Цикл Странные сказки

1-ЩЕНОК
2-ЗА ЗАВЕСОЙ
3-ШУТ КОРОЛЯ
4-БЕЗУМЕЦ
5-СКАЗКА О...
6-ДВА ОАЗИСА
____

ЩЕНОК

-Гав, гав, гав! –сказал щенок –Гав ,гав!
Он побежал по комнате.
Андрей захлопал в ладоши.
-Как здорово! Он и бегает, и лает! Такой хороший! –он ухватил щенка и прижал к себе. Тот перебирал в воздухе лапами, звонко повторяя «Гав, гав, гав!»
Щенка подарили Андрею на его седьмой день рождения. Коричневый пушистый песик был довольно дорогой игрушкой. Он умел лаять, бегать и даже вилять хвостом. Работал щенок на батарейках, которые помещались у него в спине, а чтобы завести его, достаточно было раз пять потянуть за левое ухо. Тогда он и начинал тявкать и бегать, виляя хвостом, пока не упирался в стену, тумбочку или кровать, где и останавливался, смешно ударяя лапками по полу. А хвостик все ходил ходуном. Завода хватало минут на семь, но ничего не мешало начать все сначала. Батарейками папа Андрея благоразумно запасся загодя.

Андрей назвал щенка Рексом и первую неделю играл с ним постоянно ,усаживал с собой завтракать и обедать, и смотреть мультики, а вечером брал в кровать. Даже когда Андрей играл в компьютерные игры, Рекс сидел у него на коленях, и смотрел на монитор своими черными пуговичными глазами.

Андрей бы и на улицу щенка брал, но родители не позволяли. «Испачкаешь, потеряешь, поломаешь… ребята там разные, мало ли что.»
И мальчик , хоть и дулся немного, но в душе правоту мамы и папы признавал. Ребята и правда разные… Один хулиганистый Димка чего стоит! Он недавно Настиного говорящего покемона Пикачу сломал, просто со всей силы долбанул камнем по игрушке, и с Рексом то же может сделать, так, из вредности. Лучше уж пусть щенок посидит дома.

И Рекс был с Андреем совершенно согласен. Он тоже чувствовал себя уютнее в теплой квартире, с мальчиком, к которому он успел привязатся всем своим собачьим сердцем.
Рекс, как и все прочие игрушки, неважно, дорогие или не очень, умел любить того ребенка, который первым вынул его из упаковки, и крепко обнял. Но любовь щенок мог выразить только своим звонким «Гав, гав!».

Так дружили Рекс с Андреем и были счастливы целых десять дней, но на одинадцатый из далекого южного города пришла посылка. Посылка была от папиной младшей сестры, тети Лены. Тетя Лена за год до рождения племянника вышла замуж и уехала далеко-далеко, за горы. Но она приезжала навещать Андрея, и тоже сильно полюбила. Она баловала мальчика как могла. А из своего южного города на каждый Новый Год и на день рождения племянника посылала тому подарки. Так было и в этом году. Правда, посылка почему то сильно запоздала, но когда Андрей открыл ее , он запрыгал от радости, вскинул в воздух руки и выкрикнул «Уррра!».
Тетя Лена прислала ему огромного –в четверть роста мальчика –робота –трансформера. Из его тела выдвигалось разное оружие, он мог ходить, а, если нажать на пару нужных кнопочек , превращался в звездолет.

Андрей всегда мечтал о такой игрушке! Теперь он без отдыха носился по квартире, вместе с трансфомером уничтожая толпы ситхов, пришельцев, Чужих и других разных Хищников. Трансформер трещал и щелкал суставами, мальчик радостно вопил, на разные лады приказывая врагам сдаваться и сотнями уничтожая непокорных. Если кто и был недоволен, так это мама Андрея, у которой голова болела от шума.
-Оставь ты своего робота. Вон, с собачкой бы поиграл. –уговаривала она, но мальчик только отмахивался.
-Да ну, мам! Он только бегает и тявкает ,и все время в стены врезается!
Мать вздыхала ,а Андрей расстреливал алюминиевые кастрюли , уверяя, что это космические корабли-захватчики.
Рекс тоже вздыхал. По своему, по-игрушечному, незаметно для настоящих людей.
Его поселили на широком подоконнике. Оттуда, с высоты четвертого этажа, он целый день мог смотреть вниз ,на большой двор с горками, качелями, песочницей, лавками, гаражами и деревьями. Рекс разглядывал детей и взрослых, машины, кошек и собак, но его глаза видели все хуже. Ведь с каждым днем они все больше покрывались пылью, которую никто не вытирал.

А потом наступила осень, и Андрей пошел в школу. Теперь у него еще меньше стало свободного времени и трансформер скоро осел на подоконнике, рядом с Рексом. Но его Андрей все-таки каждый вечер брал поиграть, а на щенка совсем не обращал внимания.
Рекс грустил. Несколько раз он пробовал поговорить с трансформером ,просто так, чтобы разогнать печаль. Но тот только фыркал в ответ на эти попытки.
-Что ты нос задираешь?! –однажды не выдержал Рекс. –ты такая же игрушка ,как и я!
-Я дороже. И Андрей меня любит больше чем тебя, глупый пес.
-Почему это я –глупый?!
-Потому что до сих пор не смог понять, что стал ненужной игрушкой. –ответил робот.
-Но как же… Ведь я так люблю Андрея! –растерянно проговорил Рекс.
В разговор вмешалась старая кукла. Когда-то ею играла еще мама Андрея, а теперь кукла, в вылинявшем платье, сидела в шкафу, на полке, за стеклом.
-Но Андрей ведь об этом не знает. Люди не понимают игрушек. Они и зверей с трудом понимают. Но лучше, чем нас.
-Это нечестно! –воскликнул Рекс.
Кукла только печально вздохнула

После этого разговора Рекс совсем затосковал. А тут еще наступила поздняя осень с ее дождями, холодом и пасмурной погодой. Рекс стоял на подоконнике, через залитое дождем стекло смотрел на опустевший и унылый двор, и чувствовал себя самым несчастным щенком на свете.
Но однажды Рекс узнал, что есть щенок, который несчастнее его.
Как-то вечером, когда Андрей сидел за большим письменным столом, спиной к окну и делал уроки, Рекс увидел этого щенка во дворе под дождем. Щенок был коричневый, как и Рекс, и такого же роста ,только лохматый и промокший. Это был настоящий , живой щенок.
«Если бы я был живым, то прыгал бы и скакал от радости.» подумал Рекс « А он совсем невеселый».
И правда. Живой щенок брел, поджав хвост , а потом забился под лавку.
Рекс вспомнил, что живым нужно есть и нужно жить в теплых комнатах. Наверное, этому щенку холодно и неудобно спать на земле. А еще он такой маленький… И он там совсем один. Его любой может поломать, как ломают игрушки –мама Андрея столько об этом рассказывала, когда запрещала сыну выносить Рекса, а потом и трансформера из дома.
«Но наверное живым больнее, когда их ломают.»
Дождь усилился. Начался град. Рекс никогда еще не видел ,чтобы с неба падал белый горох.
А Андрей очень любил град. Сейчас, оставив тетрадки, он подбежал посмотреть на него, а потом распахнул окно ,чтобы поймать несколько градин. Мальчик высунул руку в окно и ..случайно столкнул локтем Рекса. Перекувырнувшись в воздухе, щенок полетел вниз. Игрушечное сердце похолодело от страха. Он еще услышал, как вскрикнул Андрей.
Потом Рекс ударился о землю. Он упал как раз возле лавки, под которой прятался живой щенок.
Боли Рекс не почувствовал ,но ощутил ,как что-то в нем вздрогнуло, и он засучил лапками, завилял хвостом. Но не залаял. А лежал он на боку,поэтому идти никуда не мог.
Однако, живой щенок сам вылез к нему из под лавки, и стал обнюхивать.
-Здравствуй. –сказал ему Рекс. Сказал по-игрушечному, но живой щенок понял. Он сам завилял своим мокрым хвостиком, и лизнул Рекса в морду.

Вдруг Рекс услышал топот и голоса.
-Он сюда где-то свалился!
-Растяпа, ну куда ты смотрел!
Это бежал Андрей, а за ним его мама.Они были в домашней одежде и тапочках и в наспех накинутых куртках. Они остановились возле лавки и Андрей увидел Рекса. И живого щенка.
-Ой, мам! Смотри! Тут щен, настоящий!
Живой щенок испугался, спрятался под лавку, но Андрей стал на колени и вытащил его ,прижал к себе.
-Мам, он весь мокрый! И дрожит , ему холодно! Давай его заберем!
-Вот еще только собаки нам не хватало!-возмутилась мама.
-Мама, ну пожалуйста! –Воскликнул мальчик. –Папа же обещал собаку к лету!
-Так сколько еще до лета!
-Мама, он же тут совсем один! Он умрет тут! –у мальчика уже дрожал голос ,а тут еще живой щенок тонко заскулил. И мать сдалась.
-Ладно. Принесем его домой ,а там разберемся. Если будешь себя хорошо вести и ухаживать за ним, то оставим. Идем быстрей, пока ты не простудился.
-Ура! –Андрей покрепче прижал к себе живого щенка и побежал за мамой.
Рекс лежал в грязи и смотрел на мокрый асфальт.
Сейчас он тоже хотел бы заскулить , как живой щенок ,но не умел и этого.
«Он теперь будет жить в теплой комнате… Он живой, и его не забудут, как игрушку. Андрей будет его любить и кормить… Настоящему щенку это нужнее, чем мне.»
Так подумал Рекс. И вдруг он снова услышал торопливые шаги.
-Рекс –Андрей подхватил его –Вот ты.... идем домой скорее! А то простудишься!
И мальчик, крепко обнимая обоих щенят, побежал в подьезд.

Эланор (Лия Шмидт) 2005 год
_________

ЗА ЗАВЕСОЙ
(Древнее предание)
 
Много веков назад, за синим морем и неприступными горами
лежала счастливая, богатая страна.
Земли там были плодородны, реки полноводны, скот многочислен
и тучен, в лесах водилось множество всякого зверья, города были
богаты, а люди добры, умны и прекрасны.
Хранил ту страну от бед Бог, великий, могучий и милосердный.
Пребывал он в Храме, что стоял в столице той страны. Никто
никогда не видел Бога, ибо скрывался он за расшитой золотом
завесой, в глубине Храма и лишь Верховный Жрец мог лицезреть
его и говорить с ним. Прочим же Жрецам и воинам, посвященным
Храма, что звались Стражами Господа было запрещено
приблежатся к покоям Бога, не говоря уже о людях, Храму не
принадлежащих, в число которых входили и короли.
 
И вот однажды восстал против той страны Властитель Тьмы.
Ужасны были дела его и помыслы, всюду, где ни появлялся он и
легионы бесов его, сеяли они разрушение и смерть.
И избрали Жрецы двоих воинов, двоих Стражей Господа,
побратимов, любивших друг друга более всего на свете. Один из
них звался воином Ясного Неба, второго же называли воином
Надежды. На них указал Бог, им передал Верховный Жрец тайное
знание о том, как одолеть Врага и благословил их на подвиг.
 
С верой и надеждой в сердцах своих, отправились воины в дорогу.
Много опасностей поджидало их на пути, и едва не погибли они
еще не достигнув Твердыни Врага. В одиночку ни один из них не
выжил бы, однако вдвоем они одолели все опасности...
И вот вошли они в Твердыню Тьмы, и Враг встретил их, сойдя с
черного трона и ужасен был лик его. Но не дрогнули их сердца, и
каждый их них в свой черед , бросил Властителю Тьмы вызов на
поединок, и воин Ясного Неба едва не погиб, однако воин
Надежды вовремя пришел на помощь другу, и Враг был
повержен.
И спросил он у них умирая:
- Кто дал вам право уничтожить меня? Кто дал вам силу?
И ответили они:
-То был Господь Бог наш.
И спросил он:
-Каков же собою Господь ваш?
И смутились они и отвечали:
-Не видали мы его и не слыхали речей его, сокрыт он от нас за
завесой золоченой, так было и будет, по воле его.
И рассмеялся Враг:
-Ничтожные! Бог ваш даже не показал вам лица своего, вы для
него все равно что черви, копошащиеся в земле! Да и кто знает,
бог ли он, или злобный демон, назвавшийся богом, чтоб завладеть
сердцами и землями вашего народа! Глупцы!...
И Враг умер.
 
Воины покинули его Твердыню, унося в своем сердце, -хотя
каждый таил это от другого, -боль и сомнения.
Но не долго они молчали: ведь были дороги друг другу, и ни один
не привык таить от другого свои мысли. А задумали оба одно:
проникнуть в Храм и откинуть завесу.
Решившись же не стали медлить: раз, ночью, отворили двери и
вошли.
Пусто было в Храме, пусто и темно. Взявшись за руки подошли
воины к завесе.
Посмотрели друг другу в глаза. Ни один не смел первым коснутся
золоченой шелковой ткани. Наконец, воин Ясного Неба протянул
руку, отдернул завесу.
Но открылась глазам побратимов лишь пустота.
 
В страхе бежали воины из Храма. Долго потом толковали они меж
собой о том, что увидели.
И поняли : не увидали они за завесою Бога, ибо нет его там и
никогда не было, а есть лишь вымысел Верховного Жреца, в
котором наследует он прочим, Верховными звавшимися, и
говорит он и отдает приказы по своему разумению, а не по слову
Господа.
 
И разгорелся меж воинами жаркий спор.
Не желал Воин Ясного Неба, чтобы жил во лжи народ его:
-Откроем людям правду , брат! Сорвем завесу, покажем истину,
пусть не верят больше люди в никогда не бывшего Бога! И да
постигнет кара Верховного Жреца, и да воздастся ему по
заслугам!
Но воин Надежды возражал ему:
-Нет. Если исчезнет вера в могущество Бога, разрушится все, на
чем держалось благополучие страны нашей. Старые законы будут
осмеяны и отданы на поругание, и кто знает, что придет им на
смену? Нет, ныне люди нашей страны счастливы -пусть же будут
счастливы в неведении своем и впредь.
Однако воин Ясного Неба не желал ничего слушать. Он думал
лишь о том, чтоб раскрыть правду -неважно, какой ценой.
И тогда, поняв, что друг его непреклонен в своем желании
пожертвовать покоем страны во имя истины, воин Надежды
взмолился перед ним о прощении, и вонзил кинжал в сердце его.
 
