Мою подругу Ирку ее подруга Светка настропалила одну экстрасенсиху посетить - провериться на сглаз или порчу, ну и снять в случае чего. Ирка накануне явилась ко мне за фоткой Вершинина. Этот супермен в кавычках умудрился многих дур из нашего околотка в своих сверхъестественных способностях убедить. А вот маму мою он не впечатлил. Она ему во время своего первого визита так прямо в глаза и заявила:"Вы кажетесь самому себе суперменом? А Вы - облезлый кот, и со стороны это отчетливо видно".
Мне от ее слов и смешно, и боязно стало. Вершинин зубами скрипнул, но промолчал. А я этот эпизод из нашей с ним повести с наибольшим удовольствием вспоминаю и маминой задиристостью горжусь.
Маме моей свойственны вспышки отчаянной храбрости. Однажды зимой, на ночь глядя, вышла она во двор мусор вынести да собачонку нашу выгулять. И угораздило одного подвыпившего прохожего в этот момент двор наш пересечь, и зашлась собачонка наша в истерическом лае, и с лаем кинулась ему под ноги. Собачонка наша довольно склочный характер имела, а велосипедистов и пьяных ненавидела особенной ненавистью. Только в этот раз, кинувшись, угодила она на хороший пинок, да и отлетела с жалобным визгом. Мама моя страх потеряла от негодования и врезала прохожему пустым мусорным ведром. Тоже рисковала угодить на пинок или удар кулака, свидетелей-то во дворе не было, но прохожий с ней связываться не стал - протрезвел, вероятно. Ушел он своей дорогой, а мама вернулась домой победительницей.
Но моя мама - уникум. Все остальные дуры из нашего околотка Вершинину противостоять не решались. Мама его в связи с чем облезлым котом обозвала? Она же за меня заступалась! Потому что в то время главной дурой в нашем околотке была я, а не кто-нибудь. Встречалась с ним мама в качестве потенциальной тещи, но роль эта ее совершенно не вдохновляла. Вершинин к ее приходу смокинг надел, хотел маму покорить элегантностью, задавить психологически, но мама нисколько не оробела и даже усмехнулась. А еще она спросила меня в его присутствии, зачем он мне нужен? А я, почувствовав гротескность обстановки, ответила, что мне фамилия нравится.
Фамилия мне не просто так нравилась, как оказалось. Забегая на минуточку вперед, скажу, что после Вершинина у меня Марик Айзенберг был. Да нет. Были и другие, но другие почти не запомнились. А из-за встречи с Мариком у меня юдофилия в острой форме образовалась. Айзенберг - это же "ледяная гора" в переводе с искаженного немецкого. А в любви я себе альпинисткой тогда казалась, приходящей в экстаз только при наличии препятствий, которые надо преодолевать. Короче, оба они своим фамилиям соответствовать пытались, и голову дурили мне изрядно.
Вершинин говаривал, что мне лучше лимонно, чем монотонно, а Марик характеризовал меня как экспансивную. Я знаю теперь, что оба они ошибались, что я не экспансивная, а прямолинейная, что когда настоящая любовь, и без остросюжетных виражей не монотонно, но тогда я им верила.
На соответствие фамилий я не сразу внимание обратила, несмотря на то, что в школе немецкий учила...
Но минуточка уже прошла, а я забежать вперед только на минуточку собиралась. Да и вперед ли я забегала, если к тому дню, когда Ирка ко мне за фотографией явилась, уже и с Вершининым все состоялось и разрешилось, и с Айзенбергом? Да и сам тот день - теперь давнее прошлое?
Я была прямолинейной, как шлагбаум, а моя подруга Ирка действовала как истинная женщина - исподтишка, да чужими руками, потому-то и на экстрасенсиху настропалилась легко. И ее подруга Светка с моей подругой Иркой были одного поля ягоды. Уточню, что и та, и другая, минимум по разу с Вершининым переспали, и обе на него зуб имели, потому что дали себя поиметь, а чувства превосходства над партнером не достигли. Со Светкой его сама Ирка и познакомила. А меня с ним Жанка свела, которая утверждала, что сама с ним - ни-ни, что у них только соседское приятельство имело место быть, но Вершинин-то иначе все интерпретировал, Вершинин-то утверждал, что, с его точки зрения, у Жанны минимальные женские прелести отсутствовали напрочь, поэтому, возможно, и она "зуб за зуб" рада была осуществить. Мне это до лампочки, собственно. Вершинин стольких дур из нашего околотка попробовал, что Жанна плюс, Жанна минус - итог существенно не изменится.
