Вот опять притаился у ног
Перекресток, будто пыльный цветок.
Он запомнил все наши шаги.
Он отпустит меня, мы ведь с ним не враги *
Придя в себя окончательно от глубокого сна на шумной улице только тогда заметила, что босая вышла из дома. Надо вернуться, пока еще не поздно. Надеть не только ботинки, но и теплый, толстый свитер, собрать в сумку самое необходимое в дороге, пару книг, диски с трансом, не забыть самые важные вещи – карандаши и тетрадь с листами в клетку. Ночью сон сообщил время и место встречи, где меня будут ждать. Сколько времени я буду отсутствовать в городе, сказано не было и вряд ли там, куда стремлюсь попасть, найду свои вещи. К тому же босиком я точно недалеко уйду.
За спиной я услышала крики, кто-то настойчиво звал по имени. Обернулась и увидела догоняющих мужчин. Лишь спустя минуту я вспомнила, где видела их. Вместе отмечали день рождение шефа фирмы, где я тружусь секретарем. Они еще хотели помочь мне, когда решила оттереть песком мангал на берегу озера. Я даже вспомнила, как их зовут. Высокого сероглазого с лысым черепом Андрей, а второго с круглым, выпирающим животиком и смешной походкой Петр. Интересно, кто дал им мой адрес и почему так настойчиво мужчины бегут за мной? Подруга аккуратно шепнула, что они охранники. Правда не простые, работают только на крупных выездных мероприятиях, так как самые опытные и надежные сотрудники. Один из них спас пару лет назад жизнь женщине и теперь им доверяют самое важное. На празднике Андрей задал мне вопрос, давно ли я была на исповеди? Я улыбнулась и замешкалась с ответом.
Лифт открылся, и я сразу почувствовала запах гари. Был ли он, когда я выходила из квартиры? Могла ведь и не заметить. Если уж ботинки забыла надеть, то себя в реальности осознавала только наполовину. Зато теперь запах явно мешал мне, потому что был настолько едким, что отбивал напрочь желание возвращаться в дом. Преодолев все же брезгливость и страх, двинулась по коридору к двери. Если бы не линзы и карандаши, вернулась бы на улицу, не раздумывая. Шла бы босой.
Обернулась на охранников и остановилась в недоумении. Куда они подевались? Улица была тревожно пустынна. Заволновалась. Похолодели кончики пальцев, щекотно дрогнули крылья носа, уловив знакомый запах. Предельная собранность, рядом тот, кто ищет меня. Ко всему прочему стал накрапывать дождь. Город вымер как будто, ни машин, ни людей, ни бездомных собак. Тишина обволакивала глухим туманом. Силуэты домов причудливо изгибались в ритуальном танце.
Открывая дверь, я ожидала увидеть что угодно, но только не мир после пожара. Тускло серого цвета стены, потолок, пол, окно нараспашку и легкий ветер рисует неясные узоры. Прищурилась, усиливая резкость восприятия края реальности, и первая мысль появилась о том, что я обозналась и случайно открыла не свою дверь. За ней следующая мысль, вполне логичная. Но ключ ведь открыл замок. Что же произошло за минуты моего отсутствия? Кто устроил пожар? И где я буду теперь жить? Сон ни о чем таком не предупреждал. И зачем я только вернулась? Карандашей не заметила и в огорчении закрыла дверь.
У монастыря меня окликнули, и я снова увидела Андрея и Петра. Они радостно сообщили мне, что им, оказывается, предложили сопровождать меня до места встречи. И если я хочу успеть на нее, то лучше поспешить и сесть в машину. Рядом остановилось такси с зеленым огоньком. Без лишних разговоров я забралась на место рядом с водителем. Мои охранники сели на заднее сидение и всю дорогу молчали. Да и о чем нам говорить? Ведь на исповеди я ни разу в жизни не была и не собираюсь пока. Только подъезжая к высокому темно-зеленому забору названного во сне адреса, я заметила, что мы остались вдвоем. И тот, кто вел машину, задал вопрос:
- My heart will go on?