А после пал он грудью на меч свой. Ибо не было для него жизни
без друга его.
 
Нашедшие тела их долго гадали, что привело славных воинов к
гибели,но разгадку найти не смогли. Похорониил их с почестями
и говорил Верховный Жрец, что скорбит Господь о душах
Стражей своих.
 
Жизнь же в той стране пошла по-прежнему, процветала она,
счастливая, и радостны были люди оттого, что посылает им
Господь милость свою.

Эланор (Лия Шмидт) 2004-05-10
___________

ШУТ КОРОЛЯ

(Очень старая сказка. С моралью. Я предупредила!)

 Все начиналось так, как и положено в сказках: в одной далекой-далекой
стране ( пускай она именуется... ну, скажем, Тарн.) правил некогда король,
мудрый и справедливый, и была у него жена и недавно рожденный сын. Народ
любил владыку, земли страны были плодородны и обширны, казна -полна золота.
Жизнь казалась безмятежной, пока... пока, согласно законам всех сказаний,
против государя не поднялся его же собственный брат.
То была война, недолгая, однако кровопролитная. Добрый король был повержен и
погиб, жена же его и маленький сын с горсткой верных им людей скрылись где-то
в глубине страны, но новый правитель не стал посылать за ними погоню.
Да, вот это то как раз нарушает все сказочные обычаи, однако дело тут в том, что
новый король был добр и справедлив не менее прежнего, просто отчего то он
считал, что его хорошие качества более придутся по вкусу народу, чем те же
стороны характера его брата.
Ну и, помимо всего прочего, он находил себя гораздо более достойным власти, а
своего сына ( о да, взыскательные читатели, у него тоже был сын, года на четыре
старше своего кузена, а отнюдь не юная прекрасная дочь) прочил в будущие
властители, - а чего не сделает любящий отец ради единственного дитяти?
 
Однако, как уже было сказано, преследовать семью брата король не стал,
удовольствовавшись подавлением народного бунта ( который был не так уж и
велик, ибо в конечном счете, какая разница народу, кто на троне, если налоги
остаются прежними?) и тем, что на флаге ныне вместо белого тюльпана
красовался гордый сокол в синем небе.
 
Теперь мы с вами пропустим лет эдак... ну, скажем, восемнадцать.
Тарн по прежнему процветает, поля все так же плодородны, в лесах вдосталь
дичи, реки полноводны и чисты... Неудивительно, что люди славят своего
правителя, а так же совершенно искренне радуются по поводу совершеннолетия
принца Сокола,
( таково было имя, получаемое каждым старшим сыном в роду короля) и
присовокупленного к сему знаменательному событию праздника, устраиваемого,
кстати ( и пускай только в столице) за королевский счет.
 
А сейчас, ( ну конечно же!) давайте посмотрим поближе на юного принца. Вон он,
прогуливается по дворцовому саду. Ему завтра двадцать три года -не ребенок,
отнюдь не ребенок. И, как и должно королевскому сыну, он умен, храбр, учтив,
благороден, добр, и, конечно же, красив.
А ведь и вправду хорош собой: высокий, статный, широкие плечи. Не писаный
красавец, но очень привлекателен: темные, вьющиеся волосы, ясные синие глаза,
спокойное, мужественное лицо, явно уже не мальчик.
Зато его спутника назвать иначе, чем мальчишкой, язык не поворачивается:
тонкий, гибкий, росточка не высокого, нежная кожа, еще не знавшая бритвы. Ему
судя по всему не больше семнадцати лет. Волос не видать , но несколько прядок,
выбивающихся из под шутовского колпака позволяют сделать бесспорный вывод:
брюнет. И какие замечательные зеленые глаза....
 
Ну что же. Вот мы и познакомились немного с главными героями нашей сказки:
наследником престола и его юным шутом.
Однако, спросит читатель, откуда взялся этот зеленоглазый мальчишка?
Вопрос справедлив. Но для ответа давайте оглянемся назад.
 
Внимание: двенадцать лет тому. Старый шут короля, увольняясь по причине
возраста, привел и представил зеленоглазика, тогда совсем ребенка, как своего
родича и ученика.
-Уверяю Государь, - сказал тогда, - Мышонок будет вам и юному принцу не менее
преданным слугой, чем я.
 
Короли всегда доверяют шутам, и иной раз поболее, чем советникам.
Мышонка испытали ( я не стану докучать вам подробностями) он понравился, и
остался.
А принц Сокол так полюбил его, что сделал одним из самых близких своих
товарищей, и Мышонок платил ему искренней, я бы даже сказала собачьей
верностью, восхищением и самой крепкой дружбой.
Именно он часто обеспечивал юному принцу свободу от скучных уроков,
подбрасывая в камин смеси сонных порошков, дым от которых, окутывая
комнату, смежал веки старых наставников, он же, когда щенок Сокола изорвал
золоченый плащ, в котором принц должен был присутствовать на одной из
торжественных церемоний, устраиваемых отцом, залатал прорехи золотой
бумагой, он прикрывал многочисленные похождения юноши , когда тот стал
постарше...
Была, правда, у мальчика одна странность - никогда, даже в самые жаркие дни, он
не снимал рубахи. Даже купаясь вместе с Мышонком, Сокол не видал его
обнаженным. Принц недоумевал но, в ответ на вопросы, маленький шут пояснил -
так велит вера, в которой он был рожден. И Сокол успокоился - в Тарне не
преследовались никакие верования, какими бы странными они ни были -если
только верующие не причиняли во имя своей веры вреда другим.
(Да знаю, знаю я -так не бывает! Но можно же иногда немного помечтать...)
 
Так шли годы, пока не настал самый торжественный из дней: принц Сокол,
мальчик Сокол, по обычаям страны становился мужчиной.
 
Празднества были великолепны. На улицах и площадях столицы - смех, веселье,
пляски до упаду, еда и выпивка безвозмездно, странствующие актеры и
менестрели...
Во дворце - заморские гости, банкет, бесконечные речи во славу короля и
наследного принца, чопорные принцессы, баронессы, вереница герцогских и
графских дочерей, каждая из которых была так изящна, грациозна, прекрасна,
утонченно-вежлива, трепетно-нежна, так сладко улыбалась принцу и так ласково с
ним щебетала...
 
Вы, должно быть, не удивитесь тому, что на шестом часу дворцового праздника,
когда уже стемнело и гости и хозяева наконец-то вышли из душных залов, Сокол
попросту сбежал.
Конечно, ускользнул он не один: верный Мышонок был тут как тут, он же в
очередной раз и распилил один из прутов ограды в самом темном уголке сада, так
что они с принцем незаметно выбрались наружу.
Оба переоделись в одежду простолюдинов ( о том, чтоб она оказалась там же, в
саду, тоже позаботился юный шут) и весело пошли по улице, радуясь недолгой
свободе.
-Я понимаю отца, - говорил Сокол , - ему хочется, чтоб я как можно скорее
обзавелся семьей, особенно теперь, когда я уже вошел в возраст мужа, и матушку
понимаю - ей так хочется внуков... Но знаешь, Мышонок, честно тебе признаюсь,
на медведя ходил, и на вепря ходил, и трусости за мной замечено не было, хоть
иной раз и сжималось сердце от страха, а этих... фифочек как увижу, на край
света бежать готов!
Мальчик рассмеялся:
-А что будет, когда ты полюбишь?
-Не знаю, способен ли я на подобный подвиг, - усмехнулся юноша в ответ.
 
Они добрались до Морской площади, что у гаваней, и слились с праздничной
толпой. Сокол, как бывало всегда, когда удавалось ему вырваться из золотой
клетки, наслаждался жизнью: со сверкающими глазами смотрел на трюки заезжих
циркачей, смеялся и хлопал в ладоши, пил дешевое вино, танцевал, не зная
усталости, кружил головы девушкам шутками и болтовней...
Принцу, лет эдак с семнадцати, девушки, согласно его же выражению, "не
испорченные этикетом", очень нравились, что он и успел доказать многим из них
лунными или темными ночами, в укромных уголках.
А на другое утро приятным сюрпризом для них становились золотые монеты,
найденные в кармане платья или передника...
 
Мышонок же подобными развлечениями не увлекался: сейчас, дожидаясь своего
друга и господина, он немного пострелял в цель, порылся на лотке торговца
книгами, и, зажав под мышкой очередное приобретение, направился к лавке со
сладостями: перекусить чего-нибудь.
 
Но тут его дернул за рукав один из порядком подвыпивших чужеземных моряков:
они слонялись тут и там, большей частью предлагая различные диковинки из
своих стран.
-Эй... п-парень...
Мальчик обернулся:
-Чего?
-Купи порт-рет, а?
-Какой такой портрет? - Мышонок заинтересовался. В руке у моряка был свиток,
порядком помятый и измызганный. Он развернул его.
-Ух ты! -мальчик не мог не восхитится, - Какая красавица! Кто она?
-Прынцесса... Наша... ик!
-Ну да, принцесса! -хмыкнул Мышонок, - А откуда у тебя изображение
принцессы, скажи на милость?
-А эт-та... Сын моего дяди... Рисовальщик он... и ее рисовал... А этот не
окончил, вот. Отдал. Мне. Просто. Подарил. Купи!
Мышонок поколебался немного, но потом подумал, что Соколу подобный
сюрприз должен прийтись по нраву. И протянул моряку золотой.
-Держи! А из какой ты хоть страны?
-Из За... Зарамии.
"Совсем недалеко -дней шесть морем."
-Ну, ладно. -пряча свиток за пазуху, Мышонок исчез в толпе.
 
 
Ну что ж, сказка развивается так, как ей и положено. Мышонок отдал портрет
принцу Соколу ( уже к утру, когда наконец возвратились домой) и, конечно же,
принц пришел в восхищение.
-Никогда не думал, что у короля Зарамии такая красивая дочь. Хотя... может
портрет ей льстит? Знаешь, Мышонок, я должен своими глазами убедится в том,
не солгал ли живописец!
 
Не отягощая повесть долгими словами, говорю просто: корабль из личного флота
короля - отца Сокола отплыл в Зарамию через пять дней. На судне, помимо
принца, команды и двадцати стражников был, конечно же и верный шут сына
государя.
 
Прибыли в столицу Зарамии и разместились в одной из гостиниц без лишней
помпы, но по городу все равно поползли слухи, что явился не то чужеземный
князь, не то король. Ну а кто же еще, кроме особы знатной крови мог предъявить
такие несуразные требования: они пожелали, чтобы ни в одной из их комнат не
было и духа клопов!
 
Государь Зарамии был человеком предусмотрительным и осторожным, иначе он
не правил бы страной уже более тридцати лет, раскрыв за время правления
двенадцать, направленных против него заговоров. Он приказал проверить слухи, и
через четыре дня уже принимал у себя принца Сокола. Во время приема, юноша
был представлен так же двум дамам: второй супруге и единственной дочери
короля.
 
Гм... леди -это тема щекотливая, потому давайте обойдемся без имен... без
подлинных имен. Итак: Ее Величество Лиса и Ее Высочество Ласточка. Думаю,
этого будет вполне достаточно.
 
Да, как можете заметить, в своем повествовании я, подобно прочим сказителям,
избегаю имен королей. Видите ли, оно, порой, чревато.
 
Но, возвратимся к нашим героям. Принц Сокол и принцесса Ласточка
понравились друг другу черезвычайно. Их взаимная тяга была настолько сильна,
что, когда Сокол и Мышонок поднялись в отведенные им комнаты ( принца со
всей свитой уговорили переселиться во дворец, оставив в гостинице лишь
команду судна, как, впрочем и положено) Сокол лукаво улыбнулся, велел шуту
ждать, и выскользнул в окно. Ну и что, что третий этаж? Веревочная лестница
была одной из тех вещей, с которыми юноша вот уже лет десять как не
расставался ни дома, ни в странствиях.
 
Вернулся он далеко за полночь. Чуткий Мышонок проснулся, и, заметив это,
принц подошел, и присел к нему на кровать.
-Вот это девушка! -выдохнул, счастливый.
-Неужели?... -его друг не смог скрыть изумления. Юноша рассмеялся,
отмахнувшись.
-Да нет, что ты. Мы просто беседовали. Но, Мышонок, она потрясающая!
Необыкновенная!
-Она красива....
-Да, но не только. Она умна, и остроумна, и мила... а главное, мальчик, самое
главное: мы проговорили пол ночи и за это время ею не было сказано ни слова о
нарядах и украшениях! Честное слово -я женюсь!
 
Сказано -сделано. За завтраком, после десерта, принц попросил руки принцессы.
Та заалелась, смущенно опустила глаза, король Зарамии благосклонно улыбнулся,
и готов был уже ответить согласием, но тут... ( догадливым -молчать! А то дальше
рассказывать будете сами!) тут вмешалась королева:
-О супруг мой, и ты, юный принц, послушайте меня, - начала она таким сладким
голосом, что Соколу захотелось воды, да похолоднее, - Мы рады были бы отдать
руку дочери такому достойному жениху, но есть одно небольшое условие...
-Однако, дорогая супруга... - попытался возразить король.
-Это было твое решение, супруг мой.
-Но это случилось год назад! Да и то скорее мои слова нельзя назвать обдуманным
решением, -они были произнесены в минуту гнева...
-Слова короля ,-это слова короля, - мило улыбнулась королева, и принялась
излагать суть дела, каковая вкратце заключалась в следующем: вот уже почти три
года как в Дремучих Чащобах, в пяти днях конного пути от столицы, засел
разбойник, прозванный Красноглазым. Он убивал, грабил, и был абсолютно
неуловим. Некоторые даже настаивали на том, что он колдун, другие же ( но
подобные мнения звучали только шепотом) были уверенны: все его колдовство
заключается в мешочках, набитых золотом, кои ежемесячно волшебным образом
оказываются в руках королевской стражи.
Так или иначе, хотя бы одного разбойника из шайки Красноглазого, не говоря уже
об атамане, поймать не смог пока никто. И именно этот подвиг Ее Величество
Лиса и предложила совершить принцу Соколу, ибо год назад государь Зарамии
воскликнул в сердцах, что готов отдать дочь в жены герою, одолевшему
разбойника.
 