А с Иркой Вершинина я познакомила. Она же у меня в лучших подругах тогда значилась, а Вершинин любимым мужчиной казался. Все мы дорогих нам людей объединить стремимся из-за недостатка времени общаться с каждым по отдельности, да Вершинин мне бы и не позволил общаться с кем-то, с кем он незнаком. Даже женского пола. Вернее: тем более женского пола. Так Вершинин и составил свой гарем: из бывших любовниц, подруг и родственниц бывших любовниц. Да он дочерьми и падчерицами своих приятелей тоже не брезговал. Брезговал он, по его словам, только женами своих приятелей, но это - исключительно по его словам.
Каким образом он свой гарем поддерживал, не позволяя распасться? Ирка была уверена, что с помощью сверхъестественных способностей. И сноха Ирки, супруга ее родного брата, тоже была в этом уверена. Она мужа бросила и у Вершинина год с двумя малолетними детьми жила. До тех пор, пока ее мама из другого города не приехала и не приказала ей к мужу вернуться. Сноха Ирки - словно зомби - сначала за Вершининым пошла, потом за мамой. Муж ее простил, и зажили они лучше прежнего.
Итак, Ирка решила, что всем ее бедам сверхъестественная сила Вершинина причиной, и решила клин клином выбивать. Казалось бы, с чего бы Ирке по экстрасенсам ходить? Любовника у меня отбила, на себе женила. Не Марика, другого, но тоже дорогого. И не Вершинина - ясно море. Все мечты иркины сбылись, а счастье мимо прошло. Счастливые-то люди в чужой сверхъестественной силе не нуждаются и собственными силами обходятся.
Я не пытаюсь Ирку дурой выставить, а себя выгородить. Я просто факты констатирую. Факты-то прелюбопытные! К иркиной прихоти я отнеслась тогда индифферентно, потому что от Ирки никакого подвоха не ожидала. Но для меня каждое новое ее предательство сюрпризом становилось, я от нее хронически подвохов не ждала, несмотря на регулярность сюрпризов с ее стороны. Индифферентно - это значит снисходительно фотографию ей отдала. У меня была одна - та самая, которую Вершинин сам мне в почтовый ящик бросил, когда меня шантажировал, принуждая к нему вернуться. А предметом шантажа, являвшимся одновременно и его письменным доказательством, была надпись на обратной стороне фотографии. Что именно там, на изнанке фотографии, написано было? Язык пока не поворачивается рассказать, потому что стыдно. Но я наберусь мужества и расскажу. Потом. А пока вокруг да около похожу по нашему околотку.
Что экстрасенсиха наговорила Ирке, какие манипуляции над фотографией она совершала, - неизвестно мне. Только после экстрасенсихи Ирка заявила мне, что общаться со мной не будет никогда, словно я - нечистая сила какая-то.
Все ее сюрпризы мы пережили, и этот тоже. Попросила у меня Ирка прощения год спустя - на мою радость великую. А поссорились окончательно мы не из-за экстрасенсихи, а из-за попов. Я когда узнала о том, что иркин болезненный мистицизм ее в церковь привел, что книги по экстрасенсорике, карме и прочей парапсихологии она сожгла, что теперь она советуется только с батюшкой, излишне прямолинейно свое отношение к новому иркиному задвигу выразила. Думаю теперь, что и не в попах даже дело, а просто отношения наши сами себя к тому времени изжили. А некогда говаривала мне Ирка, что меня невозможно не любить. Я и теперь не знаю, кто из нас сильнее к другой привязан был, да и вообще не понимаю характер той привязанности. И как та привязанность сочеталась с иркиным соперничеством со мной, тоже не понимаю.
Ничего я не понимаю, поэтому и выводами себя не утруждаю. Просто констатирую факты. Факты-то прелюбопытные!
Мне, например, не только Ирка говорила, что меня невозможно не любить. Вершинин говаривал:"Ты и мертвого разбудишь". Марик Айзенберг усомнился было в правдивости этого комплимента, но, в итоге, вынужден был слова Вершинина подтвердить. Меня еще многие называли притягательной, как магнит. Даже мамаша Вершинина отметила мое особенное положение в гареме ее сыночка.
Может, потому я в его сверхъестественную силу и не особо верю, что сама какой-то непонятной мне силой обладаю? Силу эту - то ли его, то ли свою - я всего раз и проверила. Шубу мне захотелось дорогую. Говорю Вершинину:"Купи мне шубу!" А он:"У меня денег нет". А я:"Купи без денег". А он:"Без денег ты и сама купить можешь. Главное - это хотеть".
