Стоишь себе у края дороги. Уже темно, в метрах 50 горят огни АЗС, а напротив неё, на противоположной стороне дороги уже закрывшегося автомагазина. Лесобаза тоже уже закрылась.
В обе стороны редкие пары фар с огромной скоростью – до тебя нет никакого дела. Легкий запах протухшей рыбы и тихий, временами исчезающий шум волн. Там, в стороне, далеко позади уже загорелись родные огни, рассыпанные по окнам домов.
По-моему самое ранняя, из глубокого детства ассоциация с этой остановкой, связано с первой поездкой на древнюю крепость.
Мне лет… блин, братика, кажется, даже ещё не было. Значить меньше трех.
Папа, мама, я и все три старшие сестры – младшей Джамы даже в ближайших планах родителей не было, а старший брат, возможно уже где-то в центральной России.
Тогда здесь было голо – ни АЗС, ни автомагазина, ни лесобазы, да и дома были далеко от дороги. Поймать машину даже днем было сложно – 30-60 минут было нормой ожидания, не то, что ныне – 10 минут ожидания днем уже трагедия.
Стоим толпой, и никто не останавливается. Наконец, папа выходит в середину дороги и останавливает целый ЛАЗ (Какой же он у меня был классный, просто КЛАССНЫЙ, особенно, когда дело касалось его любимых чад!), хотя я ещё долго был уверен, что это был Икарус, об огромных размерах которого мне рассказывали сестры.
Потом мы долго лазили по крепости. Хорошо помню себя на смотровой площадке, толпы туристов и то, как я, пока отец рассказывал сестрам, для чего нужны были эти прорези в стенах, что-то пытался найти, ковыряясь в огромном камне. Кажется, так ничего и не нашел.
Усиленно пытаюсь остановить летящие навстречу фары – неудачно.
У неудачи несколько причин.
Первая - крутой дядька на крутой машине. Уже сами эти два фактора не позволяют его статусу сбавлять скорость и подбирать кого-то.
Вторая - готовый днем остановиться на каждом шагу водитель, сейчас не хочет нарываться на приключения, посадив неизвестно кого на незнакомой остановке.
Третья - банальное отсутствие места.
И надо было мне все это? Сидел бы себе сейчас дома, мама не переживала бы, а приготовила бы что-нибудь из любимого для редко приезжающего сына. А то стоишь, мерзнешь. Ну, и что, что опоздал бы на часик утром на работу?! А если пойти ещё дальше, ещё раньше подался бы такого рода соблазнам?
ЧТО БЫЛО БЫ?
А что? Жил бы себе, как все вокруг, работал бы всё также, называли бы по имени и отчеству. С годами, глядишь, и к бардаку на работе привык, да вообще ко всему привык бы. Нашел бы какую-нибудь дуру, готовую терпеть тебя всю оставшуюся жизнь (иначе как дура вряд ли кто-то на это была бы способна). Растил бы маленьких, пухленьких магомедиков. Жаловался бы, больше для позы, соседу на современную молодежь, критиковал бы правительство, сидя у печки и попивая чай и, как примерный гражданин, как представитель, так сказать, местной интеллигенции регулярно посещал бы всякие предвыборные собрания, мероприятия, давали бы слово, как уважаемому человеку. Нес бы какую-нибудь околесицу, нашпигованную яркими, хотя и затасканными эпитетами за очередного «избранника народа» или приехавшего для «проверки» высокого гостя. Участвовал бы во всяких банкетах и прочих междусобойчиках. Весело! От тоски, конечно бы, крыша поехала напрочь, даже если принял бы все правила игры в районе, школе, но всё ж, кто знает, кто знает…
А сейчас ведь что? Ни кола, ни двора, кажись, даже любимой девушки уже нет. А ведь через денёк другой уже четвертак будет за спиной…
Вот, кто-то сжалился! Бегу!
Уф! Тепло-то как на переднем сидении «Газели». Теперь два часа дороги с маленькой пересадкой и никаких глупостей в голове.
Только вот как доеду, звякнуть надо в эти же края. Сказать, чтоб не переживали, что доехал, что всё нормально, соврать и пообещать, что подумаю на тему создания «ячейки общества» - нужно же людям хоть надежду дать…
ноябрь 2005 г.