Да, именно так: по-французски изящно и небрежно – s u i c i d e… а то напишут: маниакально – депрессивный синдром, склонность к самоубийству… все справочники грешат информативной бездушностью. Мой Словарь иностранных слов Зеновича – не исключение. А ну их, воинствующих филологов….
К делу. Итак … банальный суицид по определению не годится, ибо жизни лишать будем не совсем меня. Точнее, меня, но не совсем. Ещё точнее – совсем не меня. А если совсем точно, то - тебя во мне, а, следовательно, всё-таки меня. Вот такая вот геометрия души. Вспомнился чей-то верлибр: «… в угол локтя вписана окружность головы… доказывать ничего не нужно…».
Долго думала. Нашла гениальное решение: надо уничтожить память – и всё!…всё!…… всё гениальное просто (скромна, что там говорить) – нет памяти – нет тебя – нет меня – нет боли – нет воли – пустота ……
Теперь главное – не медлить, не рассуждать и не томиться раскаянием… Ррраз!… Вены у памяти лежали на поверхности и вскрылись с поразительной готовностью – как того и ждали…. Какой живописный алый!…. Алый – это такой красный… красный - это такой цвет… цвет – это…
- Свет… выключите его… мне больно…..
- Мы ещё комааандуем! – оно кричало на меня, передразнивало и душило предплечье резиновым жгутом…
Существо при ближайшем рассмотрении оказалось медсестрой. Низенькой. Худющей. И отчего-то подумалось, что – никем не любимой… Спрятала в карман когда-то белоснежного халата привычные орудия пыток, посоветовала «рукой не дёргать, а то мало не покажется» и хлопнула дверью… какая мерзость – осыпающаяся штукатурка как символ людской несдержанности…
Пока соображаю… даже отличаю мух от синичек… плохо – значит, промедол… полностью забыться не получится… Эх!… надо было выяснить, как называется тот наркоз, благодаря которому я маленьким атомом носилась по собственным артериям и любовалась издалека гигантским неоновым именем. Моим именем. Нашла о чём вспомнить – это было ужасно…..
- Зафиксируйте голову… что за наказание – блуждающие вены… резус-фактор… вечно в моё дежурство какие-то форс – мажоры… начинаем переливание…..
Переливание?… вот идиоты… невежды… неучи… тепло… тревожно… это лицо я знаю… более того – люблю… помню… помню?…помню!…больноооо!… сволочи!… как вам это удалось?!……
Медсестра, с которой симпатии у нас так и не случилось, в очередной раз унесла остывшее подобие супа. Не буду есть. И пить не буду. Гады! Всё равно глюкозой и физрастворами напичкают. Ещё эти стёкла во всю стену… Им, видите ли, надо иметь возможность за мной наблюдать … а что это там за спина?… то неподвижная, то вздрагивает как-то судорожно?… спрашиваю у дежурного врача – он о моих подвигах мало что знает – так, в общих чертах…
- Так это же Ваш донор…
- Ктооо?… какой ещё донор?
- Сказал, что память у вас общая, поэтому донором может быть только он…слабый такой после переливания, а не уходит…ждёт, пока позовёте…
- Нееет!….пусть уходит!… навсегда!… это из-за него я - грех на душу!… это он своим молчанием положил мне лезвие в руки!… нена…..
- Что же Вы не договариваете? – усмехается дежурный эскулап, - ну… продолжайте - …вижу.
- В том-то и дело, что не вижу, не слышу, не знаю, а жить без него не умею……У меня к Вам просьба… пусть ко мне пропустят мою подругу. Да, ту, которая художница… сейчас…..спасибо…..
Не хочу, чтобы спиной… хочу пропасть без вести в этих карих безднах… и пусть ищут всей страной, как узников Кармадона… а я затаюсь и сама себе напишу эпитафию: дескать, добровольно погребена в недрах любимых глаз… бррр… придёт же такое в голову….
- Привет, - смотрит куда-то мимо, - дурная ты у меня совсем….. как ты могла? вот как?… я третьи сутки тут околачиваюсь… а там…. в коридоре…. Он?….
- Не знаю, - вру неумело, но отчаянно, - слушай… возьми ключи… принеси мне кинжал … ну, тот, помнишь? с камушками…
- Ты что, совсем спятила? И что ты намерена с ним делать?
- Апельсины чистить!
- Дааа… одним психологом тут не обойтись…
- Ну принеси… это мой талисман… сама же знаешь, как нежно отношусь к холодному оружию и лошадям.
- О! – ухватилась за случайную мысль, - а хочешь, принесу тебе лотиевскую репродукцию? Самую красивую лошадь? Хочешь?
- Я сказала – мой кинжал. Всё. Не обсуждается. Положу под подушку. Я так хочу. Да не волнуйся ты – без глупостей. Я вылечилась. Честно.
Умею убеждать – что есть, то есть. Наутро я украдкой пускала зайчиков синими камушками и сияющей чеканкой. «Осетинский! Фуу!»… Много ты понимаешь!… Вот дождусь тихого часа – узнаешь, на что он способен.
Дождалась. Открываю окно. Вот бестолочи! Меня! После всего, что было, - на 7 этаж… Так… бинты теперь не пригодятся… Говорят, всё обязательно повторяется дважды… Алый – это такой красный… красный – это такой цвет… цвет – это … не помню….. память осталась на подоконнике сверкать в отблесках синих камней…. а у меня теперь - только крылья… и долго – долго длящееся небо……