Не прошло и трех дней после того разговора, как начальница отдела на работе говорит мне:"Пойдем к начальству, попросим ссуду для тебя. Шубы-то у тебя нет, а зиму синоптики обещают в этом году суровую" Приходим к генеральному директору. Он меня спрашивает:"А какую шубу ты хочешь?" Я скромненько так о кроличьей заикнулась. Генеральный директор энергично и категорично возразил мне вдруг:"Нет, кроличья - это не шуба. Тебе аргентинская нутрия, стриженная под норку, больше пойдет". Два платежа по ссуде я выплатила, а остаток к Новому году мне фирма простила, в качестве повышения к зарплате. Так и появилась у меня шуба без денег. Ну почти без денег. Два платежа-то и десятой части ее стоимости не составляли.
Но Вершинин все успехи в моей жизни пытался на свой счет записать. Лет через десять после того, как мама моя его облезлым котом обозвала, нанес и он ей ответный визит. Мама огурцы солила. Он сел на кухне в уголке, бутылку достал, а мама ему:"Ты что, не видишь? Некогда мне с тобой пить!" А он ей:"Между прочим, заметь разницу - кем была твоя дочь до встречи со мной и сколько всего она после встречи со мной добилась". А мама:"Да ты-то тут с какого бока?! Ты ей ничего, кроме зла, не сделал". А он:"А ты научись делать добро через зло". Верный адепт Шопенгауэра и Фрейда, Вершинин всех вокруг в грязных инстинктах уличал и добродетель считал своекорыстием. Но маме моей было не до философии - она огурцы солила. К тому же бабушка вдруг непричесанная и в ночной рубашке из своей комнаты выскочила и попыталась морду Вершинину набить. Так ее Шопенгауэр в устах Вершинина возмутил.
А бабушка моя до пенсии слыла воспитанной, спокойной, флегматичной даже. Прав, вероятно, Пруст, что истинная сущность человека только после выхода на пенсию проявляется. Пылала, оказывается, в моей бабушке неаполитанская страстность. Но страстность на пенсии дорого обходится, вот и бабушке ее вспышка даром не прошла: несколько дней после визита Вершинина она ногу приволакивала и говорила с трудом, довел он ее своим явлением до какого-то микроинсульта. Да он многих доводил! Мамаша Вершинина вообще перед смертью свихнулась, и два года ее сыночек при ней санитаром состоял, пока права на мамашину квартиру оформлял да в ее персональной пенсии нуждался. После продажи квартиры она почему-то и месяца не прожила, хоть и скончалась естественной смертью. Ничего, кроме зла, ни мне, ни Ирке Вершинин не сделал, но когда мамаша его коньки отбросила, труп ее обмывать и одевать мы с ней почему-то согласились. Так он Шопенгауэра творчески переработал: он всем зло, а ему в ответ - добро.
А история с экстрасенсихой и фотографией Вершинина приблизительно через год после похорон мамаши Вершининой произошла.
В моем сумбуре не просто, наверное, хронологию событий восстановить? Все дело в том, что так называемые приятельские отношения с Вершининым и я, и Ирка поддерживали на протяжении доброго десятка лет. У каждой в его гареме была своя функция, как правило, с постелью не связанная. Я же говорю, что гарем был составлен из бывших любовниц, из бывших, подчеркиваю, и, вероятно, для каждой у Вершинина шуба без денег находилась.
Холостяком он оставался потому, что, как он сам объяснял, был у него один комплекс, который я после, когда "Лолиту" Набокова прочла, комплексом Гумберта окрестила. "Лолиту" Набокова я Вершинину подарила, и стала эта книга у него настольной. Вершинин старел сам, но стареющих любовниц в подруги дома переназначал, а себе заводил очередную нимфетку. Благо, что дуры в нашем околотке не переводились, так как новые подрастали. Когда он, много лет назад, и меня в подруги дома переназначил, заявил он, что такого счастья, как я, у него впереди - вагон и маленькая тележка, да только после визита к моей маме иссякать его сверхъестественные способности стали. С возрастом все больше на Кощея он походил, но внешне, а смерть его была менее хитро упакована, не так, как кощеева, и сила его сверхъестественная усыхала прямо пропорционально усыханию тела.