Пропуская пространное рассуждение о пользе сдержанности в семейной жизни,
скажу лишь, что Сокол конечно же согласился оным героем стать. Его воины и
Мышонок должны были сопровождать принца.
-Ты можешь подождать меня здесь, - сказал, впрочем, Сокол шуту.
Но тот покачал головой:
-Ну куда же ты без меня.
 
Итак, ( прощание Сокола и Ласточки я опускаю, -тут уж пусть каждый даст волю
своему воображению) выступили, переодевшись купцами. Поскольку познания
мои в некоторых областях весьма ограниченны, отделаюсь следующей общей
фразой: при них было все необходимое. И имейте в виду -все -значит,
действительно все, так что не удивляйтесь потом, откуда что берется. Дорожные
сумки всяческих героев обычно больше напоминают черные дыры, из которых
при необходимости можно и складной паланкин на пяток человек извлечь, я же о
подробностях умалчиваю -возможно, у двадцати двух человек было еще десятка
два лошадей или ослов, или мулов, нагруженных всякой всячиной.
 
Так или иначе караван несомненно привлекал внимание, тем более, что Сокол
твердо решил изображать чужеземного купца. Окладистая борода, накладные
волосы и пара подушек, подвязанных под одеждой, состарили его лет на 30,
Мышонок же, прячущий лицо под почти непрозрачной вуалью, преобразился в
очаровательную юную деву - дочь этого самого купца.
Из воинов несколько играли роль слуг, остальные же двенадцать-стражей, но
гораздо более бестолковых, чем на самом деле. В общем и целом -легкая, богатая
добыча для любого злодея.
 
Дремучие Чащобы вполне оправдывали свое название. Бурелом, огромные
искривленные деревья, странные звуки и светящиеся глаза во тьме...
Набор полный, тем более, что тропа, которой ехали, явно была заброшена уже
давно -результат активных действий Красноглазого.
-Да нет здесь никаких разбойников! -высказывались воины, - Что они, дурни, что
ли? Они на больших дорогах промышляют!
 
Но Сокол упорно продвигался вперед, утверждая, что его ведет сердце, на что
воины только хмыкали, да втихую стучали себя пальцами по лбу, но никто не
ослушался приказа.
 
На четвертый день пути через Чащобы голос сердца, в связи с продолжающимся
вот уже почти сутки проливным дождем и непролазной грязью, несколько поутих,
а к вечеру умолк совсем, уступив место голосу разума.
 
-Найти бы ночлег... -вздыхал принц, -хоть какую заброшенную избушку....
 
И вот тут в действие вновь вступают законы сказок: вдали блеснул огонек.
 
Отправили разведку -двое воинов сходили, вернулись и доложили, что неподалеку
покосившийся от старости трактир, и обитатели его, древние старик со старухой,
согласны принять к себе путников на постой.
 
Трактир действительно был ветхим -крыша протекала, ставни хлопали от ветра,
полы скрипели при каждом шаге так, что даже страшно становилось, однако кто
обращал на это внимание, когда старики-хозяева неожиданно подали не только
вкусный ужин, но и вдоволь вина, а охапки сена, предложенные вместо постелей,
показались даже на взгляд мягче пуховых перин.
 
После ужина Сокол отпустил воинов спать, предварительно шепотом разбив их на
пары и установив для каждой время ночной стражи, а сам решил еще
побеседовать с хозяевами. Мышонок остался подле него.
 
Они сидели вчетвером у очага, старуха подала отвар из трав. Сокол, отвечая на
вопросы, долго и подробно распространялся о том, откуда и куда он, какие товары
везет, почем продать или выменять хочет...
Наконец, разговор иссяк. Посидели немного молча, и принц наконец то решился
затронуть интересующую его тему:
-Говорят, тут разбойников на дорогах много...
-Ой, и не говори, мил человек, -встрепенулась старуха, -бродит тут шайка ирода
этого, Красноглазого, чтоб ему пусто было! Кто с ним встретится -живым не
уйдет!
Мышонок ойкнул и прижался к Соколу, старательно изображая перепуганную
девицу. Принц погладил друга по голове:
-А что ж это за Красноглазый такой, бабушка? Я уже слыхал о нем. Говорят, он
колдун.
-Может и колдун, а может и нет, только вот уж без малого четыре года как ловят
его, да никто поймать не может.
-А видели хоть его?
-Может и видали, -вмешался старик, -да не мы.
-Рассказывали, он не простой человек, - бросил Сокол наобум. Бабка всплеснула
руками.
-Ох, и тебе уж ведомо. Королевской крови он!
Вот этого ни Сокол ни Мышонок не ждали.
-Как королевской?
-А так. Ты, мил человек, всюду ездишь, слыхал, может, о Тарне, стране
заморской?
Слыхал ли?... Слыхал ли он о своей родине?...
Принц не знал, что и подумать.
-Бывал я там, - сказал осторожно. -А что?
-Лет двадцать назад там короля свергли, да власть сменилась. А Красноглазый
вроде как сынок того короля, которого братец его убил .
Мышонок вздрогнул.
-Это...как же, бабушка? - спросил приглушенно.
-Да так, доченька. Много об этом болтают. И о том, что принц выгнанный
дядюшку своего ненавидит, отомстить хочет, лютой смертью умертвить клялся и
его, и детей его.
Мышонок шумно прерывисто вздохнул.
-Болтать всякий может, - Соколу сделалось неуютно. - А доказательства есть?
-Да, подхватила "дочь купца" -Может... знаки какие приметные? А то,... что
родичи изгнанного короля сына его в ненависти воспитали, может и правда...
но... я слыхала..., отец, да и ты должно быть помнишь, это капитан тот, друг твой
рассказывал... будто у наследника короля погибшего, как и у всех мужчин того
рода, на груди тюльпан белый впечатан...
-Помню, как же, - кивнул "купец", однако довольно удивленный: сам он о
подобном не слыхал никогда, и естественно никакого капитана не было и в
помине. Принц лишь подивился осведомленности своего шута.
-Ну, про тюльпаны нам ничего не ведомо, да и Красноглазого без рубахи никто не
видал... а кто видал, тот, небось, молчит. -сказал старик, - А нам, господин
хороший, спать пора. Да и вам, должно, тоже охота отдохнуть с дороги.
 
С этим "купец" и " его дочь" охотно согласились, и вскоре уже крепко спали,
зарывшись в солому.
 
Пробуждение было не из приятных: Сокол ощутил, как его схватили и вздернули
на ноги, рванулся.... И тут на шее затянулась петля.
Потемнело в глазах, едва не потерял сознания.... Почувствовал, как скручивают
веревкой ноги и руки....
 
Когда чуть прояснилось в голове, открыл глаза, посмотрел, и тихо выругался:
попались! Как дети малые попались!
Конечно же, этого следовало ожидать... Трактир недаром был расположен в столь
глухом месте -он оказался разбойничьим притоном.
Сокол, Мышонок и их спутники были схвачены и скручены, будто цыплята.
Но ведь стражи... Как же это вышло?
Ну конечно! Должно быть, в еду и вино старики подмешали сонного порошка.
Принц еще клял себя за доверчивость, когда взглядом выхватил главаря шайки.
Впрочем, его трудно было не заметить: Красноглазый ( естественно, это он,
незачем попусту томить читателей) был высокий широкоплечий мужчина,
возраста непонятного, может и не старше Сокола, но он так зарос и выражение
лица его казалось столь свирепым, что принц содрогнулся.
 
Когда все пленники были надежно связанны и распотрошено и осмотрено их
имущество
( разбойники издавали радостные крики при виде дорогих тканей, золотой и
серебряной утвари, тонких украшений. Главарь их лишь кивал, явно довольный
столь богатым уловом.) Красноглазый подошел к Соколу, которого подняли и
держали прямо двое людей из шайки.
-Благодарю за товары, господин хороший, -издевательски улыбнулся. В неверном
слабом свете очага его глаза и впрямь казались алыми.
Сокол промолчал.
-Даже не желаешь удостоить ответом меня, низкородного, - хмыкнул разбойник. -
Ну-ну. Ты еще разговоришься. А пока, поглядим-ка, что у нас здесь...
По его знаку, подвели Мышонка: в женском платье, с вуалью закрывающей лицо.
Правда, вуаль тотчас была откинута, но в полумраке Красноглазый принял юное
мальчишеское лицо за девичье.
-Недурна, - заявил ( Мышонок отстранился сколько мог, но молчал). -А ну ка,
посмотрим получше...
Треск разрываемого платья... и в следующий миг потрясенный Красноглазый
отступил назад.
-Однако... сказал тихо, - Какой прелестный мальчик...
 
Стоит ли говорить, что вскоре и с Сокола была сорвана личина и он предстал
перед разбойником самим собой: юным, пылким и разгневанным.
-Итак, - ухмыльнулся Красноглазый, -Кто ж вы, парни, будете? На ищеек
королевских не похожи, да и богатства у вас не липовые, я то в этом толк знаю....
И тут принца прорвало: мне лично кажется -не выдержали нервы. Еще бы, попасть
в такую переделку...
-Я Сокол, сын и наследник короля Тарна! Я здесь, чтобы положить конец твоим
бесчинствам! И я вызываю тебя, разбойник Красноглазый, на поединок!
Мышонок сдавленно вскрикнул... Красноглазый же, не переставая улыбаться,
оглядел принца с ног до головы и медленно кивнул.
 
Условия поединка были просты: оружие -короткий меч, биться до смерти одного
из поединщиков, после чего оставшийся в живых получает полное право
распоряжаться людьми и имуществом своего противника. Так захотел
Красноглазый, -как вызванный, он имел полное право выдвигать условия, и
Сокол, как бросивший вызов, обязан был согласиться со всем.
 
Его освободили от пут, дали попить воды и размяться. Мышонка и стражей, все
еще связанных, рассадили по углам, около каждого стоял разбойник ( а людей в
шайке было где-то на десяток больше чем воинов принца). Старик же со старухой
тихонько исчезли из поля зрения.
 
По приказу главаря шайки растащили мебель, освободив место для поединка,
подбросили дров в очаг... И бой начался.
В военной науке я сама понимаю немного, поэтому не ждите подробных и
красочных описаний. Красноглазый несомненно был опытней Сокола, уверенней
нападал и умел убивать, в этом у него имелось достаточно практики, но принц
лучше помнил теорию, знал больше хитрых боевых приемов, двигался быстрей и
легче. Не знаю, чем закончилось бы дело, если бы... вы не забыли? Это же сказка!
 
После долгой битвы, жестоко израненный, принц все же одолел разбойника.
Одолел, потому что добро всегда побеждает зло, потому что сердцем его двигала
чистая любовь, и... и он только собрался высказать все это бледному от волнения
Мышонку, как на них накинулась вся шайка.
 
И быть бы им убитыми, если бы не... да, да, маленькая сказочная мелочь, пока
разбойники наблюдали за поединком, воины, оставленные без пристального
присмотра, успели незаметно освободится от пут. И ловкий Мышонок был одним
из первых, кто сделал это.
Уже вижу, как кривятся читатели... Но что поделаешь, -законы жанра...
 
Итак, воины освободились как раз вовремя, чтобы дать разбойникам отпор.
Вот тут уже речи не шло о какой то честности. В ход пускали все - ножи, стулья,
горящие поленья, о такой мелочи, как нападение сзади или бой трое на одного я
вообще молчу...
 
Но все-таки это сказка, а еще король Тарна дал в сопровождение своему сыну
лучших воинов королевства, поэтому разбойников одолели. Часть была перебита,
другие ранены, и лишь одно омрачало триумф Сокола.
Мышонок.
Шут тоже сражался и тоже был ранен, но его рана была смертельна.
Кинжал попал между ключиц.
Один из воинов, кроме всего прочего лекарь, осторожно снял с мальчика рубаху,
промыл и перевязал рану но не скрывал: это безнадежно.
Сокол все время был рядом. Когда Мышонка, полуголого, жалкого, сразу
ставшего на вид гораздо младше своих лет, укладывали на солому, принц
нагнулся над ним, погладил по волосам...
И тут....
А, да впрочем, ничего, пустяки... Сокол отчего-то вздрогнул - но для этого у него
было множество причин. Он молча улыбнулся Мышонку, взял его ладонь в свою,
тот ответил слабой улыбкой, сжал руку друга...
Медленно угасли зеленые глаза. Навсегда угасли.
 
В тот вечер принц о чем то долго говорил с лекарем. А потом так и не смог
уснуть.
 
Тела разбойников наутро зарыли во дворе. Труп Красноглазого ( кстати, по
приказу принца, содрав с него рубаху проверили, -никакого знака не оказалось и в
помине) был запихнут во вьюк с солью, брошен на спину одной из лошадей, и так
доставлен королю Зарамии.
А Мышонок... ну, ведь это все-таки сказка, (хоть и сей факт не всегда выручает
второстепенных героев)- тление не коснулось его. Тихий, только очень бледный,
лежал он на руках Сокола и юноше все казалось -вот-вот проснется, и подмигнет,
и можно будет вновь смеяться его шуткам и озорным проделкам....
 
Но мальчика не разбудил ни гомон народа, ни шумное ликование на улицах
столицы, ни праздник, по случаю свадьбы принца и принцессы.
 
Да, они все-таки поженились, -ведь сказки должны хорошо кончатся. Поженились,
и жили долго и счастливо, у них было много детей, Сокол после смерти отца стал
королем Тарна, он правил справедливо и народ любил королевскую чету.
 
А Мышонок... а что Мышонок? Вечная память ему, верному другу, подвигов не
совершившему, однако честно прожившему жизнь. И похороны для него были
устроены роскошные, с цветами, слезами и музыкой...
 
Ну...а тут и сказке конец. Слушатели расходятся, читатели закрывают книги...
 
