волосах, и ее хрупким телом...
И тут она оскальзывается и срывается во внезапно открывшуюся пропасть. Или ее кусает ядовитая змея, или похищает злобный дракон. Не знаю, почему, просто показалось, что это будет логично...
Дубль 5.
Она – полногрудая рыжая бестия. Высокая. Танцует в кабаре. Он – импозантный банкир, за сорок, пивной животик, толстый кошелек, легкие признаки облысения налицо. Знакомятся на курорте. Морские закаты, романтика ночей в дорогих ресторанах...
Фу, как пошло... У всех так. А потом, конечно, он бросает свою жену с тремя детьми и уходит к этой молодой красавице. Нет, так не пойдет...
Он дарит ей кольца, усыпанные бриллиантами (и сверху, и сбоку, и даже внутри), а она томно закатывает глаза и сообщает, что никогда в жизни еще не была так счастлива... Но завтра поезд, завтра они расстанутся навсегда... И никогда друг друга не увидят...
Отвратительно. Надо порвать и сжечь...
Дубль 6.
Они – друзья детства, знают друг друга с пеленок. Описывать их нельзя ни в коем случае – ведь в этих простых и в то же время таких сложных отношениях каждый должен увидеть себя... Они ходят, трогательно держась за руки, и прохожие завистливо вздыхают, глядя на их светящиеся от счастья молодые невинные лица...
Нет, с невинными мы переборщили. Надо как-то по-другому...
...глядя на их счастливые юные лица.
Ну вот, так гораздо лучше. Так бы и сразу.
Она стоит на перроне, провожая его в армию, и клянется вечно ждать... Он машет рукой; у нее на глазах горячие слезы...
Что-то слишком сопливо получается. Слезы, розы, мимозы... Слякоть сплошная. В печку.
Дубль 7.
Ей всего пятнадцать лет. Она – обыкновенная школьница, занимающаяся бальными танцами/дайвингом/прыжками с парашютом. Самая-самая обыкновенная. Волосы по плечи, светлые (в смысле, как желтый воск... ой, неромантично получилось. Как солома в конце лета... ну, вы меня поняли. Блондинка, в общем.) Улыбка типично американско-голливудская. Заплетает две милые косички. Носит школьные юбочки-чулочки либо что-то тинейджерско-бесформенное. Спит с мягким медведем, любит сладости и цирк.
По-моему, перебор. Это ж сколько ей лет получается?
...любит петь и танцевать. А еще смотреть мелодрамы.
Так, с ней разобрались. Теперь он. Мальчишка-сорвиголова, хулиган и озорник, любитель побузить и расколотить футбольным мячом пару-тройку дорогостоящих стекол в кабинете директора. Часто обижает маленькую сестру, дерется с одноклассниками, прически как таковой не имеется. Имеются зато произвольно торчащие пряди волос. Мыть голову не любит. Манера одеваться произвольная.
Способ общения скандальный. Правда, когда они подрастают (ненамного, на пару лет всего), обнаруживают, что обожают друг друга и хотят немедленно пожениться. Но нельзя – несовершеннолетние еще. А потом их родители разъезжаются в разные города, они обещают, что будут помнить свою любовь... ну, и так далее. Живут себе отдельно, ездят везде, а потом умирают в один день. В конце две похоронные процессии, выходящие из соседних квартир. И так и не узнали они, кто жил за стеной...
Слишком на дешевый роман смахивает. Обратимся к мифам.
Дубль... не помню, какой. Следующий.
Она прекрасна, как богиня, но в то же время она – обыкновенная смертная. Ее волосы отливают медью, ее кожа божественно гладкая, руки аристократически изящные, глаза ярко-синие, обрамленные густыми длинными ресницами. Он – полубог, бессмертный, но несчастный, знающий, что его возлюбленная скоро погибнет по воле судьбы.
Они стоят у самого края обрыва, ведущего в Бесконечность.
- Раз тебе суждено умереть, позволь мне уйти вместе с тобой! Мы будет вместе... Вместе в Бесконечности...
Нет, это все, конечно, очень хорошо, но всем давно приелось. Надо по-другому...
Он спасает ее от неминуемой гибели, обманывая Великую Судьбу, и она тоже становится бессмертной. И боги даруют им вечное счастье... правда, только после того, как накажут его за самоуправство. Но это к делу не относится...
Дубль последний.
Он стоит у залитого светом полной луны окна и ждет ее. Он – типичный аристократ, пережиток прошлого: классический фрак, тонкие черты лица, тщательно уложенные темные вьющиеся волосы до плеч (что-то знакомое... По-моему, подобное уже встречалось). В тонких пальцах – бокал с выдержанным красным вином; он держит его небрежно, как человек, который давным-давно уже ко всему привык, все перепробовал, и единственное, что его сейчас волнует – это придет она или нет. Романтичный серебристый свет окрашивает его в мерцающие тона, и он кажется всего лишь призраком, пусть прекрасным, но неживым...
Он поворачивает голову, услышав какой-то шум, и снова становится самим собой. Но нет, это только пригрезилось ему... Не ее это легкие шажки, не ее это нежная рука открывает скрипучую старую дверь, пряча за спиной острый кинжал...
Замечательный персонаж. Наверное, лучший из всех, кого мне доводилось создавать. Жаль его убивать... Вот умрет он, и так и не дождется ее. Несправедливо получается.
Он неподвижно смотрит в окно, держа в руке бокал с выдержанным красным вином. Он размышляет о жизни, о судьбе, о будущем... И о ней, конечно, о ней...
Он поворачивается и смотрит мне прямо в глаза.
- Думай, творец! Думай, создатель! – в отчаянии кричит он. – Делай что-нибудь, ну не могу я вот так уже пятую ночь стоять с этим дурацким бокалом!
Он вышел из образа. Возмутительно! Вот после этого и пиши любовные произведения... Нет, что ни говори, а фантастические персонажи менее капризны. Хотя иногда более опасны...