Алконавты летели на Землю в консервной банке с надписью «селЁдка». На их родине спиртом пропитано всё, даже воздух. Пьяные, с жутким перегаром изо рта, большеголовые, жёлтоглазые они ходили, качаясь из стороны в сторону, при этом их бочкообразные животы сотрясались колыхающейся рябью икоты.
На корабле было тихо. Все спали в криогенных камерах. Для криогенна использовалась очень редкая на Алкашке жидкость – чистая вода. В огромные телескопы алконавты углядели Землю, и удивились тому, что земляне могут жить без алкоголя. Это им казалось невероятным, диким и неправильным. Цель их визита была поставлена в Бутылке Водки Главным Алкоголиком и одобрена Советом Синячества, и заключалась в следующем: «провести исследования по выявлению возможностей не употреблять алкоголь, и обнаружить разницу в физиологии и обмене веществ между алконавтами и аборигенами».
Алконавты проснулись, когда «селЁдка» тормознула перед входом в атмосферу Земли. Головная боль пронизала нервы, они встали и схватились за распухшую печень. Выходить из пожизненного запоя не так то просто, но в полете нельзя было закачиваться коктейлями, эксперименты показали, что этого делать не надо. У подопытных мартышек и горилл разрывались сердца при космических перегрузках, особенно при входе в зону бесконечности. От обезвоживания желтые глаза алкашей налились кровью, языки покрыл белый налёт, горло пересохло.
Стыковка с поверхностью прошла ровно, и алкаши отправились на поиски подопытного аборигена.
Так получилось, что их консервная банка свалилась в затянутый тиной пруд неподалёку от лесного домика, в котором жил дед Антошка. Антошка пил водку с утра до вечера и плакал о своей любимой бабке, скончавшейся на прошлой неделе у родника.
- Сердце у ней прихватило – бормотал Антошка, наливая в рюмку очередную порцию спирта, - любимая не выдержала одиночества. Я её любил, но не говорил об этом. Это была моя тайна. И я унесу её с собой в могилу.
Антошко плакал. Он забыл, что у него никогда не было бабки, а у родника он нашёл мертвую бомжиху.
Алконавты ворвались в Антошкину избушку и сломали стол. Связанного деда утащили на борт «селЁдки». И стали рассматривать его глаза, нос, живот, нюхали, чем изо рта пахнет, ковырялись в какшках. Но ничего особенного не обнаружили. Он был такой же алкаш, как и они сами.
Смущённые провалом алконавты отнесли перепуганного деда в его трухлявый дом, набрали воды в роднике, у которого прихватило сердце Антошкиной бабке, и улетели к себе на Алкашку, что бы напиться, наконец, хорошего рома и искупаться в Спиртовом море.
А Антошка проснулся утром, отрезвевший на своей кроватке и бросил пить на всю жизнь, потому что испугался белой горячки, которая с ним случилась.
2005-09-25