Да... минуточку.... Погодите немного, я совсем забыла упомянуть еще об одном
небольшом эпизоде...
За день перед похоронами Сокол заглянул в комнату где, в усыпанном цветами
гробу, лежало тело Мышонка. Юноша постоял немного, затем подошел, развязал
ворот рубахи шута, и взглянул на его грудь, где четко, будто приложенное
печатью, стояло изображение тюльпана.
Сокол помолчал с минуту, затем поправил на Мышонке одежду, погладил
мертвого друга по руке, и тихо вышел, закрыв за собой дверь.
 
Вот и вся история о короле и его шуте. Таких было написано уже немало, и в
достатке еще будет, а сие лишь подтверждает : шутам необходимы короли - иначе,
над кем же они будут смеяться? Но и короли не могут без шутов, а не то, пожалуй,
совсем разучатся плакать.

Эланор (Лия Шмидт) 2001 год
__________
БЕЗУМЕЦ

-Майвон, уходи!
-А ты как же? -перепуганно шепчет мальчишка. Отец хватает
его за плечи и отталкивает от себя.
-Уходи, дурень! -он уже сорвал голос, и теперь только хрипит, -
мы не продержимся тут долго, ясно тебе?!
Ему ясно ,еще как ясно и понимание того, что сейчас поледний
раз видит отца живым, заставляет снова вцепится ему в руку:
-Я с вами! Будут раненные..нужен целитель..а у меня Дар!
-Ты с ума сошел! -отец в ярости. -уходи, это приказ! Прокляну,
если не исполнишь! Да у тебя Дар, вот его и спасай, ты будешь
еще нужен людям! Беги! Иди в лес, до реки, потом против
течения -может и повезет... Уходи, ну!
Мальчик последний раз смотрит на отца. Потом коротко
кивает, и со всех ног пускается бежать к лесу.
 
Ох ,как же страшно там ночью одному... Темень, холодно, ноги
от слабости подгибаются, и не понять, то ли чудище лесное -
людоед к тебе лапы тянет, то ли за деревом захватчик
притаился. Игра теней и лунного света превращает дупла
деревьев в разверзтые пасти и пни -в волков и медведей. Слишком
много страхов для двенадцатилетнего мальчишки, за один день
потерявшего и дом и отца. И, упав ничком, вжавшись дрожащим
телом в землю, он впервые замечает, какие горячие, оказывается,
человеческие слезы. А ведь раньше считал, что про "слезы
обжигают" это так, для красного словца...
Майвон думал, что не будет конца этой ночи. Но все же упорно
шел против течения ,и, как раз, когда небо стало сереть вышел
на опушку.
И остановился.
На опушке пасся конь. Оседланный.
А на траве лицом вниз лежал человек. В темно-синем, и на плаще
золотой лев и колосья...
Захватчик. Враг.
Раненный враг.
 
Что раненный, Майвон почувствовал сразу -и подходить не надо
было, Дар то оставался при нем.
А вот как теперь быть, не знал...
"Уходи. Спасайся!" приказывал тот, внутри, с кем мальчик
привык совещатся с малолетства.
"Он ранен... он умирает...."
"Безумец, это же враг! И пусть умирает! Да он тебя убьет... или
возьмет в рабство! Твой отец ради этого умирал?!"
При мысли об отце на глазах выступили слезы. Майвон стиснул
зубы. Он мог бы сейчас уйти... мог бы коня взять -верхом то
ездить обучен... И бежать, бежать отсюда...
Но стоило мальчику приблизится, как волны чужого страдания
захлестнули его. Вражеский воин страшно мучился. Он был ранен
стрелой в предплечье, и в бок -клинком. Обычный целитель уже
ничего не смог бы поделать, но Майвон, как всегда когда оживал
Дар, знал и видел, что -может. Может спасти...
Он представлял себе насколько это обессилит его самого.
Представлял отлично и то ,как поступит захватчик.
И мальчик стал около воина на колени, протянул к нему руки,
погружаясь в знакомое, ласковое тепло... Тепло шло откуда-то из
груди, бежало по рукам, кистям, серебристыми каплями,
видмыми только ему одному, струилось с пальцев.
Держа правую руку над предплечьем врага и левую -над его
боком, Майвон стал лечить.
А из всего, случившегося потом, первым, что отчетливо
запомнил, был изумленный и даже испуганный взгляд мужчины...
 
Майвон проснулся от духоты. Сильно хотелось пить, голова была
тяжелой. Он поднялся, налил себе воды из большого кувшина,
подошел к распахнутому настежь окну. Распахнуто -то
распахнуто ,а толка мало -тут, на юге, летом жара и днем и
ночью.
 
Эти глаза... Сон повторялся очень часто, но всегда заканчивался
на посветлевших от удивления глазах лорда Антора. Теперь уже
лорда, одного из лордов Совета, да еще и хозяина обширных
земель, приносящих хороший доход. Тогда -полусотника.
Впрочем, и теперь и тогда Антор был его господином. С того
самого часа, как решил взять мальчишку-пленника себе, в
качестве награды. Это -вместо увесистого мешочка монет. Видно,
решил, что раб с настоящим Даром исцеления, как в древних
преданиях описано, стоит дороже... А, может, был и благодарен.
Нет, он определнно был благодарен, в этом-то Майвон не
сомневался. Господин Антор всегда обходился с ним хорошо, ни
разу не ударил, хорошо кормил и одевал. А став сотником, и
получив прибавку к жалованью, отправил мальчишку, тогда уже
четырнадцатилетнего, к своему дальнему родичу, с просьбой
отдать Майвона в ученики в Дом Исцеления. И не к кому нибудь,
а к самому Раафу, Главе Дома.
Если у тебя есть талант, и есть тот, кто платит за твое ученье, ни
один учитель не посмотрит, свободный ты или раб. А уж если у
тебя есть Дар...
Учеников у Раафа было немного. Кроме Майвона только один -
Данат, сын богатого горожанина, торговца мукой. Он был на год
младше Майвона, заикался, и быстро подружился с маленьким
рабом -чужеземцем.
А Глава Дома Целителей, к тому времени уже почти старик,
привязался к обоим мальчикам, и передал им все, что только знал
и умел. Дар же Майвона он ценил особо ,часто повторяя ,что
людей, отмеченных подобными способностями, ждет великая
судьба.
И уже шестнадцатилетним подростком Майвон сумел отличится.
Он спас жизнь сыну первого советника Правителя: тот, обьезжая
норовистого скакуна, упал и разбил голову. К счастью, весть о
беде очень быстро достигла Дома Исцеления, и Рааф послал с
гонцами Майвона, уверенный, что тот справится.
Старик не ошибся в своем ученике... А господин Антор тогда-то и
получил в награду это поместье на благодатном юге....
Майвон вдохнул поглубже. Воздух был какой -то липкий от
духоты... Юноша вздохнул, и налил себе еще воды.
Он оставил наставника Раафа год с лишним назад. Данат, тоже
успешно завершивший обучение, готовился остатся в Доме
Исцеления, пока что младшим помощником, но надеялся еще года
через два, как раз к своему двадцатилетию, сделатся
полноправным целителем. У него был талант...
А у Майвона был Дар и господин Антор, к тому времени уже лорд
Совета. Он сделал Майвона своим домашним целителем, и, после
того, как тот вылечил от лихорадки его маленькую дочь,
пообещал юноше свободу.
-Я освобожу тебя через пять лет,когда моя девочка достигнет
совершеннолетия. -сказал он тогда. -я дал обет в Храме.
Майвон был искренне благодарен своему господину.
Он не ненавидел лорда Антора. Сейчас уже нет. Ребенком Майвон
конечно ощущал ненависть ко всем захватчикам, но вот вырос,
стал получше разбиратся в происходящем в мире, и понял, что
живущие бок о бок народы нельзя делить на невинно
пострадавших и злобных убийц. Войны были и будут, сейчас
одолели одни, через сотни две лет -другие...
А лорд Антор был самым обычным человеком. Не мерзавцем,
конечно, хоть и до праведника ему было далеко. Он любил власть,
богатство и знатность, он воровал деньги у страны, как все,
стоящие у власти, но брал пожалуй поменьше иных. В своем
имении он устроил школу, где дети земледельцев обучались
грамоте, и бесплатную больницу. Он сближался с теми, кто был
ему полезен, но были у него и добрые друзья еще с юношеских
времен. Он женился на представительнице древнего рода, таким
образом став вхожим в круги знати, и искренне любил свою
единственную дочь, хоть мечтал о сыне. Он обычно проводил
время в столице, но четыре месяца назад, когда на севере страны
вспыхнул мор, поспешил, оставив на время дела, уехать
подальше, на юг.
Впрочем, так поступили почти все и первым -Правитель. Совет
был распущен , зараза
распространялась со скоростью лесного пожара, люди умирали
вначале десятками, потом сотнями, а теперь уеж тысячами. Из
пораженных болезнью земель бежали все, кто мог бежать.
Ежедневно к причалу южного города подплывали корабли и
лодки, перевозящие надеющихся укрытся от беды за широкой
лентой Большой реки.
Зараза убивала за сутки, плаванье длилось пять -шесть дней, так
что, если прибывшие на кораблях подплывая к южному берегу
были живы и здоровы, значит, они не несли с собой заразы.
 
 
Майвон допил воду. За окном светало. Поняв, что сейчас ему все
равно не заснуть, юноша решил пойти к причалу: встречать
корабли.
Он бывал там почти каждый день. В толпе сходящих на берег
растерянных и измученных людей часто попадались больные: не
мор разумется, нет -так, обычные недуги.
Благодаря своему Дару, Майвон чувствовал таких издалека. Тогда
он шел за ними часть пути -и лечил, смывая все хвори чудесным
серебрянным светом.
С годами юноша выучился настолько хорошо владеть своим
Даром, что теперь для исцеления не смертельных недугов ему
даже не надо было подходить к больному.
Правда, лечение силой Дара, как и в детстве, отнимало силы.
После таких прогулок к причалу Майвон возвращался в дом
опустошенный, нередко ему прихоилось отдыхать по дороге. Но
он был рад тому, что хоть малостью, хоть кому-то может помочь.
 
Солнце пднялось уже высоко ,когда Майвон подошел к причалу.
День был жаркий и безветренный, как обычно, небо -
ослепительно голубое.
Вот и первый корабль.... Майвон стоял чуть в стороне,
разглядывая вновь прибывших.
И вдруг в толпе мелькнула знакомая седая голова, а рядом с ней
другая, светловолосая... Майвон вгляделся: невероятно!
-Наставник Рааф! Данат! -позвал он, пробираясь к этим двоим
сквозь людской поток.
-Майвон! -изумленно воскликнул Данат.
-Мальчик мой, так ты здесь. -обрадованно сказал старик-
целитель.
 
Они отошли в сторону, Майвон взял у Даната часть вещей.
-Вам есть, где остановится? -спросил.
-Да, для нас наняли комнаты... Нас отослали сюда по приказу
Правителя, он тревожится за жизнь наставника Раафа. -пояснил
Данат.
-Я провожу вас. Говори, куда, мест- то ты не знаешь. - Сказал
Майвон.
Они быстро нашли нужный дом. Старый Рааф прилег отдохнуть с
дороги, а Данату спать не хотелось. Он соскучился по Майвону.
Юноши не спеша гуляли по улицам, беседуя, пересказывали друг
другу новости. Увы, ничего веселого Данат рассказать не мог:
люди гибли как мухи, на севере начался голод, разбой и насилие
процветали...
-Еще немного, и мор доберется до здешних мест. Река надолго не
спасет. -мрачно заключил Данат.
-И никто ничего не может сделать?
-А что тут поделаешь? Майвон, ты хотя бы приглядывай за
наставником, он уже стар совсем, заходи к нему иногда....
-Я постараюсь, Данат. Но я далеко не всегда могу распоряжатся
своим временем. А у наставника ведь есть ты.
-Я возвращаюсь завтра обратно. -сказал Данат. -и еду на север.
-То есть как -на север?! -Майвон не поверил своим ушам.
-А вот так. Ты послушай...
Данат рассказал Майвону, что многие целители, не желая
смотреть, как гибнут люди , уже уехали на север, туда где
свирепствовала зараза. И он тоже собирался туда -вот только
наставника привез в пока что безопасное место...
-Данат, -сказал Майвон -это безумие.
-Знаю, -кивнул тот, -а как иначе?
-А что говорит наставник Рааф?
-Он говорит, что мы уже взрослые, и сами можем выбирать, как
поступать.
Майвон кивнул. Сумасшедшие. И Данат, и другие, кого он знал и
незнакомые ему. Сумасшедшие...
-Как бы я хотел поехать с вами... -признался он.
Данат резко развыернулся.
-Ты ополоумел, да?
-Как и ты.
-Майвон!... у тебя же Дар!.. Там гибнут тысячами! А таких как ты
уже семь сотен лет не было на земле! Ты один на десятки
государств, Майвон!
Юноша кивнул.
-Я знаю. Когда ты уезжаешь?
-Завтра в полдень.
-А ты взял бы меня с собой?
Данат тяжело вздохнул.
-Я взял бы тебя с собой, даже если бы меня обвинили в
содействии побегу или в похищении чужого раба. И все таки по-
моему ты сошел с ума.
-Как ты понимаешь, я то же самое думаю о тебе. -усмехнулся
Майвон.
 
Просить лорда Антора, чтобы позволил ему уехать на север, юный
целитель не стал, прекрасно понимая, что услышит в ответ. А вот
с наставником Раафом посоветоватся хотелось. Майвон привык
доверять старику и тем же вечером, попросив Даната оставить их
одних, рассказал ему все без утайки.
-Ты ведь не станешь рассказывать обо всем лорду Антору,
наставник? -попросил -пожалуйста, не надо.
-Рассказывать я разумеется не стану, -проговорил Рааф -но,
Майвон. Подумай, юный безумец, что ты творишь. Ты избранный.
Твой Дар послан тебе богами, тебе предназначенна великая
судьба. Тебе должно беречь себя для таких свершений, о которых
мы, обычные люди , даже помыслить не можем. Твой хозяин
обещал тебе свободу -и он сдержит свое слово. Ты молод, умен,
образован,
о тебе уже знают при дворе, тебе обеспеченно блестящее будущее.
И все это ты хочешь погубить ради... ради чего, мальчик?
-Ради жизней людей.
-Жизни этих людей не сможешь спасти даже ты. Понадобились
бы сотни владеющих Даром, чтобы остановить мор, и ты это
знаешь. Ты погибнешь зря, Майвон.
-Но ты же не удерживал Даната и других, наставник!
-Не удерживал, верно. Но таких как они -сотни. А ты -одине. Ты
отмечен небесами, Майвон. И должен уважать выбор небес. Тебя
ждет великая судьба. Мальчик, послушайся старика: не спеши
умирать.
Юноша кивнул.
-Ты мудр, наставник. И я всегда чтил и любил тебя. Я слышал
твой совет. Я не забуду его.
Но решать буду сам.
У него была одна ночь.
 
