Посвящается тебе, мой чёрный дух, мой кровавый дьявол. Тебе, мой искусный творец порочного начала. Тебе, мой эстет смерти и ценитель пытки жизни. Ты приходишь и берёшь меня всю. Я утопаю в страстных объятиях страдания. Сейчас ты стоишь за моей спиной, твоя ледяная рука лежит на моём обнажённом плече. И всё моё естество пылает кровавой агрессией. Я не вижу твоего лица, я никогда его не вижу, но всем нутром ощущаю, что ты улыбаешься. И начинаю улыбаться, думая о тех сладостных мгновениях, когда творила ВСЁ ЭТО по твоей воле. Ты, моя муза смерти, мой ангел мучения. Пусть! Пусть плачут они кровавыми слезами, а мы будем смотреть в их глупые лица и смеяться!
Неужели мы ждали чего-то другого. Едва ли. Просто нас сорвало с петель и понесло. Останавливаться мы не желали, ибо этот психоделический уход не воспринимался нами как позорный побег. Восприимчивость ко всему окружающему существенно переменилась, а уж когда следующая реальность стала распахивать перед нами свои гостеприимные двери, мы поняли, что не ошиблись. Эта реальность не была суррогатной, она была самым ярким воплощением нашей сущности, мы видели её по-разному, но по существу она оставалась единой. Бумага не достойна того, чтобы приобщиться к миру, к тому миру, в котором хотелось бы жить, ибо создан он был воистину безграничными способностями твоего травмированного действительностью сознания. Мы уходили в тот иной мир, и с каждым разом возврат к реальности обжигал нам глаза и колол вены. Мы становились солипсистами… Этот мир терял нас, он хватался за малейшую возможность вернуть нас, но мы были решительны. Мы рисовали стихи кровью на стекле, обливались слезами и ели землю, но их было больше и они имели силу. Силу над нашими телами, но не разыгравшимся сознанием. Мы сами решали живём мы или умираем, нам было проще смотреть на звёзды, чем на лица, уродов, пытавшихся доказать нам что-то, поставить на путь истинный. Ха! Мы давно на нём.
А потом мы просто потерялись. Мы искали себя на карнизе и на острие кухонного ножа, но всё было впустую. Мы были так похожи, мы были так красивы, нас переполняла светлая ярость. Мы заманивали к себе этих радостных и глупых, а потом медленно убивали их, кидаясь словами, разбивая проклятья об их грешные головы и душа их их же собственным ничтожеством. Они убегали, они плакали, они терзались, мы же были так трогательно равнодушны, что хотелось пустить слезу умиления. Мы отказывались от их плоти, они была черства и горька в лучшем случае, в худшем она не имела вкуса. Когда плоть не имеет вкуса, тебя тошнит, тебя долго и мучительно тошнит. Мы любили лишь их сладкое отчаяние, которое они не умели прятать от нас.
А потом было пусто. Какое-то время было очень пусто. Но мы не испугались, нельзя пугаться пустоты, тогда она станет вечной. Мы полюбили пустоту, возжелали её, и она послушно исчезла, оставив нам поцелуй своего гробового молчания. Мы нашли дождь в наших головах и долго бродили по лужам сознания, которое дружески подшучивало над нами.
Потом к нам пришла боль. Её была много, она убивала нас тупым многообразием и постоянством. Мы не пытались её прогнать, мы приняли её. Нам было с ней светло и холодно. Только потом она закончилась, и мы закончились. Мы перестали быть. Нас не стало. Ты выгнал нас из своей фантазии, из своей мечты. Мы перестали терзать твоё сознание, перестали тревожить своей настойчивостью. Ты счёл, что мы слишком жестоки, что мы приносим много зла и боли, что мы ничтожны, ибо видим смысл только в чужих страданиях.
Но, освободившись, прогнав нас, ты впустил в своё сознание монстров, которые стали убивать тебя. Мы всегда были терпимы к добру и радости. Мы допускали многое, но ты перестал это ценить. Теперь же ты обречён. Тебя отравят собственные мысли. Ты будешь мучиться, тебе никто не сможет. Тогда ты вспомнишь нас. Но будит уже поздно. Ибо нет нас уже, ты нас убил, прогнал, так что теперь плачь. Плачь, кричи, моли о пощаде, зови на помощь. Ты будешь скован чувством страха. Ты вспомнишь бога, какого-нибудь бога, а, может не бога, а маму. Это неважно. Ты будешь молиться и просить. Просить и молиться. Но они не дадут тебе покоя. Эту роскошь дарили тебе мы. С нами ты мог иногда отдыхать. Но это время ушло. Ты думал без нас будет лучше, но ты ошибся. Это ошибка обошлась тебе в жизнь. Без нас ты жить не будешь. Они сгрызут тебя, обглодают кости и забудут твои слёзы. Они паразиты. Мы делали тебе подарки. Боль, подаренная нами, была слаще радости покоя. Ты же променял нас на тварей, которые съедят твоё сознание и не подавятся.
Прощай. Прощай. Прощай.
И пусть пара шрамов и несколько капель засохшей крови хранят память о нашем существовании.