Возвращаемся с рынка. Тащу тяжелые сумки со всякой жратвой. Картошка, макароны, масло подсолнечное, консервы рыбные, сахар, свинины кусок, батон. Жена Алёна идет рядом, дочку ведет за ручку. Дочка с чупа-чупсом, у жены пакет с яблоками. Идем не спеша, со скоростью Машеньки. Семенит ножками, иногда вынет чупа-чупс изо рта и спросит:
- Мам, а почему та тетя на земле валяется?
Или:
- Пап, а долго еще идти?
…
- А автобусы далеко ездят?
Ну и все в этом духе. Любознательная моя.
Слышим со стороны голос, противный такой, гнусаво-педерастический:
- Фуууууу! Панки! Как меня от вас тошнит!
Это Филипп Киркоров. Он стоит возле помойки с каким-то пакетом. На Филиппе блестящие черные ботинки с острыми носами и пестрый кожаный плащ диковинного покроя. Своей чудовищной прической Филипп напоминает бабу Ягу из старого советского фильма.
- Получайте! – Киркоров достает из пакета помидоры и начинает кидаться ими в нас. Жена закрывает собой Машеньку и ускоряет шаг.
- В морду бы ему дать! – говорю.
- Не связывайся. – Алёна смотрит на меня умоляюще. – Лучше пойдем.
Одна помидорина с брызгами разбивается о мой затылок. Останавливаюсь. Следом жена с дочкой. Машенька смотрит на меня и тихо, видимо, сама не осознавая значения своих слов, говорит:
- Папа, не связывайся.
- Ладно, - Крепче сжимаю ручки сумок и бросаю на Киркорова последний взгляд. Тот дико смеется, задрав вверх голову. Победно машет пустым пакетом.
15 июля 2005 г.