И в эту ночь Майвон не спал. Стоял у окна, смотрел на большие
звезды , на желтую огромную луну, и думал, думал, думал...
Умирать не хотелось, не хотелось совсем. А от заразы не спасут
ни травы, ни Дар. Сколько он успеет прожить? Десять дней?
Двадцать? А скольких успеет спасти? А не доберется ли до них
смерть позже? Погибнут, не от заразы, так от голода, и тут уж он
ничем не сможет помочь.
А господин Антор? "Он доверяет мне. Дает ходить и ездить где
хочу. На свободу отпустить обещал. А я, выходит, предам его?
Обману его доверие?"
Нет, конечно он не может так солгать... Вот только одна беда: тем,
умирающим сейчас, нет дела до его честности или нечестности.
Им помощь нужна.
Наставник Рааф сказал "Ты избран". Избран для чего? Чему
послужит его Дар? Спасению жизни сановников и советников
Правителя? Спасению жизни самого Правителя и его детей?
Когда это будет? Через год, десять, двадцать? Ему суждены почет
и богатство при жизни, а после смерти -памятник из белого
мрамора и несколько строк в летописях? Он призван стать
олицетворением могущества небес для потомков,
подтверждением старых легенд?
"Но что если мне действительно суждено совершить нечто
необыкновенное? Что если, спасши с помощью Дара чью то
жизнь я сумею, например, остановить раздор среди высших и
предотвратить войну? Если так, то я и впрямь не имею права
рисковать собой..."
А отсиживатся здесь он имеет право? Чем он лучше других? Он
не заслуживал Дара, тот был дан ему при рождении... Окажись
отмечен Даром к примеру, Данат -и избранным называли бы его.
И это Даната уговаривали бы остатся здесь, а ему, Майвону, никто
не мешал бы ехать навстречу гибели.
А люди, которые сейчас умирают -чем они хуже Правителя, его
наследников и его двора? Только тем, что родились в бедности?
Но они возможно умнее, добрее, благороднее... однако на это
некому обратить внимания, некому приберечь для них целителя,
обладающего чудесным Даром....
 
"Нам не дано предвидеть будущее, не дано знать, чем обернется
тот или иной наш поступок. Все, что мы можем, это -решать за
себя. Да и то не всегда. Так что нельзя упускать эту возможность,
когда она появляется порой."
Утром Майвон взял коня, предупредив господина, что едет на
прогулку. Тот его отпустил. И в полдень Майвон с Данатом были
уже на корабле. Он отчалил вовремя.
 
Узнав о побеге своего целителя, лорд Антор отрядил погоню. Но
посланные им вернулись через два месяца ни с чем: мор, уже
начавший отступать, успел однако уничтожить за последнее
время еще несколько десятков тысяч человек, превратив северные
земли в одну огромную могилу. Без
счета умерших были сожжены на кострах и закопаны в землю,
никто не знал их имен и званий. Из уст в уста передавали слухи о
ведьмах, чародеях, демонах, покупавших душу в обмен на
исцеление, и чудесах, творимых в храмах. Искать среди всего
этого одного человека было безумием, настоящим безумием.

Эланор (Лия Шмидт)2005 год
__________
СКАЗКА О…

Да, в моей стране вправду есть такой обычай. Довольно нелепый, на взгляд инородцев, но священный для нас –как оно обыкновенно и бывает с обычаями и традициями прошлых времен.
А обычай простой –каждый год, в первый день третьего месяца весны, любой парень достигнув дважды десяти лет, идет на Болото, и выпускает наобум стрелу из лука –стрелу, помеченную его знаком. Особым знаком. Мы же все тут –лучники...
Ту девушку, что отыщет и возьмет в руки его стрелу, он назовет своей женой. А если ничего не выйдет в этом году, попытает счастья еще через три –не раньше.
Да, понимаю, чудно. Откуда девушкам взятся на болоте? Так ведь «Болото» - одно название. Может, в стародавние времена там болота и были. А сейчас это долина, зеленая, цветущая. Только кое-где у родников еще земля под ногами прогибается, да лягушки квакают.
А в первый день третьей весенней луны там девушек и парней больше чем цветов –со всех концов страны сьезжаются. Ну, разумеется – каждый своей милой подруге уже шепнул, как его стрела отмеченна. А кому то родичи посоветовали, какую подбирать... Да и понятно, что купеческая дочь стрелу землепашца поднимать не станет. И наоборот тоже не бывает –разве что в сказках.
Сказки... сказками дети тешатся, так? Верно. До поры... Пока твоя сказка тебя за горло не возьмет. И от нее уже не убежишь. Никак. Да и, признатся, не хочется убегать.
Я ведь тоже выпустил свою стрелу. Два года назад. Кем я был? Королевским сыном. Нет, я не лгу. И не тронулся умом. Лягушка, говорите? Будет и лягушка... Нет, я уверяю вас, вы не знаете этой сказки...

Моя стрела была предназначена для дочери одного из советников моего отца. Прездназначена не мной и выбрана не ею. Нашими отцами. Нет, заморских королевен для меня не нашлось. Ведь я был третьим, младшим сыном...
Я выстрелил. Наверное, от досады, слишком сильно натянул лук. Стрела улетела куда-то в кустарник. Та девушка,уже ждавшая поблизости, кинулась ее искать... Я честно бродил по Болоту, ожидая ее появления с моей стрелой. И она появилась. Но без стрелы. Не нашла. С подружками искала, с сестрами –нету. Как сквозь землю провалилась.
Девушка ушла ,не зная, радоватся или горевать. Скоро разошлись и остальные –каждый нашел свою судьбу. А я... я остался. Почему, зачем –сам не знаю. Больше всего хотелось оттянуть возвращение домой, разговор с отцом... И так уже я у него неудачником слыл, и недотепой- за что не возьмусь, все не так выходит.
Я брел по лугу. Из под ног скакали кузнечики. Вокруг сверчки стрекотали так, что воздух звенел. Комары вились над головой.
В свете луны что-то блеснуло на земле. Поглядев, я узнал свою стрелу. Она была золоченой.
Я нагнулся... И только тогда понял, что стрелу держит во рту лягушка.
Я сейчас не вспомню, что подумал. Зато, что сделал, не забуду, настолько это было нелепо. Я протянул руку и велел.
-А ну отдай!
Нет, лягушка не открыла рот и не заговорила человеческим голосом. Гораздо хуже. Ее голос прозвучал у меня в голове. Тихий такой, довольно робкий. Только не спрашивайте, как я понял, что это именно голос лягушки. Понял, и все.
-А разве ты забыл древний обычай? –спросила лягушка, –всякий парень, чью стрелу подберут на Болоте, должен женится на подобравшем стрелу.
Тут уже я возмутился:
-Как по твоему я могу женится на лягушке?!
-Возьми меня с собой, там разберемся. А не то стрелу не отдам.
Честно говоря, на стрелу мне было наплевать. Но говорящая лягушка –это интересно. Тем более, чем чёрт не шутит –а вдруг она и впрямь превратится в прекрасную и богатую королевну? Да, я тоже любил сказки. В детстве. А после встречи с этой лягушкой, я заново начал в них верить.
-Ладно, иди сюда. –я протянул руку, лягушка вспрыгнула мне на ладонь, а потом на плечо. Так на мне она и приехала во дворец.
Дворец, это, конечно, громко сказанно. Охотничий домик –мы проводили там весну и лето. Отец обычно оставался в столице, но сейчас приехал и он на несколько дней –уж очень ему хотелось женить меня поскорее и поставить правителем какого нибудь захолустного городишки. Это, как видно ,чтобы я вдруг не заявил свои права на престол по закону не старшинства, но Равенства. Есть такой древний закон.. да , в нашей стране очень много неотмененных древних законов ..так вот, есть такой закон, по которому королем становится не старший сын, но тот, который докажет, пройдя испытания назначенные отцом, что он лучше всех. Предъявить права на наследование престола по закону Равенства может любой из младших сыновей.
И знаете что сделал средний из нас? Да, именно это он и сделал. Причем, как раз тогда, когда я прохлаждался на Болоте.
Так что ,когда я вернулся, дом гудел как растревоженный улей, и всем было не до меня. Отец только спросил , мол, а где же невеста? Услышав, что невеста стрелы не нашла, лишь рукой махнул «Попытаешь счастья через три года.» И предупредил меня, чтобы я утром с восходом явился к нему –по закону Равенства и я мог... да что там «мог», обязан был попробовать доказать, что достоин трона.
При этих словах мои старшие братики, уже глядевшие друг на друга волками, посмотрели на меня так, что я даже испугался –сейчас накинутся, и сожрут живьем. И поспешил поднятся к себе.
За всем этим я начисто позабыл про лягушку, поэтому даже вздрогнул, когда сел в кресло, а она прыгнула мне на колени.
-Что дружок невесел, что буйну голову повесил?
-Издеваешься! –разозлился я – Не видишь, что творится!
-Я не издеваюсь, я цитирую, –ответила лягушка. –Вижу, что творится... А ты меня не покормишь?
-А что тебе дать?
-Молока с хлебом.
-Разве лягушки не мух едят? –удивился я.
-Ты будешь для меня ловить мух? –в свою очередь удивилась лягушка, после чего я плюнул и приказал принести хлеба и молока.
Пока я крошил ей хлеб в молоко, я успел ее рассмотреть. Средних размеров лягушка, зеленая.. На спине –три золотистых пятнышка, а так –ничего особенного.
-Так кто же ты? –спросил я, подождав, пока она насытится, –королевна?
-Ну.. нет... мой отец был колдуном. Но у него был враг –еще более могущественный колдун. Он меня... возжелал. Но мне он был противен. И мы с отцом ему об этом прямо сказали. Тогда он... –лягушка тяжело вздохнула -отца он убил, а меня превратил в.. .вот в это. Все что у меня осталось –это три волшебных заклятья –три золотых пятнышка на моей спине. Но это не поможет мне снова принять человеческий облик...
-А что поможет? –сочувственно спросил я.
-Я вновь стану собой только если какой нибудь юноша полюбит и поцелует меня. Так сказал тот колдун. Но любовь должна быть взаимной... –лягушка завертела головой по сторонам, –полночь скоро?
-Да, еще четверть часа. А что?
-В полночь я на час становлюсь собой....
-Надо же! –удивился я. – злой колдун допустил такое? Да ведь увидав тебя в человеческом облике в тебя можно влюбится гораздо быстрее чем в лягушачьем! И рано или поздно, особенно на Болоте, нашелся бы юноша, который...
-Не все так просто –вздохнула лягушка.
-Это как?
-Подожди до полуночи, и ты все увидишь сам.

Терпеливо дожидаясь назначенного часа, я мог только предположить, что девушка, возможно, не слишком красива. Или совсем не красива.
Но вот часы на башне глухо пробили полночь. Я отвернулся, догадываясь, что на моей гостье вряд ли окажется при превращении какая-либо одежда...
Что то зашелестело сзади...
-Теперь можешь смотреть –сказал звонкий голос.
Я обернулся. И обомлел. Передо мной, завернувшись в мой плащ, стоял мальчишка.
Ему было, наверное, лет пятнадцать. Стройный, смуглая кожа, точеные черты лица. Волосы удивительные – иссиня-черные, с белыми прядями. И завораживающие своей глубиной зеленые глаза...
Такого красивого мальчика мне еще не доводилось видеть.
-Видишь, все совсем не так просто, как тебе казалось. –сказал он.
-Да... но... ты..я думал –ты девушка...
-Я догадался. И решил , что тебе лучше один раз увидеть... Меня зовут Илло. А тебя?
-Эван.
Наверное, у меня было очень глупое лицо, потому что Илло засмеялся.
-А можно я поваляюсь на твоей кровати? Так давно на кровати не валялся!
Я кивнул. Мальчик сбросил плащ, прыгнул на кровать, перекатился по ней пару раз и улегся на живот, положив голову на руки. Он глядел на меня. Я подошел и сел рядом.
-Послушай, но ты же сказал, что тот злой колдун хотел тебя...
-Ага. Злые колдуны тоже странные бывают.
Я переглотнул и отвернулся, чувствуя, что у меня пылают щеки. Странные... Странными бывают не только колдуны.
Года три назад отец начал удивлятся, что я не заглядываюсь на девчонок. Братья стали подтрунивать. Дразнили скромником, аленьким цветочком. К счастью им и в голову не пришло, в чем тут дело...
Да, я не такой как они. Я не заглядываюсь на дочерей земледельцев, не целуюсь в амбарах с молоденькими служанками. Но мое сердце начинает бится быстрее, когда вижу мальчишек, голышом купающихся в речке. А когда один из наших молодых слуг, красавец с длинными льняными кудрями, женился, я проплакал всю ночь.
Да, я другой. Странный. Порченный... Называйте как хотите. Но это есть, и этого не изменить.
И тогда, когда я сидел около Илло, мне больше всего на свете хотелось погладить его тело, провести рукой по его необычным волосам. Только я боялся даже взглянуть в его сторону:мальчишке и так уже досталось, а тут еще я...
-Расскажи мне про вашу страну, Эван. –попросил мальчик –и про тебя самого.
Обрадовавшись прерванному молчанию я охотно выполнил его просьбу.
Мы говорили. Он и я, мы говорили всю ночь. Когда истек его час, Илло снова превратился в лягушку, но это не помешало беседе.
Я рассказал ему все, что он хотел знать. Он поведал о своем детстве и отце, о лесе , в котором жили, о том как здорово было там лазать по деревьям и дружить с белками. Я рассказал ему о своем любимом псе, о том, сколько рыбы водится в здешнем большом пруду, о том, какие вкусные пирожки делала моя нянька...
Восход застал нас бодрствующими. Если бы Илло не сказал, я бы и не вспомнил, что надо идти к отцу.