Я Вершинина в последние годы не вижу и никто его не видит. Может, он уже до состояния мумии усох? Не хотелось бы мне с живой мумией столкнуться! Но во время нашей с ним повести он еще на мумию не походил, другим имиджем обладал. Если устами младенца глаголет истина, то важно, как его обзывали мальчишки с нашего двора. Тогда по телику сериал по знаменитому произведению Уэллса показывали, и, если начавший усыхать Вершинин в длинном до пят, великоватом ему замшевом плаще проходил по двору, мальчишки с криками:"Человек-невидимка!" бросались врассыпную. Тогда, когда одноименный сериал демонстрировали, еще дули холодные ветры в полном соответствии со временем года, Вершинин надвигал шляпу на лоб, а нижнюю половину лица прятал в поднятый воротник, очки же с затемненными стеклами он носил вне зависимости от сезона - и зимой, и летом прятал глаза от людей. Ирка однажды его, настоящего, портретом Дориана Грея обозвала, сравнив с его же юношеской фотографией. У Вершинина все пороки на лице отпечатывались, а не наоборот. С добрым сказочным персонажем отождествить его никто бы не решился.
Добро и зло, если чуть-чуть мозги напрячь, - понятия относительные, по мере научно-технического и социального прогресса меняющиеся. Боги и герои наидревнейших сказаний разве добры или злы? Однажды я, на ночь глядя, на обочине стояла, такси ловила. Подошли ко мне два молодца и говорят:"Девушка, Вы не боитесь по ночам в такси ездить? Пойдемте, лучше, с нами! Мы Вас до дома проводим". А я им:"А почему бы мне вас не побояться? Может, вы злые молодцы, а не добрые". А они мне:"Что Вы, девушка! Мы спасатели! У нас и справки имеются". И предъявили мне корочки членов КПСС. А я им:"То, что вы члены, и без удостоверения заметно, но далеко не каждый член усвоил моральный кодекс строителя коммунизма". На мой взгляд, кодекс этот - квинтэссенция гуманистических принципов рубежа тысячелетий, которым Вершинин и до перестройки соответствовать не желал принципиально. К теориям Фрейда и Шопенгауэра, освоенных мной на собственной шкуре, у меня уже до знакомства с родимым пятном Горбачева устойчивая антипатия образовалась, но и представления о добре и зле, благодаря Вершинину, тоже изрядно перепутались.
Марик Айзенберг тоже Фрейда если не почитал, то почитывал, фрейдистской терминологией жонглировал, с Вершининым на своеобразной дуэли состязался - свою власть надо мной ему демонстрировал. Когда у меня Марик был, Вершинин с моей бывшей одноклассницей и, одновременно, падчерицей своего бывшего одноклассника жил, жил не одновременно с двумя, а с двумя в одном лице - кудрявенькой, как овечка, и покорной, как агнец божий, закланию собственному радостно блеющей. Ирка в тот год уже вплотную своим будущим супругом занималась. То есть обиженных уже не было, каждой твари досталось по паре.
Кстати, об овцах. Вот таких пересечений и совпадений, типа: моя бывшая одноклассница и падчерица его бывшего одноклассника в одном лице, у нас с Вершининым было чрезмерно много. Чрезмерно. Так много, что порою думается мне, будто завязка нашего совместного сюжета задолго до моего дня рождения произошла. Тогда, когда прадед мой был еще в силе и большом фаворе на женской половине судебно-правоохранительных учреждений нашего города, претендующего на место культурного и промышленного центра огромного региона в нашем королевстве. Прадед мой, по рассказам очевидцев, был красавцем и ловеласом, портили его почти безупречную внешность только очки а ля Берия, но когда очечки он снимал, глаза разного цвета, синий и зеленый, придавали дополнительный шарм. Думается мне порою, что не только из-за меня бабушка моя, непричесанная и в ночной рубашке, морду попыталась Вершинину набить. Свою персональную пенсию мамаша Вершинина на женской половине судебно-правоохранительных органов зарабатывала, а прадед мой - на мужской. И жили они в год моего рождения в одном доме, напротив того самого двухэтажного, куда меня из роддома принесли. Вершинин был молод и жил с родителями, и мы не могли тогда не встречаться в силу географической близости пунктов проживания. Я по скверу на механических лошадках и автомобильчиках разъезжала, а Вершинин своих первых пассий в том же сквере выгуливал, поясняя им, что жениться не может, так как его невеста пока на механических лошадках разъезжает. Это мне Вершинин сам рассказывал, спустя энное количество лет. Он, к слову, лишь месяц не дотянул до моего совершеннолетия. Жаль, мои родители поздно спохватились.
Мои родители проявляли потрясающую беспечность в ряде вопросов, проморгав меня еще раньше, когда в новую квартиру переехали следом за Вершиниными и тем самым географическую близость пунктов проживания восстановили. Мы снова оказались с ним жителями одного околотка. Случайно. Волей судьбы. Так и передвигались мы оба по кривой да ломанной навстречу друг другу. К тому же разница лет между мной и Вершининым равнялась разнице лет между мамашей Вершининой и моим прадедом, составляя три семерки, то есть двадцать один год. Тоже любопытная подробность, похожая на некий знак судьбы - намек на предопределенность нашей встречи.
