Маша Боровая после дневных дел вернулась домой около трех и сразу легла спать, и проспала целых полтора часа.
Ей приснился какой-то мужчина, незнакомый, совершенно точно нигде ранее не виденный. И он ее совершенно потряс. И не тем, что был он как-то особенно красив, или что-то еще в этом роде, а тем, что у нее с ним случилась выразительная эротическая сцена. Маша потом ее долго помнила, и у нее даже судороги пробегали по всему телу от макушки до пяток при воспоминании. Она в этом сне такие чувства испытала, какие в бодрствующей жизни ей были также недоступны, как ее соседу-алкоголику тысяча рублей. Она никогда не представляла, что может источать такую эротическую чувственность.
Так или иначе, но половине пятого Маша проснулась в сильном волнении. Еще минут пятнадцать лежала, пытаясь осознать увиденное и связать его с реальностью.
Потом потянула на себя за шнур телефон и набрала номер своей подруги Плигиной.
Она ей сказала:
n Нам надо что-то менять в нашей жизни. Так больше нельзя. Нужно куда-то пойти или поехать, нужно встречаться с разными людьми, потому что среди них можно найти кого-то особенного, интересного, неординарного... Нужно действовать!
Плигина не отозвалась энтузиазмом. Она сказала, что у нее уже три года в голове как будто гвоздь сидит. Два года он сидел справа, на два пальца выше того места, куда обычно приставляют дуло пистолета, а потом переместился влево и теперь уже год там сидит. Она сказала, что ей трудно куда-то пойти, с кем-то встречаться, действовать, потому что она все время о своем гвозде думает и это ей мешает.
Маша попыталась, было, ее переубедить, но Плигина осталась тверда и окончательно заявила, что пойти может только в два места - либо к врачу на прием, либо...
На этом месте телефон разъединился, и Маша пошла заниматься делами. К половине десятого Маша так устала, что легла в постель и через полчаса уже крепко спала.
В эту ночь ей много чего снилось, и когда утром она проснулась, у нее было замечательное настроение. Но все же ее сильно беспокоило, что она так много спит и никак не высыпается. Она позвонила Плигиной посоветоваться и та ей сказала, что у нее весенний авитаминоз и, по-хорошему, им обеим нужно заняться ОФП, что значит, общей физической подготовкой. Плигина так и сказала: « Общая физическая подготовка у нас никакая! Нужно бегать, плавать и отжиматься». Причем отжиматься нужно сначала от подоконника, а потому уже переходить на пол, потому что сразу от пола трудно.
Но Маша ее не услышала, так как сильно была увлечена своей идеей глобального изменения жизни и ОФП она не имела в виду.
После этого прошел месяц. В это время Маша много спала и думала о жизни, которая проходит где-то вдали, а она только едва замечает ее из-под своего одеяла, и это сильно огорчает.
Однажды ночью ей приснилось, что она путешествует по горам. Горы были золотистые, с ярко зелеными кустарниками и деревьями, и их освещало красное заходящее солнце. Маша чувствовала необыкновенную легкость и запросто скакала по этим горам. Она во сне ощутила такой покой и такое блаженство, о которых в нормальной жизни нечего было и мечтать.
Разбудил ее телефонный звонок. Звонила Плигина, которая, судя по ее напористому «привет», собиралась рассказать что-то новое про свой гвоздь. Но Маша перебила ее инициативу:
n Мы должны куда-нибудь поехать. Например, в горы! Мы должны излазить их вдоль и поперек.
Меня так сильно влечет высота! Я иногда просыпаюсь, встаю и замечаю, что смотрю вверх. Через окно на небо, на облака, которые нанизываются на шпили башен или просто на потолок смотрю, и мне хочется ввысь. Я даже ощущаю, как вырастаю энергетически.
Когда мы окажемся в горах, нам откроются неведомые просторы природы и нашего сознания. И, может быть, у нас откроется даже «третий глаз»!
Плигина на это мрачно сказала, что ей хватит и двух глаз, а по горам она не полезет, потому что это противоестественно ее человеческой природе. Она лучше ляжет на берег моря и оттуда будет созерцать неведомые дали.
К тому же у нее еще гвоздь из головы не выскочил. Он, конечно, несколько пошатнулся после активных занятий ОФП, но совсем не выскочил, а вдобавок к нему появился кол в груди, и теперь Плигиной бывает трудно вздохнуть, и это ей мешает.
Прошло еще месяца два. Маша с Плигиной все-таки несколько раз сходили в театр и на концерт. Во время действия Маше сильно хотелось спать, и она думала, как вернется домой и ляжет в постель, а Плигина постоянно терла голову слева, на два пальца выше того места, куда обычно приставляют дуло пистолета, потому как именно там сидел гвоздь, который теперь пребывал к тому же еще в тумане.
Плигина так и сказала:
n У меня странное ощущение - что-то вроде туману в голове.
И помотала головой, пытаясь разогнать туман.
После этого в мире случилось много неприятного. Одна страна напала на другую, и стало много жертв. Эти военные события и их последствия все время показывали по телевизору, писали про них в газетах, и все это живо обсуждалось в народе. На службах, во дворах, в магазинах, на рынках, на автозаправках, в транспорте.
Маша в эти дни особенно много спала.
Однажды ей приснился сон, будто она находится в центре военных действий. Вокруг были разрушенные дома и много раненых. А Маша шла по серому, битому щебню. Она во сне очень четко видела этот серый, битый щебень и явственно ощущала, как он скрипит у нее под ногами. При этом она точно знала, что выполняет сейчас высокую человеческую миссию, и ее переполняло огромное счастье.
Когда проснулась, то не сразу в себя пришла. Ей даже показалось, что она слышит хруст щебня под ногами. Она так хорошо его слышала, что ей сделалось не по себе. Но тут обнаружилось, что это ее кот Симеон скребет свой туалетный лоток, и, видимо, уже давно. Все бумажки, лежащие в лотке, были разбросаны рядом, а Симеон остервенело скреб голый металл. Маше стала убирать, но даже это малоприятное занятие не могло уничтожить воодушевление, оставленное необыкновенным сном.
Освободившись, она позвонила Плигиной и сказала:
n Нам надо что-то делать. Так больше жить нельзя. Нам надо поехать в такие места, где мы будем нужны и полезны. Мы можем отправиться, например, в Африку и помогать голодным или записаться добровольцами на какую-нибудь войну, чтобы помогать там раненым. И тогда мы сможем по-настоящему ощутить гармонию со Вселенной, потому что только отдавая, можно обрести истинное счастье!
А Плигина ответила:
n Тьфу, е...!
n Что такое случилось?! - воскликнула Маша с надеждой. Она подумала, что может быть, на этот раз Плигина поддержит ее идеалы.
Но Плигина сказала:
n Ой, как в шею сейчас вступило! И тут же в голову пошло и опять как будто гвоздь посередине головы вбили.
Тут Маша не выдержала:
n Ну, все! С меня хватит. Раз ты такая закостенелая, отмороженная, ординарная особа, никакой снисходительности с моей стороны к тебе больше не будет. Я заканчиваю разговор.
Так Маша с Плигиной всерьез поссорились.
Через два года Маша и Плигина вышли замуж с разницей в две недели.
Маша родила двойню и стала спать не больше шести часов в сутки. Но она была так счастлива, что никакой усталости не чувствовала.
А Плигина никого не родила, но гвоздь из головы у нее выскочил.
1995 г.