Все птицы смеялись над ними. Изредка приглашали к общему столу на помойке за автозаправкой. Но они старались не участвовать в играх стай. А когда появились первые птенцы, то и вовсе стало не до развлечений. Все свое время он искал корм, а она сидела с птенцами, прикрывая их крыльями от ветра. Пух на худеньких тельцах еще не спасал от непогоды, и они сильно мерзли. Их было двое. Мальчик и девочка. Каждую ночь он тосковал по своей Шу. Вспоминал, как раньше по ночам они спали, нежно прижавшись к друг другу, а она, засыпая, теряла равновесие. И он удерживал ее от падения на землю до самого рассвета. Не спал.
- Ты? Как узнал где я?
- После расскажу, тебе пора на встречу. Есть только одна просьба к тебе. Вернись.
- Зачем? Ты же знаешь, что я все решила. Цель моя не достигнута, время истекло.
- Если ты не вернешься, я убью не себя, нет. Ради меня ты и бровью не поведешь. Я убью всех наших голубей. Сегодня ночью их стало на парочку больше. Шу снова стала мамой.
- Ты не сможешь, - голос внезапно охрип.
- Еще как смогу. Я ведь только прошу вернуться. Разве этого недостаточно?
- Для кого как. Боюсь, что уже поздно. Прощай.
Я впервые ощущала покой внутри. Возможно, я просто знала, что сегодня не в моих силах изменить направление течения реки жизни. И хотя ноги уверенно двигались по твердому дну, а оба берега не скрывались в зарослях деревьев, выбрать к какому из них я хочу выйти, никак не получалось. Эта беспомощность делала меня слабой, я кусала губы и ломала пальцы в досаде. Сколько же можно выбирать? Ты же сама взяла девиз жизни. «Того, кто не в состоянии сделать выбор, уничтожают».
Ворота медленно открылись, и мы услышали:
- Женщина может войти.
Когда я осталась в одиночестве перед темным парком, внутренний голос повел по еле видимой дорожке. Страха не было совсем, только легкое удивление и ожидание встречи. Кто он, как выглядит? Мужчина или женщина? Ответы тут же рождались в уме. Неужели имеет значение внешность? Она будет той, которую ты захочешь. Лестница перед большим, в пять этажей домом, заставила вспотеть от усталости. Давно забросила занятия спортом из-за капризности тела. Оно стало слишком сильным, жестоко требовало конфликтов с миром, пришлось заново учиться жить без агрессии. Я дотронулась до ручки двери дома и толкнула.
В детстве я несколько раз читала легенду о Кришне и плакала, когда доходила до строк о смерти его жен. У Кришны было шестнадцать тысяч женщин. Согласно традиции тех времен, жене предписывалось совершить самоубийство - сати. И ни одна не смела ослушаться. Однажды один великий император умер с единственным желанием. Он захотел оставить свою подпись на горе Шумеру. В действительности этой горы нет, она выдумана. Но у нее есть определенное значение. В Индии, пожалуй, это единственный миф, принятый всеми ее религиями. Когда вы видите гору Шумеру - это означает только одно, вы стоите перед воротами рая.
То, что скрывалось внутри дома, так беспокоило меня, что в первый миг я просто закрыла глаза. Не поверила. Ее нет. Она же только миф. Внутренний голос заулыбался радостно и подтолкнул приоткрыть веки. Она не исчезла, ее сияние не ослепляло и не обжигало, оно ласково встречало и манило к себе. Гора Шумеру. А ведь кто-то сомневался в твоем существовании. Может поэтому, я выдумала причину отказа от главной цели своей жизни. Изменить человека, сделав его счастливым.
И вот император достиг ворот рая с сотнями своих жен. Шумеру охраняли, и один из стражников строго сказал:
- Не бери с собой никого.
- Но они мои жены, - ответил император. - Я хочу иметь свидетелей, как я ставлю подпись на горе Шумеру.