И вот меня, стоило мне слегка заневеститься, паучок Вершинин в свои сети уволок. Говорю же, что тогда я была главной дурой в нашем околотке.
Стоит маме моей услышать признание "Была дурой", непременно добавит она:"И хорошо сохранилась". Мама моя в ехидстве только мамаше Вершининой уступает, а Вершинин собственную маман по части злоязыкости даже превзошел. Так одну пассию из своего гарема он не Наташей, по имени, а Тотошей называл. Та не обижалась - наверное, ей в детстве сказку Чуковского "Мойдодыр" не читали, а я над аллегорией хихикала от души.
Кроме Тотоши, крокодилиц рядом с Вершининым не было, но он для каждой умел слово подобрать.Вот Жанна заработала у Вершинина звание Жанны из Берибеджана. Она и впрямь на еврейку смахивала, несмотря на явное отсутствие корней такого сорта.
Если честно, мне бы очень хотелось, подобно Ирке, поверить в сверхъестественные силы Вершинина. Тогда бы избавилась я от ответственности за то, что на изнанке той злополучной фотографии написано было.
Если я была марионеткой в его руках, следовательно, свободы выбора у меня не было, и никакой связи между мной и поступком Фауста нет. Я-то "Фауста" позже прочла, а Вершинин-то наверняка читал этот шедевр до встречи со мной, книги же он читал не ради удовольствия, а как руководства по эксплуатации.
Догадываетесь, что именно было написано на изнанке фотографии? Нет?! Тогда наберитесь терпения, дождитесь, пока я стыд преодолею. Для того, чтобы наш околоток обойти, короткой новеллы недостаточно.
Вот сейчас мне стыдно, а в ту пору, когда Ирка на визит к экстрасенсихе настропалилась, я изнанке фотографии никакого значения не придавала, иначе фотографию бы с такой легкостью не отдала. Я тогда считала, что компрометирует надпись на фотографии самого Вершинина исключительно, а меня - нисколько. А теперь я и не знаю даже, как и что считать. То ли цыплят, то ли деньки, оставшиеся до осени, то ли коршунов в небе. Ничего я не понимаю, поэтому и выводами себя не утруждаю. Просто констатирую факты. Факты-то прелюбопытные!
А еще мне стыдно, что прадеда своего приплела, в свои делишки впутала, словно часть вины собственной на него переложила. Может, и зря. Может, и несправедливо. Может, и были у него с мамашей Вершининой связи исключительно служебные да чисто добрососедские. Только мачеха моей бабушки рассказывала, что не образцовая советская была у Вершинина семья, что его папа с мамой супружеской верностью себя не обременяли. Мамаша Вершинина, вертихвостка, Вершинина-старшего вообще у первой жены отбила, трех детей безотцовщиной оставила. И про прадеда моего даже мама моя все поняла, когда старые адвокатессы вздыхали, узнав, чья она внучка, и со словами "Какой был мужчина!" закатывали глаза, в предоргазменное состояние впадая. Но прадед мой прабабушке клялся неоднократно, будто он просто проверяет время от времени, что лучше его жены женщин на свете нет. Да и мама моя... Мама-то моя, когда о том, что я у Вершинина днюю и ночую, узнала, такой праведный гнев изливала в мой адрес, а сама... Сама слово в слово повторяла те самые оскорбления, которые в свое время выслушивать ей пришлось из уст ее предков. Тетка ее недавно случайно проговорилась. От меня этот знаменательный факт маминой биографии скрывался. Я тетку скоренько за гостеприимство поблагодарила, за дверь и бегом маме звонить.
- Мама, как ты могла, как ты могла? Как у тебя язык поворачивался? Как тебе жестокости хватило на роль беспощадного прокурора дочери, если ты сама, сама в том же возрасте вляпалась в похожую историю?
- Доченька, я забыла! Ей-богу, забыла!
- Забыла??? А имя?!! Даже совпадение имени твоего возлюбленного с именем Вершинина ничего тебе не напомнило?
- Не напомнило, доченька! Ей-богу, не напомнило!
- Да уж! Воистину, первыми за камни берутся те, кто сами в том же самом грешны. Прости, что напомнила. Тебе, наверное, неприятно.
- Нет, мне приятно.
- Приятно???
- Да, приятно. Приятно, что и у меня что-то остросюжетное было, что не всю свою жизнь я с твоим отцом прозябала. Хотя теперь уже кажется, что всю жизнь.
