Туман медленно окутывал город, осторожно растворяясь в сумраке прохладного сырого вечера. Я почти физически ощущала, как он наваливается на меня, давит своей беспросветной тяжестью, оставляя мокрые следы на щеках, перехватывая дыхание. Все дело было только в тумане, это он слепил мне глаза, оставляя росу на ресницах. Я непроизвольно зябко передернула плечами, казалось, сырость пробирает до костей, но я не могла остановиться. Физически не могла, слишком многое было поставлено на карту, слишком многое зависело от этой моей прогулки сквозь туман. Я приняла важное решение, наверное, самое важное и, как мне казалось, правильное, в моей жизни и должна была сделать все, чтобы реализовать его. Конечно, у меня был выбор, я могла в любой момент остановиться, перестать бороться с беспросветным туманом, но я не могла не надеяться, что дождусь утра, согреюсь под лучами солнца и все измениться, но пока я должна была цепляться за клочья тумана и сырость, ибо только в этом было мое спасение. Я чувствовала новую жизнь, которая пульсировала во мне, и это дыхание новой жизни придавало мне силы. Я знала, что не имею права останавливаться, что должна наперекор опутывающей меня мгле и сырости брести все дальше и дальше в поисках света. Я должна была бороться и поэтому я снова и снова представляла себе крохотные кулачки, беспрерывно молотящие пространство вокруг себя, крохотное сердечко, бьющееся в такт с моим. Маленькое тельце такое беззащитное и в то же время такое сильное, так крепко держащее меня в своих крохотных ручках. Мой мысленный взор был обращен внутрь собственной плоти, в самую сокровенную ее суть. Я не просто представляла своего ребенка, я ясно видела его. Видела, как он менялся, рос внутри меня, набирался сил, видела голубые глазки под полупрозрачными веками, видела крошечные пальчики без ноготков, тщетно пытающиеся поймать пуповину, крохотные губки, бормочущие никому не слышные стихи, тонкие ножки, пытающиеся пихнуть меня пяткой. Я жила этим, стараясь не замечать липкого тумана, и шла вперед по влажной дороге, боясь остановиться хоть на миг.
Моя история проста и банальна до безобразия. Сначала я влюбилась, потом выяснилось, что мое чувство взаимно. Это знание заставило меня воспарить до небес и полностью раствориться в своей любви. Мы были неразлучны, везде и всюду мы бывали только вместе. Мы ни на минуту не могли расстаться друг с другом. У меня не было ближе и роднее человека, чем Антон. Спустя полгода мы решили снять квартиру и жить вместе. Это время стало лучшим в моей жизни, мы наслаждались нашей любовью, купались в ней, щедро дарили ее друг другу. Я не представляла своей жизни без Антона и знала, что когда-нибудь мы обязательно поженимся, у нас будут чудные дети. Мальчик будет похож на меня, а девочка на Антона. Или наоборот. В принципе это не было важно. За те полтора года, что мы прожили вместе, мы ни разу не поссорились. Антон был очень заботлив и ласков. Он ежедневно дарил мне цветы и баловал меня, как только мог. И неизвестно сколько бы еще длилось это медовое счастье, может быть вечно, ели бы не одно но… Многое в нашей жизни происходит неожиданно, но есть неожиданности которые нас пугают своей внезапностью, или являются вполне ожидаемым событием, хотя и случаются неожиданно, а есть такие, которые навсегда меняют нашу жизнь, превращают ее в нечто совсем другое или же открывают нам глаза на реальность. Для нас таким переломным моментом стала моя беременность. Для меня она не была таким уж неожиданным событием. Я была женщиной, которая любит своего мужчину, живет с ним, собирается за него замуж, поэтому моя беременность была для меня чуточку неожиданным событием, событием которое рано или поздно должно было случиться, но просто мы считали, что это должно произойти чуть-чуть попозже, а произошло сейчас, только и всего. Однако, как выяснилось, это было только мое мнение. Антон считал, что мы не готовы: к браку – это раз, к появлению ребенка - это два. Поэтому он даже не предлагал, он просто поставил меня перед фактом, что я должна сделать аборт. Меня настолько шокировало это его заявление, что я даже не нашлась, что возразить, а просто молча взирала на него, не в силах поверить своим ушам. Очевидно, он принял мое молчание за согласие, нежно погладил меня по руке и попытался успокоить
- Малыш,- сказал он, - ты же понимаешь, что сейчас мы не сможем завести ребенка. Мы живем на съемной квартире, еще даже не женаты и пока не собираемся, ты учишься, помогать нам некому. Ты же все понимаешь, правда?
Да, я все понимала, но все эти аргументы не являлись для меня достаточно вескими, чтобы решиться на убийство, тем более, собственного ребенка.
