Пожар

Пожар

Как-то раз, в одном из жеков нашего города случился пожар. И случился он поздней осенью, когда на улице шел снег, покрывая собой ступеньки подъезда и делая их, таким образом, мокрыми и, конечно, скользкими. Василий Иванович Горбунков, именуемый друзьями и знакомыми просто Петя или Иван или на худой конец Горбунков, довольно странного поведения мужчина тридцати лет, ступил на одну из ступенек жека. Естественно, Василий Иванович поскользнулся, но на помощь пришел человек, ловко поймавший Горбункова под руку:
- Что же вы, Петенька, подошву сапоговскую маслом натираете? Ха-ха! - Человек этот беспрестанно улыбался и смеялся почти после каждой своей (да и чужой) фразы. Звали этого человека Александром Игнатьевичем. Впрочем, его больше знали, как просто Саня. - Пойдемте-ка, я вас проведу. За воду идете платить? Петя выдавил дважды вялое "да" и ухватился руками за спасителя) - Прелестно! Прелестно... А вот мы и пришли. - С этими словами Саня отпустил Горбункова и неспешным шагом завернул в коридор направо. Покинутый же Василий Иванович, сделав три шага, шлепнулся о пол, и на лице его появилась горькая гримаса не так от боли, как от обиды.
Саня тем временем уже добрался до своего места назначения в конце коридора. Это была касса приема оплаты за воду. - Прелестно! - Сказал с улыбкой Саня, проследив, где заканчивается очередь. Пару человек оттуда Сашу узнали и кто вежливо, а кто не совсем прилично поздоровались. Саша улыбнулся всему присутствующему и стал в конец очереди.
Некоторое время спустя возле Саши образовалась небольшая кучка людей, буквально пару человек, слушающих Сашкины анекдоты и смешные истории. По коридору время от времени расходился Сашкин громкий хохот, заглушавший смех остальных смеющихся.
Вторым или третьим (уже не помню) от кассы стоял полненький человечек на худых ножках с изрядной лысиной на голове. Человечек этот постоянно крутился на месте, то что-то высматривая на своих ботинках, то, поправляя лысину на голове, то, переспрашивая у впереди стоящего мужчины, которого он уже до смерти задолбал, время, то возмущаясь, что очередь продвигается мучительно долго:
- Нет, я больше так не вытерплю, - начинал говорить он и потом уже не останавливался. - Этот жек не куда не годится! Я должен сказать, что это самый плохой жек в нашем городе. - Донимал он своего соседа, который уже сто раз успел пожалеть, что не забыл дома часы. - Нет, ну это же надо? Все люди, как люди, платят за воду в отдельных специально отведенных местах, мы же должны это все делать через жо... извините - жек!
Он говорил очень быстро, и что-то наигранное звучало в его голосе, так, будто он выучил эти слова заранее.
В такие моменты группа Санька становилась теснее и сам Санек торжественно, но шепотом произносил:
- Гавриил Авраамович развлекает налогоплательщиков, господа, ха-ха-ха!
Когда очередь, наконец, дошла до Гавриила Авраамовича, которого знакомые (друзей у него почти не было) предпочитали называть Гавриилом Авраамовичем и в и вне его присутствия. И до того как этот самый человечек успел затеять новый скандал, до кассы дополз Вася Горбунков. Вид у него был помятый. Вася, преодолев все трудности, привел себя в порядок, стал ровно и почему-то закашлялся. Не от того ли, что на улице сыро и холодно?
- Мужчина, мужчина. - Петя увидел вдруг в тени сидящего на стуле человека. Большой с усами мужчина тем не менее
был самым незаметным в помещении. С полуоткрытыми веками и трубкой в зубах он читал газету. - Уважаемый, будьте добры, погасите вашу трубочку, спасибо.
Каждое слово давалось Пете с трудом, но он превозмог себя и договорил до конца. Мужчина медленно отложил трубку в сторону и продолжил изучение новостей. А Саня, ясное дело, заметил возвращение Горбункова и что-то по этому поводу сострил: - Ха-ха-ха!