Маме я верю. Верю, что она забыла. Я эту ее особенность - избирательную память - давно за ней заметила. Может, и я забываю то, что мне в данный момент невыгодно помнить? Но мне кажется, что не забываю, увы.
Столько совпадений случайных, что хочешь-не хочешь, а в мистику ударишься. К тому же была у меня еще одна странная встреча, напугавшая меня изрядно, а вкупе с последовавшим вскоре визитом Ирки к экстрасенсихе, до буквального невроза доведшая.
Чудик один, филолог по профессии, попытался мне глаза раскрыть, да только ничего толком не объяснил, а еще сильнее меня запутал. Разговорились мы с ним в поезде, и черт меня дернул обмолвиться, что я только по паспорту Инна, а по свидетельству о рождении наречена я именем сложносоставным, в память о бабе Ане, отцовской матери, и тете Инессе, ее двоюродной сестре. А чудик, Сорокин его фамилия, возьми да ахни в ответ. Имя-то мои родители, простые советские инженеры, мифологией не увлекающиеся, не простое составили. Были бы они в курсе, они бы, наверное, поостереглись назвать меня Инанной и усилить тем самым влияние Венеры на мою судьбу, которое и без имени, в силу даты рождения, невероятно сильно, невероятно - астрологи поглядывают на меня с опаской, цыганки сторонятся и гадать отказываются.
Сначала идеи Сорокина увлекли меня чрезвычайно. Я тайно посещала сеансы мифотерапии, методику которой он предложил опробовать на мне. Любопытство - не порок, но зря я согласилась поработать подопытным кроликом. Теперь понимаю, что зря.
По теории Сорокина гегелевская спираль развивается по принципу: сказка-быль-сказка-быль..., то есть мифы воплощаются в жизнь, сказочные герои оживают и создают новый материал для будущих мифов, замыкая тем самым один виток и выходя на следующий.
Да вы не торопитесь смеяться-то! Вы мифы Древнего Шумера читали? Теория-то Сорокина легко доказуема. Есть миф о том, как экспансивная богиня любви Инанна воевала с одним чудищем, Живой Горой по имени Эбех. Гора-Вершинин-Айзенберг. Неужели не удивляет вас самих эта параллель?
Кстати, в древности Инанна победила Гору на радость жителей города Урука, а в новом своем воплощении на рубеже тысячелетий я оказалась менее решительной.
В сказаниях Древнего Шумера ясности еще меньше, чем в моей объективной реальности. Те таблички с клинописными текстами, что сохранились, сохранились в виде обломков, большинство мифов обрывается на самом интересном месте. Казалось бы, больше конкретики в древнегреческих интерпретациях. Сорокин, да и другие ученые обвиняют греков в эпигонстве, считая их мифы вторичными.Однако мифы Древней Греции дошли до нас в авторских вариантах, а Сорокин авторские произведения считал шелухой, навязывающей нам ложные стереотипы поведения, дезинформирующей нас по части истинной природы вещей, мусором, от которого фольклор надо очистить во имя правильной диагностики и верного прогнозирования. Ему казалась, что ему известны более правильные версии.
Так в образе Гефеста, единственного супруга Афродиты, увидел он новое воплощение чудовища Эбеха - живой Горы. Мол, римляне раскусили истинную сущность этого божества, поэтому и переименовали его в Вулкана. Мол, так и воплотился гегелевский тезис о борьбе и единстве противоположностей. Инанна сражается с Горой, побеждает и женит на себе. А у древних греков, заметьте, нет ни одного объяснения, почему красавица Афродита, перед любовной властью которой не могли устоять ни боги, ни хищные звери, выходит замуж за урода Гефеста.
Не торопитесь смеяться! Вы еще одной подробности не знаете. Вершинин по профессии ювелир и вообще на все руки мастер. Не было такого ремесла, в котором бы Вершинин не преуспел. Это сердце у него угольное, а руки бриллиантовые! К тому же он прихрамывал слегка, объяснял это сам двумя ДТП, произошедшими с ним из-за его юношеской страсти к мотоциклам. А Гефест был хромым от рождения, да еще и на две ноги одновременно.
Марик тоже прихрамывал одно время, на закате нашего с ним взаимополыхания. Но Марика сам Сорокин пытался с образом Ареса, Марса у римлян, увязать, только неувязочка выходила, с моей точки зрения. Не шли Марику черты бога жестокой и вероломной войны, потому что внешностью он обладал весьма христоподобною, уступал чаще, чем наступал, скандалы недолюбливал. Характеристики Ареса самому Вершинину и соответствовали, словно раздвоился вулкан Эбех во времена Древней Греции на Гефеста и Ареса, и снова слился в один флакон в наше новейшее время, дабы быть в полном соответствии с канонами постмодернизма.