- Я завтра же отведу тебя в клинику, - решительно заявил Антон, - не переживай, я все время буду рядом с тобой, а когда все закончиться, мы куда-нибудь сходим, развлечемся.
Мне нечего было сказать ему в ответ. Впервые я поняла, что еще очень плохо знаю своего любимого. Но я также знала, что оставлю ребенка, не смотря ни на что.
На следующий день Антон отвез меня в поликлинику, но я вместо того, чтобы взять направление на аборт, встала на учет. Срок был еще совсем небольшой, и когда прошел первый шок, я постаралась убедить себя, что Антон просто еще очень молод, он испугался ответственности, просто нужно ему более подробно объяснить, что такое ребенок и почему я не могу сделать аборт.
Когда я вышла из кабинета, Антон поинтересовался, когда мне назначили, на что я расплывчато ответила что через пару дней, когда будут готовы анализы. Я решила схитрить и потянуть время, поэтому через три дня вернулась домой попозже и сказала Антону, что все уже закончилось. У него и мысли не возникло усомниться в моих словах. Больше мы к этой теме не возвращались. Жизнь шла своим чередом, я чувствовала, как день за днем растет ребенок в моем чреве, но все не решалась начать разговор и попытаться все объяснить Антону. Беременность протекала без осложнений, живот мой пока и не собирался увеличиваться, поэтому я затаилась и ждала подходящего момента для разговора, который почему-то все не наступал. Так прошло три месяца, я понимала, что дальше тянуть нельзя и обязательно нужно поговорить с Антоном, но я не знала, с чего начать разговор. Меня начала мучить бессонница, ночи напролет я лежала без сна и пыталась придумать веские и правильные слова, чтобы все объяснить. Однажды, ранним утром Антон проснулся и обнял меня, и в этот момент я ясно ощутила толчок внутри себя, это было первое шевеление моего ребенка. Непередаваемое чувство захлестнуло меня, я была и рада, и испугана одновременно, рука Антона лежала как раз на моем животе, и он просто не мог ничего не почувствовать. В этот момент дитя снова толкнулось, уже более настойчиво. Антон удивленно посмотрел на меня.
- Мне показалось, что у тебя в животе что-то толкается, - удивленно промолвил он. Первым моим порывом было все отрицать, но потом я вдруг подумала, что дальше молчать бессмысленно и более подходящего момента может и не подвернуться, поэтому собравшись с духом я на одном дыхании выпалила:
- Это ребенок.
-Это кто?! - голос Антона гневно зазвенел в тишине.
- Ребенок, - испуганно повторила я.
- Какой ребенок?! Ты же сделала аборт?! – я никогда не видела его в такой ярости. – Сделала?!
- Прости, я не смогла, - пробормотала я. Я была напугана и растеряна, конечно, я понимала, что он не обрадуется, но такой ярости я никак не ожидала.
- Что ты не смогла?!
-Я не смогла убить нашего малыша. Мы ведь все равно собираемся пожениться. Так какая разница, кому он помешает? Раз Бог послал нам ребенка сейчас, значит, и рожать надо сейчас…
- Ты сегодня же пойдешь на прерывание беременности, - Антон орал во все горло, - тебе ясно? И вернешься без ребенка или вообще не возвращайся! Я не желаю тебя видеть с этим отродьем внутри!
- Но, Антон, уже очень большой срок, аборт уже нельзя сделать, - испуганно лепетала я.
- За деньги все можно, я заплачу. Какая же ты дура! Ты сегодня же избавишься от него или забудь про меня, - он грубо схватил меня за руку и выволок из постели, сдернул с вешалки платье и натянул на меня через голову, затем вытолкал меня в прихожую, сунул в сумочку пачку денег, после этого открыл дверь и буквально вышвырнул меня на площадку.
- Вернешься, только когда избавишься от плода, - жестко заявил он, - и обязательно принесешь мне справку, что тебя вычистили, - с этими словами он захлопнул дверь у меня перед носом и повернул ключ в замке.