А отец был раздражен. Он явно решил показать нам, кто в доме хозяин. Потому что объявил: наследником станет тот, кто исполнит три его наказа. И первым был наказ: привезти ему самый красивый ковер. А срока он дал –три дня. Древние законы, во всей их красе и полноте... и древние обычаи...
Я вернулся к себе, рассказал Илло в чем дело, стал подсчитывать свое золото... по настоящему хорошие ковры стоили дорого.Да и то я не был уверен, что мой выбор придется по вкусу отцу. Если я не ошибался, то ему должно было понравится только то, что принес бы старший из нас. Что бы это ни было. Хотя... мне то какое дело? Трон мне не нужен был, просто хотелось показать, что и я на что-то способен.
-Ты далеко? –спросил Илло.
-В столицу за ковром... сутки туда, сутки обратно, день там. Спать по ночам мне не придется.
-Не торопись, -сказал мальчик –я могу помочь тебе. У меня ведь есть еще три заклятия. Возьми из очага уголек, и прижми его к одному из золотых пятнышек на моей спине.
Я опешил.
-Зачем?
-Увидишь. Сделай это.
И я сделал. Дурак! Я не подумал, что... Бедный Илло! Как он закричал от боли, –закричал в моей голове –и подпрыгнул высоко, бепомощно дернув лапками. А упал уже не на пол –на ковер. Но мне в тот миг было не до ковров –я бросился к лягушонку, подхватил его в ладони.
-Илло! Тебе плохо?!
-Не-а... –он уже успокоился –уже нет. –вместо золотого пятнышка на его спинке чернел след от ожога. –Эван, прости. Я не знал. Я думал, лягушки не чувствуют боли...
-Но ты же не обычная лягушка..глупый... –я нежно укачивал его на руках.
-Ладно, все уже прошло. Ты ковер –то посмотри.
Я развернул его. Что вам сказать? Он был прекрасен. Даже я это понял. Тонкий, прочный, мягкий... узор просто необыкновенный, переплетенье весенних цветущих трав. Я думаю, такого ковра ни за какие деньги не купить.
Ковер я спрятал до поры, а чтобы глаза отцу не мозолить,уехал в лес. И Илло взял с собой. Там у меня была полянка любимая, около ручья. Там и шалаш стоял , для ночлега.
Мы чудесно проводили дни. Гуляли, болтали, играли в мудреную заморскую игру- фигурки по доске двигать. Для Илло они были слишком тяжелы, и за него фигурки двигал я. Но он все время выигрывал...
А ночью... ночью был час после полуночи, когда Илло и я плавали в речке, или носились друг за другом по лугу или стреляли по очереди из моего лука... и какое же я испытывал блаженство ненароком касаясь его плеча или руки.
К концу этих трех дней мальчик уже стал для меня самым близким другом.
На четвертое утро мы вернулись во дворец. И все случилось как в сказке: братья привезли прекрасные ковры, но мой был настолько хорош, что отец признал –я победил. И тут же дал новое задание –на сей раз поди, да добудь ему самый красивый цветок. Правда, срок дал в два раза больший.
Что и говорить, Илло тут же пожелал мне помочь. Я отказывался. Он настаивал. Я рассердился.
-Да пойми, не нужен мне трон! Вся эта затея не стоит твоей боли!
-А я думал –ты хочешь править.. –опечалился Илло.
-Никогда не испытывал подобного желания.
-Мне показалось –ты был рад, когда король признал твой ковер лучшим.
Я в ответ только развел руками. Мальчишка был прав. Рад... да не то слово... Мне всегда хотелось доказать отцу, что я не худший из его сыновей, хоть и младший. Особенно в последние годы..
Но ведь не таким же способом. Не за счет другого. Особенно когда этот другой –Илло. Мой Илло.
-Не надо. –сказал я ему –не надо ничего.
-Эван, –Илло прыгнул ко мне на колени и посмотрел на меня, –я хочу сделать тебе этот подарок, понимаешь? Я так хочу. И меня не волнует боль. Я уже испытал ее один раз, это не страшно. Но тебе ведь хочется достать цветок..самый прекрасный... да? А я хочу, чтобы тебе было хорошо.
И я сдался.
Вот так сразу создавать цветок Илло не стал. Мы снова уехали в лес. Братья, разумеется приставили ко мне соглядатаев –были уверены, что где я ковер добыл,там и цветок добуду. Но от соглаядатаев мы попросту удрали. Илло потом признавался, что его очень позабавил этот уход от погони через чащобы и бурелом.
И у нас было почти шесть суток наедине друг с другом. Шесть прекрасных суток...
Трудно сейчас вспомнить, чем мы занимались. Большей частью –ничем. Но зато были вдвоем.
А третьей ночью налетел холодный ветер, и Илло, обернувшийся мальчишкой, залез ко мне на колени –грется. Я обнимал его худенькое тельце бережно и крепко .. Это было счастье. Первое настоящее счастье в моей жизни.

Цветок он создал утром шестого дня. Нежный, голубой будто весенее небо, цветок. Я затруднюсь сказать ,в чем было его очарованье, но перед ним померкли привезенные братьями заморские яркие цветы.
И вновь я победил. А отец дал третье задание.
-Завтра, когда зайдет солнце, приведите ко мне того, кто вам милее всего на свете.
Братья покосились друг на друга и на меня, и промолчали. А я... мне было удивительно легко и хорошо на душе. Мы вернулись в комнату –я и цветок, который отец велел мне хранить у себя и беречь. И, когда я пересказывал все Илло, я засмеялся.
-Ты такой веселый... -заметил он.
-Это потому что ,мне кажется, я знаю ,что сделают мои братья. –сказал я. Мальчик полюбпытствовал –а что? И я поведал ему о своей догадке. Илло тоже смеялся потом сказал:
-Но если так, тогда один из них точно победит.
-Да, тот кто отцу милее. –я опять засмеялся.
-А что же ты такой веселый?
-Сам не знаю, малыш! –я подхватил лягушонка на руки и закружился по комнате. – мне радостно, светло и радостно! За окном солнце, тут ты и этот прекрасный цветок, твой удивительный дар.. уже одно то ,что ты подарил его мне, стоит и трона и власти во всем мире! –и я поцеловал лягушонка.
В то же миг на моих руках оказался мальчишка.
-Ох!... –вырвалось у меня. А Илло обнял меня за шею, и поцеловал в ответ.
-Вот ты меня и расколдовал. А я все боялся, что ты не решишься никогда.

Следующим вечером мы снова пришли к отцу. Братья принесли то,что я ожидал. Зеркала. Два больших зеркала –доволокли сами, да с каким трудом! И с гордостью предоставили отцу любоватся на его собственное отражение. Правда, друг друга едва не задушили на месте: каждый был уверен, что другой слишком глуп и до такого не додумается...
Отцу осталось только выбирать между ними. Да, между ними, потому что я пришел, ведя за руку Илло.
Поймите меня верно. Я люблю своего отца. Но рано или поздно детям приходится оставлять родителей, потому что у детей начинается своя жизнь. И дороже Илло у меня никого не было –ни тогда , ни сейчас.
И отцу я рассказал все, как есть.
Разумеется, нам пришлось покинуть страну... Отец меня проклял. Тяжело это, страшно... Но я пережил. Сейчас вот –служу здесь в городской страже. А Илло в этом же кабачке на лютне бренчит. Он умеет. Красиво поет –заслушаешься.
Третье заклятье Илло мы использовали просто –на счастье. Пожелали не разлучатся никогда. А остальное мы как нибудь сами... Не все же на чудеса полагатся.
Так вот и живем. Для людей мы –братья. А как же иначе? Люди.. они такие... Часто слишком жестокие.
Это вам я могу доверится, у вас, вон, за спинами крылья белые. А люди... людям чем меньше открываешь, тем лучше. Конечно и люди разные бывают. Но такого, скорее всего, не поймут.

Эланор (Лия Шмидт) 2005 год
_______

ДВА ОАЗИСА

1

Пустыня прекрасна. Желтый и нежно-розовый песок ночью, под огромными мягкими звездами, отливает серебром. Нет одного уголка пустыни, похожего на другой.
И приходят люди в пустыню. И, очарованные ею, возвращаются к ней, всегда.
Пустыня безжалостна. Днями, едва взойдя, солнце нагревает воздух так, что нечем дышать, все тело обертывает липкая жара, язык присыхает к гортани от жажды. Ночами же, особенно зимой, холодно, но по прежнему невыносимо хочется пить.
А как легко заблудится в пустыне. Заблудится насовсем – там это очень просто.
И приходят люди в пустыню. И, убитые ею, остаются там навсегда.
Пути торговых караванов, проходящих через пустыню, усеяны костями и могилами.
Даже дети песчаного моря, кочевники, что рождаются среди пустыни, и умирают там, нередко умирают слишком рано.
Но порой пустыня бывает добра. И перед умирающими от жажды путниками, внезапно возникают чудесные видения: журчащие ручьи, зеленая трава…
Как радостно бросаются путники вперед! И как часто видения ,манящие их, тают, растворяются в воздухе. Эти видения зовут миражами: они, жестокий обман кокетки пустыни.
Однако не только миражи встречаются среди золотого моря. Иногда бывает так, что воде, живущей везде в недрах земли, удается пробится из под толщи песков на поверхность. А там, где вода –там всегда жизнь. И тогда вокруг ручейка или озерца пробивается из земли трава, вырастают деревца, кустарники… Такое, зеленое место в пустыне, зовущееся оазис, может существвать десятки, сотни лет –пока не иссякнет питающий его источник. Оазис может быть как крохотным, так и очень большим:места хватит на несколько сот человек. И люди ,разумеется, пользуются подарком природы.
В пустыне, что отделяет цветущую восточную страну от большого моря, было множество оазисов, как обжитых кочевыми племенами, так и не населенных. Два из них находились совсем на небольшом расстоянии друг от друга: всего-то пол дня пути на верблюде и около суток –пешком.
И однажды, когда красное яблоко солнца почти скрылось за горизонтом ,к первому из оазисов подьехали два всадника: побратимы Нофар и Мамед.
Они были измученны, их верблюды тоже едва держались на ногах. Напоив животных из мутноватого озерца, и напившись сами ,путники растянулись на траве.
Нофар и Мамед были молоды, отважны и бедны. Младшие сыновья двух родов одного кочевого племени, они не ждали богатств от отцов: в наследство каждому доставался лишь один верблюд, несколько ягнят и маленький мешочек медных монет. Наследство свое юноши оставили у старейшин племени и пустились в дальнюю дорогу, искать счастья и новых троп для караванов –ведь многие мужчины их племени были проводниками. Однако побратимы мечтали об иной судьбе. Оба всю жизнь провели в пустыне, их пугали большие города. Они хотели обнаружить никем не обжитые оазисы, и остаться там: пасти стада ,привечать караваны, давать им отдых, и главное сокровище пустыни –воду.
И вот, один оазис они нашли.
-Оставайся здесь со мной, мы же братья. –сказал Мамед Нофару. – места хватит на двоих!
Но Нофар возразил.
-Нет. Мы отдохнем здесь несколько дней, а потом нужно опять пустится на поиски. Я хочу найти еще один оазис, для себя.
-Хорошо, брат, я поеду с тобой, и помогу тебе. –ответил Мамед.
Так они и поступили. И, к своему несказнному удивлению и радости, очень скоро нашли второй оазис. Он был даже больше первого –не крохотное озерцо питало его, но довольно большое озеро, и рос там густой кустарник и десяток финиковых пальм. И трава была свежее и зеленее, чем в первом оазисе.
-Небо благосклонно к нам! –воскликнул Мамед, увидев всю эту красоту.
Возблагодарим Небо. –согласился Нофар. И оба сошли с верблюдов ,и молились, преклонив колени и повернувшись лицами на восток.
После молитвы Нофар сказал.
-Брат, я говорил ,что поеду искать пристанища для себя. Выходит, этот оазис будет моим. А твоим- тот ,который мы нашли первым.
-Хорошо –согласился Мамед –твой оазис восточней моего. Мы расскажем о них нашим родичам, и здесь пройдет новая караванная тропа, она сольется с уже известными путями. Когда караваны купцов и паломники будут идти с востока ,первым делом они станут останавливатся у тебя. А когда с запада –то у меня.
На том и порешили. Скоро юноши вернулись к своему племени, но ненадолго: только чтобы рассказать о найденных оазисах, да забрать наследство. Но на полученные от отцов деньги они купили семян разных плодовых кустарников. А Мамед немного денег истратил и на семена цветов.
Родичам –проводникам юноши показали новые места. И скоро мимо их оазисов пролегла караванная тропа.
Нофар и Мамед, как могли, устраивали свою жизнь. Они почистили водоемы, обложили их берега камнями. Посадили купленные семена, пасли свои, пока небольшие стада. Оба старательно ухаживали за оазисами, и те расцветали.
Совсем скоро по новой тропе пошли караваны. Они останавливались в оазисах и побратимы щедро оделяли караванщиков водой, пускали их ночевать под сенью пальм, на мягкой траве. За все, что давали, они брали плату золотом или серебром, но не гнушались и медью, и скотом.
А через несколько лет Нофар стал принимать как плату камни, железо и сильных рабов. Он решил обнести свой оазис стеной высокой и крепкой, с железными запорами.
-И тебе советую сделать то же ,брат. –сказал Мамеду. –еще налетят разбойники, убьют тебя, отберут все,что имеешь.
Мамед согласился. У первого же каравана он хотел вместо платы за ночлег попросить камней и железа. Но караван этот вез саженцы деревьев, и певчих птиц в клетках-все это должно было быть доставлено к правителю приморской страны, для его сада.
Мамед посмотрел на тонкие стволики с увядшими от жары листьями, на пестрых и серых птиц, понуро склонивших головки –и дрогнуло его сердце.
-О стене я позабочусь потом. Не плати мне деньгами, почтенный, –сказал главе караванщиков- . Лучше дай саженцев и птиц.
И тот согласился.
Мамед посадил саженцы в тени больших деревьев, поливал их, укутывал от холода ночами, следил, чтобы их не обьел скот. Он выхаживал и откармливал птиц, а когда те набрались сил ,выпустил их ,и птицы поселились на деревьях и свили там гнезда. Они прижились. Но купленные деревья плохо вростали в новую землю.
Нофар, увидав, что сделал побратим, покачал головой
-Птицы и цветы? Перевод денег. Как ты будешь охранять то ,что принадлежит тебе?
-Небо охранит меня. –улыбнулся Мамед.
-Небо хранит тех , кто может позаботится о себе сам. -проворчал Нофар.
Мамед кивнул.
-Брат. Ты прав, я может быть, нет. Но я не мог поступить иначе. Мне стало жаль их. И хотелось ,чтобы это место быстрей зазеленело, и наполнилось пением птиц.
-Но твои саженцы не прижились. –сказал Нофар , указывая на деревца. И впрямь , не смотря на заботу Мамеда, саженцы сохли, с них облетали немногочисленные листья.
Мамед печально покачал головой.
-И это, Нофар, заботит меня гораздо больше разбойников…
-Ты неразумен, брат. –укорил Нофар.