Конечно, я олитературиваю действительность, потому что сеансы Сорокина даром не прошли, и мифы я теперь изучаю с особым пристрастием. То, что частная жизнь - лишь черновик создающейся сказки, - один из главных сорокинских постулатов.
Марик мне видится персонажем другого мифа, ему от Эбеха только фамилия досталась, да и то во втором ее корне. Гефест - пламя. Пламя и лед - элементы взаимоисключающие. Они и взаимоисключали друг друга. Пока я была с Мариком, в отношениях с Вершининым наблюдался абсолютный антракт, кроме той дуэли, о которой я уже упоминала, когда сидели мы пара против пары за одним столом, напротив Вершинина с его овечкой, и Марик то и дело "подай-принеси" мне приказным тоном бросал, а сам в гляделки с Вершининым состязался. А Вершинин против обыкновения молчал и на провокации не поддавался. И овечка его помалкивала. А мне-то что? Я Марику подыгрывала. Ничего интересного, если задуматься, в той дуэли не было - каждый остался при своем. Выпили да и разошлись.
Меркнет как-то Марик на фоне Вершинина, хотя тоже тот еще на букву "эм". Теперь меркнет, когда я от юдофилии в острой форме оправилась вполне и рецидивов не наблюдается, а когда-то... Когда-то он казался мне воплощением Добра, состязающимся со Злом во плоти, Вершининым то есть. Вот тогда-то я и не поверила Сорокину, увидевшего в характере Марика Ареса, любовника Афродиты, с которым прикованы они оказались стараниями Гефеста невидимой цепью к любовному ложу на смех всего Олимпа, после чего и разбежались. Мы с Мариком разбежались, окружающих слегка повеселив, но стараниями ли Вершинина? Вот, в чем вопрос!
Ответить на этот вопрос без домыслов невозможно, потому что сам Вершинин правду мне никогда не скажет, а я обещала не фантазировать черезчур, выводами себя не утруждать, исключительно факты констатировать.
Мифотерапия Сорокина до буквального невроза меня довела: бессонниц из-за ночных кошмаров. Непрерывно жутики детки Гипноса транслировали мне, поэтому я на бессонницу переключилась.
Не хочу я быть богиней! Боюсь! Как предчувствовала, когда интуитивно имя свое укоротила - паспортистку уговорила ошибиться за небольшую мзду. Я теперь Инна, а не Инанна! Почему я за невежество своих родителей должна расплачиваться? Подумаешь, покуролесила немного в юности! Теперь-то я, после курса транквилизаторов, - как все, толстею, как все, кисну по сорок часов в неделю на нелюбимой работе, как все, навещаю престарелых родителей по выходным. Все мои странности - увлечение мифами, меня во всех книжных уже узнают и новинки по мифологии показывают, но об этой странности никто, кроме книгопродавцев, и не подозревает. Впервые об этом посторонним лицам рассказываю. Даже и не знаю, зачем рассказываю, почему. Ничего я не знаю, просто факты констатирую.
Закругляться, наверное, пора. Сколько можно кружить по околотку?! Вы считаете, что важно, каким именно образом выдерга Светка на визит к экстрасенсихе Ирку настропалила? Может быть. Только предупреждаю, что это до зевоты скучно, потому что тривиально.
Я после похорон мамаши Вершининой от встреч с ее отпрыском наотрез отказалась. К тому времени он уже усох до самого крайнего унижения - до того, что все мои прихоти выполнял, лишь бы я его одного на ночь не оставляла. Иссякла его фантазия, и остросюжетный триллер с элементами мистики плесневеть начал, не добравшись до кульминации. Заскучала я и ушла, словно встала, не дождавшись окончания сеанса, и выбралась из зрительного зала. Короче, пришлось Вершинину выдергу Светку снова к себе приблизить, и всю осень выслушивала я по телефону иркины пересказы светкиного параноидального бреда на тему:"Вершинин - не человек и управляет Светкой и светкиной квартирной хозяйкой на расстоянии". К Новому году мне удалось Ирку разуверить и успокоить. Однако после праздников иркин супруг, мой бывший любовник, и спасибо огромное Ирке за то, что для меня он бывший, не оставил ей даже малюсенькой лазейки для самообмана, потому что его систематические измены стали нахально явными. На этой почве, а также из-за весеннего авитаминоза обострился иркин болезненный мистицизм, и она явилась ко мне за фотографией Вершинина. На этом, собственно, и заканчиваются факты, которыми я располагаю. Все, что осталось мне поведать, - исключительно с чужих слов.
