Холодно
Пока было не понятно, какое будет утро, какой будет день. Лина пыталась досмотреть сон. Во сне она целовалась с человеком, с которым наяву бы и не подумала даже. И это было здорово, будило воображение и вселяло какие-то надежды на прекрасный день и щекотало начинавшее разыгрываться воображение.
Но сон ушел. Настроение пока сохранялось. За окном приято радовал глаз снег. Снег, снег, наконец-то.
Был завтрак, скрипучее нытье-позевывание. Хотелось чего-то вкусного, а готовить было лень, да и не из чего. Потом "впрыг" в горяченную ванну. И что-то похожее на блаженство. Пощипывала пена – сколько вылила - из всех флаконов, даже шампунь плавал. Лина сделала хвост повыше, чтобы волосы не намокли. И воду пустила – уже похолоднее. Ножку в пене вытянула повыше. Сменяется горячая вода холодной, шипит уходящая пена. Вышла, вытерлась кое-как, взмахнула хвостиком – намочила таки кончик. А тут снова в сон потянуло. Эх, поспать бы… Но глупо, глупо спать в выходной.
Лина включила телевизор: так-так так. Одна сплошная субботняя скука. Можно пойти в магазин, можно прогуляться по снегу. Лина вышла на улицу. Снег. Не видно почти ничего. Как только люди идут? Лина дошла до соседнего дома, поморгала немного, нет, на улице делать нечего. И Лина повернула обратно.
Субботнее утро перерастало в субботний день. Лина торопливо разделась –холодно на улице-то, и совершила поход в ванну. Воду погорячее, пены побольше. Хорошо. Согревает. Лина вытерлась насухо, отжала мокрый хвостик. Переоделась в халат. Расчесала волосы – нет, мыть будет вечером. Не сейчас. Вот, отогреется немножко, попьет чаю, позвонит кому-нибудь, наверное, пригласят в гости. Лина уселась у телефона, пролистала записную книжку и принялась звонить.
Разговоры не состоялись. В субботу трудно было застать кого дома. Правда, замужние подружки звали. А что туда ехать – сидеть и слушать разговоры о семейном счастье. Или, того больше, играть с их детьми, которые бежали к ней и щебетали: А посмотрите, тетя Лина, что у меня есть, а что вы мне принесли? А пойдемте поиграем...» Лина детей не любила. Она перестала их любить, после того как поняла, своих у нее, наверное, не будет.
Через час она положила бесполезную книжку на стол и стала разогревать обед.
Когда Лина дожевывала последний кусок курицы, ей позвонили. Первый субботний звонок. Просто ошиблись номером. Потом, когда Лина мыла посуду, телефон позвонил снова. Это был старый знакомый, пьяница-Димка. Похоже, ему хотелось пообщаться. Он звал на улицу. Лине было холодно. На улицу? Пообщаться-встретиться? Нет, что ты. У меня куча дел, ну, как-нибудь в другой раз. Да, звони, конечно.
Лина надела носочки, закрыла форточку – холодно. На улице шел снег. Включила телевизор. Да, какой-то фильм. Да, еще один. Может, эту передачу стоит посмотреть?
Вот и темнеет. Лина зажгла по квартире свет. Включила воду. Почти сразу выключила. Зажгла газ, уронив горелую спичку на пол, поставила чайник. Нашла полузасохшую шоколадку. Взяла книжку, затертую и распухшую от воды.
А потом телевизор, ванна – горячая, холодная, кровать. Заснуть бы… Не получалось. Лина считала овец, слонов, верблюдов, крокодилов. Да, а голову так и не помыла. Бог с ней, как-нибудь, потом. Телефон молчал. Было холодно, семь часов вечера и вообще, тридцать первое декабря. И очень, очень холодно.