Так вот, пока Гавриил Авраамович спорил с кассиршей и до того, как их этого спора не произошел скандал (при чем кассирша, на удивление, вовсе не была против чего-то и не возражала особо Гавриилу Авраамовичу), кто-то закричал: - Пожар!
- Что такое? Где пожар? - первым встрепенулся Гавриил Авраамович.
- Ха-ха! Пожар! Прелестно!
Тут же поднялись крики, охи и ахи. Люди начали метаться из стороны в сторону. Санек легким движением руки поманил свою компанию в укромный уголок, чтобы дать проход мечущимся. Кое-кто из его компании не на шутку встрепенулся, но, услышав непоколебимый, всегда веселый голос Санька, успокоился.
Петя же (не понятно до сих пор, что ему стукнуло в голову) решил, что нужно что-то сделать и что сделать что-то может именно он. Так что, не теряя не минуты, Петя схватил стоящий рядом огнетушитель и... уронил его себе на ногу. Та загудела от боли, и Вася в который раз оказался лежащим на полу в помещении, где располагался жек.
Самое интересное во всем этом было то, что пожара никто не видел и кто выкрикнул это заветное слово тоже сказать однозначно не мог никто. Быть может это Санек со своими приколами? Или еще кто? Так что виновника найти уже было невозможно.
За дело взялся Гавриил Авраамович.
- Так, стоп! Всем стоять на своих местах, я сказал! Тихо!!!
Все замерли.
- Успокойтесь все, пожалуйста. Нет никакого пожара...
Не успел он договорить заветное слово, как в прихожей, где Санек получасом назад оставил Горбункова на произвол судьбы, что-то громко бахнуло, и прихожая вспыхнула ярким светом. Обои загорелись. Потом - шторы. Скоро все, что было в прихожей занялось пламенем - путь к выходу был перекрыт.
Гавриил Авраамович тут же начал давать новые приказания. Его ничуть не смутило то, что пожар все-таки случился, напротив - он был рад возможности вдоволь поорать. Он гудел во все горло, стоя на столике и размахивая руками, иногда подбегая к тем, кто пытался взломать решетки на окнах и, показывая, как это правильно делается, раздавая команды направо и налево, влезая во все, что только ни делалось и, критикуя абсолютно все.
Компания Санька редела. Скоро он уже один стоял и наблюдал за всем, что происходит. Малейшая деталь возбуждала в нем порыв к смеху. Когда смеяться одному ему надоело, тогда он присоединился к Гавриилу Авраамовичу и хихикая стал ему помогать, что самому Гавриилу А. не очень понравилось.
- Уйди - не мешай! Так... двое-двое – на решетки! Уйди - не мешай, говорят!
Один Петя лежал на полу без дела, не смея подняться на ноги. Он тихо и горько плакал. "Это не день сегодня такой неудачный, это я вообще такой... неу... неудачник."
А впрочем, не один Василий Иванович не участвовал в пожаротушении или пожароспасении (называйте как вам удобно). Большой круглый мужчина видимо наконец-то дочитал газету и, силой подняв Горбункова, двинулся с трубкой в зубах и с Василием под руку по коридору в сторону самого пожара, вдруг резко свернул в дверь налево и очутился в маленьком кабинетике. Не составило совсем никакого труда открыть окно (на котором решетки не оказалось). Минутой позже усатый мужчина вместе со своим спутником очутились на свежем ноябрьском воздухе.
За их продвижением проследил Санек. Он мигом собрал вокруг себя своих друзей и первым выбрался их дымного помещения. Первым после Санька что к чему сообразил Гавриил Авраамович (ему-то с его пьедестала все ох как хорошо видно). С воинственным криком "Все за мной!" он помчался по уже знакомому вам маршруту.
На этом пожар в помещении, где располагался жек, закончился. Вот так маленький человечек Гавриил Авраамович вырвал из лап смерти кучку жизней. Вот как бесплатно повеселился Санек, и вот что приключилось с незабвенным Василием Ивановичем Горбунковым. А о том, кем же был этот большой усатый молчаливый мужчина с трубкой, история умалчивает.