Пошел снег. Я помню, что в тот день тоже был снег. Не просто снег, а снегопад. И я бежала, ничего не видя за белой пеленой, размазывая по опухшему лицу слезы. Опаздывая на автобус, выбирала самые красивые цветы, еще недопонимая, что тебе уже все равно какие это будут цветы и будут ли они вообще. Я не могла поверить в то, что ты сознательно сделала такой выбор, и что меня не было рядом в тот момент. И опять же, что я была рядом в другой момент, когда был не снег, но такой же белый рассыпчатый и на вид абсолютно невинный, и не остановила, и не смогла понять насколько это может быть страшно.
Со мной рядом тоже был человек, казавшийся мне тогда другом. Этот друг сказал, что не надо поднимать Машу, надо попробовать упасть самой. И я попробовала. Не потому, что послушала его слова, а от растерянности, что друг может такое вообще сказать. Меня убило полное равнодушие и отстраненность. После этого мне уже было все равно. Имена теряли свой смысл, предметы принимали странные причудливые значения и выходили за рамки общепринятых понятий. Чужие темные квартиры, подъезды, улицы были выжжены на коже красными точками. Навсегда. Еще помню жажду и то, что даже там, кроме Маши никого не было рядом со мной.
А была еще разогретая солнечными лучами крыша деревянного домика, где мы загорали, вдыхая запах цветущих яблонь. Небо было низко- низко, казалось, что вот – протяни руку, и можно будет его потрогать. Но протянуть руку, почему - то никак не удавалось.
Когда человек добровольно решает уйти из жизни, на его месте образуется черная дыра. Его миссию за него никто не выполнит и его путь за него уже никто не пройдет. Рядом со мной осталась черная дыра. Она не дает о себе забыть, как больной зуб. И я постоянно чувствую ее дыхание близко. Настоящий друг конечно должен уважать решения своего друга и иметь смелость понять и поддержать, даже если тот не прав.
И я осталась. Я приняла ее выбор. Я живу. У меня будто бы все хорошо. Хотя, настоящих верных друзей у меня больше нет. А когда во сне мы снова пытаемся дотянуться до неба, я просыпаюсь в слезах, и понимаю, что у Маши все получилось. Она дотянулась.