2

Мамед продолжал старательно ухаживать за деревцами, но те гибли. Мамед грустил, не зная, как поступить, еда не шла ему на ум и сон бежал от него.
И вот однажды ночью Мамед услыхал голос около своего шатра. Кто-то звал. А, выйдя, Мамед увидал бородатого старика, в ветхих одеждах.
-Во имя Неба, господин, –проговорил старик, – дай мне воды…
Он едва держался на ногах. Мамед подхватил его под руки, ввел в шатер, принес воды ,фруктов и лепешек.
Путник попил и поел. Мамед зажег светильник, и смог разглядеть своего гостя. Тот был измучен долгой дорогой, но, как понял юноша ,вовсе не стар. Пожалуй, он прожил под небом вдвое больше Мамеда.
Тот изумился тому, что человек в одиночку , пешим, пустился через пустыню ,однако, видя что гость утомлен, не стал ни о чем распрашивать.
Только утром, согрев воды, чтобы путник мог омыть свое тело ,и подав сытный завтрак, Мамед спросил:
-Почтенный, что же заставило тебя отправится в такой трудный путь, одного? Неужели не нашлось каравана ,с которым ты мог бы идти?
-Я не стану ничего утаивать от тебя, добрый юноша. – сказал гость. – Мое имя Хамир. Я был садовником правителя страны, что лежит у моря, за этой ужасной пустыней. В саду том растет множество цветов, кустарников и деревьев. Есть среди них и такие, чьи цветы прекрасны, а плоды ядовиты. Маленький сын правителя поел таких ядовитых ягод, и умер. Приближенные правителя обвинили меня в смерти мальчика. Меня собирались казнить, но я бежал. Однако за мою голову предложили большую награду и те, у кого я скрывался, решили выдать меня. Я узнал об этом,подслушав случайно их разговор, и бежал вновь. В пустыню.. больше мне некуда было идти... Ни один корабль не согласился бы увезти меня –убийцу. Сутки назад у меня закончилась вода…
-Как печальна твоя судьба! –воскликнул Мамед –но скажи мне, ты пришел с востока?
-Да, так, -подтвердил Хамир.
-Разве не видал ты другого оазиса? Он раньше моего должен был быть на твоем пути.
-Я видел высокую стену, –проговорил Хамир, – за стеной я видел стволы и листья зеленых пальм. Я стучал в запертые ворота. Долго. Но они не открылись для меня.
Мамед опустил глаза.
-Ты садовник. –проговорил, –не поможешь ли мне? Мои деревья гибнут.
-Показывай. –сказал Хамир.
Посмотрев на деревья, он спросил:
-Что ты делаешь для них?
Мамед рассказал, как ухаживает за саженцами. Хамир улыбнулся:
-Ты ,вижу, любишь их. Им легко помочь. Ты слишком много давал им воды и слишком старательно защищал их от света. Послушай… -и Хамир стал расказывать об этих деревьях. Вместе с Мамедом он начал выхаживать их.
Прошла луна, и не стало в оазисе Мамеда ни одного больного дерева, ни одногого сухого листа.
И Хамир остался там садовником. Не слугой, но другом Мамеда стал он.
Побывал у Мамеда Нофар . Восхитился.
-Как зелены твои деревья! Не продашь ли мне несколько?
-Ты же мой брат, я подарю тебе десяток саженцев. –ответил Мамед. Он попросил Хамира выкопать деревья, а сам стал рассказывать Нофару, как за ними ухаживать.
Нофар все внимательно выслушал.
-Это твой садовник научил тебя? Откуда он?
-Он пришел с востока луну назад. Брат..Он проходил мимо твоего оазиса. Он стучал в тои ворота. Но те остались закрыты.
Нофар пожал плечами.
-Видно , рабы не слышали стука.
-Да, -согласился Мамед –видно, так.


3

-Паломники, Мамед. С востока. –проговорил Хамир, вглядываясь в даль.
Мамед согласно кивнул. Да, паломники. Люди на верблюдах и пешком, в белых одеждах покаяния, и мужчины и женщины, и даже дети.
Часто ходили паломники к Небесному камню ,что несчетное число лет назад упал с неба в горах приморской страны. Говорили, камень этот огромен как дом и чернее ночи, а внутри его рассыпаные звездными искрами, застыли людские судьбы. К камню ходили молится, каятся в грехах и просить об исполнении желаний. Людей не пугали долгие переходы и тяготы пути, и даже возможно поджидавшая в дороге гибель. К камню шли и богатые, благодарить за подаренные им блага, и бедные, для которых милость Неба была последней надеждой.
И так много было людей, что иные годами ожидали случая приблизится к камню ,коснутся ладонью его гладкой прохладной поверхности( рассказывали, он оставался холодным даже в самые жаркие дни) и прошептать свою мольбу, просьбу или благодарность.
Мамеду уже доводилось принимать у себя паломников, направлявшихся на восток. Сам он давно, еще в ту пору, когда жил в своем роду, хотел побывать у Небесного камня, да все не выдавалось…
Паломников, бредущих сейчас к его оазису,он не помнил – видно, они прошли на восток другими тропами, до того, как Мамед поселился здесь. И они были не из богатых. Мамед понял это по их тощим, заморенным верблюдам, по тому, что ехали на них только дети, а взрослые, и женщины тоже, брели пешком. А когда паломники приблизились ,стало видно –они так же изнурены и усталы, как и их животные.
«Странно ,что они не отдохнули в оазисе Нофара…» подумал Мамед.
Он вышел навстречу людям.
-Привет вам! Вы устали, но здесь найдете отдых. Есть довольно еды и воды для всех, и тенистых мест для ночлега.
-Да продлятся твои дни, добрый господин –проговорил один из мужчин -только мы не сможем заплатить по десять золотых монет за каждый мех воды….
-Десять золотых? –Мамед был поражен несуразно высокой ценой. –почему десять?
-Столько запросил хозяин оазиса, у которого мы были утром. Он восточней твоего.
«Нофар запросил такие деньги?!» Мамед ничего не понимал .Сам он брал по два серебряника за мех. Сколько знал , Нофар поступал так же.
Смятение Мамеда не укрылось от Хамира.
Он проговорил.
-Здесь с вас не возьмут такой цены. Идите, и отдыхайте спокойно. Я помогу напоить детей и животных.
Мамед с благодарностью поручил паломников заботам Хамира, а сам взял своего верблюда и поехал к Нофару.
С тяжелым сердцем он стучал в железные ворота. Из-за них донеслись голоса, смех, запахи жареного мяса…
Раб-привратник позвал Нофара.
-Брат! –с досадой воскликнул тот ,увидав Мамеда.
-Я в неурочное время пришел?
-У меня гости. Много гостей. Богатые купцы, решили отдохнуть несколько дней. Они везут золото и шелк.
-Поэтому ты запросил с паломников по десять золотых за мех воды?-напрямик спросил Мамед.
Нофар пожал плечами.
-Брат ,пойми. У меня пожелали отдохнуть важные, богатые люди. Я должен обеспечить им все удобства и покой. Мой оазис не так уж велик, а тут эти оборванцы… Да у них вряд ли и десять медяков найдется!
-И ты готов был обречь стольких людей на гибель от жажды!
-Почему –на гибель? –удивился Нофар -Разве твой оазис не близко от моего? Или твоя вода ушла в землю?
Не промолвив больше ни слова, Мамед отправился обратно.
Вернулся уже вечером. Было горько на сердце. Хотелось покоя. Но не сужден был ему в эту ночь покой.
Озабоченный Хамир встретил его.
-Пятеро паломников больны. Они ослабели и хворь захватила их… Трое детей, две женщины…
-Зараза? –Мамед напугался. Бывали болезни, которые за сутки могли уничтожить целое становище.
-Нет. Не из смертельных, сколько я могу судить. Но я не лекарь. А хворь у них у всех одинаковая.
Мамед стал поить верблюда. Зараза… Если из тех, безжалостных, что налетают будто песчаные бури- то уже через несколько дней все они могут отправится к духам предков…
В родном становище Мамеда старики рассказывали –таких больных прогоняют в пустыню. Да, обрекают на гибель. Но этим спасают другие жизни.
«Что же делать мне?»
Мамед пошел посмотреть на больных. Две маленькие девочки, их мать, мальчик ,едва ли десятка лет от роду(подле него сидела сестра, только достигшая совершеннолетия некрасивая девушка, похожая на вороненка), молодая женщина.
Мамед расспросил паломников об этой хвори. Больные были слабы, мучились головной болью, сильным жаром, не принимали пищи.
«Это может быть любая хворь.. Любая…»
А среди паломников- ни одного лекаря.
Так ничего и не решив, Мамед отошел от больных , которых с помощью Хамира уже напоили , обмыли и укрыли теплыми одеялами. Хамир и несколько женщин варили в котлах травы. «Хвала Небу, что тут в оазисе хоть какие- то пригодные травы нашлись. Впрочем, говорил же Хамир –у любой травы есть полезные человеку свойства.»
Мамед ничем не мог сейчас помочь. Чтобы скоротать время, пошел посмотреть, как там верблюды паломников.
-Господин! –услышал девичий хрипловатый голос –господин!
Обернулся. За ним бежала девушка-Вороненок. Та самая, у которой заболел брат.
-Господин Мамед! –она подбежала и остановилась.взглянула ему в лицо и тут же отпустила глаза.
-Что тебе?
-Господин..это не..не смертельная зараза!Они давно хворают! Почти от самых пещер!
-Пещер?
-Да. Восемь дней назад , перед тем как вступить в пустыню мы ночевали в пещерах, под холмами. А на второй день пути оттуда, к вечеру, они заболели… Почти все разом. Дальше их это не пошло!
-Я слышал, многие хвори могут жить в людском теле десятки лун ,а потом вырватся на волю.-заметил Мамед.
Вороненок замотала головой, сжала маленькие кулачки.
-Господин, не выбрасывай их в пустыню! Пожалуйста!
Воскликнула –и ,испугавшись собственной дерзости зажмурилась, втянула голову в плечи.
Мамед заметил ,что в ее спутанных волосах – песок. Если бы вымыть и расчесать их ,перевить серебристыми нитями, как делали дочери богатых отцов в родном становище Мамеда, тогда Вороненок наверное не казалась бы такой некрасивой.
-Я никого не оставлю в пустыне умирать. Небо велит нам заботится о ближних.
Девушка радостно охнула.
-Спасибо ,господин!...
-Моя мать назвала меня Мамедом.Мои сестры звали меня Мамедом. Я хочу, чтобы люди называли меня по имени. –мягко, но настойчиво сказал он.
Вороненок снова опустила глаза.
-Мой отец назвал меня Зухри… -прошептала.
-Ты разрешишь звать тебя по имени?
-Да…
Это была ночь полной луны.

4

Через шесть дней братишка Зухри встал на ноги. Поправились и женщины и одна из девочек. Вторая ,к несчастью ,умерла.
«Где встанет дом, там поднимется и могильный холм.» вспомнил Мамед старую мудрость, когда хоронили малышку.
Прошли дважды девять дней траура.
Когда истончился лунный серп, паломники собирались в обратный путь.
К Мамеду подошел муж младшей из исцелившихся женщин.
-Господин. Да хранит тебя Небо за твою доброту! У тебя большое стадо овец. Не трудно ли тебе управлятся с ними?
-Нелегко. –согласился Мамед.
-Господин. Я с детских лет был пастухом.Я мог бы пасти твое стадо. Мне не нужно платы, господин! Только немного хлеба и воды. А жена моя могла бы стать служанкой в твоем доме.
-Там где ты родился, ты не нашел пропитания для своей семьи?-спросил Мамед. Он не видел иной причины тому, что человек не желает возвращатся туда, откуда пришел.
Молодой пастух покачал головой.
-Была дождливая зима. Этой весной большая река вышла из берегов. Затопило пастбища ,погибли животные и люди. Тем, кому я служил, больше никогда не понадобится пастух.
-Какая страшная беда!...
-Господин, все мы, кого ты видишь здесь, пострадали от этой беды. Мы и к Небесному камню отправились оттого, что надежды на людей у нас больше не осталось. Господин, мы не попрошайки и не бездельники. Каждый из нас владеет каким-то ремеслом, и работы мы не боимся. Но мы не знаем как будем теперь жить там , где родились–вода разрушила наши жилища и унесла жизни наших близких…
-Вы все владеете ремеслами –проговорил Мамед. –среди вас есть пастухи, каменщики, ткачи, кожевники, портные,сапожники?
-Да, господин.-недоуменно подтвердил пастух.
-Тогда мне не придется нанимать людей. –Улыбнулся Мамед.
-Я не понимаю…
-Посмотри вокруг. Этому месту нужны людские руки. Нужны пастухи для стада, рабочие, чтобы копать каналы и колодцы, каменщики, чтобы строить дома, ткачи, портные и сапожники, -ведь проходящим через пустыню часто необходим их товар…
-Мамед, –проговорил оказавшися около Хамир, -а стену ты тоже хочешь выстроить?
-Стену?
-Да. Вокруг своих владений.
Мамед покачал головой.
-Нет. Я не хочу…мы не должны сейчас отгораживаться стеной. Я не прав?
-Только Небо знает истину. –улыбнулся Хамир. – А для меня ты прав.