Несколько мгновений я стояла как оплеванная, потом опустилась прямо на грязный пол подъезда и обхватила голову руками. Я была просто сломлена, я никогда не ожидала, что Антон способен так поступить со мной, и еще я точно понимала, что больше никогда не вернусь в его квартиру. Но и других вариантов, куда бы я могла пойти у меня не было. Я слишком сильно любила Антона, и полностью растворилась в нем и в нашей совместной жизни, только сейчас я поняла, что Антон заменил мне все в жизни, у меня не осталось друзей, к которым я могла бы придти со своей бедой. Решение созрело мгновенно. Медленно поднявшись, я отправилась на чердак, откинула люк и по шаткой лестнице выбралась на крышу. Не спеша подошла к краю и глянула вниз. Прямо у моих ног лежал полусонный город. Солнце едва успело подняться, крыши еще были влажными от росы, горизонт терялся в легкой перламутровой дымке и только трубы заводов привычно дымились на расстоянии. В моей душе не было ни страха, ни сомнений… Раскинув руки я шагнула вперед и стремительно понеслась вниз к земле, слыша в ушах шум ветра и поражаясь тому, как быстро приближается полоска серого асфальта. Наверное, я кричала, хотя не могу сейчас вспомнить это наверняка. В какой-то миг увидела, что земля уже в опасной близости и попыталась смягчит удар. Меня удивил тупой звук с которым приземлилось на асфальт мое тело, я упала на спину. На удивление больно не было, только ощущение, что что-то разорвалось внутри, и это ощущение помогло мне выплеснуть всю мою боль наружу, по щекам побежали слезы. Первый шок прошел, и я попыталась сесть, но почувствовав странный хруст и привкус крови во рту, снова откинулась назад. Пока я неслась вниз, уши совсем заложило от ревущего ветра, и теперь окружающие звуки доносились до меня словно сквозь пелену:
- Она жива, - вдруг рявкнул кто-то, - скорую, вызовите скорую!
Реальность мира нахлынула на меня вместе с разрывающей болью. Боль была адская, нестерпимая и охватывающая все тело, я забилась в агонии, пытаясь хоть чуть –чуть ослабить эту боль, но спасения не было, мне хотелось умереть, только бы вырваться из этого ада.
Подъехала скорая, врач бегло осмотрел меня и приказал грузить на носилки.
-Куда везем? – спросила медсестра
- Пока в ПИТ, если успеем, терминальное состояние, даже так понятно, что травмы не совместимы с жизнью.
Я закрыла глаза и начала молиться, чтобы скорее все закончилось, я больше не могла выносить этот кошмар, и в этот момент почувствовала, как что-то легонько толкнулось в моем чреве. Это осторожное движение вызвало новую волну боли, прокатившуюся по всему телу, но почему-то мне было намного легче снести ее, я опустила руки и ощупала живот, матка была твердая, словно огромный мяч. Я поняла, что мой ребенок не пострадал, что матка защитила его от удара, и он еще сможет увидеть и полюбить этот мир. И тогда я забыла про свою боль, про обиду и мной овладело еще более страстное желание родить ребенка. Я попыталась собрать всю свою волю в кулак и почувствовала, что сознание оставляет меня.
Антон сидел у моего изголовья. Он приходил практически каждый день, но я не хотела его видеть. Мне было все равно, что он чувствует: злость, боль или жалость. Для меня его больше не существовало. Конечно, я не могла сказать ему об этом, я была в коме, поэтому он подолгу сидел рядом со мной.
В палату вошел врач.
- Как ее дела? – спросил Антон.
- Надежды нет. Она умрет, - врач внимательно посмотрел на молодого человека. Слова прозвучали жестоко, но он не хотел дарить напрасные надежды.
- Неужели совсем ничего нельзя сделать?
- Я Вам повторяю, ее гибель – вопрос времени. Странно, что она жива до сих пор. Думаю, ее поддерживает только мысль о ребенке. Кстати, Вы знаете, что она беременна?
- Да, знаю.
- Наша цель поддерживать в ней жизнь до тех пор, пока ребенок не станет жизнеспособным, тогда мы родоразрешим ее.
- А нельзя спасти ее, возможно, пожертвовав ребенком?
- Нет, в лучшем случае мы спасем ребенка. Да и на это надежды мало, - врач помолчал. - Интересно, почему она так поступила? Наверное, психоз беременных, иногда у молодых женщин такое случается.
- Наверное, - Антон опустил голову, избегая смотреть в глаза врачу, - что будет с ребенком?
- Отдадим в дом малютки, если, конечно, родственники не заберут, - врач пристально взглянул на молодого человека.
- Если родиться девочка назовите ее, пожалуйста, Ириной.
- Судя по УЗИ будет мальчик…
Ледяные капли тумана уже не причиняли мне страданий, казалось, моя кожа пропиталась липкой влагой. Силы были почти на исходе, но я знала, что справилась. Мой малыш уже достаточно силен, чтобы обойтись без меня, сегодня ночью он покинет мою утробу, и явится на свет, и после этого я смогу покинуть этот мир и освободиться от терзающей меня боли. Только желание подарить жизнь моему крохе держало меня на хрупкой грани двух миров. Сколько раз мне казалось, что больше я не выдержу мук, не смогу бороться с туманом, поглотившем мое сознание, но каждый раз легкие движения моего сына заставляли меня делать очередной шаг, цепляясь за тонкую паутину своей почти окончившейся жизни и брести все дальше и дальше сквозь туман, спасая жизнь своего крохи, навстречу свету. И я справилась…