Охранники рассмеялись и один из них, тот который высокий и лысый, ответил:
- Мы стоим здесь давно. До нас у этих ворот сменилось много поколений стражников, это были наши отцы, а до них стояли отцы наших отцов. Наши семьи охраняют вход в рай со времен начала мира. И всем давали один и тот же совет. Твое желание исполнится, но только не обижайся после на нас.
Как часто нам кажется, что наша жизнь от нас не зависит? Выбор пути мы просим сделать за нас кого угодно. В первую очередь родителей, позже друзей, любимых и просто уважаемых нами людей. Для чего? Скорее всего, чтобы можно было в конце жизни с уверенностью заявить:
- Мне не позволили жить так, как хотелось.
Всем при рождении дают в руки оружие, но мы по-разному относимся к нему. Одни сжимают до белых пятен пальцами и не расстаются с ним до самой смерти. Другие бросают его и не задумываются о том, что кто-нибудь подберет и использует отпечатки на оружии не в твою пользу. Оружием может быть многое. Например, дар лечить людей и зверей. Или талант строить города. Выращивать экзотические фрукты. Неужели мы так наивны и надеемся на правильную подсказку другого человека?
Император ничего не понял, но решил не рисковать. Он и раньше не сильно отличался смелостью, а после смерти совсем перестал геройствовать перед подданными. Когда же он подошел к горе, то был изумлен состраданием стражников. Вся Шумеру была сверху донизу исписана бесчисленными именами. Император от неожиданности не смог ничего написать и вернулся к воротам. Он спросил у Андрея:
- Я думал, что буду единственный, кто оставит свою подпись, но там нет места для нее. Что мне делать?
Андрей улыбнулся и кивнул на Петра, мол спроси у него.
Один монах однажды спросил Мастера:
- Может ли случиться что-нибудь плохое, если в уме не возникает ни одной мысли?
Мастер подумал, что задавший вопрос сильно запутался и действительно не в состоянии понять, как может возникать что-то, если мыслей нет. С кем не бывает? В таком случае лучше промолчать бы. Но монах настойчиво ждал и он тихо ответил:
- Тогда появляется гора Шумеру.
А Петр в это время успокаивал жен императора, одна из них вдруг решила вернуться назад. Он уже дважды пытался отказать ей, но она продолжала стоять на коленях и смотреть упрямо синими глазами. Просящими о милости. Император недовольно прервал их безмолвное общение и спросил Петра:
- Как мне поставить свою подпись на горе. На ней же нет живого места.
- А ты сотри ближайшую надпись к тебе и поставь свою, - с досадой ответил Петр.
- Но ведь кто-нибудь в будущем сотрет также и мое имя, - заметил император.
- Конечно, так все и случится, - согласился Петр, - решать тебе.
Внутренний голос внимательно слушал и повторил последнюю фразу еще раз. Видно для того, чтобы я отнеслась серьезно к ней.
- Решать тебе. Хочешь вернуться?
Я с опасением смотрела на гору Шумеру, любовалась ее радужными отблесками и лихорадочно искала еще что-то. Мой ум подсказывал сердцу, что есть недостающая деталь. Раньше я так и представляла себе ворота в рай, сотни раз рисуя живую картину в воображении. Но что же не так сейчас? Душа не согласна? Тебя никто не торопит, смотри внимательно, только ослабь сжигающее силы желание найти. Перестань беспокоиться напрасно.
За все время моего путешествия за зеленые ворота я не услышала ни звука. Тишина очаровывала. Возможно в последний раз, но захотелось услышать голоса. Не просто любые, те которые самые дорогие моему сердцу. Голоса, означающие любовь. Воркование голубей, нашей Шу и ее семейства. Шелест крыльев, стук дождя, сладкий зевок рядом и еще запах кофе со сливками и корицей. Внутренний голос весело улыбнулся и подтолкнул к дверям.
Через мгновенье я очутилась на поле, посредине которого стояла темно-зеленая голубятня. На крыше меня уже ждали. Он и голуби.
* отрывок из песни группы Пикник (альбом «Иероглиф»)