5

Всем, оставшимся в оазисе Мамеда ,нашлось дело. Нескольких зрелых мужчин Мамед отправил , дав им денег, за инструментами и прочим, что могло пригодится, велел нанять и еще рабочих.
Привезли они и лекаря. Мамед рассказал тому о недавней хвори, и получил ответ:
-Ты поступил благородно и разумно ,господин. В пещерах ,у границ пустыни, часто живут мелкие твари –песчаные блои. От их уквсов –не болезненных и нез аметных –у людей, особенно у слабых ,начинается хворь, подобная описанной тобой. Без ухода и заботы от нее умирают. Но она не заразна.
-Спасибо тебе! Видно ,небо направило меня на верный путь! –воскликнул Мамед.

Все, кто поселился в оазисе, трудились для его процветания.
Работали люди не покладая рук и Мамед от них не отставал. Поливая землю своим потом он словно братался с ней, обещая, что будет беречь ее и почитать, будто старшего родича. И верил, что земля примет всех, кто трудился, превращая ее, бесплодную ,в цветущий сад, как женщина принимает в свой дом чужих детей, не вспоминая после, что они не одной с ней крови.
Временами, вечером, когда отдыхал с другими у огня после тяжелого труда, странное чувство охватывало Мамеда: казалось, он понимает, о чем шепчутся пальмы с ветром, слышит далекие голоса звезд. Он почти растворялся в мире, становясь с ним единым целым, забывая самого себя.
Двенадцать раз умерла и родилась луна, и совсем иным стал оазис Мамеда. Теперь там стояли высокие, прочные шатры и несколько каменных домов, где можно было пережидать песчаные бури и время зимних дождей. Из камня построили и загоны для овец, вырыли колодцы и каналы, так что вода теперь питала гораздо больший кусок земли, на котором посадили траву для скота (зимой, во время дождей, и в пустыне пробивалась трава, которую собирали и заготавливали ,но ее не хватало на весь год) , овощи, финиковые пальмы, маслиничные деревья. Во всех этих делах старшим был Хамир. А на деревьях свивали гнезда птицы, веселым щебетом будившие людей по утрам.
За овцами смотрел уже не один, но пятеро пастухов, и у шатров бегали пестрые куры.
Мамед был счастлив. Он видел, как радостью полнятся сердца живущих в оазисе людей: трудились они только на себя, и в их жилищах был достаток.
-Я вижу, как руки людские творят чудеса –сказал однажды Хамиру, который стал его верным советчиком и другом. –Сам я не последний из творцов… Чего еще желать?
-Нечего ,пожалуй.-согласился Хамир –только дом без женщины все равно, что без очага.
-К чему ты клонишь?
-Да к тому, что любой мужчина хочет оставить после себя детей.
- У меня еще все впереди. –Мамед огляделся вокруг и ему почему-то попалась на глаза тонкая фигурка Зухри, несшей на плече кувшин с водой.
Хамир проследил его взгляд. Улыбнулся.
-Верно. Все впереди.
Мамед вздохнул почти сердито. Да. Зухри чинила его одежду, готовила еду..но она, как и другие женщины делала это для многих мужчин, у которых в семьях не было жен, сестер, дочерей... А что только Зухри убирала в шатре Мамеда… Это их дела, женские, и негоже мужчине тратить время на раздумья об этом!

Нофар нечасто навещал Мамеда. Приехав в последний раз ,похвалил.
-И не узнать этого места. А ты не желаешь взглянуть на мои владения?
Мамед согласился. В первый раз за многие луны открылись перед ним тяжелые железные ворота.
Нофар обошелся со своими землями не менее разумно, чем его побратим. Были и в его оазисе пастбища, колодцы, большой каменный дом.. Были водоемы, в которых плескалась рыба, и сад с прекрасными цветами.Окружавшую владения Нофара стену его рабы разрушили в одном месте и сейчас расширяли ее.
-Тут будут новые пастбища –пояснил Нофар. –и место для шатров. Скота у меня не так много как у тебя. Я больше золото коплю, это надежней.
-А сколько раз тебе еще придется расширять стену? Твои люди тратят на это много сил!
-Они предназначены для такой работы. А стена защищает и их ,как и меня . Твой же оазис –легкая добыча для разбойников. Возведи стену, Мамед, иначе однажды горько раскаешься!
-Стена может оказаться ловушкой. Этого я не хочу.
-Ты еще вспомнишь ,о чем я предупреждал тебя. –мрачно произнес Нофар.
-Небо охранит нас от беды. –отвечал Мамед.

Разумеется, он не надеялся только на Небо. Всех мужчин, юношей и мальчиков Мамед обучал оружию, у него были и лучники и мечники, и дозорные на границах оазиса, сменяя друг друга, вглядывались в даль сообщая о появлении любой живой твари.
Но пока не случилось никакой беды.
Мирной и спокойной была жизнь во владениях Мамеда и дозорные видывали лишь караваны, да паломников. И самому последнему из них, не имевшему медной монеты, Мамед и прочие оказывали почет, как богатейшему из купцов. Каждого бедняка щедро оделяли водой, едой и одеждой, и некоторые из них оставались жить в оазисе, отдавая ему свой труд и взамен получая сытую ,счастливую жизнь. Никого не прогонял Мамед.
Луны сменяли одна другую. Дважды двенадцать их насчитали на небе, с того дня, как Мамед появился в оазисе.
И в начале луны новой, один из дозорных принес тревожное известие: к оазису приближались на быстрых тонконогих конях несколько десятков людей. Все мужчины, при них никакой тяжелой обьемистой поклажи, движутся быстро…
Мамед приказал мужчинам вооружится и торопится к границе, куда надвигалась беда, остальным –загнать скот в каменные загоны и самим спрятаться в домах.
И вовремя.
Разойники налетели подобно демонам пустыни. Их кривые ятаганы свистели в воздухе и с глухим чмокающим звуком врезались в живую плоть. Они убивали молча и быстро ,намереваясь уничтожить всех защитников оазиса.
Однако те были подобны не робким ягнятам, но свирепым львам. Они бились, не щадя себя, без страха, охваченные лишь одним желанием: уничтожить врагов!
Разойники дрались ,чтобы заполучить богатую добычу.
Защитники озаиса спасали своих жен и детей, отцов и матерей.
Мамед был первым в бою. Он пополам рассек одного из разбойников, завладел его конем и рубил врагов на скаку.
Защитники оазиса сражались отчаянно, да и числом их было едва ли не вдвое больше, хоть далеко не все из них владели оружием так, как разбойники. Но и муравьи могут одолеть слона.
И люди Мамеда победили. Увидев, что их начинают одолевать, разбойники развернули коней и умчались обратно в пустыню.
После боя у оазиса остались тела полутора десятков мертвых разбойников. Из людей Мамеда погибло четверо, еще десять были тяжело ранены. А шестеро разбойничьих коней остались защитникам оазиса.
-Дорогой ценой досталась нам победа, –проговорил Мамед,когда раненным промыли и перевязали раны, а погибшие были похороненны. –Правду сказал Нофар. Нужно строить стену!...

И закипела работа. Но не успели выстроить еще и десятой части стены, как случилось новое несчастье.
Может быть в оазисе Мамеда и узнали бы об этом гораздо позже, если бы не шустрый братишка Зухри, влезший на пальму, посмотреть на птичье гнездо. Это могло встревожить птиц, и мальчишку за подобный поступок по голове бы не погладили ,поэтому он забрался туда, когда уже стемнело и его хоть не сразу заметили бы.
Но до гнезда мальчик так и не добрался. Да и забыл он о гнезде. Потому что, почти долезши до верха, огляделся вокруг. И увидал в той стороне гле лежал оазис Нофара –зарево! Зарево в пол- неба!
Слетев с пальмы, мальчик бросился к Мамеду.
Услышав весть, тот созвал пятерых самых сильных мужчин, приказал вооружится и, оседлав быстроногих разбойничьих коней, вместе с ним мчатся к оазису. Остальным велел отправлятся следом ,как можно быстрее.
Мамед не знал ,что за беда постигла брата. Он понимал –пока доберется, может быть слишком поздно.
Но не бросится на помощь –не мог.

Быстрее, быстрее, с жарким ветром наперегонки, безжаостно вонзая шпоры в бока коней…
Но добрались только к рассвету.
Стены стояли по прежнему, однако железные ворота были распахнуты.
Мамед вьехал в ворота первым.
И увидел смерть.
Сожжены деревья, кустарники, шатры. Обожженные трупы животных, тела людей …
Страшный пожар бушевал здесь.
Мамед спешился, остановился. Потом,ни на что не глядя, побежал вперед ,выкрикивая имя побратима.
В доме Нофара-тоже следы огня. Горели ковры, горела мебель из дорогого красного дерева, горели подушки и занавесы…
Товарищи Мамеда на дорожках, меж домов, и у ворот нашли трупы: эти люди не сгорели, они были убиты кривыми ятаганами… Оружие валяется тут же.
И еще трупы увидали они: в темных одеждах, с хищными смуглыми лицами.
Услышали стон. У самых ворот один из рабов Нофара зашевелился.Ранен тяжело ,но еще жив.
Подбежали, перевязывать стали. Раб открыл глаза.
-Разбойники…. … напали…ночью..подожгли…
И лишился чувств.
Перевязали, уложили пока на траве.
- Будет жить.

А Мамед нашел наконец побратима. Долго стоял над обгоревшим телом Нофара, а из глаз текли беззвучные слезы.
Потом пошел искать своих людей. Нельзя оставлять тела непогребенными, их нужно увезти в его озаис, там они будут рядом с живыми. И молитвы надо прочесть и жертвы предкам принести.
Он не понимал ,как могли проникнуть разбойники за стену, окружавшую оазис Нофара, стену прочную и высокую. Но это случилось. И стена стала ловушкой для живущих там. Некуда было бежать, и огонь бушевал в каменной загородке…
Люди погибли.
Разбойники забрали золото Нофара, все его сундуки.
Они поплатились за это жизнями восьмерых своих, но оазис Нофара был уничтожен.



Прошли печальные поминальные дни. Выживший раб Нофара, Асен, оправился от ран.
Мамед сказал ему:
-Отныне ты больше не раб. Я даю тебе свободу. Захочешь –останешься здесь, а нет- отправишься куда твоя душа пожелает. Я прошу лишь ,чтобы ты рассказал мне, как случилось то ,что случилось?
-По воле Неба я остался в живых –медленно проговорил Асен –может для того ,чтобы рассказать правду… Да. Я расскажу! Если захочешь- потом убей меня. Это я открыл ворота разбойникам.
Мамед испытал не гнев, но безмерное изумление. Он помнил Асена только в лицо: тихий юноша с твердым взглядом служил в купальнях растиральщиком. Нофар упоминал о нем раз о послушном и толковом рабе.
-Почему? – только и спросил Асена.
-Из-за моей сестры. Он взял ее на свое ложе… потом она наскучила ему и господин Нофар продал ее … тот караван вез рабов за море… Я умоял его не разлучать нас… Поначау он даже пообещал это… -Асену было трудно вспоминать, его речь была прерывиста –а потом нарушил свое обещание. Когда же я напомнил о его слове, он приказал высечь меня…сказал, что если я еще раз посмею дерзить господину, он велит вырвать мне язык.
Мамед сцепил руки. Сделалось больно.
Почувствовал на плече теплую,надежную руку Хамира. .
-Как ты с разбойниками стакнулся? –спросил тот Асена.
-Я в пустыню ушел. Умереть хотел. Шел день и ночь, а на исходе ночи они меня сами повстречали. Спросил ,кто я.. Я от них ничего не утаил. Тогда они и спросили, хочу ли я отомстить… Золота обещали –криво усмехнулся –зачем мне золото.. Да я и догадывался, что они обманут. Но мне было все равно.
-А других людей ты не пожалел?
-Лучше умереть, чем жить в рабстве. –отрезал Асен.
-И ты, значит, отворил им ворота?
-Да.Я вернулся тогда.. сказал, что уходил искать новые источники воды, да заблудился. Никто ничего не заподозрил. И ночью я все сделал. Привратникам в еду подсыпал сонного зелья. Еще на кухнях. Ворота отворил ,разбойники вошли, меня мечом ударили. Но вот ,выжил. –он умолк, выжидательно глядя на Мамеда.
Тот тоже смотрел на Асена в упор.
«Я не могу судить его. Я горюю сейчас по брату –а у него сестра…»
-Ты оправишься от ран –проговорил Мамед –потом тебе дадут верблюда, денег и припасов на дорогу. Разумеется ,вдоволь воды. И ты уедешь. Куда пожелаешь.
И так было. Асен покинул оазис.

Мамед же, после этого, приказал закрыть тяжелые железные ворота оазиса Нофара.
И не открывать их больше никогда

6

Прошли десятилетия. Мертвое поселение лежат в пустыне –оно окружено каменной стеной, а вход охраняют проржавевшие железные ворота.
Запертые.
А в нескольких часах езды раскинулось поселение живое.
Оно невелико, но там зеленеют деревья и травы, благоухают цветы, прозрачна и холодна вода в ручьях и колодцах. Там пасутся белоснежные овцы и играют счастливые дети. Там люди живут сытно и свободно, и нет ни рабов ни господ. Там любой усталый путник, будь он богат или нищ, найдет приют.
Поселение это окружено стеной, но в ней множество ворот ,есть и тайные выходы на случай беды. По стене ходят дозорные –злые люди не подойдут незамеченными. А для те, кто с добром, ворота откроются всегда.
Вождем в поселении зовут старшего сына Мамеда и Зухри. Высокий, сильный, он схож с Мамедом , каким тот был сорок лет назад.
Сам Мамед уже отец отцов множества детей. Седина выбелила его волосы, окутала его лицо сетью морщин. Век его клонится к закату, но Мамед не грустит и не ропщет. Он благодарит Небо за то, что прожил жизнь в недавно сотворенном людьми маленьком, прекрасном мире. Он счастлив –ведь он был не последним среди творцов.

Эланор (Лия Шмидт)2005 год
________