- Что за чёрт! – подпрыгнул я от недовольства и театрально развёл руками, - Только получил деньги и после выходных их – нет.
Ира Щербак, шедшая рядом, тоже – театрально развела руки и усмехнулась.
- И так будет всю жизнь!
- Да!
Я горячо согласился. Мы помолчали, шествуя вдоль палаток с разноцветными, светящимися в октябрьской ночи, вывесками. Старинная знакомая, Ира, незаметно подкралась ко мне со спины пять минут назад – стоял в очереди на маршрутное такси. Подкралась и – царапнула ноготком по рукаву кожаной куртки.
- Привет! – сказала Ира, когда обернулся.
- Привет, - отозвался я.
У Иры зазвонил мобильный телефон. «Ты где?» - спросила она в элегантную искрящую светом и будоражащую звуком полифонии трубочку, только коротко глянув на номер звонящего.
«Где?.. В прошлый раз?.. Мне подойти?..» - задалась она ещё вопросами к трубке и отключилась.
- Пойдём? – кивнула мне.
- Куда?
- Попросила знакомого забрать меня, поедешь?
- Поеду. – Я пожал плечами. Времени было без пятнадцати одиннадцать, маршрутка прибудет не скоро (если – прибудет), вокруг темно и холодает.
- Славная курточка, - Улыбнулась Ира, копаясь в своей причёске, искоса поглядывая на меня. Мы шагали вдоль тех самых палаток.
- Точно.
Моя курточка была – славной. Безудержно стильной и невозможно красивой – была.
- Что у меня с волосами! – Разразилась Ира, вынула заколку из шевелюры, сунула в рот и, зажав заколку губами – обеими руками стала ковыряться в своих, соломенного цвета, волосах.
Наконец, она справилась с вьющимися, освободила рот и поместила заколку на привычное место – в волосах. Освободив рот, Ира сразу заняла его делом, спросила:
- Как дела?
- Жопа Новый Год.
- Это как понимать?
- Что за чёрт! – подпрыгнул я от недовольства и театрально развёл руками, - Только получил деньги и после выходных их – нет.
Ира Щербак, шедшая рядом, тоже – театрально развела руки и усмехнулась.
- И так будет всю жизнь!
- Да!
Я напрасно горячо согласился, подруга продолжила.
- У тебя будут женщины, гулянки, алкоголь, наркотики, тусовки, встречи, разъезды…
- Да! классно было на выходных!
(Я не чувствовал подвоха.)
- …и ты классный парень, и всегда им будешь!
- Спасибо, Щербак. – Даже расчувствовался.
- Но классным ли парнем ты будешь в сорок? – Подвела логическую черту Ира.
- Конечно, буду!
- Нет, не будешь.
- Буду.
- Тогда в пятьдесят. В пятьдесят – что? будешь?
Я закатил глаза и даже покачнулся устало, развязно. Я знал кучу парней, которые были классными даже в пятьдесят, но знал очень мало таких женщин – классных.
- Слушай, я же не говорю – тебе – как надо жить.
- Я тебе тоже не говорю. Просто элементарно убраться в комнате…
Тут стоит отступиться. Месяц назад Ира случайно была в моей квартире и видела как – живу. Я тогда объяснял ей, ужаснувшейся, что моя комната – пока в порядке. Только к весне в ней накапливается необходимое количество пустых бутылок, чтобы стоило их – выносить, и пыли – чтобы собрать в одну кучку и с удобством – выбросить. Ещё говорил – здесь всё только нужное, необходимое! Книги на полу и в шкафу, заросший пылью ТВ (на полу – тоже), компьютер на столе, пепельница, шахматы и – кровать. Всё! мне ничего больше не нужно постоянно, в комнате могу сидеть безвылазно – неделями! (И ни в чём не нуждаться кроме еды и питья.)
- Если ты всё сводишь к моей комнате, то я…
- Тут не в комнате дело. Точнее не только в ней. В твоём отношении к жизни.