Ирка сначала у меня прощения попросила, а потом, года два спустя, и перед Вершининым покаялась. Обсуждали мы произошедшее с Вершининым по телефону. Это был, кажется, наш последний телефонный разговор и контакт вообще.
- Я тебе сейчас расскажу, как я управлял этими швабрами на расстоянии! Светка ко мне с бутылкой приперлась, да в качестве закуски свою квартирную хозяйку приволокла. Они наклюкались и принялись беспардонно нахальничать в моем доме. Ты же знаешь, что я своеволия женского в своем доме еще ни одной не спускал. Я терпел-терпел, но не стерпел и поддал обеим.
Я же говорю, что Вершинин моральный кодекс строителя коммунизма принципиально не соблюдал. Он считал, что если баба нахальничает, значит, сама напрашивается. Если он ее потребность не удовлетворит, она его уважать перестанет. И мне досталось пару раз, а вы как думали? Целый месяц однажды сидела взаперти. Сначала он замок сменил и в Бутырку свою квартиру превратил, чтобы фингал мой лечить. Испугался, что если родители меня с заплывшим глазом увидят, то в ментуру заявят. Но фингал пожелтел и сгинул, а Вершинин во вкус вошел и на свободу меня не выпускал. Хитрить пришлось, чтобы вырваться. Тогда-то Вершинин и попытался меня вернуть с помощью шантажа, и бросил злополучную фотографию в почтовый ящик.
По словам Вершинина, Светка его самого к экстрасенсихе сходить уговорила. У него угнали новенький жигуль, который он купил после продажи мамашиной квартиры, и скорбящий наследник терялся в догадках, кому из своего окружения мстить за наводку. Вероятнее всего, что знакомая экстрасенсиха была у предпреимчивой и догадливой на пакости Светки одна. Вершинин предположил даже, что Светка какие-то проценты имела за каждого нового клиента. Она же и наводочку могла сделать, если задуматься.
Мне сугубо реалистичный, банальный и скучный рассказ Вершинина убедительней кажется, нежели россказни Светки. Вам, возможно, - наоборот.
Это все. Мне обидно в этом признаваться, но финал у моей истории отсутствует. В качестве эпилога могу добавить единственный слух, который в последние годы до меня долетал: Иркин брак окончательно распался, из шикарной квартиры муж ее выселил, и к тому же свекровь единственного иркиного ребенка отсудить пытается. Может, заметили муж и свекровь, что Ирка на почве православной религии съехала до невменяемого состояния? Не знаю. Ничего не знаю. Пересказала только то, что слышала.
Ой, чуть не забыла! Сколько можно ходить вокруг да около?! На обратной стороне той фотографии Вершинин написал мне послание в двух частях. Часть первая - скопированный Вершининым с собственноручно написанного мной следующий текст:"Я, Петухова Инна Александровна, такого-то года рождения, клянусь жизнью матери и своего будущего ребенка по первому твоему требованию приходить к тебе, Вершинин Иннокентий Юрьевич, такого-то года рождения, и по малейшему твоему желанию ублажать тебя всячески в постели. В сем подписуюсь собственной кровью." Часть вторая - приписочка Вершинина:"Вот, Инна Александровна, и проверка тебе настоящая. Жду до двадцати вечера дня сегодняшнего, в противном случает придется подарить твоей маме две розы" Я бы клятву эту нарушить не решилась, несмотря на то, что до сих пор не понимаю, как решилась такую клятву дать. Не то, чтобы я не верила в силу подобных клятв. Наоборот! Просто, когда ответила на предложение Вершинина согласием, была убеждена, что не захочется мне ее нарушить. И не то, чтобы я без ума была от Вершинина в тот момент. Просто была без ума! Говорю же, что в восемнадцать лет была я первой дурой в нашем околотке.
Не решилась бы я клятву нарушить, да мне мама позволила. Мама сказала:"Чепуха на постном масле! Глупости! Я тебе разрешаю через клятву моей жизнью переступить!"
Вершинин мог бы долго кровопийствовать, злорадно обзывая меня клятвопреступницей, но я однажды рассказала ему о том, что мне мама разрешила, чем и возникшую дилемму разрешила, взяв ответственность за мой поступок на себя.
- Я очень жалею, что не трахнул твою маму, - сказал Вершинин не без нотки искреннего сожаления в голосе, и в очередной раз я содрогнулась от его неприкрытого цинизма.
Вот такой гнусный тип отравил мои молодые годы! О степени моей собственной вины предоставляю судить другим, в тайне надеясь, что не забудет никто заповедь:"Не судите, да не судимы будете!"