(Моё отношение к жизни: жизнь, банально, дерьмо.)
- А что не так в моём отношении?
- Например, я часто просыпаюсь в хорошем настроении оттого, что вокруг…
Это был финальный раунд. Меня нокаутировали зверским хуком в правый висок. Пошатнулся и – повалился, напоследок брякнув непослушными ногами рукоплещущей толпе.
- Я тоже просыпаюсь в хорошем настроении. Иногда. Но просыпаюсь же!
Ира недоверчиво скосила взгляд, видимо, сомневалась в словах, но рядом шло – живое доказательство, я – сам, проснувшийся, даже – не выспавшийся. Продолжил.
- И жизненные принципы у всех разные. Не надо мести под одну гребёнку! Никто не знает, какая дорожка правильная и куда ведёт. Я иду по своей, ты – по своей. Может, мы завтра – не проснёмся. Ночью планета соскочит с орбиты, и мы все сгорим на солнце или умрём от изморози…
- Нет слова «изморозь», есть – «изморось».
- «Изморозь» – тоже есть.
Мы опять помолчали, шагая. В молчании назревал конфликт мнений, мысли вылились в звуки.
- Блять! Ты можешь просто убраться в комнате?
- Не буду!
- Как ты там живёшь?
- Не жалуюсь.
Мы остановились возле чёрной «Ауди А8», Ира открыла правую переднюю дверь. За рулём сидел парень в свитере, джинсах, с короткой стрижкой и припухшим (сказать – отёкшим) от еды лицом. Толстым он пока не был.
- Это Игорь, это – Вова. – Представила нас Ира.
Никогда не удивлялся Ириным бойфрендам. Она-то (в отличие от меня) уверенно строила свою судьбу, с упорством, былинка за былинкой, ступенька за ступенькой, терпеливо пробивалась в средний класс российской жизни. Ей оставалось ничего – выйти замуж за кого-то обеспеченного, вроде Вовы. Ира уже обрела мироощущение среднего класса – в который стремилась: со степенной посредственностью подходила ко всем вопросам, уравновешенно рассуждала «о людях», точно знала – «надо правильно». Как я – обрёл ощущение вечного лузера – недовольного, начитанного, злющего, недоверчивого – очень умного и очень бедного.
Я подошёл к распахнутой двери – показаться. Вова тянул мне из глубины салона широкую ладонь, я улыбнулся, неожиданно вынул из-за ремня старенький парабеллум (Вова не успел даже толково напугаться, только – отстраниться успел) и выстрелил в парня. Пуля попала в грудь, Вова дёрнулся. Я выстрелил ещё – в голову, пуля попала в шею, на приборную панель прыснула бурая густая кровь.
Склонился в салон.
- Что Вова? ***во? – Спросил я чувственно, наблюдая, как он в агонии зажимает рану на шее, булькает и плюёт кровью, - Эк, тебя жизнь скрутила…
Ира вскрикнула сзади, увидев в чём дело.
- Не плач, подруга.
Обернулся к ней.
- Я пришёл с миром.
Выстрелил в неё один раз, Ира вскрикнула и упала на асфальт.
Я подошёл к распахнутой двери – показаться. Вова тянул мне из глубины салона широкую ладонь, я улыбнулся и протянул свою – в ответ.
- Игорь.
- Вова.
Мы сели в авто, Ира спереди, я – сзади.
- Игорь мой бывший одноклассник, - Растолковывала Ира, - Писатель и журналист.
- Писатель? или журналист? – спросил Вова.
- Ты кто? – обернулась подруга, - Писатель или журналист?
Растерянно глядел в окно. Всегда теряюсь в салонах автомобилей. Им этого – никогда не понять, и не понять – как одновременно можно быть писателем и журналистом. И – зачем что-то объяснять мёртвым людям?
- Ты писатель или журналист? – Переспросила Ира.
- Я? пьяница и мот.